А вообще, забавно, что при всей силе дайтьи и метузеллам не удалось победить. Ведь, если верить Пьеру, люди бы даже не понимали, что их убивает. А до Охоты мало кто вообще знал о метузеллах, значит, и о способах борьбы с ними тоже. Что-то не сходилось, оставалось только понять, где именно нам врали и почему.
***
- Ваше Высочество, вы здесь по какому-то особому делу?
- Проездом. Возвращаюсь в столицу. Слышал, вы тоже. Не будете против моей компании?
Корвин изобразил улыбку и мысленно скривился. Младшего принца он на дух не переносил, тот слишком многим интересовался, и это поневоле настораживало. А его близкие отношения с Цепешем, который открыто работал на Верховного инквизитора, наводили на определённые мысли. Может ли член королевской фамилии служить Ордену? Глупость, но в положении младшего принца всякое может быть. Нрим прав. Ни земель, ни титула, а будущее весьма туманно - кто знает, как сильно он хочет выслужиться? Возможно, ему поручили следить за ним?
- Безусловно, нет. Выезжаем сейчас. Полагаю, вас это не затруднит.
- Никоим образом.
Взобравшись в седло, Корвин отдал приказ отряду, и они неспешно выехали из деревушки, оставив глупую историю в прошлом. Капитан неспешно размышлял над происходящим. Мысли были самыми, что ни на есть, отвратительными.
- О чём думаете?
- О вампирах, - солгал мужчина, и принц удивлённо приподнял брови.
- В вашей работе хватает странностей.
- Их везде навалом, - буркнул Корвин с недовольством и тут же напрягся, раздумывая, не перейдёт ли беседа к куда более опасной теме. Покосившись на собеседника, он поспешил увлечь внимание того подальше. – Взять, хотя бы, академию. Говорят, туда приняли мальчишку четырнадцати лет.
- Забавный случай, не правда ли? Видать, выслужился чем-то.
Капитан нахмурился. Почему-то ему вспомнился пацан, который подслушивал его разговор с Робином в переулке. Ещё тогда подумалось, что он работает на церковь. А не прошло и года, как в академии появляется необычный ученик. Какова вероятность, что это простое совпадение?
- Вы так думаете?
- Ситуация просто непонятная. Мальчишка не обладает особенными навыками, да и ума в нём, знаете ли…
- Значит, и правда выслужился, - хмуро отозвался Корвин.
- И тут возникает вопрос: кому Фарвен открыл дорогу? – будничным тоном пробормотал принц, заметив вопросительный взгляд капитана, он пожал плечами. - Вы не хуже меня знаете, как обстоят дела. Сначала с вами приключилась неприятная история, потом внезапно пропала триграмма Ламбеза. Неприятная картина, а старик тот ещё параноик. А ввиду последних новостей, думается мне, вскоре Орден подвергнется жёстким проверкам. Ему потребуются новые лица, чтобы вести слежку…
Корвин вздрогнул, по спине поползли мурашки. Если он прав, и мальчишка следил за ним, стоит начаться проверкам, как эта история всплывёт в самых красочных подробностях. Как много знает шпион Верховного инквизитора? Неизвестно. Но капитан был уверен, что слежка велась достаточно долго. Тем более, пацан видел сделку. Тогда почему за него ещё не взялись? Или мальчишка работает на кого-то другого? Мужчина мельком взглянул на принца. Страх продолжал усиливаться, и у него начали подрагивать руки. Он поспешил сжать в пальцах поводья, чтобы скрыть дрожь.
- Похоже, вы внимательно следите за происходящим в наших кругах.
Кайл рассмеялся и качнул головой.
- Это в интересах моего отца, разве может быть иначе?
Вот оно, - мрачно подумал капитан. Конечно, сам Рональд тут ни при чём - слаб умом, мозгов не хватит спланировать интригу. Генрих тоже не отличается сообразительностью. Неужели за дело взялся Роджер? Когда умер Его Величество Хорте, церковь поспешила взять власть в свои руки, и вместо герцога на трон возвели его брата. Разве сам он, Корвин, не желал бы вендетты после такого? Инквизитор оказался недальновиден, оставив за спиной столь сильного противника. И найти при дворе влиятельного союзника герцогу ничего не стоит, Рональд недолюбливает незаконнорождённого отпрыска. Оставил его без титула и земель. Как глупо! Мотнув головой, капитан стиснул зубы. В любом случае, пока ситуация не прояснится, нет смысла решать, по какую сторону забора лучше падать. Сейчас перед ним другая проблема: нужно закрыть рот мальчишке, пока тот не проболтался.
***
- Чем планируешь заняться после академии?
Вопрос застал меня врасплох, и я подскочил на месте, с возмущением воззрившись на принца.
- Не подкрадывайся ко мне!.. Я о будущем ещё не думаю, дай проплыть по течению хоть немного.
Кайл нахмурился. Явно это не то, что он хотел услышать. Я успел выучить почти все его эмоции. Понять его намерения удавалось далеко не всегда, но реакцию на свои слова или действия я понимал мгновенно, если не пропускал. Выражение его эмоций было как у всех – брови, уголки глаз, губы – только все движения настолько мелкие и мгновенные, что отвлечёшься на секунду и пропустишь. И сразу создаётся впечатление, что у него вместо лица неподвижная маска.
- Ещё пара драк с моим братцем в твоём стиле, и твоё течение поселится в палатах целителей.
- На что это ты намекаешь? – злобно ощерился я.
- Противников ты выбирать не умеешь, ещё и сам бодаться лезешь. Ты вообще способен адекватно оценивать ситуацию? У тебя нет перед ними никакого превосходства. Завязывай, не то либо покалечишься, либо убьёшься. Они не в твоей весовой категории.
- И что? Предлагаешь сдаться?
- Вы воюете группами, вот и взаимодействуйте, составляйте планы, подбирайтесь к противнику, разрабатывайте тактику. Используйте навыки. Когда начнутся командные бои, это пригодится. Цепеш и Корсон поставят наши команды друг против друга, они уже заметили, что между вами напряжённые отношения. Надеются, что совместные тренировки сгладят неровности.
- Ждут, когда мы прогнёмся под лордов, - буркнул я. – Не дождутся.
- Гордость многих свела в могилу.
- Нас не за гордость ненавидят, а потому, что мы сильнее. Нечистая кровь, но именно она даёт нам силу и способность к выживаемости. Там, где человек погибнет, мы приспособимся. Люди могут одолеть численностью, но что будет в поединке один на один? Неизбежное поражение. Всё, что у них есть – чистая кровь, которая не даёт никаких преимуществ в бою.
- Всё сила да сила, а про ум никто не вспоминает, - с какой-то печалью вздохнул Кайл и тут же взглянул на меня с хитринкой. - Не слышу радости в твоём голосе.
- Чему радоваться? На нас столько ярлыков навесили, жуть пробирает. Ты читал книгу Фарвена?
Заметив кивок принца, я тихо хмыкнул. Как же, чтобы принц не прочитал священный трактат, получивший безумную популярность в светских кругах! Верховный инквизитор не пожалел ни времени, ни сил, чтобы написать огромный том. Религиозный, как иначе. В книге он сообщил, что человечество – высшая раса, а все остальные – звери. Причина, по которой «нелюди» так похожи на людей - смешение человеческой крови с генами бессловесных и примитивных звероподобных существ. И так хорошо написал, что это вылилось в расовую гигиену, которой придали благородное слово: Охота.
- После неё название нынешней войны звучит издевательски. И нет, меня не задевает сравнение со зверьём, просто не могу понять, откуда в нём это лицемерие? Всю жизнь он положил на войну с «нелюдями», а полукровок принимает с распростёртыми руками. Перед каким выбором он нас ставит? Если бы мама была жива, мне пришлось бы выбирать между ней и академией, потому что она другая, а выбери я академию, должен был бы убить её или умереть с ней. Раньше я думал иначе. В Тарелле всякое бывало. У нас случались облавы, когда искали людей, всё проходило сносно, но однажды искали Ир’Рали… Я её знал, ну, не то, чтобы… видел пару раз, она казалась обычным человеком. А потом пришли Каратели. Я видел, как её вытащили на улицу, она отбивалась и кричала. Позже нашёл тело в канаве, её изнасиловали и убили. Я не знал, что делать и убежал. То место с тех пор обходил стороной. То ли страшно было, то ли стыдно…
- Ты об этом не рассказывал.
- А зачем? Что происходит в Тарелле, там и остаётся. Мерзко другое: раньше я знал, это – единственная правда. Я на ней вырос. Да что там я, все на ней растут, для всех это норма. «Нелюди» должны умирать, чтобы люди могли жить. Но теперь я один из них, пусть и наполовину. Что же, - не выдержав, я взглянул в глаза принца, – я должен умереть? Потому, что родился таким? Видишь, во мне тоже есть подлость… Только сейчас я начал задумыываться. Почему нельзя дать им нормальной жизни? Почему они должны прятаться и перебиваться отбросами? Почему должны бояться жить? Этих «почему» много, и самое противное: это не только их касается. Людская жизнь почти ничем не отличается, но кого это интересует? Думаешь, меня злит высокомерие Тильра? Или задевают издёвки Годрика? Нет, меня пугает, что будет, когда коронуют Генриха, вечного их подпевалу. Может и к лучшему, что у «нелюдей» появился вожак. Он всё изменит. Даже если уничтожит людей.
- Но это не означает мира.
- Знаешь, тебе с твоими убеждениями стоило бы хоть что-то начать делать! Ты упустил возможность стать королём академии, ушёл в тень, дав братьям творить, что вздумается! За трон тоже бороться не собираешься. И вот что непонятно: какого разглагольствуешь о мире? У тебя нет такого права! Чем ты отличаешься от Генриха и отца? Только говоришь, когда нужно действовать!
- А что будешь делать ты? Станешь Карателем, будешь участвовать в Охоте, и в конечном итоге твои слова останутся лишь словами. Чем ты тогда будешь отличаться?
- Я ничего не могу изменить…
- Подай прошение об участии в Охоте, - внезапно ответил Кайл, и я удивлённо посмотрел на него.
- Зачем?
- Одно дело слышать, и совсем другое - увидеть собственными глазами.
- А ты был там?
Кайл откинул голову назад и уставился в потолок. Вопреки ожиданиям, делиться воспоминаниями он не спешил. Казалось, мысленно он перенёсся в какое-то другое место, мне неведомое. Я протянул руку и потрепал его по плечу, привлекая внимание.
- Это было три года назад, - начал он рассказывать. – Дайтьи в те времена возле столицы не показывались, и нас брали на охоту за Ир’Рали. Наш отряд набрёл на семью, их было примерно двадцать, может больше. Нам приказали арестовать их, планировался мирный захват. Первыми выстрелили солдаты, погиб какой-то мальчишка, а потом молодая Ир’Рали распорола горло нашему капитану. Остальные попытались организовать нападение, завязалась бойня. Только девушке и удалось ускользнуть. Не знаю, что с ней стало.
Он говорил об этом с тем совершенным спокойствием, с которым обычно говорят люди, пережившие что-то ужасное много лет назад и успевшие много раз переосмыслить эту ситуацию и решить, где была правда, а где ложь, и как бы они поступили, повторись это. Такое продуманное спокойствие с лёгкой прохладцей в голосе. Не принял, не смирился, но понял.
- Солдаты атаковали первыми?
- Дело не в этом. Ту семью все равно ждала смерть. Если бы они сдались, их бы отвезли в город и публично казнили. Как показатель, что Каратели не сидят, сложа руки.
***
Ректор устало опустил голову и почесал заросший щетиной подбородок. В последние дни работы было невпроворот. Так всегда случалось в середине года. В это время аристократы подавали документы для своих детей на зачисление оных в академию. Эти бумаги он почти не смотрел, вслепую расставляя печати. Когда-то читал внимательно, но потом привык: тут проблем не бывает. Куда больше забот доставляли горожане. Они безумно хотели отдать детей в Хельс, и могли подавать прошения одно за другим на протяжении месяцев, а потому не раз приходилось пересматривать совершенно одинаковые заявки. Смысла в этом не было, но люди не сдавались. К этим детям требовалось сначала присмотреться, и первые месяцы года многие семьи подвергались слежке, не подозревая об этом. По результатам наблюдений он принимал решение. Не меньше проблем было с простолюдинами. Подходящих детей искали специально отобранные люди, и нередко приходилось отбирать их силой. Многие провинциальные ремесленники боялись отпускать своих чад так далеко. И вот сейчас перед ним лежала огромная кипа отчётов. Студентов в следующем году прибавится не меньше, чем в этом, впереди ещё долгие месяцы жёсткого отбора, а у него уже закипает голова.
В дверь постучались, Риан резко поднял голову. Отвечать не хотелось. Спустя минуту стук повторился, за дверью послышалась непонятная возня, мужчина недовольно поморщился.
- Войдите.
В кабинет осторожно заглянула сначала голова, затем появилось тело.
- Вы чего-то хотели? – осведомился ректор, не сводя взгляда с Жана.
- Я тут по поводу… В общем, я узнал, что после второго года обучения студенты могут подавать прошения о присоединении к отряду Карателей для участия в реальных сражениях.
Мужчина мягко улыбнулся. Первое впечатление от этого мальца оказалось ошибочным. Уже спустя пару недель от его смущения и сдержанной вежливости не осталось ни следа, и парень превратился в стремительно носящуюся головную боль, вступающую в регулярные перепалки с лордами. Впрочем, пока никто не подавал жалобу, приступать к действиям Риан не собирался, - у самого проблем хватает. К тому же, Жан ему понравился. Ещё когда выбрал дополнительные предметы – выбор, свидетельствующий, что он станет хорошей поддержкой Ордену и будет принимать участие в сражениях. Нечета многим Карателям, которые только и могут, что сидеть над бумагами, хорошо ещё, не противятся, когда им отдают прямой приказ отправиться на задание, если послать больше некого.
- К сражениям вас не допустят. Максимум, на что можете рассчитывать, небольшие вылазки, во время которых осуществляется нападение на дайтьи, замеченных рядом с городом.
- Я хотел бы узнать, если у меня шанс…
- Подать прошение может любой, но мест в отрядах немного. Должен заметить, у вас мало шансов. К тому же, я плохо понимаю ваши мотивы. Участие в Охоте для вас сейчас будет рискованным.
- Я не стану обузой. Цепеш может подтвердить мои успехи в боевом искусстве.
Какое-то время Риан внимательно разглядывал его, опустив подбородок на скрещённые пальцы и размышляя. Солдат, - с непривычной для самого себя гордостью подумал он, - настоящий боец, не страшится приказа, не отступает даже перед лицом лордов. Да, пока это детское противостояние, но именно в нём мальчишка учится оказывать сопротивление верхушке. Придёт время, и он даст отпор самой аристократии, защищая свой Орден.
- Я обговорю это с вашим преподавателем. О результатах вас оповестят. А сейчас, кажется, у вас занятия?
***
При моём появлении на плацу принц слабо улыбнулся и приветливо кивнул, заставив насторожиться. Он всегда встречал меня со скучающим видом, а тут прямо на лице написано: что-то замыслил. Невольно замявшись, я болезненно скривился, предчувствуя беду, и обернулся к друзьям. Их сочувствующий вид отнюдь не придал бодрости.
- Не напрягайся, - хлопнул меня Икар по спине. – Проиграешь тут, победишь в другом бою. У меня остались счёты с Тильром, пора их свести, да и идея сама по себе просто великолепна.
Я заулыбался, вспомнив наше последнее развлечение – крысы. Несмотря на всю мужественность и гордость, Тильр боялся их панически, и стоило ему завидеть безобидного грызуна, как он начинал вопить, как девчонка. Ах, какие тирады мы выслушивали, стоя у него под дверью!
- По лицу видно, о чём ты думаешь, - пробубнил парень, выуживая из кармана стеклянную колбу с белыми мелкими кристаллами. – Глянь, что есть. Едкий натр. Даже ткань разъедает.
- Нет уж, членовредительством не занимаюсь. Одно дело подзуживать друг над другом и совсем другое перейти на новый уровень. Тильр такое не спустит. Пока его это развлекает, нам всё сходит с рук, но стоит ему получить травму, тут же побежит к своему отцу. Что тогда делать будем?
- Ну… – протянул Икар, показывая, что придумать применение не проблема.
- Шевели булками, Жан! – прервал наш диалог зычный окрик Цепеша. – Ты не на прогулке с подружками! Потом языками почешете!