-Играете, принц? - спросил Тамлин.
-Играл. Давным-давно. Бросил, после того как погибла моя мать.
Он поднял чёрного короля, и окружавшие его тени поглотили фигуру.
-Мои соболезнования, - сказал Тамлин.
-Благодарю. Мой интерес к шахматам угас, когда я понял, что это прозрачное состязание, в котором игрок видит силы противника и их ходы. Жизнь редко бывает столь ясной.
-Действительно, - кивнул Тамлин. - Что касается меня, то я никогда не был умелым игроком. А мой отец и господин Кейл часто играли друг с другом.
-Господин Кейл, - тихо потворил Ривален, и его тени почернели.
-Я собираюсь избавиться от этого завтра, - сказал Тамлин. - От всего этого. Книг, мебели. Всего.
Глаза Ривалена вспыхнули, и он поставил короля в центр доски, открыв его для нападения.
-Прекрасно вас понимаю.
В понимании принца Тамлин не сомневался. Он встал, чтобы налить себе вина, ориентируясь во тьме. Дойдя до буфета, он сказал:
-Старший бергун взял мою семью под охрану. Таким образом он надеется выторговать безопасность Дэрлуна.
Ривален отровал взгляд от доски, его золотые глаза затуманились.
-Их можно освободить, хулорн. Мне этим заняться?
Тамлин понял, что от его ответа зависит нечто важное. Он нашёл бокал, бутылку вина, и налил себе выпить. Попытался определить букет по вкусу — Тамалонское красное. По крайней мере, четырёх лет выдержки.
-Я благодарен за ваше предложение, принц. Но сейчас присутствие семьи будет меня отвлекать.
-Действительно, - снова сказал Ривален, полувопросительно, полуутверждающе. - Семьи иногда... отвлекают.
Тамлин вернулся к шахматной доске, сжимая бокал.
-Вы с вашим братом, кажется, неплохо друг друга дополняете.
-У нас, Тантулов, было две тысячи лет, чтобы научиться действовать сообща, - ответил Ривален. Он поднял ферзя, рассмотрел его, нахмурил уголки рта. - Но и у нас тоже есть собственные... разногласия.
Тамлин улыбнулся, подумав о Тальботе и о многочисленных спорах, которые они вели за все эти годы.
-Вы поделились своим секретом с госпожой? - спросил принц, возвращая чёрного ферзя на место.
Тамлин кивнул, провёл кончиком пальца по своему святому символу.
-Да.
-Это хорошо.
Ривален откинулся на спинку кресла и его тон стал не таким серьёзным.
-Я хотел бы заполучить монету из сокровищницы, которую отчеканили сегодня. Это возможно? Вы же не так давно стали чеканить собственные монеты, да?
Такая простая просьба от принца застала Тамлина врасплох.
-Монету? Разумеется. Могу я спросить, зачем?
-Я коллекционирую монеты, в особенности те, даты на которых имеют для меня особое значение. Они помогают мне отслеживать ход истории.
Ривален посмотрел на него с другого конца шахматной доски. Принц был совсем не похож на его отца.
-И сегодня — одна из таких дат.
Тамлин принял объяснение и поднял свой бокал в салюте. Ему хотелось, чтобы эта ночь не заканчивалась, чтобы первозданный холод безлунных часов продолжался вечно, хотел, чтобы разговор с Риваленом длился и длился. Он чувствовал себя дома — впервые на его памяти ему было так хорошо в этом кабинете. Он подался вперёд.
-Расскажите мне больше о Буре Теней. Что нам с ней делать?
-Бреннус изучает её, но мы уже определили, что Буря Теней — дело рук древнего существа, бывшего слуги Шар, придерживающегося тех самых еретических учений, что и — в прошлом — придерживался Вис Талендар.
Тамлин почувствовал, как при упоминании бывшего друга в животе возникает маленькая бездна. Её заполнила тьма.
-Что же до вопроса, что с ней делать — мы её используем, - продолжил Ривален.
-Используем?
-Она началась в Ордулине и движется на запад к Саэрбу и Долине Аркен. Какое-то время она не зайдёт южнее середины Аркена. Рано или поздно это случится, но до тех пор у нас есть время. А сейчас, Ордулина нет, и останки его армии у Саэрба будут рассеяны, сдадутся или пропадут в буре.
Разрушение Ордулина беспокоило Тамлина, но он нашёл успокоение в холодном, твёрдом прикосновении своей новой богини.
-Кроме того, на их пути находятся саэрбские войска.
Ривален кивнул.
-Действительно. Но где был Саэрб, пока сэрлунские элементали крошили стены Селгонта?
-Защищал собственные земли, я полагаю. Или вы подразумеваете что-то другое?
-Хулорн, хотите ли вы править всей Сембией?
Тамлин потрясённо замолчал.
-Хотите?
Тамлин собрался с духом.
-Вы же знаете, что хочу, принц Ривален.
Ривален кивнул.
-Эндрен Корринталь — уважаемый лидер. Ему принадлежала верность многих членов высшего совета, пока главная правительница не распустила его. Возможно, он не слишком благосклонно отнесётся к вашему возвышению. Возможно, на какое-то время, по крайней мере, саэрбцев следует предоставить самим себе. Во всяком случае, в военном плане помощи от них никакой. Бурю Теней усмирит не армия.
Рука Тамлина потянулась к священному символу, и амбиции заглушили голос совести.
-Я понимаю вашу точку зрения и согласен с вашей рекомендацией.
-Превосходно, - сказал Ривален. - И это возвращает нас к Сэрлуну. Леди Мерилит правит городом без армии. Её армия разбилась об эти стены. Она знает, что необходимо выторговать мир. Она может подозревать, что Буря Теней — наше оружие, которые мы обрушили на Ордулин. И прежде чем она поймёт, что это не так, мы должны заставить Сэрлун преклонить колено. И после того, как Сэрлун сдастся, после того, как будет решён вопрос с силами Саэрба, кто встанет против объединения Сембии под знаменем Селгонта?
-Дэрлун, может быть, - ответил Тамлин, пригубив вино. - Но больше никого.
-Даже Дэрлун не осмелится, - сказал Ривален. - Старшего бергуна поддерживает стена дружественного Кормира за его спиной, но скоро эта стена даст трещину.
-Принц?
-Многое происходит, Тамлин. Я прошу вас довериться мне. Вы согласны?
Тамлин зашёл слишком далеко, чтобы сомневаться.
-Согласен.
-Тогда скоро Сембия выберет Селгонт своей столицей, а вас — своим правителем.
-Но что с Бурей Теней?
-Мы остановим её прежде, чем она достигнет Селгонта.
-Как?
Ривален посмотрел через стол на Тамлина, в его глазах светилось раздражение.
-Оставьте это мне, хулорн.
Тамлин не смог выдержать тяжёлого взгляда принца. Неожиданно он почувствовал себя в точности как тогда, когда сидел за этим столом с отцом. Он посмотрел в свой бокал. Темнота сделала красное вино чёрным, а его глубины — безмерными.
-Я достану вам селгонтский пятизвёздник, принц, - сказал Тамлин, и мальчишество в своём голосе ему не понравилось. - С монетного двора, сегодняшней чеканки.
-Вы очень любезны, хулорн, - ответил Ривален, и Тамлин проигнорировал снисходительные нотки, которые услышал в его ответе.
Ривален скоро вернулся к себе, а Тамлин так и не лёг спать — он не мог спать. Он постоянно замечал, что вытирает правую ладонь о штаны, как будто пытаясь стереть что-то неприятное.
Утром из Сэрлуна прибыл гонец на грифоне. Слова Ривалена оказались пророческими. Гонец доставил послание от леди Мерилит, в котором она спрашивала об условиях мирной сдачи города. Руки Тамлина тряслись, когда он читал послание.
Пускай закончатся тяготы сембийского народа, писала она. Пускай Сэрлун и Селгонт шагают в будущее, как братья.
Тамлин приказал глашатаям зачитывать послание на улицах и объявил выходной. Колокола и гонги нового храма Шар звонили весь день.
С помощью советов принца Ривалена Тамлин написал ответ. Он согласился прекратить вражду, потребовал, чтобы леди Мерилит и её двор публично сложили с себя полномочия, чтобы Сэрлуном правил назначенный из Селгонта регент, и чтобы в городе разместили гарнизон из трёх сотен селгонтских и шадоварских солдат для поддержания мира.
-Она не согласится на такие условия, - сказал Тамлин Ривалену.
-Согласится, - ответил Ривален. - У неё нет выбора. Подбери регента из доверенных членов старого чонселя, возможно, того, кто обладает деловыми связями с Сэрлуном. Я отберу шадовар для гарнизона.
Кейл прогуливался по острову, когда заходящее солнце нырнуло за горизонт и окрасило мерцающую поверхность Внутреннего моря красным и золотым. Крики чаек сменились спокойным сердцебиением прибоя. Ночь вылезла из своих нор и медленно протянула свою тёмную руку над островом, осаждённым со всех сторон морем твёрдым куском камня.
В конце концов он обнаружил себя на вершине невысокого холма, где они похоронили Джака. Несколько камней, отмечавших захоронение, выпали из насыпи. Он вернул их на место, скучая по другу, скучая... по многим вещам. С одной стороны от него, сколько хватало глаз, тянулось укрытое ночью море, чёрное и непроницаемое; с другой — возвышался окутанный тенью шпиль Маска.
Он присел, положив запястья на колени, и стал смотреть на могилу Джака. Почву укрывали пучки травы, тянулись из-под камней. Вокруг Кейла клубились тени, медленные и тёмные.
Подул ветер, и Кейл обманул себя, решив, что чувствует не морскую соль, а запах табака из трубки Джака. Он почувствовал чей-то взгляд и оглянулся на храм. На мосту у входа собрались теневые ходоки, в тени шпиля, и следили за ним. Ему не нравилось их внимание.
Они думали, что он является кем-то определённым; он пытался быть другим. Он боялся, что их почитание прикует его, сделает из него то, что они хотят.
Желая остаться в одиночестве, он окутал себя тенью и погрузился в её тёмные изгибы. Он подумал о друге, подобрал слова, нашёл их и признался.
-Я пытаюсь держать своё обещание, коротышка, но это трудно.
Вдалеке раздался шум прибоя. Он убил Странника под этот же звук. Убийство легко ему давалось, легче, чем должно бы даваться герою. Он чувстовал себя пропитанным тьмой, пронизанным ею. Между ним и тьмой не было разделения. Он посмотрел на свою теневую руку, чувствительное напоминание, что он всегда будет существовать полностью лишь во тьме, будет целым только в ночи. Он полез в карман и нащупал там речной камешек, который дал ему мальчишка-полурослик.
-Когда-то ты сказал мне, что то, что наши поступки — это просто наши поступки, они не определяют, кто мы такие. Думаю, ты был прав, коротышка, но я хотел бы, чтоб ты ошибался.
Он покачал головой, посмотрел своим сумеречным зрением сквозь тени, на тёмное, непроницаемое море.
-Ты бы улыбнулся, узнав о моих поступках, Джак. Но я... не чувствую ничего. Что-то во мне изменилось, что-то меняется, и тот, кем я есть, твоей улыбки бы не вызвал.
Тени закипели на его коже, закружились. Он представил, что это — остатки его души, сочащиеся с кожи, чтобы покинуть прогнивший сосуд, в котором вынуждены были обитать.
Оглядываясь на последние месяцы, он понял, что с хоть какой-то остротой чувствовал лишь гнев. Другие чувства были слабыми, блеклыми, как будто ощутимыми сквозь дымку. Он любил Варру, но лишь издалека — любовь без страсти. Он спас мальчишку-полурослика от троллей, спас сына Абеляра, пытался спасти Варру, всё ещё пытался спасти Магадона, но всё это обладало привкусом фальши, совершалось скорее по обязанности, чем из любви или сострадания.
С каждым днём он чувствовал, что в его теле становится всё больше и больше эссенции тени, всё меньше человеческого. Данное Джаку обещание было единственным, что ещё связывало его с прошлой человечностью.
-Я не герой. Во мне этого нет, Джак.
В нём были другие вещи, тёмные вещи, которые не стереть добрыми делами и не загладить исповедью у надгробья. Эссенция тени была не просто его частью; она поглощала Кейла. В Ривалене Тантуле он увидел собственное будущее — тысячи лет, прожитых во мраке.
-Я устал, - искренне признался он.
Тени вокруг него приобрели вес, плотность, осязаемость. Волосы на затылке встали дыбом, и когда зашептала на ухо голосом его бога, Кейл почти не удивился.
-Устал? Уже? Но всё только начинается. Попробуй бежать тысячу лет подряд, а потом расскажи мне об усталости.
Кейл не обернулся, не поднялся на ноги, отказался кланяться. Его сердце колотилось, но он посмотрел на могилу Джака и не позволил дрожи пробраться в свой голос.
-Тебе здесь сейчас не рады.
-Почему? Потому что вместо того, чтобы обратиться к своему богу, ты обращаешься к мёртвому другу?
-Да. Тебе не рады.
-Как скажешь, но ты ведь позвал меня. Я слышал.
Может, Кейл и звал. Он уже и сам не знал. Может быть, его душа прошептала во тьму голосом, которого он уже не слышал.
-С каких это пор ты отвечаешь на мой зов? Ты лжец.
Маск хмыкнул.
-Есть такое.
Голос бога изменился, приобрёл угрожающий окрас.
-И к слову о лжецах. Ты был плохим жрецом, разговаривал с архидьяволами.
У Кейла перехватило дыхание. Его сердце замерло. Тьма вокруг него забурлила.
-Думал, я не узнаю? Вот ещё. Я прекрасно вижу во тьме, и нет места темнее, чем твоя душа.
Эти слова вторили собственным мыслям Кейла, но он призвал на помощь всё чувство протеста, на которое был способен.
-Тогда ты знаешь, что я пообещал ему, и что это значит в отношении моего обещания тебе.
Тени потемнели, стянулись вокруг него, их объятия превратились в оковы. Маск заговорил голосом острым и резким, как ворпальный клинок.
-Тебе придётся сдержать эти обещания, жрец. Ты дал мне слово.
Кейл смог оглянуться вполоборота, но увидел только тени и мрак.
-Ты ублюдок.
-Да.
-Я тебя ненавижу.
Маск хмыкнул.
-Ты не меня ненавидишь. Я слишком хорошо понимаю твои чувства.
Кейл отказался последовать за этими словами туда, куда они вели его. Раздржение заставило его быть неосмотрительным.
-У тебя ещё осталась та дырка, которую я проделал в твоих доспехах? Покажись, и я сделаю тебе новую!
Смех Маска стих.
-Я сохранил её, как сувенир на память о нашей встрече. А у тебя ещё осталась та дырка, которую в проделал в тебе?
Кейл напрягся.
-Что ты имеешь в виду?
-Ты знаешь.
Кейл знал. Тени опустошали его, превращая из человека в пустую оболочку.
-Я тоже готов сделать тебе ещё одну.
-Потому ты и ублюдок.
-Среди прочих причин, - согласился Маск. - В твоей ситуации некоторые люди были бы мне признательны. То, что я дал тебе, позволяет спасать тех, кого ты хочешь спасти, и калечить тех, кого ты хочешь покалечить. Я сделал из тебя нечто большее, чем просто человека.
«Но я не могу спасти себя!» - хотел закричать Кейл. Его гнев вскипел, вырвался из него потоком слов и мрака.
-Это, - он натянул свои оковы и вытянул перед собой руки, взбаламутив тени вокруг своего тела, - не сделало меня большим, чем просто человек. Это сделало меня меньшим.
Какое-то мгновение Маск молчал, потом сказал:
-Ты осознал это намного раньше, чем я.
Эти слова напугали Кейла. Он начал подниматься на ноги, но тени уплотнились, удерживая его на коленях, будто кающегося перед могилой Джака.
-Кто ты? - спросил Кейл. - Что ты?
Маск вздохнул.
-Я то, что я есть. Когда-то человек, потом бог, затем предвестник чего-то... неловкого. Но всегда вор и должник. Как и ты.
Кейлу не хотелось глубоко задумываться над словами своего бога.
-Я устал.
-Ты говорил.
-Ты тоже, да?
Маск ничего не ответил.
Кейл продолжил.
-Расскажи мне, что происходит.
-Пришла Буря Теней. Настало время отдавать долги. Ты хорошо понимаешь, что такое долг. Ты такой же сембиец, как и те, кто действительно родился здесь.
-Что за долги? Кто платит?
Ответил Маск тихо.
-Старые долги. И платим мы все. Не мне нарушать цикл. Может быть, это сделает другой, в другом месте и в другое время.
-Что ты имеешь в виду? - спросил Кейл.
-Ты сдержишь данное мне обещание, жрец, или Буря Теней поглотит всю Сембию. Так что поплачься своему мёртвому другу, а затем отправляйся туда, где когда-то был Ордулин.
-Когда-то был?
-Займись этим, жрец. Всё почти закончилось.