Когда они уселись, подполковник попросил ноутбук, прочитал текст.
– Если Зелимхан не соврал, контейнер должен быть здесь, в этом доме. Мы уже собаку пустили, да бесполезно. Ночью там прибежище бомжей, а днём наркоманы колоться ходят. Везде шприцы разбросаны, следов полно. В общем, не помогла собака. Сотрудники визуально осмотрели. Подозрительных мест много, но везде пусто.
Теперь Володя понял, к чему Толкачёв произнёс этот монолог. Он хочет, чтобы Володя по дому прошёл, отыскал контейнер. Но ведь он не собака. Та не смогла, слишком много запахов. У Володи, конечно, способности определённые есть, читать чужие мысли он может, но дом? Попробовать можно, но лучше бы миноискатель привезли. Снаряд железный, металлоискатель должен сработать. Так это дело сапёров.
– Вместо собаки меня решили использовать? – усмехнулся Володя.
– Нет, ну что вы! Просто на ваши способности надеюсь.
– К моим способностям ещё бы ваш миноискатель, совсем хорошо было бы, – пробормотал Володя.
Но подполковник услышал:
– Едут сапёры уже.
– Хорошо, я обойду дом.
В сопровождении капитана Володя обошёл дом, подъезд за подъездом. Деревянные балки прогнили, опасно гнулись и скрипели. Везде был мусор, валялась рваная одежда, и запах стоял отвратительный. Сам кирпич, стены были прочными, хотя дому лет сто, если не больше, а внутри всё сгнило.
Такой дом ремонтировать – дешевле будет новый построить, вот только новый столько не простоит. В Питере полно домов в историческом центре, которым и два века, и три. При должном уходе они долго будут ещё стоять и служить.
Спотыкаясь на разбросанном там и сям мусоре и ящиках, они осмотрели всё. Контейнер не мал размерами, такой в дымоход не спрячешь. Володя понимал: если нет свежей кирпичной кладки, отверстий в полу, искать что-либо в таком вот помещении бесполезно.
Когда они зашли в последний подъезд, Володя насторожился, у него появилось чувство тревоги.
– Василий Лукич, подвалы осматривали?
– Обязательно. Только они частично обвалились, да и водой затоплены по грудь. Сам знаешь, Питер на болотах и реках стоит, подпочвенные воды близко.
Володя вышел на крыльцо подъезда и снова почувствовал непонятное, давящее чувство тревоги. Причём шло оно снизу, из-под ног.
Володя топнул ногой по камням, проглядывающим из-под разрушенной цементной стяжки. Вроде прочно, надёжно. Спустился по ветхой лестнице на асфальт двора, осмотрел боковые стенки крыльца. Никаких отверстий, никаких повреждений.
Заметив его любопытство, капитан и сам заинтересовался:
– Обнаружил что-нибудь?
– Крыльцо мне не нравится.
– Да мне весь дом не нравится, того и гляди завалится. И что?
– Сломать бы крыльцо надо.
– Владимир Анатольевич, да вы что? Тут люди с кувалдами нужны, а может, и с отбойными молотками.
– Я сказал, вы услышали. – Володя пожал плечами.
Капитан чертыхнулся, ушёл и вернулся с человеком в полицейской форме и с кувалдой на плече. Сочетание странное: не рабочий в комбинезоне, а полицейский.
– Что ломать-крушить?
Капитан показал на крыльцо.
– Ого! Это не дверь в квартиру выбить! А краном и шаром чугунным на тросе не пробовали? – пошутил полицейский.
– Хорошо смеётся тот, кто смотрит со стороны, – ответил Гнибеда. – Приступай.
Полицейский снял форменную куртку и сунул её в руки Володе:
– Подержи, а то стоишь без дела.
Видимо, опыт в обращении с кувалдой у полицейского уже был. Два мощных удара по боковой кирпичной стене крыльца – и образовалось отверстие.
Полицейский подождал, пока осядет пыль, включил фонарик и посветил в темноту.
– Вроде поблескивает что-то, – наконец проговорил он. – Одного не могу понять, как туда эту штуку положили?
Полицейский встал на колени, просунул голову в дыру, всмотрелся, подсвечивая себе фонариком, потом встал.
– Правильно говорят, что одна дурная голова двум умным покоя не даёт, – перефразировал он поговорку.
Подойдя к третьей ступеньке, он поднатужился и сдвинул её в сторону. Открылся хороший обзор. Гнибеда и Володя подошли, заглянули в широкую щель. В её глубине, под площадкой крыльца был виден знакомый по «Опелю» контейнер с таким же обозначением.
– Это искали? – посерьёзнел полицейский.
– Именно. Достать надо. Хотя нет, погоди. Химиков вызовем и Толкачёву доложим. Ты, Васильев, останешься охранять.
Володя вместе с капитаном отправился к легковушке.
Толкачёв уже по их лицам понял – нашли. Он выбрался из машины и шагнул навстречу:
– Нашли?
– Так точно! Он указал место. – Капитан сделал жест рукой в сторону Володи.
– Вызывай химиков.
– Сначала контейнер достать надо. Вдруг обманка, контейнер пустой и снаряда нет, – рассудил Гнибеда.
– А если к контейнеру мина присоединена? Идёт себе тонюсенькая проволочка. Потянешь контейнер, и ловушка для любопытных сработает.
– Виноват, товарищ подполковник, поторопился.
Подполковник подошёл к крыльцу, взял у Васильева фонарик и осмотрел находку.
– Сначала сапёры обследуют, потом эксперт пальчики снимет, а уж затем химики. Именно в таком порядке! – приказал он.
– Есть! – одновременно ответили Гнибеда и Васильев.
Володя понял, что полицейская форма на Васильеве – прикрытие, камуфляж, видел он уже машину ФСБ в полицейской окраске и с синими номерами.
– Химиков я вызову, а остальное – вы сами, – распорядился Толкачёв, и все трое принялись звонить по телефонам.
Володя оказался не у дел. Дождавшись, когда Толкачёв закончит телефонный разговор, он приблизился:
– Товарищ подполковник, я могу быть свободен? А то и есть хочется, и выходной у меня… пропал.
– Ну что вы так-то? Огромное дело сделали, а говорите, пропал. Да, конечно, отдыхайте, дальше мы сами. Хитроумно закладка с контейнером устроена. Все ногами по ней ходили, и даже собака не учуяла.
– Стало быть, я лучше собаки, уже радует, – улыбнулся Володя. – До свиданья.
– Идите к моей машине. Я позвоню водителю, и вас отвезут куда скажете. Мне всё равно машина сейчас не нужна.
– Спасибо, я на метро.
Володе хотелось прогуляться, подышать воздухом – выходные взаперти просидел, в неподвижности. Правда, ещё четыре часа пополудни, для некоторых личностей «отдых» в ночном клубе ещё впереди.
Он шёл куда глаза глядят, и ноги сами привели его к Балтийскому вокзалу: тут была станция метро. На привокзальной площади стояли разномастные торговые палатки. Продавали всё: напитки, сигареты, шаурму. Володя соблазнился на чебурек. Не пробовал давно, и запах такой, что слюнки текут.
Он подошёл к палатке. Продавец, молодой кавказец, доставал из чана с кипящим маслом готовые чебуреки.
– Вай, бери, ешь, пока горячие!
Володе удалось уловить мысли продавца:
«Хорошие чебуреки. Мясо – свинина, сам бы ел, да деньги нужны, и вера не позволяет».
Володя принюхался – ни намёка на тухлятину. Решил взять. Вроде чебурек, впрочем – как и шашлык, – по медицинским показаниям пища тяжёлая и вредная. Но иногда хочется.
Чебурек оказался вкусным. Володя, не отходя от палатки, съел его и поблагодарил продавца.
– Всегда заходи, – с готовностью откликнулся тот. – У меня чебуреки с пылу с жару, не то что биг-мак!
Володя спустился в метро. Станция на периферии, пассажиров мало. Да и день выходной, питерцы на дачах. Чувствовал он себя уставшим: мозговой контакт высасывал все силы.
В вагоне он откинулся на спинку сиденья. Так бы и ехал до конечной, и никаких тебе забот, никаких террористов с их химическими снарядами. Хм, а тайник действительно устроен хитро, даже и не подумать.
Володя вздохнул. Найдено только два снаряда, а это половина. Стало быть, опять ему придётся сидеть в госпитале и улавливать мысли этого кровожадного мерзавца.
Несколько дней его не тревожили, и он отдался работе. Как, оказывается, это хорошо – заниматься пациентами, оперировать, возвращать людям здоровье, а то и жизнь, и не копаться в мозгах у фанатиков, бредящих идеей мирового исламского господства.
Но мозговые упражнения имели свой плюс: на работе он стал лучше понимать больных. Присядет рядом с пациентом, возьмёт его за руку, пульс прощупает, а заодно и мысли прочитает. Болящий не всегда может чётко сформулировать жалобы, а вот так – милое дело.
Он быстрее и точнее начал ставить диагнозы, хотя и раньше в непрофессионализме замечен не был. Операционная работа пошла без осложнений. За пару-тройку минут до события он предсказывал грядущую неприятность – кровотечение откроется или нагноившийся аппендикс лопнет – и успевал меры принять, избегал проблемы.
Через несколько дней, поздно вечером, когда Володя, уже разобрав постель, смотрел телевизор, позвонил Гнибеда.
– Владимир Анатольевич, добрый вечер! Узнали?
– Узнал. Но если вы позвонили, вечер уже не добрый.
– Вы можете одеться и выйти? Машина уже у подъезда. Вижу, не спите, свет в окнах горит.
– Сейчас буду.
Володя чертыхнулся – звонок предвещал бессонную ночь. Чего им днём не приехать? Такая служба не сахар, себе не принадлежишь.
Володя быстро оделся. Привычка одеваться за секунды выработалась у него, когда он работал в провинции. По ночам из больницы периодически звонили, когда дежурный хирург не мог справиться с проблемой или оперировал одного пациента, а «Скорая» привозила другого. Вот и сейчас уже через минуту он выходил из подъезда.
Гнибеда удивлённо посмотрел на него:
– Вы куда-то собирались идти?
– Нет, я просто хотел поспать. А быстро одеваться работа приучила.
Володя закрыл за собой дверь, и машина тронулась.
– Буду краток, – начал Гнибеда. – У известного вам крыльца, под которым был контейнер, мы устроили засаду – наши оперативники под видом бомжей наблюдали. Сегодня вечером пришёл один, попытался ступеньку на лестнице поднять. Явно знал, куда лез, уж очень целенаправленно это делал. Но вот попытка захвата оказалась неудачной.
– Ушёл?
– Обижаете! Стрельбу открыл и ответным огнём был убит. Лицо не повреждено. Посмотреть надо, не Магомед ли?
Внешность главаря, каким его видел Зелимхан, Володя описал, и сейчас это была единственная зацепка.
– С Зелимханом что? – поинтересовался Володя. – Я думал, вы меня к нему везёте.
– Сами полагали продолжить вашу работу с ним. Опростоволосились немного.
– Как?
– Медсестра капельницу меняла, в лотке ножницы были. Он прикидывался, что вроде без сознания. Она отвернулась, а он ножницы схватил и по венам себя резанул. Помощь оказали, выжил, но крови успел потерять много. Поэтому вас не приглашали, давали ему время отлежаться.
Ничего ответить на это Володя не успел: микроавтобус уже подъехал к заброшенному дому. Здесь находились несколько человек в штатском, стояла труповозка.
– Пойдёмте. Эксперты тело уже осмотрели, пальчики откатали. Его увозить в морг пора, дело только за вами.
Капитан с Володей подошли к убитому, и один из сотрудников направил на лицо трупа луч фонаря. Светодиодный фонарь светил ярко, была видна каждая морщинка, и Володе хватило одного взгляда, чтобы понять – это не главарь, не Магомед. Тот постарше, более худощавый и нос с горбинкой.
– Нет.
– Не ошибаетесь? Мертвые выглядят немного иначе, нежели когда они были живыми.
– Наверное, в своей жизни я мёртвых видел больше, чем вы.
– Извините, я не хотел вас обидеть. Уносите.
Подошли санитары, застегнули чёрный мешок и погрузили тело на носилки.
Когда труповозка уехала, Гнибеда спросил:
– А вот этого не видел? Ну там, в воспоминаниях Зелимхана?
– Не видел, но стопроцентной гарантии дать не могу. Я же не мог просмотреть все воспоминания, начиная с подросткового возраста. Это долго, да и самому чокнуться можно.
– Понял. И на том спасибо. Мы отвезём вас домой.
– Да уж пожалуйста! Полночь уже, мне завтра на работу.
Но уснуть удалось далеко не сразу, всё-таки зрелище убитого человека – не самое приятное для сладкого сна. Вроде и к крови, и к трупам привык, но в другой обстановке и при других обстоятельствах.
А через день, когда Володя выходил с работы, его уже ждал знакомый микроавтобус.
Володя вздохнул и открыл дверь:
– Я устал и голоден. Как хотите, но сначала в кафе, а потом дела.
– Понимаю. Алексей, задача ясна?
Косырёв привёз их в кафе в переулке. Выглядело сие заведение непрезентабельно.
– Не сомневайтесь, – заверил Володю водитель, поймав его недоверчивый взгляд, которым тот обводил стены зала, – покормят вкусно и недорого, не отравитесь. Испытано.
В самом деле, всё оказалось вкусно, с пылу с жару и недорого. Володя и не подозревал, что недалеко от центра, от его работы есть такое заведение.
Капитан разделил трапезу.
– Сам голодный как волк. Толкачёв просит поторопиться в госпиталь, надо искать два других контейнера.
– Да уж понял.
На сытый желудок мысли были не столько о работе, сколько об отдыхе. Всё-таки трудовой день позади, нормальные люди в это время домой идут, ужинают в кругу семьи, а у Володи вторая вахта начинается. А спал ли капитан? Под глазами – чёрные круги, лицо осунулось.
– Василий Лукич?
– Слушаю.
– Вы женаты?
– Конечно! И деток двое.
– Удивительно. Как вы при такой службе их только зачали?
– Ну, для этого времени немного надо.
– Это понятно. А воспитать?
– А вот с этим сложнее. – Капитан вздохнул. – Утром ухожу – они ещё спят, вечером прихожу со службы – они уже спят. На больную мозоль наступил, доктор.
Зелимхан лежал с забинтованной левой рукой, правая была пристёгнута наручниками к кровати. Сознание он, судя по записям в истории болезни, больше не терял. Володю встретил злобным взглядом, сквозившим из-под прикрытых век. А, плевать, пусть злобствует, срок он себе по-любому уже заработал.
Володя включил ноутбук, прикрыл глаза, сосредоточился и попытался настроиться на одну волну с террористом.
Мыслей у Зелимхана было много, но ни на одной из них он не фиксировался. Так, метался в воспоминаниях, перескакивая с одного на другое.
Володя попытался войти в память Зелимхана, но тот сразу насторожился:
«Зачем здесь этот русский? Появляется редко, значит, не доктор. Что ему надо? Выведать что-то хочет? Не получится!»
Всё-таки Володе удалось пройти сквозь тёмную завесу злости и агрессивности. Как кнопки на компьютере, он стал перебирать воспоминания террориста. Говорить добровольно Зелимхан ничего не хочет, значит, придётся устанавливать все события и действия, связанные со снарядами, по видеоряду.
Зелимхан забеспокоился: он явно почувствовал, что в его мозгах ковыряется чужой. Но противопоставить этому процессу ничего не мог.
Володя всё-таки вышел на необходимые ему воспоминания. Вечер, сумрачно, кроме Магомеда есть ещё третий – молодой, в чёрной рубашке, сидящий за штурвалом маломерного катера. У многих коренных питерцев есть суда – катера, лодки; у богатых – яхты. Город стоит на берегу Финского залива, да и в самом городе рек и каналов полно. Моторная лодка для прогулок на природу хороша, на реках пробок, как на дорогах, нет.
Рулевой остановился у гранитной набережной и ухватился за кольцо – такие заделываются в гранит или бетон и служат для швартовки. Магомед сверил положение по карте и кивнул.
А дальше – уже интересно. Вся троица осмотрела набережную, нет ли чего подозрительного. Володя постарался увидеть характерные здания, которые могли бы служить им ориентирами. По самой набережной не поймёшь, где они находятся, какой это канал или река и что вообще за место.
Мелькнул знакомый дом – старинный, из доходных.
Меж тем троица обвязала лежащий в лодке контейнер капроновым фалом, за конец фала привязали леску с пробкой от шампанского и сбросили в воду. Он мгновенно ушёл на дно. На воде, как поплавок, сиротливо болталась пробка.
– Хитро придумал, Магомед! – восхитился рулевой. – Мусора в реках и каналах много, кто на пробку обратит внимание? А вытащить контейнер в любую минуту можно, даже ног и рук не замочив.