Из следующей главы вы узнаете о том, как Бесстрашный Бирлиндор оказался вовсе не бесстрашным, и о том, как Угрюмый Мечник стал Героем.
====== Часть 1. “Охота”. Глава 8 ======
О том, как Бесстрашный Бирлиндор оказался вовсе не бесстрашным, и о том, как Угрюмый Мечник стал Героем
– Что ты де…
– Засада, – прошептал Кэрэндрейк, закрывая одной рукой Рэйне рот, а другой придвигая ее к себе. – Нам повезет, если нас не заметят, так что не шуми. Ты хотела описать подвиг? Пользуйся местом, где ты находишься, как наилучшей обзорной площадкой. Описывай все, что видишь. Если в такой ситуации хоть кто-нибудь выживет, это уже будет подвиг. И не плачь: ни ты, ни я ничем им не сможем помочь.
Из-за деревьев вышли разбойники, а вслед за ними и их главарь – очень высокий мужчина, внешне похожий на медведя, выглядящий воинственнее самого Бирлиндора. Вэй, видевший, как Кэрэндрейк спрятал Рэйну, облегченно улыбнулся. Несмотря на то, что стрела в его руках была готова вылететь в любой момент, Вэй не торопился ни подавать сигнала, ни целиться во врагов, ибо тогда он тут же был бы убит. Зелорис также не торопился ничего предпринимать. Он крепко сжимал рукоять меча, готовясь сразить все, что попадет в радиус его досягаемости, но с места не сдвигался. Братья Пол и Дилан, а вместе с ними и дровосек Данрейв, побелели и затряслись от страха, не в силах произнести ни слова. Бесстрашный Бирлиндор пребывал в растерянности, не желая осознавать, что все пошло не так, как он планировал.
Однако двое, не намереваясь ждать ни минуты, тотчас же ринулись в атаку. Это были пекарь Мирослав, сражавшийся за будущее своего сына, и кузнец Сплавдел, сражавшийся, дабы отомстить за своего убитого сына. В глазах отцов горела решимость и отвага, они не ведали сомненья. Но…
Сплавдел, размахивающий огромным молотом словно пушинкой, разнес головы трем разбойникам, после чего рухнул наземь от ранения, нанесенного четвертым.
Мирослав, сразив двоих, был пронзен мечом в сердце, во время попыток вытащить из убитого застрявший топор.
Именно в тот момент Бесстрашный Бирлиндор осознал происходящее. Он соскочил со своей лошади и бросился на колени перед главарем разбойников.
– Прошу, пощадите! – умолял он, захлебываясь слезами. – Я все вам отдам! Но сохраните мне жизнь, умоляю! Я больше не повторю подобной ошибки и никогда впредь не потревожу вас, единственное, о чем прошу – сохраните мне жизнь! Я не хочу умирать! Не сейчас, не здесь, не в таких обстоятельствах! У меня дома жена, двое детей… Дочь надо выдавать замуж, а сын обещал показать вскоре внуков… Прошу, пощадите! Не убивайте, умоляю, оставьте мне жизнь!
– Выходит, Бесстрашный Бирлиндор оказался вовсе не бесстрашным… – растягивая каждое слово, низким хриплым голосом произнес главарь разбойников, а приспешники поддержали его дружным гоготанием. – Надо же, «охотники» были загнаны в угол «жертвой», а их бесстрашный лидер, вместо того, чтобы с достоинством умереть, как уже сделали двое из его отряда, умоляет пощадить свою жизнь. А если я скажу, что пощажу только одного из вас?
– Пощадите меня, умоляю! – тут же взвопил Бирлиндор.
– Ха-ха-ха! У «охотника» чести еще меньше, чем у нас, разбойников, – рассмеялся главарь. – О чем думает ваш король? Послать такого петуха разбираться с нами? Нас недооценивают. Неужто Величество и впрямь думал, что этому рыдающему созданию по силам одолеть меня и моих ребят?
Разбойники вновь поддержали главаря дружными возгласами.
– К тому же, – продолжил бандит. – Оценить всех нас в девятьсот тридцать пять золотых… Да мы за месяц в два раза больше грабим! Одно я скажу: не повезло вам, «охотнички», пришли вы на верную погибель.
Ряды разбойников разразились громким смехом, а Бесстрашный Бирлиндор на коленях подполз к их главарю и стал целовать его ботинки.
– Отлезь, мерзость, – отпихнул от себя Бирлиндора главарь. – Более жалкого человека мне в жизни видеть не доводилось.
– Пощадите… – молил Бирлиндор, держась за разбитую от пинка главаря губу.
– Пощажу, – ответил главарь, и лицо Бирлиндора расплылось в блаженной улыбке.
Главарь подошел к нему и, глядя прямо в глаза, резко выхватил из ножен Бирлиндора его меч, которым тут же отрубил голову хозяина. Голова Бирлиндора пала к ногам главаря разбойников, тот поднял ее за редкие волосы и снова посмотрел ей в глаза.
– Видишь, – сказал он, разглядывая навеки застывшую блаженную улыбку на лице Бирлиндора, – как и обещал, я пощадил присутствующих здесь, избавив их от твоих воплей.
Разбойники снова загоготали.
– Зато теперь, – продолжил главарь, – твои спутники смогут хотя бы умереть в тишине.
В этот самый момент Зелорис решил, что пора. Он поднял меч над головой и бросился прямиком на главаря разбойников, быстрыми и точными ударами отбиваясь от тех разбойников, что стояли у него на пути.
– Ну наконец-то, – прошептал Вэй, натягивая тетиву. – Вы трое, – сказал он, одарив пинком кого-то из братьев, – хватит трястись, в атаку!
Трясущимися руками Пол схватил косу, Дилан вилы, а Данрейв топор, и неуверенные, но все же ведомые желанием жить, они бросились на противников.
В это время к «охотникам» подоспела подмога – привлеченные громким гоготанием разбойников, оставшиеся четыре группы Бирлиндора, также ринулись в бой.
Зелорис тем временем насмерть бился с самим главарем. Его двуручный меч со свистом рассекал воздух. Главарю, который выглядел намного сильнее Зелориса, приходилось по большей части уворачиваться от его атак. Когда главарь блокировал своим мечом удары Зелориса, искры летели в разные стороны, а лязг заглушал общий шум битвы. Лязг! И меч главаря отлетел в сторону. Сделав еще взмах мечом, Зелорис отрубил противнику голову.
Четверо разбойников тут же бросились на убийцу их главаря. Даже Зелорис был не в силах отбить одновременную атаку с четырех сторон. Троих из них он смог одолеть, а от меча четвертого должен был пасть, если бы метко пущенная стрела Вэя не пробила шею разбойника, занесшего свой меч над спиной Зелориса.
– Всегда пожалуйста! – раззадоренно крикнул светловолосый лучник.
Битва все продолжалась. Для многих «охотников» подобное сражение было первым серьезным боем, как для Пола, Дилана и Данрейва, в то время как разбойники, не раз успешно отбивавшиеся от армии королевства, считали происходящее обычным делом. К тому же самих разбойников было в три раза больше, чем явившихся за их головами «охотников».
Пользуясь общей суматохой, Кэрэндрейк вылез из своего укрытия и ползком отправился помогать раненым.
– Рэйну оставляю на тебя, – предупредил он Вэя, натягивающего тетиву возле кустов, где спрятавшаяся девушка описывала ход сражения. Несмотря на то, что слезы не переставая лились из ее глаз, собирательница легенд с невероятной точностью описывала все, что происходило вокруг.
– Ни один волосок не упадет с головы миледи, – ответил Вэй Арэн, запуская стрелу в очередного противника.
Первым делом Кэрэндрейк принялся за обработку ран кузнеца Сплавдела. Тот был еще жив, но находился в очень тяжелом состоянии. Вэй и Зелорис старались не подпускать к Кэрэндрейку врагов, чтобы тот мог полностью сосредоточиться на лечении.
Однако не только враги могли отвлечь Дрейка от тяжело раненного.
– Помоги, пожалуйста! – жалобно вопя, подполз к нему Дилан. Из его левой руки аккуратной струйкой стекала кровь.
– Твоя рана просто царапина по сравнению с его, – ответил Кэрэндрейк, лишь на секунду взглянув на крестьянина. – Ты не умрешь в любом случае. Ничего не случится, если ты немного подождешь, а вот другие ждать не могут.
Дилан еще некоторое время приставал к Дрейку с просьбой заняться им, но тот не обращал на него внимания, сосредотачиваясь на ранениях своих пациентов. Обработав рану Сплавдела, Кэрэндрейк принялся за помощника Бирлиндора, командовавшего третьей группой. Зашив и перевязав его, перешел к молодому пастуху из второй группы, проявившему в этом сражении невиданную храбрость. На помощь Кэрэндрейку пришли четверо знакомых с медициной людей из других групп, однако, в отличие от Дрейка, они были способны обрабатывать только несерьёзные ранения. Но и в такой ситуации они смогли значительно облегчить его работу.
«Охотники», видя, что об их ранениях есть кому позаботиться, воспрянули духом, а разбойники, встретив неожиданно сильное сопротивление со стороны некоторых противников, наоборот, разуверились в себе и начали сдавать позиции.
Несмотря на то, что в сражении участвовало более двухсот человек, Рэйна удивительным образом отражала на бумаге действия каждого. Ее перо двигалось с бешеной скоростью, окунаясь в чернильницу и затем вырисовывая аккуратные буковки на прикрепленном к дощечке листе. Когда лист заканчивался, девушка легким движением руки снимала его с дощечки и продолжала писать на листе, что лежал под ним. Она не упускала из виду ни единой детали. Мысленно присвоив каждому из разбойников свой номер, она записывала, от чьей руки они умирали, кому наносили ранения. Зная имена лишь нескольких из «охотников», но заранее запомнив, в какой группе был каждый из участников сражения, девушка не обделила вниманем ни одного из них. Стоило каменщику Лоренцу сразить своей тяжелой кувалдой одного из разбойников, так на бумаге тут же появлялось: «Воин с кувалдой из группы 2 сразил разбойника №97», только рухнул на траву «охотник» с большим носом, как возникла запись: «Носатый, группа 4, ранен в живот разбойником №62. Раной носатого занялся Кэрэндрейк».
Несмотря на численный перевес разбойников и их боевой опыт, вскоре они были полностью разгромлены. Наибольший вклад в битву внес Зелорис, помимо главаря разбойников сразивший еще 47 бандитов. Вэй, прикрывавший ему спину своими стрелами и не дававший врагам приблизиться ни к Рэйне, ни к Кэрэдрейку, поразил 38 врагов. Молодой пастух из второй группы, прежде чем получить серьезное ранение, успел одолеть 15 разбойников.
«Носатый» из группы четыре забрал жизни у пятерых врагов, после чего предстал перед Дрейком в качестве пациента. Шестеро «охотников», трое из которых были из первой группы, одолели по четыре противника. Семеро, в том числе и кузнец Сплавдел, победили по три разбойника, пятеро, среди которых был погибший Мирослав, сразили по два бандита. Семерым «охотникам», среди которых неожиданно для самого себя был дровосек Данрейв, удалось убить хотя бы одного врага.
«Охотников», которые не убили никого, было двадцать один. Среди них был убитый в самом начале Бирлиндор, трусливые братья Пол и Дилан, Кэрэндрейк и четверо лекарей, ему помогавших, и Рэйна, записавшая все эти цифры.
Пациентами Кэрэндрейка стали тридцать семь человек, остальные либо не получили раны, либо их ранения были незначительными и ими занимались его помощники.
Среди «Охотников» было всего шестеро погибших. Имена Мирослава Гудфренда, Теодора Гладисона и Дария Двери запомнят как имена героев, принявших достойную смерть, забрав с собой на тот свет своих противников. Мелвин Мор погиб, никого не убив, но все же ранив своего противника, в то время как Элрик Элрот был сражен, так и не нанеся ни одного удара. Имя же Бесстрашного Бирлиндора на долгое время стало синонимом позора в Монтильфонде.
Уставшие «охотники» насторожено оглядывались вокруг себя, ища глазами противников, но вдруг один из них закричал: «Победа!», после чего по всему лесу пролетел торжественный крик.
– У… устал… – прошептал Зелорис, опершись о ствол дерева.
– А я-то думал, что скажет наш герой после всего этого? – улыбнулся Вэй Арэн, присаживаясь рядом.
– Вы… вы… – подбежала к ним Рэйна, утирая слезы радости, – молодцы! Спасибо! Я так рада, что вы выжили!
– Чтобы я еще хоть раз в подобном записался участвовать! – ворчал окруженный ранеными Кэрэндрейк, идеально выполняя свою работу.
– Ох, Кэрри, – вздохнул Вэй, – мне даже трудно сказать, кто больший герой: братец Зел, столько врагов одолевший, или же ты, ползающий тут от раненного к раненному и латающий их.
– Если бы не господин Кэрэндрейк, – со знающим видом произнес один из его помощников, – погибших было бы намного больше.
– Еще трудно сказать о состоянии двоих раненных, – добавил второй, указывая на Сплавдела и седого воина из второй группы, – но жизни остальных благодаря мастеру Кэрэндрейку уже ничего не угрожает.
– С ними тоже все будет хорошо, – пробубнил покрасневший Дрейк.
Из следующей главы вы узнаете о том, как в честь Героя в Королевском Дворце был дан пир, и о том, как Герой впервые попробовал кленовый сироп.
====== Часть 1. “Охота”. Глава 9 ======
О том, как в честь Героя в Королевском Дворце был дан пир, и о том, как Герой впервые попробовал кленовый сироп
Через три дня после успешного завершения «Охоты» в королевском дворце Монтильфонда в честь отдохнувших «охотников» и Героя Зелориса был дан пир. На пир были приглашены все желающие, однако члены отряда Героя Зелориса (имя Бесстрашного Бирлиндора никто не вспоминал) были удостоены почетных мест за одним столом с королем Ульфридом Остроухим. По обе руки от короля сидели Зелорис и Вэй Арэн, как воины, внесшие наибольший вклад в «Охоту», вдвоем унесшие жизни более половины разбойников. Рядом с ними сидели Кэрэндрейк, как человек, которому обязаны жизнью все члены отряда, получившие ранения, и Рэйна, с невиданной точностью описавшая все, что происходило на «Охоте». Благодаря записям Рэйны королевские казначеи смогли с точностью определить, какую награду должен получить каждый из «охотников», за что не переставали ее благодарить.
– Насколько мне известно, ты бард, – обратился Ульфрид Остроухий к собирательнице историй.
– Совершенно верно, Ваше Величество! – ответила девушка.
– В таком случае, развлеки нас одной из своих песен.
– Как прикажете, Ваше Величество, – Рэйна вышла в центр зала, взяла из рук слуги поданную им лютню, и, перебирая струны, запела недавно завершенную «Песнь о Лесорубе и встреченном им Монстре»:
Жил был однажды один Лесоруб,
Мудрым он не был, но и не был глуп.
Как-то в лесу Монстра он повстречал,
Топор уронил и прочь побежал.
Бежал без оглядки две ночи, три дня,
Бежал он быстрее любого коня,
Но Монстр от него ни на шаг не отстал –
Три дня и две ночи в спину дышал.
А было у Монстра двенадцать рук,
Весь в шрамах он был, держал меч и лук,
Из пасти своей огонь изрыгал,
Из носа же клубы дыма пускал.
Внезапно споткнулся наш Лесоруб,
И взлетел на верхушку дуба он вдруг,
И, притаившись в зеленой листве,
Шептал за спасенье «Спасибо!» судьбе.
А Монстр Лесоруба долго искал,
Тот же с вершины за ним наблюдал.
Чудище, сильно устав под конец,
Вздохнуло: «Быстрый же этот беглец!»,
Трижды обернувшись вокруг себя,
Парнем седым обратилось тотчас.
В то время отряд мимо них проходил:
Тридцать три воина, полные сил.
Монстр в человечьем обличье шел к ним…
Приблизившись, юноша вновь стал Чужим.
Одних убивал он, а после съедал,
Других же живьем сей Монстр пожирал.
Как тридцать три воина стали мертвы –
Тридцать три выросло у Монстра руки.
Если б Лесоруб на дуб не попал,
То и его этот Монстр бы сожрал.
Чудище, вдоволь наевшись, ушло.
С тех пор уже долгое время прошло,
Но Лесоруб все на дубе сидит,
«В жизни не слезу с него» – говорит.
Эта песня очень позабавила короля, и он попросил Рэйну обучить ей придворных менестрелей. Вэй же, слушая пение девушки, бормотал «Уберите из песни слова про лук» и «Я не седой», но это бормотание слышал лишь Кэрэндрейк, который сидел рядом с ним, тихонько посмеиваясь в кулак.
В это время внимание Зелориса привлекла небольшая бутылочка, стоящая на столе, чуть поодаль от него.
– Что это? – полушепотом спросил мечник у одного из «охотников».
– Кленовый сироп, – ответил тот.
Зелорис взял бутылочку с кленовым сиропом, и с некоторой осторожностью попробовал его. Тут же внутри Зела что-то перевернулось и заиграло неведомыми для него ранее ощущениями…
К Кэрэндрейку постоянно подходили родственники «охотников», чьи раны он обрабатывал, и сами спасенные, которые смогли прийти на пир на своих ногах. Они не переставая благодарили его и кланялись ему, заставляя его краснеть. Многие вручали Дрейку подарки, некоторые отдавали часть положенной им награды, а «Носатый из четвертой группы», которого, как оказалось, зовут Гюстав, вручил Дрейку все заработанные «Охотой» деньги.