В конце урока профессор приказал всем сдать образцы зелий, а также задал дополнительное эссе в два фута с описанием основных компонентов темы сегодняшнего урока. Ученики спешно покинули класс, но Гарри решил задержаться.
— Чего вам, Поттер?
— Профессор, я бы хотел спросить, какую бы вы могли посоветовать литературу в качестве дополнения к учебнику зельеварения.
— Вы думаете, вам хватит мозгов прочитать что-то кроме учебника?
— Учебником я не могу назвать данное методическое пособие, как бы мне этого не хотелось. Меня интересуют не рецепты, их можно найти где угодно, а теория. Почему некоторые ингредиенты надо резать вдоль, а не поперек. Почему зелье надо мешать именно так, а никак иначе. Ну и так далее.
Снейп задумался, в его глазах на мгновение вспыхнул огонек профессионального интереса, но его быстро что-то подавило.
— Если вам так интересно, то вы можете прочитать книгу «Эликсиры: от простого к сложному» Томаса Креддла или «Ингредиенты для зелий» Сэма Софтмелла. Их нет в библиотеке, так что можете не искать. А теперь пошли вон, мистер Поттер.
Поблагодарив профессора, Гарри вышел из класса зельеварения, за дверью которого его уже ждал Рон Уизли и Симус Финнинган.
— Что он от тебя хотел, Гарри? — спросил Симус.
— Я всего лишь попросил у профессора совета насчет дополнительной литературы по зельям.
— Гарри, оно тебе надо? Давай лучше сыграем партейку в шахматы.
— Да Рон, мне это нужно и мне это интересно.
— Что может быть интересного в стоянии у котла? — воскликнул Рон.
— А то, что стоимость ингредиентов ниже стоимости зелья, которое из них вариться. Экономить надо, — состроив загадочное лицо и указав пальцем вверх, сказал Гарри.
Дойдя до гостиной, мальчики занялись каждый своим делом. Дин и Симус завели спор о том, какой спорт лучше: футбол или квиддич. Невилл увлеченно их слушал. Гарри иногда поддакивал Дину, в противовес Рону, с которым играл очередную партию в шахматы. Гарри поставил себе целью победить Рона без использования подсказок НД. Девчонки о чем-то шептались в углу гостиной и лишь одна Гермиона строчила эссе, достигшее уже метровой длины. Гермиона и Рон были единственными людьми с первого курса, с кем Гарри имел натянутые отношения. Принципиальное непринятие Роном кого-то не из Гриффиндора и его постоянные попытки помешать Гарри общаться с не-гриффиндорцами нервировали. Гермиона же возводила авторитет преподавателей в абсолют и заставляла всех делать домашнюю работу, из-за чего постепенно становилась изгоем на факультете.
Следующее утро принесло новость, из-за которой весь первый курс Хогвартса был готов стоять на ушах. А именно, со следующей недели начинались уроки полетов. Все и каждый были готовы рассказывать всем, кто слушал и кто нет, как они героически догоняли на метле магловские самолеты. Гарри, да и остальные маглорожденные, посмеивались над этими рассказами.
В полдень понедельника весь первый курс выстроился во дворе Хогвартса, стоя каждый возле метлы. Урок полетов вела мадам Хуч, которая дунула в свисток, привлекая к себе внимание.
— Вытяните руку вдоль древка метлы и скомандуйте «Вверх!», выполнять!
Сорок семь голосов дружно скомандовали: «Вверх!».
Эффект у всех получился разный. У кого-то, как у Гарри, метла послушно влетела в руку. У кого-то она покатилась по земле, кого-то она ударила по лбу, а у кого-то вообще не сдвинулась с места. Добившись спустя полчаса того, что каждый смог поднять метлу, мадам Хуч приступила к следующей стадии.
— Садитесь на метлу и оттолкнитесь от земли. Выше десяти метров не взлетать!
По команде все первокурсники оттолкнулись от земли. Кто-то парил у самой земли, боясь подняться в воздух, кто-то старался взлететь выше разрешенной высоты. Гарри же, полетав некоторое время на высоте пять-шесть метров разочаровался в метлах, ибо в полете на метле не было того чувства свободы, которое он испытывал, летая на своем НД. Не говоря уже о том, что с возрастом полеты на метле станут чреваты для здоровья, и падение тут совершенно ни причем.
POV Альбуса Дамблдора.
Директор школы чародейства и волшебства Хогвартс сидел в своем кабинете и осматривал взглядом собравшихся четырех деканов факультета. Сегодня было 31 сентября, время ежемесячного собрания деканов.
— Лимонную дольку? — предложил директор, с удовольствием наблюдая как скривились лица присутствующих при упоминании этих сладостей.
— Спасибо, Альбус.
— Тогда начнем собрание. Помонна, как обживаются твои первокурсники?
— Они прекрасно влились в дружную семью Хафлпаффа. Было несколько первокурсников, которые не могли заснуть на новом месте, но несколько зелий сна без сновидений помогли им избавиться от этой проблемы.
— Очень хорошо. Филиус?
— То же самое я могу сказать и о своих воронятах.
— Северус?
— Все спокойно. Было несколько стычек между первокурсниками, но они были быстро решены старшими курсами.
— Минерва?
— Новые ученики ведут себя согласно правилам, чему я искренне рада.
— Что ж, перейдем к успеваемости. У кого-нибудь есть какие-либо жалобы или пожелания?
— У мистера Диггори есть небольшие проблемы с трансфигурацией, но надеюсь ему удастся подтянуть свою успеваемость, — сказала Минерва МакГонагалл.
— А что насчет первокурсников, Минерва? — плавно перешел Дамблдор к интересующему его вопросу, откликающемуся на имя «Гарри Поттер».
— Из всех идиотов, что поступили в этом году, я могу лишь отметить мистера Малфоя, мисс Грингасс, мистера Поттера и мисс Боунс. Кроме этих четырех никто ни черта не понимает в зельях и даже не хочет понимать.
— Я не ослышался или Северус отметил гриффиндорца? Я бы тоже хотел отметить успехи мистера Поттера а также мисс Грейнджер.
— Я бы не стал выделять Грейнджер. Она только и занимается тем, что копирует информацию из книг, в отличие от мистера Поттера, который хоть и сдает эссе еле-еле достигающее заданной длины, но его ответы всегда полны и имеют множество ссылок на сторонние источники. И он не занимается простым копированием и заучиванием текста, а именно обдумывает его. Почему он не среди воронов Флитвика, я ума не приложу.
Взгляды всех присутствующих скрестились на декане Слизерина.
— Ну, Северус, его родители были Гриффиндорцами, неудивительно, что он пошел по их стопам.
— Он кто угодно, но не гриффиндорец, Дамблдор.
— Хватит, Северус! Он Гриффиндорец и точка. Я хочу отметить, что мистер Поттер отличается способностью колдовать невербально. Он на первом же уроке с первой попытки использовал невербальное заклинание для выполнения задания.
— Раз уж Минерва упомянула про это, то я скажу, что он и на чарах колдует невербально. Не удивлюсь, если на других предметах тоже.
Дамблдор нахмурился, услышав эту информацию. Прослушав рассказы преподавателей о других учениках и закрыв за последним из них дверь, Он принялся мерить шагами свой кабинет.
То, что Поттер колдует невербально не являлось хорошей вещью. Это означало, что мальчишка достаточно силен, чтобы колдовать невербально может означать только то, что мальчишка достаточно силен в столь юном возрасте. Да еще и исчезнувший шрам и исправленное зрение. Шрам не должен был исчезнуть! Это знак того, что Волдеморт отметил Гарри как равного себе, это знак о том, что пророчество действует. И знак того, что Гарри было суждено погибнуть, чтобы Волдеморт мог быть побежден!
Более того, мальчишка слишком умен и уверен в себе. Он дружит с учениками других факультетов, даже с некоторыми слизеринцами. Знамя Света не должно было водить дружбу с хитрыми змеями. Ему следовало дружить с отважными Гриффиндорцами.
Мальчишку не удалось заманить в команду по квиддичу. А всему виной нейтральные отношения между ним и отпрыском Малфоев. И почему тот послушался и отдал Гарри эту проклятую напоминалку. И это его заявление, что метла совсем не годиться для полетов, и что квиддич ему не интересен. Как волшебнику может быть не интересен квиддич, особенно когда команда его факультета так нуждается в ловце. Видите ли, метла летает гораздо хуже чем этот, как его, Эн-Дэ. Наверное, это какой-нибудь магловский вертолет.
Нужно было срочно что-то делать. Этому Уизли удалось втереться в доверие к мальчишке, но тот с упорством достойным лучшего барана продолжает общаться с райвенкловцами и слизеринцами. Надо как-то заинтересовать мальчишку запретным коридором и философским камнем, спрятанным там, но как?
Хагрид! Хагрид поможет, он не подведет. Но надо действовать скрытно, чтобы Хагрид ничего не пронюхал.
Конец POV Альбуса Дамблдора.
Шло время, школьная жизнь Гарри вошла в ставшее уже привычным русло. Каждый день по утрам он делал небольшую зарядку в одном из пустых классов, ходил на уроки, после которых шел либо в библиотеку на поиски новой полезной книги, либо возвращался в пустой класс, где тренировал свои магические навыки. И если с трансфигурацией и чарами у Гарри проблем не было, то в зельях и рунах его прогресс был весьма медленным. И если с вопросами по зельям Гарри мог обратиться к профессору Снейпу, который за месяц изменил свое к нему отношение, то к кому обратиться с вопросами по рунам он не знал. То, что делали в своих домашних работах старшекурсники, было только переводом рунного текста, и только седьмой курс начинал изучать простейшую рунную магию. Поэтому, Гарри оставалось надеяться на Абсолютную Защиту своего НД и изучать руны практическим путем. И иногда это приводило к весьма интересным ситуациям.
В поисках места для проведения своих экспериментов с рунами, Гарри нашел на берегу Черного Озера небольшую уединенную полянку, окруженную со всех сторон деревьями. Полянка располагалась недалеко от стадиона для квиддича, и иногда с нее можно было наблюдать за тренировками игроков. Вот и сейчас, Гарри трансфигурировал из ближайшей палочки небольшой карандаш и листок бумаги, из которого стал делать бумажный самолетик. Это было обычным «набором естествоиспытателя», который Гарри использовал, когда хотел попрактиковать боевое применение рун. Рядом с Гарри стоял его первый успешный эксперимент — магический термос с чаем, представляющий из себя пластиковую бутылку из-под минералки, забытой Гарри в квантовом кармане. На бутылке были выцарапаны руны раидо, кауна и пербу, которые будучи написанными в одной строке согревали емкость и сохраняли свежесть содержимого. Гарри старался не вспоминать, что произошло с предшественниками этого термоса. Ему хватило того, что один из образцов прекратился в расплавленный пластик и стал ползать по кругу, и что он сделал с ним после.
Флешбек. Гарри Поттер, 1 октября.
Гарри сидел на полянке и вырезал на пластиковой бутылке руны, которые должны были заставить жидкость в бутылке удерживать определенную температуру, не портясь при этом. Ему нужно было быть осторожным, так как металлическое перо было очень острым, а стенки бутылки были тонкими.
Выцарапав нужные руны, Гарри обвел их чернилами и прикоснулся к каждой из них волшебной палочкой, насыщая руны магией. Но, он видимо переборщил с напиткой руны кауна, отвечающий за тепло, и раидо, означающей путь. В результате бутылка превратилась в комок расплавленного пластика, результат перегрева от руны кауна, и стала двигаться по кругу, радиус которого равнялся радиусу бутылки. Вот так по странному повела себя руна пути, раидо.
Склонив голову набок и посмотрев на кружащий кусок пластика, Гарри поддался неожиданному порыву и, поймав кусок пластика, стал выцарапывать на нем руну жизни альгиз. Обведя ее чернилами и наполнив руну магией, Гарри в следующее мгновение выронил кусок пластика, потому что ему показалось, что его кто-то укусил за ладонь. Посмотрев на руку, Гарри увидел след, словно ему в ладонь вдавили пробку от бутылки.
Снизу послышалось рычание, и опустив глаза Гарри увидел, как на него рычал тот самый кусок пластика, рот которого представлял собой согнутую бутылочную пробку. Гарри навел на свое творение волшебную палочку, и хотел было убрать результат своего эксперимента, как кусок пластика, напоминавший синюю слизь, на боку которой еще была этикетка с надписью «Bon Aqua», зарычал и свернулся клубочком, после чего с невероятной скоростью покатился в лес, скрывшись из виду. Гарри так и остался стоять, пораженный случившимся.
Конец флешбека.
«Мне даже жалко это бедное безымянное создание. Оно ведь абсолютно не приспособлено к жизни в дикой природе. Кто знает, чем питаются магические твари, живущие в Запретном Лесу», — подумал Гарри, рисуя на карандаше руны скорости, льда, пути и памяти. Гарри надеялся, что эти руны сохраняться при последующей трансфигурации.
Спустя пять минут бумажный самолетик был готов к полету, а карандаш был трансфигурирован в маленькую ракету, которая, лежа на камне, грозно смотрела в сторону стадиона. Настолько грозно, насколько могла. Нарисовав на самолетике руну скорости и напитав ее, Гарри прикоснулся палочкой к самолетику и поочередно активировал руны на ракете, начиная с руны памяти.
«Заклинатель, через три секунды произвести запуск некалиброванного ракетного вооружения», — отдал команду Гарри, запустив бумажный самолетик в сторону озера.
Спустя три секунды ракета загудела, словно рой пчел и ринулась вслед за самолетиком, оставляя позади себя след из снежинок. Нагнав самолетик, она пробила его навылет, превратив его в кубик льда.
«Учебная цель поражена», — прочитал Гарри выскочившее сообщение. Но тут ракета, заложив крутую мертвую петлю, направилась в сторону стадиона.
«Цель поражена. Идентифицировать цель не представляется возможным».
— Упс, — тихо сказал Гарри и поспешил удалиться с полянки и скрыться в замке. Например, в библиотеке.
Тем временем, на стадионе спорили команды Слизерина и Гриффиндора о том, чья очередь занимать поле для тренировок. И когда уже Оливер Вуд, капитан сборной Гриффиндора, и Маркус Флинт, капитан сборной Слизерина, уже собирались перейти от слов к кулакам, они услышали гул, похожий на жужжание множества пчел. Гул очень быстро нарастал и вскоре между двумя капитанами пролетело что-то, похожее на карандаш, и врезалось в землю точно между капитанами, окатив их при этом снежной лавиной. Оба капитана оказались засыпанными снегом по шею.
— Уизли! — взревели два капитана.
— Но это не мы…
— … но это было остроумно.
Отсидевшись в библиотеке, Гарри отправился в факультетскую гостиную, где застал чихающего капитана сборной Гриффиндора, который пытался добиться от близнецов Уизли признания в очередной шутке, что имела место на поле. Пробравшись бочком к своим одногодкам, Гарри сел на свободное место рядом с Дином.
— Что за шум? — спросил Гарри.
— Вуд обвиняет близнецов в том, что они устроили снежную лавину, когда он спорил с капитаном змей, — ответил Рон, отрываясь от игры в плюй-камни.
— И как успехи?
— Не очень. Слушай, Гарри, а давай в шахматы? — спросил Рон.
— А давай, — подумав, согласился Гарри.
— Какой счет? — спросил через час Невилл, когда дико довольный Рон стал складывать шахматы на место.
— 45 — 4 в пользу Уизли, — ответил Симус, — Гарри, тебе не надоело?
— Это уже вопрос принципа, Симус, — ответил Гарри.
— Кто-нибудь сделал эссе для МакГонагалл? — спросила Лаванда Браун.
— Гарри сделал, и еще Грейнджер, я уверен, — кивнув головой в сторону помянутой девочки, сказал Дин.
— И все?
— Его же сдавать только через два дня…
— Но есть еще эссе по Квиреллу и Снейпу.
— Завтра вообще-то праздник, Хэллоуин, а Снейп только через три дня, Квирелл вообще в конце недели.
— Гарри, дашь свое эссе посмотреть? — спросила Лаванда.
— Подожди минутку, оно в моей сумке в гостиной. Сейчас принесу.
Вернувшись из спальни и отдав эссе Лаванде, Гарри еще полчаса наблюдал вместе со всей гостиной за допросом близнецов Оливером Вудом. Но почувствовав, что засыпает, Гарри вернулся в спальню, где очень быстро попал в объятия Морфея.
Хэллоуин начался как вполне обычный учебный день. Однако, обстановка разительно отличалась от повседневной. По всему замку были развешаны праздничные тыквы, которые пугали проходящих мимо студентов. Под потолком Большого Зала летали стайки летучих мышей, которые иногда пролетали по коридорам над головами учеников. И именно в этот праздничный день Рон Уизли довел до слез Гермиону Грейнджер, которая всего лишь пыталась помочь Рону с заклинанием, ибо ей не посчастливилось быть с ним в паре во время урока. Гарри признавал, что даже с таким характером, как у Гермионы, Рон не должен был срываться на бедную девочку. На следующем уроке Гермиона не появилась, что было очень странно, учитывая ее рвение учиться.