– Молодежь, идите завтракать, – донесся из кухни голос отца. – Все уже на тарелках.
Они сходили умыться, а потом с удовольствием съели горячую, хрустящую картошку с ломтиками поджаренного сала.
– Вредно, но вкусно! – сказала Оля. – Спасибо, папа. Пока не посажу себе печень, буду есть такую картошку. А посажу – вылечу магией и буду есть снова. Так, бросайте все, потом уберем: гости приехали. Точнее, один гость.
Когда вышли на крыльцо, увидели, что на дороге, не доезжая полусотни метров до ворот, стоит «джип», за рулем которого сидит толстяк, грозивший вчера Нору.
– Папа, – обратилась к отцу Ольга. – Бери их оружие и догоняй. А ты, Нор, смотри отсюда.
И пошла к воротам навстречу покинувшему машину толстяку.
– Здравствуйте! – приветливо поздоровалась она с ним. – Приехали за своим арсеналом? Сейчас получите свои стволы обратно.
– Здравствуй, если не шутишь, – настороженно ответил он. – Не скажешь, что это с нами вчера приключилось? И отчего это так подобрел твой отец?
– Все зло от водки, – доверительно сказала девушка. – Вы вчера нажрались как свиньи, и дело чуть не дошло до стрельбы. Отсюда и ваш коллективный обморок, и конфискация оружия. Хотелось бы знать, вынесли вы из этого какой-то урок, или одного обморока недостаточно?
– Об этом я поговорю не с тобой, а с твоим отцом, – кивнул толстяк на подходившего Егора, на котором, помимо пяти карабинов, висела еще и двустволка.
– Говорите лучше со мной, – посоветовала Оля. – А то оружие, как принесли, так могут и унести, а что-то мне подсказывает, что у вас на него нет нужных документов. Поможет ли «крыша»?
– Почему все рыжие такие нахальные? – спросил толстяк Егора и, не услышав от него ответа, добавил для Ольги. – Что ты хочешь услышать?
– Я хочу, чтобы вы соблюдали правила охоты и не беспокоили нашу семью. Так понятно?
– И ты поверишь моему обещанию? – прищурился толстяк.
– Я так и думала, что они доброты не поймут, – сообщила отцу Ольга и снова повернулась к гостю. – Смотри, сам напросился!
Ее внешность начала стремительно меняться. Кожа стала бледной, словно ее посыпали мукой, из приоткрытого рта вылезли тонкие, длинные клыки, а в глазах загорелось зеленое пламя. Несуществующий ветер подхватил ее волосы и поднял их вверх. Отдельные пряди извивались словно змеи, а на оторопевшего мужчину пахнуло смрадом разлагающегося тела.
– Вы ссс кем сссвязалисссь, уроды? – прошипело чудовище. – Всссех выпью и вырву сссердца! Зззапомни, на кажжждом иззз вассс метка! Найдем везззде! И мертвым пули не страшшшны! Не приду я, придут сссессстры! Всссе понял?
Оля приняла прежний вид и повернулась к отцу.
– Папа, забрось сам их карабины в машину, а то от этого сейчас толку мало. Он к тому же обгадился.
Запах мертвечины исчез, но в воздухе явственно попахивало человеческим дерьмом, а штаны у толстяка потемнели от мочи. Отец отнес карабины и уложил их на заднее сидение машины, после чего вернулся.
– Все понял? – спросила Ольга еще до конца не пришедшего в себя мужчину. – Тогда свободен. Пошли, папа.
Когда они повернулись и пошли к крыльцу, с забора снялись сидевшие на нем вороны и закружились над толстяком, метко опорожняя на него кишечники.
– Пришел в себя, – сказал отец, наблюдая за бросившимся к машине мужчиной. – Что ты с ним, интересно, сделала, что он обделался? Я никогда в жизни не встречал настолько испуганного человека! Как будто он увидел ожившего покойника.
– А он его и увидел, – отозвался с крыльца Нор. – Вампиры они ведь живые мертвецы. Ты думаешь, это была хорошая идея?
– Ты ему внушила, что ты вампир? – удивился отец. – И он поверил? А почему я ничего не почувствовал?
– Потому что я берегла твои нервы, – пояснила Оля. – Если бы ты там от страха растерял оружие, испортил бы мне всю игру. Он бы потом об этом вспомнил.
– А теперь показать можешь? – спросил отец. – Не такие уж у меня слабые нервы. Ужастиков много просмотрели.
– Ты тоже хочешь посмотреть? – спросила девушка Нора и, получив подтверждающий кивок, сказала. – Ладно, сами напросились. Только, чур, от меня потом не шарахаться!
Шарахнулись оба. Правда, она не стала ни на кого шипеть и быстро сняла внушение.
– Беру свои слова обратно, – сказал побледневший отец. – Фильмы – это одно, а встретить такую страшилу самому... Соседей ты точно напугаешь, если поверят этому засранцу. Но могут быть неприятности, если они уедут и станут об этом болтать. Не боишься?
– А я приняла меры, – засмеялась Оля. – Отправила за машиной Норика с запиской. Там есть строчка насчет болтовни. Если я права, они в ближайшие дни отсюда уедут, а потом и вовсе продадут свою «Фазенду». Но на всякий случай несколько дней нужно поберечься. Когда едем к Сергею?
– Я послезавтра ему позвоню ближе к вечеру, – пообещал отец. – Он уже должен будет вернуться. Попрошу, чтобы он подъехал на своей машине. Здесь поговорим, а потом поедем в райцентр. Мне туда, кстати, нужно смотаться по работе. Сделаю свои дела, купим все, что нужно Нору, и поговорим насчет паспорта.
– Ты куда? – спросил Зотов Бусыгина, когда тот выскочил из «джипа» и рванул в дом.
Не получив ответа, он пожал плечами и подошел к машине. На заднем сидении лежали сваленные в кучу карабины, причем оптический прицел на одном из них был разбит.
– Урод! – высказался он о Бусыгине. – Кто же так возит оружие!
С переднего сидения потянуло дерьмом. На водительском сидении он обнаружил желтую жижу, в которой запачкал руку.
– Урод! – повторил он, брезгливо вытирая руку о борт машины. – Урою падлу!
Он сходил запереть ворота, после чего пошел разбираться с засранцем. В большой гостиной, где возвращения Бусыгина ждали остальные, его еще не было.
– Куда ты его дел? – спросил Зотова Руднев.
– А я знаю? – ответил тот. – Вылетел из машины и побежал в дом. Наверное, подмывается и меняет штаны. «Джип» весь обосран, а оружие, которое ему отдали, свалено сзади в кучу. Этот урод его так и вез. Оптику на твоем карабине чем-то высадило. А я вот руку измазал, до сих пор воняет.
– Странно, – сказал Багров. – С чего бы это его пронесло? Все ели одно и то же. У меня с животом все в порядке. Но оружие отдали, а это уже хорошо. Ты, придурок, вчера чуть не замочил инспектора. Ты прикинул, во что бы нам это вылилось?
– Пусть не борзеет, – проворчал Зотов. – Да и не было бы ничего. Вывезли бы и бросили в реку. Щенки не вовремя приперлись. А вот и засранец пожаловал!
В открывшуюся дверь прошел толстяк, который, ни на кого не глядя, сел за стол и обхватил голову руками.
– В чем дело, Валентин? – спросил Багров. – Что с тобой сделали?
– Отдайте мне мою долю! – поднял голову толстяк. – Забирайте дом, а я прямо сегодня уезжаю!
– Ты не ответил, – напомнил Багров. – В чем причина того, что у тебя такой затравленный вид?
– Я трус? – спросил его толстяк. – Мы с тобой сколько знакомы? Можешь ты сказать, чтобы я хоть раз... Вот и я не могу! А сегодня я напугался так, что у меня хлестало изо всех дыр! Вы мне можете верить, можете сказать, что я допился до белой горячки, но дочь инспектора самый настоящий вампир! Подошла ко мне такая же девчонка, которую вы все видели вчера, и на моих глазах превратилась в чудовище. Кожа белее бумаги, клыки торчат, а в глазах горит зеленое пламя! Ветра не было, но вся ее грива сама поднялась вверх и заходила ходуном, как куча змей. А трупный запах... Я просто слишком сильно испугался, иначе меня там же и вырвало бы. И шипела, как змея. Предупредила, что все мы меченные, поэтому если пойдем наперекор ее отцу или посмеем причинить им хоть какой-то вред, выпьют на фиг и оружие не поможет! Так и сказала, что мертвым пули...
– Точно сбрендил! – сделал вывод Зотов. – Это просто гипноз.
– И в обморок мы все вчера дружно упали из-за гипноза? – с ноткой истерики спросил толстяк. – Вы как хотите, а я рву отсюда когти!
В настежь открытое окно влетел здоровенный ворон, который подлетел к столу и уселся на стоявшую в его центре хрустальную вазу, чуть ее не перевернув. Выронив на стол сложенный в несколько раз листок бумаги, он насмешливо оглядел оторопевших мужчин, каркнул и, хлопая крыльями, вылетел на улицу. При этом ваза покачнулась, но устояла.
– Вот вам! – крикнул толстяк. – Читайте, я сам эту бумагу в руки не возьму. Там этих птиц было... И все надо мной летали и гадили! Пиджак весь в их говне. Это тоже гипноз?
– Сейчас прочитаем, – сказал побледневший Багров. – Так, здесь всего несколько строчек. Читаю: «Если вы, твари, полезете с оружием в лес или попытаетесь нам хоть чем-нибудь навредить, наказание будет одно – смерть. И не надейтесь, что вам позволят умереть легко. Вы все меченные, поэтому найдем без труда. Болтать о нас запрещаю. Тому, кто проговорится, перед смертью будем вырывать язык». Это все.
– В гробу я видал такую охоту! – сказал до сих пор молчавший мужчина. – И телок можно повалять в любом другом месте. Я тоже за то, чтобы уехать. Гипноз там или не гипноз, но что-то здесь нечисто. Я никогда в своей жизни не видел, чтобы птица ехидно улыбалась!
– Кто еще хочет уехать? – спросил Багров.
– Пожалуй, я уеду, – сказал Руднев. – А ты сам?
– Я что, похож на идиота? – отозвался Багров. – В мире масса мест, где можно отдохнуть без всякой чертовщины. Я в нее не слишком верил раньше, не очень верю и сейчас, но проверять как-то не тянет. Мне слов Валентина достаточно. Что бы его ни напугало, связываться с этим явно не стоит. Продадим дом и купим что-нибудь в другом месте. Или опять построим. Я лучше, пока будем строить, пару лет поезжу за границу. И говорить об этом с кем-нибудь лично я не собираюсь и вам не советую. Да и не поверит никто.
– Забздели! – презрительно сказал Зотов. – Не ожидал от вас!
– Можешь оставаться и бодаться с этой... – зло сказал толстяк. – Только тогда придется возвращать всем пай. Денег-то хватит? Вот и не выпендривайся. Сегодня переночуем, а завтра оставляем дом на сторожа и уезжаем. Я даже знаю, кому его можно продать. А ты, если такой храбрый, приедешь сюда с покупателем для завершения продажи. И тоже поменьше распускай язык, а то как бы из-за тебя одного не пострадали остальные.
– Ты молодец! – сказала Оля Нору. – Сам за день прошел весь четвертый класс! И всего несколько вопросов. Хочешь, я тебя поцелую? В щечку?
– В щечку ты папу целуй, – улыбнулся парень. – А ко мне подходи, когда созреешь для настоящего поцелуя. Ладно, я молодец, а как успехи у тебя?
У него в сознании последовательно мелькнули образы водопроводного крана, ложки и кухонного стола.
– Приглашаешь помыть руки и идти ужинать? – перевел он. – Это несложно. Я тебе такие картинки и сам могу посылать. Надо только определить, на каком расстоянии это работает.
– А теперь слегка прикрой глаза, чтобы не сильно мешал свет, – попросила Ольга.
– Здорово! – искренне сказал Нор, увидев возникшую у него в голове надпись: «Я тебя люблю!» – А звуками не получается?
– Пока только через зрение, – с сожалением сказала Оля. – Получается медленно, и нужно прикрывать глаза, иначе мешают другие изображения. Ничего, это я только занялась. Раз в твоих книгах написано, что можно мысленно переговариваться, значит, и мы сможем. Не сейчас, так позже.
– Вы есть идете? – позвал с кухни отец. – Или мне все съесть одному? Все остывает.
– Опять отец готовил? – спросил Нор, поднимаясь из-за стола, за которым он смотрел учебники за пятый класс.
– Закончилась его готовка, – улыбнулась девушка. – Он отработал свои грехи, теперь готовлю я. Пошли быстрее, мне еще птиц кормить.
– И долго эти проглоты будут у вас на содержании? – спросил Нор. – Мойся первая.
– Подежурят несколько ночей, а потом оставлю только Норика с Васькой. Люди иногда держат в домах ручных воронов, так что это не вызовет большого удивления.
– Вареники! – удивился Нор. – С чем? И когда только успела налепить?
– С творогом, – сказал отец. – Вот, бери сметану. Она у нас молодец и на все руки мастер. Вот так учишь дочь, а потом сваливается на голову жених и ее уводит. Где справедливость?
– Ничего, – заверил его Нор. – Мы будем жить у вас. С нами вы не соскучитесь.
– Спасибо, ты меня успокоил, – сказал Егор. – И тебе спасибо, дочка. У вас за какой класс нет учебников?
– Только за седьмой, – ответила Оля. – За оставшиеся два дня мы, если успеем, закончим пятый и шестой классы, а учебники за седьмой купим в райцентре. Но, скорее всего, уже в шестом немного застрянем. Там есть сложности, за один день не осилим. Но времени еще много.
Следующий день прошел без происшествий, если не считать того, что к ним по пути из Матвеевки в «Фазенду» заглянул старик, который два прошлых года сторожил дом «охотников».
– Уезжают, а меня опять подряжают сторожить домину, – сказал он Егору. – И чего, спрашивается, было строить такой дом, если за два года в нем жили всего пару недель? Но лично я доволен. Харча там полно, и делать ничего не надо, только раз в неделю протереть пыль, да ежедневно кормить собаку. Скучновато, но до деревни всего час ходьбы, а посторонних там нет, так что можно и отлучиться. А кто у вас, Егор Николаевич, этот славный парнишка? Я смотрю, у него с вашей дочкой все сладилось? Ах, еще рано? Ну дочка ваша, вам и решать. А пара будет на загляденье!
– Хороший старик, – сказала Ольга после его ухода. – И правильные вещи говорит. А за новость о бегстве «охотников» я ему вылечила геморрой. Думаю, что вылечила. Во всяком случае, все делала так, как написано в книгах.
– А не загнется он от твоего лечения? – полюбопытствовал отец.
– Не должен, – с ноткой неуверенности ответила она. – Хуже ему не будет. Наведайся туда через десять дней и справься. Должна же я знать, получилось или нет.
Глава 4
– Повезло, – сказал Егор. – Хороший уровень сигнала, и Сергей уже дома и на службу пойдет только через пять дней. Завтра он свободен и приедет часов в одиннадцать.
– Ладно, тогда на сегодня все, – сказала Оля другу. – Все, что тебе осталось по шестому классу, закончишь утром. Слушай, Нор, по английскому ты получил только то, что знаю я, а говоришь на нем гораздо лучше меня. Значит, то же самое с помощью магии могу и я. Но сколько ни ищу, ничего подходящего не вспоминается. Может быть, нам опять слиться?
– Ничего не получится, – покачал головой парень. – При слиянии ты получишь только те знания, которых у тебя не было, память оно тебе не улучшит. Есть же способ ее магического улучшения.
– Пробовала, – вздохнула Оля. – Действует, но слабо.
– Это именно тот случай, о котором мы говорили три дня назад, – сказал Нор Егору. – Мои знания у нее есть, а толку от них мало! Ты, Оленька, не обратила внимания на мой разговор с учителем. Мы беседовали по поводу магического укрепления мышц. Я хотел стать совершеннолетним раньше срока и использовал для этого все возможности, в том числе и магию. Я тогда попробовал и был разочарован: мышцы укрепились, но совсем немного...
– Вспомнила! – обрадовано воскликнула девушка. – Давай, я тебя поцелую!
– Мне выйти? – спросил отец. – Или погодите целоваться и объясните причину радости?
– Нор мне только что подсказал то, на что я в свое время не обратила внимания, – пояснила Ольга. – Если одного воздействия магии на тело или разум недостаточно, его нужно просто повторить через некоторое время. И так делать можно несколько раз. Потом магия уже не действует, но конечный результат будет намного лучше одного раза. Это, кстати, можно сделать и тебе. Только давай я сначала все испробую на себе. Нор, тебе это тоже не помешает сделать.
– Для меня в этом нет смысла, – отказался он. – Я уже свою память магически улучшал. Думаешь, почему так быстро идет учеба? Я, конечно, впитал твои знания, но благодаря очень хорошей памяти могу легко ими пользоваться.
– Папа, можешь не уходить: я его раздумала целовать, – сказала Ольга отцу. – Все знал и видел, как я стучусь лбом об стенку, и не помог! Все, я на этого эгоиста обиделась.
– Не расстраивайся, – похлопал Нора по плечу Егор. – В этом все женщины. Не помог – виноват, а поможешь – все равно найдут повод для недовольства. Послушай, дочь, в словах твоего друга проскользнула фраза об укреплении мышц. Может быть, тебе и этим заняться? Мозги – это хорошо, но и грубая сила бывает полезна. Что ты умеешь из боевых искусств, кроме махания мечом?