- Люцерна?
- Это к удаче, Ариадна. Спрячь в сумку или в карман джинс. Станет страшно, просто прикоснись к ней. Волнения исчезнут, я обещаю.
Растерянно гляжу на тетушку. Так-так, мамины штучки. Она тоже любила говорить нечто подобное, пропитанное магическим смыслом и полной околесицей. Трава, которая приносит удачу? Ну, а почему бы и нет, верно?
Я натянуто улыбаюсь.
- Спасибо.
- Я серьезно. – Будничным тоном вторит тетя Норин. – Мысли материализуются, а люцерна поможет тебе направить их в нужное русло.
- Окей. Как скажешь.
Я усмехаюсь, но траву не выбрасываю. Прячу ее в сумку и выкатываюсь из кухни. У меня чокнутая семейка. Если все Монфор-л’Амори верили в то, что травы приносят удачу, а сны становятся явью – неудивительно, что никто не рвался с ними общаться.
Я выхожу из коттеджа и невольно улыбаюсь. Я даже не думала, что умею улыбаться. После смерти родителей и Лоры мое сердце превратилось в глыбу льда. Несколько долгих месяцев я не могла даже слова произнести, ни то, что встать или рассмеяться. А теперь на моем лице плавает легкая улыбка. Возможно, я смогу привыкнуть, смогу жить дальше.
И мне хочется в это верить, потому что прыгать с крыши я не собираюсь. Выходит, мне остается или взять себя в руки и послать к черту всю ту боль, что теплится у меня на сердце, или согнуться под ее тяжестью и провести всю оставшуюся жизнь в скитаниях по тем воспоминаниям, которые мелькают в голове.
Что я выберу? Или точнее – на что у меня хватит сил?
Астерия – небольшой городок. Я уверена, почти все уже знают о моем переезде. Мне даже мерещится, что за мной кто-то следит, идет буквально по пятам ! Да уж. Я постоянно оборачиваюсь, но натыкаюсь не на скрывающегося в кустах незнакомца, а на удивленные лица людей, которые открыто и нагло провожают меня настороженными взглядами. Так и хочется вернуться домой и вытрясти правду из тети Мэри. С чего вдруг такое отношение к нашей семье? Ладно-ладно, возможно, тетя Норин десять минут назад и предложила мне в пальцах сжать букет засохших цветов, которые, каким-то волшебным образом, должны во мне второе дыхание открыть. Ну, и что? Соседи ведь смотрят на меня не как на чудачку, я вдруг думаю, что они меня боятся. Но с какой стати? Это очень странно.
Я плутаю по улицам, понятия не имея, куда мне идти. Господи. Что же такое. Я даже как-то не подумала, что в таком крошечном городке можно потеряться. Школа должна тут быть в центре! И дороги все должны вести к центру. Разве не так?
- Я идиотка, - застываю перед очередным тупиком и запускаю пальцы в волосы. Мне бы путь спросить, но едва я оборачиваюсь, люди начинают идти быстрее. Мамочки рьяно подталкивают своих детей вперед, мужчины закрывают в машинах окна. Вот это уже меня не просто удивляет , а раздражает. Что они творят? – Дьявол!
- Я бы на твоем месте не выражался таким образом. – Неожиданно неуверенно и, как по мне, так еще и заторможено, произносит неизвестный голос, и я резко оборачиваюсь.
У стены стоит невысокий парень. На вид ему столько же, сколько и мне, а еще у него прямоугольные очки, неуклюжие, такие стародревние кроссовки и зачесанные на бок – ох, реально ведь – волосы. Я прыскаю со смеху и переспрашиваю:
- Что?
- Я про дьявола.
- А что с ним?
- Когда подобные фразы слетают с языка семьи Монфор, на улицах становится пусто и одиноко. Так что, если ты не хочешь напроситься на неприятности…
- На какие еще неприятности? Ты кто вообще такой?
- Я – Хэрри. Или, если быть точнее, я – Хэйдан Эбнер Нортон. – Парень неожиданно подпрыгивает ко мне. Рукопожатие у него, что надо. Пальцы у меня взвывают от боли, и я возмущенно отстраняюсь. – Приятно познакомиться.
- Ага. Не то слово. – Я осматриваюсь и нехотя вновь гляжу на незнакомца. Ох, ну, и видок у него ! Приходится быть милой, хотя обычно с добротой у меня проблемы, но тут я решаю пересилить себя и даже улыбнуться, что мне отнюдь не свойственно. – Мне пора, я в школу опаздываю, прости. До встречи!
Которой не будет.
Злорадствую и поворачиваюсь к парню спиной, однако уже через несколько секунд он оказывается справа от меня и причмокивает, издеваясь над жвачкой. Вот же черт! Разве можно быть таким навязчивым? Хотя, какая разница. Я выдыхаю.
- Я не понравился тебе, ну, я никому не нравлюсь. – Гордо заявляет он, и я почему-то смотрю на него смышлено. Странный парень. – Но я могу провести тебя до школы.
- С чего ты взял, что меня нужно провожать?
- Ну, ты плутаешь уже минут двадцать.
- Я не…, эй! – Возмущенно вскидываю брови и притормаживаю перед пешеходным переходом. Грудь у меня наливается кипятком. – Откуда ты знаешь? Это ты за мной шел?
Парень покачивает головой, взвешивая варианты, а затем отрезает:
- Да.
- Да? Ого, какая честность.
- Ты бы все равно узнала правду.
- И каким же образом?
- Ну, как же. Все эти вуду штучки семьи Монфор. – Хэрри, или как его там, искренне усмехается и подталкивает меня вперед, когда загорается зеленый. Вот же наглец! – У нас с тобой на самом деле много общего.
- Да неужели, - прыскаю я.
- Ну, я так думаю. Ты наткнулась на тупик, а я в тупике уже последние шесть лет.
- Почему именно шесть?
- Потому что ровно столько я учусь в старшей школе.
- И чем плоха старшая школа в Астерии?
- Любая школа плоха, когда у тебя нет друзей. - Парень чавкает и пожимает плечами.
- Ну, знаешь , трудно найти друзей, когда ты расхаживаешь за людьми по улицам. Не думаю, что многим это нравится. К ажется, в законе даже статья есть по этому поводу.
Н е замечаю, как мы подходим к невзрачному четырехэтажному зданию. Хэрри, или Х эйдан – ну и имичко – тупит взгляд в асфальт и засовывает ладони в карманы джинс. А я с интересом изучаю темно-желтое здание, заполненную стоянку и плакаты, нарисованные чьей-то кривой рукой. Да уж. Выглядит так, словно здесь держат под замком сотни детей.
- Что ж, Хэрри , - я вновь перевожу взгляд на парня и задумчиво прикусываю губу. У незнакомца красивые глаза. Жаль, что он скрывает их под неуклюжей оправой очков, - ты расскажешь мне, зачем ты меня преследовал?
Хэрри поправляет рюкзак и наклоняется, когда один из футболистов проходит мимо. Я неожиданно понимаю, что ему здесь серьезно попадает. Руки вспыхивают. Черт. Парень робко улыбается, косит в сторону спортсменов, проверяя, ушли ли они , и говорит:
- Я живу рядом. Поэтому и шел за тобой. Думал, ты заблудилась.
- Так, ты пытался мне помочь? – Улыбаюсь. – Мило. – Впрочем, это совсем не мило, но мне вдруг хочется поддержать этого странного парня с необъятными очками. Я тут еще никого не знаю. Вот и будет друг. От своих же мыслей мне хочется смеяться. – Может, мы с тобой на обеде встретимся? Расскажешь, что здесь и как, м ?
- Ну, я…, - Хэрри смотрит в сторону, ставит на пояс руки, а затем вновь впечатывает в меня растерянный взгляд, - что ?
- Давай вместе пообедаем. Как считаешь? Тут же есть столовая или кафетерий.
- Ты серьезно?
- Да, вполне.
- Звучит здорово. Вернее, класс, да. – Парень улыбается. И улыбка у него красивая, я вдруг думаю, что парню просто стоит сменить имидж, тогда и друзей у него прибавится.
- Меня зовут Ариадна.
- Хэрри.
- Я помню.
Парень хлопает себя по лбу и начинает медленно отходит в сторону.
- Ну, тогда увидимся, верно?
- Ага. – Я киваю и закатываю глаза. Парни. Противоположный пол всегда теряется, когда на горизонте появляется нечто на подобии другого противоположного пола. – Пока.
Мы расходимся, а я почему-то смеюсь. Уже второй раз за день ! Или третий ? Может, тетя Норин была права и эта – как ее там – люцерна действительно приносит удачу?
***
Школа Астерии небольшая и непримечательная. Главный административный корпус сделан из темно-желтого камня. О стальные здания – из темно-красного кирпича , и только вывеска говорит о том, что здесь учатся дети, а не отсиживаются преступники.
Площадь перед главным входом забита подростками. Многие из них глядят на меня, а если быть точнее, то глядят на меня почти все. Но я слишком увлечена своими мыслями, и потому не реагирую. Они могут пялиться весь день. Мне все равно.
Внутри так светло, что я прищуриваюсь. Повсюду люминесцентные лампы, на окнах – ни жалюзи, ни занавесок. Все открыто и гласно. И я уверена, что каждое сказанное мной слово станет достоянием публики. Это отвратная перспектива, я ужасно люблю ругаться и поливать грязью тех, кто поливает грязью меня.
Девушки улыбаются и отворачиваются, едва я прохожу мимо – очень тактично с их стороны , чего не скажешь о парнях, которые смотрят на меня почти плотоядно, будто они собираются накинуться мне на шею. Да уж, просто изголодавшиеся животные. Несколько высоких незнакомцев в спортивной форме – бело-синей – проходят мимо. Специально они задевают меня плечами, а потом, обернувшись, хохочут, словно отпустили классную шутку. Я недоуменно вскидываю брови. Это у них такой способ снять подружку? Еще раз дотронутся, пожалеют. В свое время я вывернула руку одному ублюдку, который пытался обнять меня на вечеринке. Понятия не имею, откуда тогда во мне сила взялась, но я жутко разозлилась, из чего следует вывод: злить меня не стоит.
Одергиваю футболку и продолжаю идти за расписанием. Я вновь понятия не имею, в какую сторону бреду , и жалею, что не попросила странного Хэрри провести меня. Может, еще не поздно найти его? Хотя с таким же успехом можно просто стать посреди коридора и крикнуть во все горло его имя. Глупо, наверно. Криво улыбаюсь и прикасаюсь пальцами к засохшей люцерне тети Норин, она торчит из моей сумки. Может, и, правда, поможет?
Так, как это работает? Я продолжаю идти, но теперь в ладони сжимаю перевязанный пучок вкусно пахнущей травы. Наверняка , надо попросить. Ну, что ж: дорогая люцерна, я – Ариадна Блэк, и я очень хочу найти кабинет администрации. Мне осточертело ходить по этим похожим коридорам. Смотреть на эти лица и мечтать о том, как я подрываю школу к чертовой матери. Пожалуйста, направь меня.
Приподнимаю подбородок. Не работает. Нужно просить лучше? Хорошо: я обещаю, что постараюсь посещать почти все уроки. Вновь смотрю по сторонам. Ну, и, возможно, я даже улыбнусь кому-то. Черт возьми. Тупая трава. Ничего не получается. Я становлюсь возле стены с каким-то ярким плакатом и недовольно хмурю брови. Н у, ладно, не хочу зря обнадеживать тебя, дорогая люцерна, но раз уж на то пошло, я уберусь в комоде и даже на столе ! Хотя, попрошу это подчеркнуть , я ненавижу убираться.
Опять осматриваюсь, но увидев лишь незнакомые лица, вздыхаю. Головой упираюсь о стенд, прикрываю глаза и ощущаю, как в груди громко стучит сердце. Я хочу выглядеть сильной, хочу казаться равнодушной и уверенной. Но, на самом деле, мне страшно. Меня никогда не заносило так далеко от дома, я никогда не была одна. Здесь все не то. Люди, их перекошенные лица, настороженные взгляды. Такое ощущение, словно меня лихо из воды вытащили и кинули на разгоряченный песок. Я задыхаюсь.
- Мисс Блэк?
Растерянно раскрываю глаза. Передо мной седовласый мужчина со смешными усами и горбатым носом. Он одет в довольно простой черный костюм, на рукавах поблескивают серебристые запонки. Лицо у него доброе, морщинистое: наверно, он часто улыбается.
- Ариадна Блэк? – Вновь переспрашивает он.
- Да. – Я сглатываю и отхожу от стенда. – Это я. – Чертова люцерна.
- Отлично! Я – директор Барнетт. Чего вы тут стоите? Я ждал вас в кабинете!
- Если честно, я потерялась.
- Серьезно?
- Ну, у вас тут целый лабиринт.
- Что ж, моя дорогая, тогда я вас проведу. Идемте. Кстати , – директор улыбается и ко мне подходит так близко, что я чувствую запах его дурацкого одеколона, – вам знакомо словосочетание «Нить Ариадны»? Вашей тезки.
Я с интересом вскидываю брови, а он улыбается еще шире.
- В древнегреческой мифологии именно Ариадна помогла Тесею – сыну Эгея, найти выход из лабиринта ! И собственно, вам наши запутанные коридоры не должны приносить неудобств. – Мы плутаем вдоль незнакомых кабинетов, мистер Барнетт вежливо молчит и ждет моего ответа, но я даже не знаю, что сказать. П ожимаю плечами и предполагаю :
- Возможно, я растерялась.
- Будет вам! По какой причине? Хотя…, – мужчина отмахивается, открывает дверь в свой кабинет и пропускает меня вперед, – не отвечайте. Я догадываюсь, в чем проблема.
- Правда?
Задумчиво вскидываю брови. Мистер Барнетт кивает, приподняв уголки губ, а затем усаживается за огромный деревянный стол, заваленный документами, папками и прочей дребеденью. Солнце лениво освещает его пожилое лицо, но я почему-то думаю, что этому мужчине нет и пятидесяти. Слишком молод его голос и огонек в блестящих глазах.
- Мы в Астерии судим людей по их родословной. – Ворчливо протягивает он. – У вас она довольно интересная, вы понимаете, о чем я. Так что совсем неудивительно, что здесь вам не доверяют, мисс Блэк. Издержки средневековья. Недостатки воспитания.
- Южное гостеприимство, – добавляю я, фальшиво улыбнувшись.
- И то верно, мисс Блэк ! Но хочу, чтобы вы помнили: когда вы пересекли порог моей школы, вы начали новую жизнь. И да, меня не волнует это, – он кивает на толстую папку, лежащую на его столе : наверно , мое личное дело, – и это , – теперь он указывает на какой-то лист с круглой, ярко-синей печатью. – Ваше прошлое осталось позади. Я забуду о нем и вам советую. А люди – переубедите их.
- В смысле?
- Они считают вас такой же странной, как и ваши тетушки. Норин и…
- Мэри-Линетт.
- Верно! – Он щелкает пальцами и указывает на меня. – Вылетело из головы.
- Не понимаю, чем моя родословная вам так приглянулась? О чем шепчутся люди?
Директор откашливается и садится глубже в кресле.
- Узнаете, моя дорогая. К сожалению, вам придется узнать.
- Вы меня заинтриговали.
- Хорошо, что не испугал! Двери моего кабинета всегда открыты. Если будут какие-то проблемы – обращайтесь. И еще постарайтесь привыкнуть к тому, что в Астерии на вас накинутся, как на свежее мясо. У нас тут редко бывают новенькие.
- Я заметила. – Усмехаюсь и пожимаю плечами. – Мне можно идти?
- Да. Возьмите расписание у секретаря, Ариадна.
- Хорошо.
- Да, и еще, – я оборачиваюсь уже на пороге и замечаю, как мужчина нервно дергает уголками губ, – постарайтесь не попадать в неприятности, мисс Блэк, пусть я и понимаю, что неприятности определенно попытаются свалиться на вашу прекрасную голову.
Он улыбается, но что-то мне подсказывает, что сам верит во все байки, рассказанные про моих тетушек. Интересно. Сегодня же устрою дома допрос с пристрастием.
- Конечно. – Я хитро улыбаюсь и киваю. – Буду стараться изо всех сил.
Выхожу из кабинета и выпрямляю спину. Если люди хотят видеть во мне девушку с темными тайными, опасными родственниками и черным прошлым – хорошо.
Так даже веселее.
Смотрю на листок с расписанием и морщусь: черт возьми ! Тетя Норин сошла с ума? Господи, вот это предметы! Химия? Биология? Астрономия?
- Проклятье! - Выругиваюсь, закатив глаза. Литература два раза в неделю, зато почти каждый день биология. Даже сейчас биология , это что , карма? Да, я помню, что клятвенно пообещала люцерне ходить на уроки , но не на такие же. Я ничего не понимаю ни в химии, ни в астрономии. Да, мне легко давалась история, но лишь потому, что я умела незаметно считывать с учебника подчеркнутые параграфы и делала чудесные шпаргалки по датам.
На выдохе опускаю плечи и шаркаю вдоль широкого коридора. Подростки снуют , не переставая разглядывать меня, а я просто надеюсь поскорее отыскать нужный класс. Меня безумно раздражает перспектива находиться под пристальным вниманием всех и каждого, но против клише не попрешь. Таков банальный стереотип: если ты новенький, выкуси по полной программе. А кто я такая, чтобы эти стереотипы разрушать?
Спрашиваю у какой-то бледной девушки про кабинет биологии, и она нерешительно указывает вперед. Бурчит что-то вроде: через пару шагов, немного, чуть-чуть, а потом, как ветром ее сдувает. В очередной раз вскидываю брови. Ну, и реакция у людей на меня, так сразу и не привыкнешь. Я хмыкаю, иду дальше и , наконец, натыкаюсь на нужный класс.