- Эрика, ты мне нужна. Пойдём.
Я послушно поплелась за императором, недоумевая, почему Альге не прислал за мной просто охрану.
В коридоре мы столкнулись со спешащим доком. При взгляде на нас карие глаза Дали смешно округлились.
- Великий тай...
- А, Сафар, опаздываете, - прохладно поприветствовал его император, проходя мимо и не останавливаясь. - Уберитесь там со стола.
Император был не в духе, и не нужно было быть эспером, чтобы понять это.
...
Ядгар Альге.
Девушка семенила за императором, не успевая приноровиться к широким шагам. Но это и хорошо. Сейчас вид её испуганно-виноватого лица вызывал ещё большее раздражение у Ядгара, а рядом с Эрикой это было чревато. Прежде всего - для неё самой. Если бы он только знал, как много мороки будет с этой рабыней...
То что? Отказался бы от своей затеи? Нет, Эрика идеально подходила для его целей. Прошло всего лишь две недели, а его сын уже, пусть и с трудом, но всё же может общаться с другими людьми. А уж как Замир привязался к Эрике! Впрочем, она умудрялась найти подход практически к любому. Вчера не только Кронберг, но и Юрий поспешили после пикника к императору, чтобы убедить его более внимательно относиться к состоянию эспера. И что же он обнаружил, в очередной раз проверив видеокамеры больничной палаты? Несчастная жертва была вполне довольна и радовалась жизни, а потом и вовсе исчезла из лазарета вместе с врачом, так и не вернувшись к себе. Найти Эрику было не сложно - все данные о перемещении девушки выводились на ручной комм. Осталось только загрузить видео с террасы, и убедиться, что девчонка уже успела найти себе новую, ещё более неподходящую компанию.
Эта мысль вызвала новый приступ раздражения. Почему она не может просто тихо сидеть в своей комнате? Или хотя бы в лазарете, раз настолько себя плохо чувствовала? Хотя последнее казалось всё больше поводом для встречи с докторишкой...
Только оказавшись около широкой красной двери с вытянувшейся по сторонам охраной, Ядгар понял, что привёл Эрику к себе, а не в её комнату, как намеревался. Идти обратно было бы глупо. Он приложил руку к дверному сенсору и зашёл внутрь.
- Проходи.
Эрика прошмыгнула внутрь, и так и осталась посредине гостиной, неловко переминаясь на месте. Император подошёл было ближе, но увидев, как сжалась эспер, только подавил вздох и уселся в кожаное кресло.
- Сделай чаю. И себе тоже, - приказал он.
Пока девушка искала чашки и заварку, пока колдовала с водой, она, как и планировал Ядгар, успела немного успокоиться. Поставив перед ним чашки, она вновь замерла как кролик перед удавом. Ядгар закатил глаза:
- Я что, должен тебя заставлять ещё и сесть?
- Простите, господин, - Эрика потупила глаза и уселась на краешек второго кресла. И даже чашку свою придвинул к себе самостоятельно, не дожидаясь прямого приказа.
Император отпил пахнущий мятой и ромашкой чай, и несколько восстановил утраченное из-за Эрики равновесие. Иногда ему казалось, что девушка лучше него знала, что именно ему нужно в тот или иной момент. Хотя, наверное, действительно знала...
- Ты в самом деле думаешь, что я такой страшный? - как можно более мягко спросил Ядгар.
Оправдываться Эрика не стала, зная, как он не любит, когда она лебезила перед ним или врала. Впрочем, Ядгар подозревал, что он не всегда мог раскусить её ложь или недомолвки. Но сейчас её молчание было более чем красноречиво.
- Я не собираюсь ругать тебя или наказывать.
"Лучше уж накажу Дали", - с неожиданной мстительностью подумал Ядгар, и сам удивился тому, сколь нерациональным оказалось его желание поставить наглого мальчишку на место. Не такой уж был большой проступок, хотя то, что доктор оставил девушку одну, без присмотра, всё же нельзя было оставлять без внимания.
- Не надо, - тихо сказала девушка. Она знала, что просьбы её бессмысленны, но всё же попыталась защитить доктора.
- Ты ведь понимаешь, что император не должен прислушиваться к своей рабыне? - поддразнил её Ядгар.
Эрика промолчала, лишь обхватила хрупкие плечи руками и ещё ниже опустила голову. Ядгар глядел на её античный профиль, и не мог понять, почему он вновь стремиться задеть её, заставить расстаться с глубоко засевшим внутри неё безразличием.
На мгновение Ядгару захотелось, чтобы Эрика улыбнулась ему так же искренне и открыто, как она улыбалась доктору. Или так же смешно дулась и смущалась, как при Юрии. Неужели всё, что ему достанется - это только страх и лживая покорность? И не подкупить, ни обмануть её видящую душу, знающую, каков он на самом деле. Таким, как он, не улыбаются - таким подчиняются, иногда с верноподданническим трепетом, а иногда - с затаённой страхом и злобой внутри. Раньше ему хватало и этого. Но не сейчас. Всё изменилось раньше, чем Ядгар это понял.
Подобные неуместные мысли он тщательно прятал от своей маленькой телепатки, но сам на них глаза уже закрывать не мог. Его тянуло к Эрике - к её телу, к её теплу. Вот только как заполучить маленький огонёк её души, не затушив его при этом, он пока не знал. Да и просто смотреть на девушку издалека, не имея возможности прикоснуться, Ядгару уже было недостаточно. Неестественно сильная эмоциональная тяга к Эрике лишь усиливало физическое влечение, мешая отвлечься на других женщин. И всё чаще и чаще казалось императору, что эта девушка с невинным взглядом и робкой грацией лани на самом деле колдунья, оплетающая его своими чарами.
Он должен был избавиться от этого наваждения, утолить свою жажду, взяв от Эрики столько, сколько он сможет. И сколько она сможет дать... а затем убрать девушку как можно дальше от себя. Подарит Эрике обещанную свободу, надеясь, что она в ней не утонет.
- Ничего твоему доктору не будет, - устало сказал, наконец, император. - Я хотел поговорить с тобой не об этом. Я лишь прошу сохранять тебя дистанцию с другими людьми. Если у тебя есть необходимость о чём-то спросить, или нужна помощь - обратись ко мне или Кронберг. Я делаю это не из-за глупой прихоти.
- Так почему же?
- Кронберг должна была объяснить тебе. Ты общаешься с моим сыном. Сейчас ты, в силу сочетания ваших способностей - для него почти весь мир. И то, что влияет на тебя, влияет и на него. Я хочу оградить его от опасностей.
- Мой господин... - Эрика наконец-то отмерла. Взгляд миндально-карих глаз теперь почти прожигал Ядгара. - Нельзя никого защитить, оградив от контактов и спрятав его от всех опасностей.
- Что ты можешь об этом знать? - презрительно поджал губы Ядгар. - Разве ты знаешь, что такое реальная опасность?
Девушка качнула головой, признавая свою беспомощность, и Альге смягчился:
- Ты сама порой как ребёнок. И твой дар хоть и даёт тебе некоторые преимущества, но при этом сильно ограничивает.
"Ваш сын - другое дело. Он не будет ни в чьей власти, а будет править сам" - мысленно возразила девушка. Император давно заметил, что когда она говорила о чём-то важном, то использовала свою новую способность к обратной телепатии. Как будто опасаясь, что озвучь она свои слова вслух - и от них уже не откажешься.
- Да, мой сын - другое дело. В этом и проблема. Он смотрит на окружающую его реальность твоим взглядом, и так неверным. А если этот взгляд будет ещё и затуманен кем-то другим, не важно, специально или нет...
- Я поняла. И знаю, что многое не могу дать Замиру. "Но это можете дать вы, мой господин".
Вместо ответа Ядгар положил свою открытую ладонь на стол:
- Прикоснись ко мне, - с кривоватой улыбкой сказал он, зная, что его просьба заставит девушку вновь напрячься. И оказался прав. Эрика смотрела на его руку как на ядовитую змею, совсем не торопясь касаться своего господина.
Император как ни в чём не бывало поднял свою чашку, сделав широкий глоток уже остывшего чая.
- Вот видишь. Даже ты, идеально вышколенная выполнять приказы своего хозяина, не торопишься выполнять этот приказ. Я ведь не самый приятный человек для вас, эсперов? Меня боишься ты, меня ненавидел Лён... И даже моему сыну неприятно моё присутствие. Настолько, что я могу только смотреть на него через стеклянную стену и видеокамеры, не более.
Растерянность, тревога, жалость - эмоции Эрики нельзя было назвать приятными. Для обычного человека. Ядгар же, хоть и не наслаждался ими, но пробовал с искренним интересом того, кто сам не был способен это испытать. Я сказал, что твой взгляд - неверен. Но я даже не умею различать цвета и оттенки этого мира. Едва ли когда-нибудь император был так близок к признанию того, что его неспособность нормально чувствовать ограничивала его. Но даже если бы он принял это... то никогда не признался бы никому. Даже Эрике. Тем более Эрике.
Ядгар кинул оценивающий взгляд на девушку.
- Когда ты сможешь справиться с этой проблемой, когда я смогу вернуть себе своего сына - только тогда я буду считать, что ты выполнила часть своей сделки.
- Вашего сына нельзя исправить, - тут же отреагировала девушка. - Его дар - это не болезнь, которую можно вылечить.
Император спокойно кивнул.
- Я знаю. Значит, найди другой способ. Если хочешь быть свободной.
Играть на жажде свободы возможно было нечестно с его стороны. Но раз только это могло на самом деле зажечь взгляд Эрики, пока она рядом с ним - значит, он будет нечестным.
Эрика взволновано поднялась, обогнула стол и присела у ног Ядгара. Она была так близко, что Альге почти задержал дыхание, опасаясь спугнуть девушку. Волнение и нетерпение окутывало её, отражаясь во взгляде и неровном дыхании.
- Вы хотели, чтобы я коснулась вас... позвольте мне сделать это сейчас.
Ядгар медленно кивнул, но в самый последний момент, когда её ладонь почти коснулась его лица, перехватил руку, стараясь не касаться оголённой кожи.
- Зачем?
"Чтобы понять, что затрудняет ваш контакт с эсперами, я должна узнать вас лучше. Пусть даже это... непросто".
- Разве это не опасно для тебя? Ты, возможно, ещё не восстановилась после того, что произошло вчера.
- На мои способности это никак не сказалось. У меня есть проблемы с контролем, но сейчас это только поможет обеспечить нам более полный контакт. Чем я больше буду открыта, тем лучше.
Это был риск. Для Эрики в первую очередь. Но и для него тоже. Потому что он и так с трудом сдерживался, глядя сверху вниз на девушку. Её беспомощно-трогательная поза у его ног была абсолютно невинна, но именно это и будило в Альге самые тёмные желания.
- Тогда нужно сделать по-другому. Я уже показывал тебе...
Вторая его рука легла ей на затылок. И прежде, чем Эрика сделала попытку отстраниться, он нагнулся и прижался к её губам. Жадно, почти грубо, не давая никакой возможности избегнуть поцелуя. Но в этот раз она и не сопротивлялась.
...
Всё так знакомо. Прикосновения шершавых и жёстких губ, властные руки, не дающие отстраниться. И холодная пустота внутри Ядгара, поглощающая и лишающая воли.
И всё же, было немного по-другому. Изменился ли Альге, или стала иной я, но не имея возможности укрыться, я сдалась на волю пустоте, и поняла, что раствориться в ней - не означает умереть. Потому что отдав всю себя императору, я так же получила то, что раньше мне было недоступно. Ядгар позволил изучать его, поддерживая и оберегая от самого себя... Мне всё ещё было страшно и одиноко, как маленькому ребёнку, заблудившемуся в темноте, скрывающей чудовищ. Только теперь я знала, что хозяин этих чудовищ не позволит им съесть меня.
Сквозь пелену транса я чувствовала, как меня подняли и посадили на колени. Руки скользили по спине, гладили волосы, касались нежной кожи на шее, порождая во мне дрожь. Я не испытывала отвращения, впрочем, как и удовольствия - всё это жадно проглатывала пустота, не оставляя мне ничего. Но тело неожиданно инстинктивно ответило на прикосновения, на движения губ, на терпко-мужской запах Ядгара. Я прогнулась, прижавшись к Альге ещё ближе, и кажется, даже ответила на поцелуй.
Вкус его губ, жар его тела - это стало для меня защитой от нестерпимого холода чужого сознания, заполняя мою потребность в человеческом тепле. Возможно, это было всего лишь суррогатом того, что мне на самом деле требовалось. Но разве я могла выбирать? Разве он мог дать мне больше?
Вскоре я так глубоко погрузилась в транс, что перестала чувствовать то, что происходило в реальности. Потому что там, за пустотой и тьмой я внезапно обнаружила что-то живое и человеческое. Раньше, чем я успела остановиться, я погрузилась в воспоминания Альге.
Любой эспер знает, что лезть в чужие воспоминания не стоит. Потому что на практике это работает совсем иначе, чем представляется обычным людям. Никаких последовательных кадров, как в кино. Воспоминания - это жуткое нагромождение всего того, что человек копил за всю свою жизнь, и обычно они вываливаются на тебя как снежная лавина, таща со собой и не давая опомниться.
Сцены чужой жизни, обрывки разговоров, образы людей - всё хаотично это навалилась на меня.
Маленький выродок... мой повелитель... женский смех, отдающий фальшью. И тут же - страшный хрип умирающего человека, которого почему-то совсем не жалко.
Острая боль в коленке... тепло солнечных лучей чужого мира... прикосновение к бархатной женской коже.
Тяжёлый и грузный силуэт мужчины... Звёздное небо Лонги... Серые глаза, смотрящие с тревогой и заботой... И моё собственное лицо, такое знакомое и в то же время чужое. Гораздо более красивое, чем я видела в зеркале каждый день. Со строгими и правильными чертами, высокими хрупкими скулами, яркими губами и сливочной кожей. И карими глазами, в глубине радужки которых был вызов...
Он такой видит меня?
Не знаю, сколько я ещё я бы барахталась в чужих воспоминаниях, но внезапно всё прекратилось. Контакт прервался.
Я подняла неожиданно тяжёлые веки и заморгала, пытаясь вернуть себе чувство реальности. Судя по ощущениям и тому, что мне открывалось, я лежала на полу. Обнажённую спину приятно щекотали ворсинки ковра...
Что?! Я резко села, только сейчас поняв, что на мне нет блузки, а юбка задрана до самых бёдер.
- Очнулась? - донёсся до меня мрачный голос Ядгара. Он сам сидел в нескольких шагах от меня, на кресле, застёгивая пуговицы рубашки. Пепельные волосы его были встрёпаны, а кончики ушей немного покраснели. И выглядел он... несколько возбуждённо.
Так. Неужели я пропустила нечто важное? Неужели мы...
- Нет, - скривился Альге, приглаживая волосы. - Ты практически отрубилась. Возможно это старомодно, но я предпочитаю заниматься сексом с девушками, когда они в сознании, а не похожи на безвольных кукол.
Волна облегчения, что меня затопила, не осталась незамеченной императором.
- Одевайся и проваливай, - приказал он, отводя взгляд, как будто мой вид его отталкивал.
Меня не нужно было просить дважды.
Глава 4
-- A где же люди? - вновь заговорил наконец Маленький принц. - В пустыне все-таки одиноко...
-- Среди людей тоже одиноко, -- заметила змея.
(с) Антуан де Сент-Экзюпери
В кровати было мягко, тепло, и уютно. А самое главное, безопасно. Ну, до тех пор, конечно, пока никто не пытался вытащить меня оттуда силком. Но в этот день, а так же на следующее утро, меня оставили в покое. Вечером принесли ужин - и унесли совсем нетронутым. Завтрак я тоже проигнорировала, в обед вяло поковырялось ложкой во втором, даже не взглянув в сторону супа. Есть не хотелось, как и вставать с постели. Знакомая вялость, пустота в мыслях и отсутствие сил знаменовала собой наступление депрессии. Не той "депрессии", которой порой страдали благородные дамы при отсутствии настроения, а той, что заставляла думать о смерти как о весьма привлекающей перспективе. Впрочем, даже желание смерти было каким-то тусклым, как будто бы не моим.
Такое уже со мной было. Впервые - когда мне было пятнадцать, когда произошёл скачок моих способностей, к которому я не была готова. Тогда начало депрессии пропустили, и из болезни я выбиралась долго и мучительно. Второй раз изменение моего состояния успели заметить, и почти месяц меня безостановочно пичкали лекарствами. Помогло, но у меня до сих пор остался провал в памяти о тех днях. Да и причину срыва, если честно, я уже не помнила.