- Конечно нет, - кивнул Альге. - Как я и сказал, слишком глупа для этого, да и я следил за дорогой супругой достаточно хорошо. Но кто-то всё-таки попытался дёргать её за ниточки, и я счёл, что пора бы с этим разобраться, а заодно получить все основания, чтобы окончательно убрать Анхелу со своих глаз. Но для этого она должна была совершить достаточно большую ошибку...
- А Замир? Вы втянули его в это! - я всё же сказал вслух то, что возмущало меня больше всего.
- Не делай из меня злодея, Эрика, - оборвал меня император. - Я решил дать шанс Анхеле показать себя с лучшей стороны. Она им не воспользовалась. Если бы Замир принял её, я бы многое ей простил. Да и лучше мой сын испытает разочарование в матери сейчас, чем когда уже будет поздно. Правда, я не думал, что она попытается убить тебя.
- Что?! - воскликнула я.
Альге криво улыбнулся:
- Мне казалось, что Анхела может сотворить глупость, возможно даже попытается устроить покушение на меня чужими руками. Я давал ей для этого достаточно повода и возможностей, но никак не думал, что её целью станешь ты. И уж тем более не мог догадаться, что она практически лично решит этим заняться. Её служанка добавила яд в твою еду, даже не позаботившись о том, чтобы не попасться на камеры. Тебя хорошо охраняли, но даже в самой лучшей стене есть свои лазейки.
Ядгар действительно не очень хорошо понимал женщин. Он думал, что Анхела будет мстить ему - но в таких случаях жены почти всегда во всём винят не мужей, а их любовниц. Впрочем, была ещё одна причина, чтобы гнев Анхелы пал именно на меня, притом в такой незамысловатой форме.
- Тайнэ Анхеле не было нужды тщательно скрывать свой поступок. Убийство рабыни - не такое уж большое преступление. Едва ли даже по самым суровым лонгийским законам она может понести серьёзное наказание.
Альге холодно улыбнулся.
- О, но ты ведь не просто рабыня. Ты мой эспер. Так что я склонен расценивать это не просто как порчу имущества, а как преступление против императора с целью ослабить его власть. Никто не скажет, что я без причины избавился от своей супруги. Её арест и пожизненное заключение будет хорошим сигналом моим врагам, что я всё ещё опасен.
И всё же, он не собирался казнить её. Так было лучше - чужая смерть не могла бы исправить уже содеянного. Но оставалась ещё одна фигура, которую Альге так и не упомянул. Диего Альварес - тот, кто я думала, мог иметь отношение к заговору против императора. Неужели он действительно не при чём? Да, Ядгар недооценил Анхелу, но если он говорил о том, что тщательно следил за ней, то как он мог допустить... В этот момент меня озарило.
- Падре! Он ваш человек! Но ведь вы...
- Ненавижу католиков? - хмыкнул император.
....
Ядгар Альге
Ядгар никогда не считал себя сластолюбцем, впрочем, как и романтикам, и относился к женщинам без пиетета и с лёгким презрением. Сложно было представить, какой они могли представлять интерес помимо постели. Флирт придворных дам быстро начинал утомлять и раздражать, а их амбиции и претензии, которые они рано или поздно начинали предъявлять, и вовсе сводил на нет всё очарование.
С невольницами было проще, но они были глупы, робки и безынциативны. От тех же, кто был искусен в постели, разило фальшью, которую Ядгар терпеть не мог.
Были и другие женщины. Умные, независимые, вроде Аланы Кронберг. Его неудержимо влекло к таким в первые годы, когда он только покинул Лонгу, путешествуя по мирам Космосоюза. Эти планеты были полны раскованных и целеустремлённых красоток, быстро западающих на аристократа из Независимых миров. И всё же ни одна не выдерживала с ним более нескольких недель. Они требовали к себе внимания, а Ядгар не был готов давать его. Или не мог.
Эрика не походила ни на одну из тех, с кем он раньше спал. И дело было не во внешности, немного необычной для Лонги, но всё-таки не слишком экзотичной. Притягательной её делали не только благородные и плавные черты лица, стройное хрупкое тело и длинные ноги. Истинное очарование Эрики скрывалось в её грации, тёплой улыбке, мерцающей загадке в глубине ореховых глаз. Дар эспера делал девушку чуткой к желаниям других людей и немного вкрадчивой, а статус рабыни - тихой и осторожной. Но отнюдь не пугливой, как показалось Ядгару при первой встрече. Эрика выросла с осознанием, что никто не причинит ей вред, и за внешней покорностью императору нередко чудилась насмешка и вызов. 'Поймай, сделай меня своей'. И прежде, чем Ядгар успел это осознать, он включился игру, не понимая, насколько высоки окажутся ставки.
Ему только оставалось надеяться, что Эрика не понимает, не видит, сколь чарующий и магнетический эффект она оказывает на него. Желание прикасаться, видеть, чувствовать её тепло... когда это стало необходимостью?
А теперь это всё исчезло. Эрика просто потухла, спряталась за безразличным равнодушием, и даже боль и гнев, что прорывались сквозь стену, что она построила вокруг себя, стал каким-то безличным. Как будто она просто перестала видеть его, Ядгара, как и он когда-то не хотел видеть в ней что-то иное, чем просто хорошее вложение и удобный инструмент.
Всё это невыносимо злило императора, и злость эта, наслаиваясь на запоздалый страх за жизнь Эрики, делала его на редкость уязвимым и открытым.
Зачем он стоял здесь, в лазарете, едва ли не прося прощение, и рассказывал то, что рабыне было не положено знать? Уж об Альваресе он точно не собирался говорить. К сожалению девушка, казавшаяся порой наивно-глупенькой, неожиданно хорошо распознавала чужие интриги. Может быть, её хорошо обучил прошлый хозяин, но скорее всего это было одним из способов адаптации, о котором рассказывала доктор Кронберг. Что ж, это можно было использовать, но Ядгару эта мысль неожиданно претила. Нет, хватит. Достаточно и нелепой истории с Анхелой. Как только он вывезет Замира во дворец и тот немного адаптируется, император собирался полностью забрать девушку себе. Больше никаких игр.
Важно было только не потерять её сейчас. Приняв неожиданное решение, Ядгар не отпуская руки девушки, потащил её за собой, прочь из лазарета.
....
Альге тащит меня за собой как неуклюжего медлительного ребёнка, я только и успевала переставлять ноги. Рашид Оссе, мимо которого мы проносится, неожиданно ловко для своего возраста отскакивает к стене, прижав к себе рабочий чемоданчик. Он смотрит нам вслед, отчего то одобрительно. Даже не хочу знать, что он думает о нас.
Хотя я не могла с полной уверенностью сказать, что императором действительно не двигала сейчас внезапно вспыхнувшая страсть, а лазарет его чем-то просто не устроил.
Тащили меня, как оказалось, в кабинет. Лишь только когда закрылась дверь, меня наконец отпустили.
- Садись, - указал мне на своё кресло за письменным столом Альге. Я послушно села, не понимая, что за развлечение себе он на этот раз придумал. Но в том, что развлекаться будут за мой счёт, я не сомневалась.
В кабинете у Альге был небольшой тайничок, в котором он хранил важные данные, к которым не имел доступ даже Мацуми. Император достал оттуда обычную пластиковую папку и положил передо мной.
- Что это?
- Посмотри сама. Ты ведь умеешь читать, насколько я помню, - насмешливо сказал Ядгар, хотя я чувствовала напряжение в нём.
Я открыла папку, пролистала несколько листов, пытаясь вникнуть в написанное. Документы на собственность эспером Эрикой. Мои данные, код регистрации, и запись о владении мной Ядгаром Альге. Он всё же стал моим хозяином и по закону. Так стремится доказать, что я ему принадлежу?
- Поздравляю, мой господин.
- Ты увидела не всё.
Альге, усевшийся на край стола рядом со мной, наклонился и достал из кипы несколько листов, которые я проглядела. Я рассеянно скольжу взглядом... и затем подняла растерянный взгляд на Ядгара:
- Документы о моём освобождении?
- Ещё не подписанные мной и не заверенные юристами, но вполне настоящие. Я хочу, чтобы ты верила мне.
- Зачем... сейчас?
"Зачем вы сейчас показываете мне это?" - хочу спросить я, но язык не слишком-то слушается. От чудовищности его лжи я просто теряюсь. Если бы я не знала о том, что это всего лишь уловка, чтобы заставить меня быть послушной и благодарной ему, то наверное просто бы... да, я бы по глупому заплакала. А "великодушный" император меня бы утешал. Но у меня не хватает сил, чтобы имитировать благодарность или воодушевление. Впрочем, он списал мою реакцию на растерянность.
- Я подпишу эти бумаги прямо сейчас, если ты согласишься остаться со мной, - говорит Альге, в очередной раз удивив меня. Мысли лихорадочно мечутся в голове. Новая попытка манипуляции, или ещё один вариант старого плана?
- В чём подвох?
Я впервые за долгое время касаюсь разума императора, пытаясь найти истину хотя бы в его мыслях, но он вновь ловко ускользает от меня. И всё же фальши я не чувствую. Юрий мне врал? Или император изменил своё решение?
Альге не отвечает, и я почти повышаю голос:
- В чём подвох?
- Ни в чём. Я просто считаю, что свобода была бы тебе к лицу.
Мои дрожащие пальцы ложатся на его ладонь, сжимая. Когда я перестала бояться твоей пустоты? Когда научилась ненавидеть? Или когда узнала, сколь горячи могут быть твои ласки?
- Вы понимаете, что как только я получу свободу, я тут же улечу?
- Нет, не понимаю, - кривит губы Альге. Рука его под моей ладонью напрягается. - Ты была бы дурой, если сделала это. Но ты, Эрика, не такая.
Мне кажется, он убеждает сам себя.
- Дурой?
Я тоже улыбаюсь, точнее, почти скалюсь, и со стороны это наверное смотрится дико. Два любовника, делающие вид, что честны друг перед другом. Впрочем, сейчас я на самом деле честна.
- Конечно. Свобода дорого стоит, Эрика, тем более для таких как ты. Даже если я подарю тебе её, ты не сможешь её удержать.
Я молчу, не желая выдать ненароком Юрия, и Альге продолжает меня убеждать:
- На Лонге тебе будет безопаснее. И ты сможешь больше не склонять голову перед такими, как Анхела. Ты даже не представляешь, какие возможности откроются перед тобой на Лонге.
- Не представляю, - я качаю головой. - И всё же, я могу захотеть улететь, пусть не сразу, но позже. Что вы предпримете на этот случай, мой господин?
Я вижу, как напряжённо раздумывает Альге, решая, стоит ли мне открыть все карты, или же вновь увильнуть от ответа, но я внезапно со смехом вскакиваю:
- Подождите, мой тай! Дайте мне самой догадаться! Объявите меня носительницей государственной тайны, не подлежащей к выезду? Или как своей новой поданной, просто запретите покидать свой дворец? О, новая форма рабства, которую я ещё не испытала на себе!
Я хватаю бумаги, и швыряю их в лицо оторопевшему императору.
- Наплевать, слышите? Наплевать! Говорите что хотите, подкупайте чем хотите, но я вам поверю не раньше, чем окажусь в другой части галактики! Нацепите ошейник и поставьте клеймо, или же оденьте в дорогие одежды и объявите вашей драгоценной гостей - для меня всё одно. Вы... уродливейшее из созданий, не подлежащее к починке. Отвратительная тварь без чувств.
Я хотела обмануть его, быть хитрой, выждать... но клянусь, выражение его лица сейчас стоило потери доверия. Хотя о каком доверии я говорю! Меня сгибает от лихорадочного хохота, и я падаю на колени, цепляясь ладонями за стол.
- У тебя истерика, - холодно говорит император. - Остановись, пока не стало поздно.
Но я не уже не могла остановиться, хотя знала, что потом поплачусь за свои слова. Но потом будет потом. А сейчас была лишь ярость, жгущая меня изнутри. Не огнём, холодом, и льдинки этого гнева впивались в меня изнутри, причиняя ужасную боль, которой было слишком много для меня одной.
- Вы... стали неосторожны, мой господин, - сквозь всхлипы говорю я. - Слишком поторопились. Одна ошибка за другой. Проглядели покушение на меня, а теперь ещё и это... Хотите, чтобы вас в народе прозвали Безголовым Ядгаром? Ни ума, ни сердца... жалкое зрелище.
Альге уходит, но тут же возвращается. Сверху на меня льётся холодная вода... нет, это тонге, липкое, сладкое. Я облизываю губы, глядя сверху вниз на своего господина:
- Решили утопить в алкоголе? Или надеетесь на повторения того, что было? То же место, те же приёмы? Вы повторяетесь.
Как он бледен, как он зол... неподвижно стоит, боясь, что стоит ему меня коснуться, и он сорвётся. Но не достаточно. То, что я говорила, было недостаточно, чтобы по-настоящему задеть его. Я снимаю все свои блоки, позволив узнать, что творится внутри меня.
- Хельга... ваша мать. Когда вы были ребёнком, вы обожали её. Я видела это в вашей памяти. А она вас предала, позволив изуродовать чужакам. Хотите, хотите я покажу вам, как это было? Вам понравится...
Я тяну руку, и Альге делает быстрый шаг назад, и я впервые вижу в его глазах тень страха.
Не знаю, чем бы это закончилось, но в тот момент, когда я была готова выложить Ядгару, что он такой же, как и я, только искалеченный, как дверь кабинета открылась. Ядгар так торопился "удивить" меня, что забыл заблокировать её изнутри. Но ведь кроме Ядгара только у одного человека был доступ сюда. Что понадобилось Мацуми так срочно?
Мацуми, как ни в чём не бывало, как будто не замечая, что происходит между нами с императором, зашёл внутрь, а за ним... за ним зашёл и Замир.
Альге замер, расширенными глазами глядя на сына.
- Тао, что ты творишь? - сдавленным голосом говорит он. - Как ты?..
- Тай Замир бродил по замку один, искал Эрику, я решил привести его сюда.
- Решил... почему?
Он искал ответа у своего секретаря, хотя вернее было бы искать его у Замира. Тао сейчас явно не понимал, что делает, захваченный чужой волей. Послушный безмолвному приказу Замира, секретарь на деревянных ногах вышел за дверь. Мы остались втроём. Альге, его сын, и я.
"Не знала, что ты так умеешь" - мысленно обратилась я к Замиру, подмигивая ему. - "Почему бы тебе сыграть в такую же игру со своим глупым отцом, а, мой мальчик?"
....
Замир Альге
То, что в замке происходит что-то плохое, Замир смог понять по Алане Кронберг. Не по её поведению даже - докторша как всегда была скучной, и не по мыслям, укрытым дурацким чипом, а по её настроению. Обращать внимание на эмоции Замир научился благодаря Эрике, а до этого просто не считал это чем-то важным. Сам-то он был не слишком чуток к таким глупостям - для мальчика чужие эмоции были не слишком понятны и совсем не интересны. Но Эрика говорила, что это полезно. Что именно благодаря чувствам, а не мыслям, можно узнать людей.
"Чтобы управлять?" - спросил он тогда.
"Чтобы защититься".
Эрика была хоть и взрослая, но жуткая трусиха. Он сам бы хотел защищать её, но факты были таковы (эта фраза особенно нравилась Замиру), что он был пока для этого слишком мал и зависим от других
Эрика обещала зайти к Замиру, но вместо этого пришла докторша. Встревоженная, растерянная и... как же это называется? Когда кажется, что поступил с кем-то плохо, и от того тебе тоже становится не по себе. И хочется исправить.
Вина.
- А где Рика? - мальчик, когда торопился, порой проглатывал несколько звуков.
- Она немного приболела. Увидитесь завтра, - рассеяно ответила Кронберг, и отчего-то потрепала Замира по голове. Небрежное прикосновение на мгновение дало Замиру доступ к тому, что находилось где-то между мыслями и чувствами - яркими картинками-впечатлениями последних часов, которые Кронберг крутила в голове. Белая как мел Эрика с застывшим взглядом, стража у дверей её комнаты...
- Хочу к ней!
Чип не смог защитить Алану от прямого внушения. От таких "приказов" у Замира болела голова, а однажды даже пошла носом кровь, но желание увидеть подружку-эспера было сильнее страха неприятных ощущений. В этот раз отдача была достаточно сильна - до звона в ушах и пятен перед глазами. Алана плохо поддавалась внушению, да и чип мешал, хотя и не мог полностью остановить дар Замира.