— Лотариназ?!
— Засранец?!
— Леди, ну зачем же сразу ругаться? Давайте мирно обсудим все проблемы и придем к консенсусу…
Лучше бы он молчал. Тролли ненавидят компромиссы. Тролли за компромиссы убивать готовы. Вот и бабуля, истинная дочь горного народа, пришла в неистовство. Глаза у нее покраснели, ноздри раздулись, губы разверзлись в чудовищном оскале. Она сорвала с талии веревку и наклонилась к папуле.
— Конец тебе, инкуб! — прохрипела она.
— Не в этот раз. Товсь! Пли!
И… Ничего не произошло! С первого взгляда. Со второго, после того, как открыла глаза, я заметила, что лицо родственницы разгладилось и приобрело умиротворенное выражение. Она выронила веревку, вытерла ручейки слез на щеках, вздохнула и произнесла:
— Что же ты со мной, подлец, сделал, а? Ой, существа добрые, что же это твориться? Меня, воительницу в дцатом поколении приворожили?
Бабулины песнопения привлекли внимание. Народ отложил столовые приборы и начал вслушиваться в стенания родственницы. Женщины ей сочувствовали, мужчина заинтересованно оглаживали взглядом ладную фигуру ба. Слишком уж заинтересованно. Некоторые уже покинули столики и, словно заколдованные, стали приближаться к ней. Они тянули руки, падали на колени и злобно косились на соперников. Кое-кто запасался подручными предметами. Сотрудники ресторана, прикрываясь подносами, бежали прочь, поминая почему-то меня недобрым словом.
Бог… Пли… И сколько же стрел амуров получило бедное не приспособленное к любви бабушкино сердце, не говоря обо всех остальных?! А меж тем мужчины приступили к охоте на объект своей скоропостижной страсти. Облизываясь, отдирая от себя руки спутниц, призывающих мужчин одуматься, они выстроились полукругом, зажав в руках скатерти, горшки с цветами и стулья. Дружно сделали шаг вперед, прижимая бабулю к стене. Оттуда прыткая добыча по из мнению никуда не должна была деться. Но они плохо знали мою родственницу. Сделав сальто назад, она очутилась у стены, улыбнулась взвывшим от предвкушения быстрой победы охотникам, и разбежавшись перепрыгнула мужской строй. Обернувшись, показала им неприличный жест и побежала в сторону выхода.
Но она просчиталась. Старичок метрдотель проворно закрыл дверь и рванул на себя синий рычаг сигнализации. Железные жалюзи поехали вниз. Дедуля крякнул и распахнул навстречу ба объятия.
— С дороги, развалина! — крикнула родственница. Она на бегу ускорилась, сложилась в клубок и вылетела сквозь стекло. Жалюзи опустились до конца. Мужчины оторопели. Покрутили головами, некоторые успели всплакнуть.
— Через черный ход! — подал кто-то здравую идею.
— Бегом, я на нее следилку кинул! — сообщил какой-то маг из толпы и двинулся к двери, ведущей к кухне. За ним последовали остальные.
Я схватила с интересом наблюдающую за разворачивающейся интригой маман за руку и потащила ее за всеми, по ходу несильно толкнув инкуба в спину. С ним я завтра побеседую на тему применения служебного положения для достижения личных целей!
Кухня опустела. На плитах одиноко скворчали сковородки и пыхтели кастрюли, на длинном столе перед выходом расположились готовые блюда, вызывающие видом и запахом обильное слюноотделение. Я уже практически вышла на улицу, когда настойчивые требования желудка добрались до головного мозга и заставили меня вернуться. Безусловно, я люблю бабушку, но и с отцом не могу не согласиться: здесь ей не там! Здесь цивилизация, и за удар по голове с последующим прикручиванием понравившегося мужчины к батарее в ванной, дабы не сбежал, полицаи с удовольствием срок исправительно-трудовых работ впаяют. На улицах Унлесс-Сити вечно дворников не хватает… Возможно, данное происшествие поможет ей осознать, что она невзирая на звание лучшей охотницы племени принадлежит к слабому полу. Иногда.
Я собрала на поднос особо аппетитные тарелочки, подхватила его и отправилась на пляж. Любое существо нуждается не только в зрелищах, коих за сегодняшний день было предостаточно, но и в хлебе. Ужин на берегу океана под вопли загонщиков станет отличным завершением трудного дня.
Бздымс! Брямс! Хрякс.
— Азриэль! — плакал мой ужин горючими слезами.
По голубой рубашке Принца Тьмы сползал мой вожделенный ужин. Мясо смешалось с пирожным, фруктами и зеленью, кокетливо повисшей на пряжке брючного ремня демона. На земле валялись осколки тарелок, чашка с отколотой ручкой и поднос.
— Ты под ноги себе когда-нибудь смотришь?!
Под них я и смотрела! Это единственная причина, почему я этого демонового выскочку не заметила. Выпрыгнул из темноты, как Сцилла из пещеры, а на меня ругается. Сам-то куда смотрел? Расположение звезд на ночном небе изучал?! Ан, нет. Судя по удаляющемуся топоту каблучков, темного целиком антропология поглотила.
— Да чтоб тебя всю ночь от голода пучило, а туалет на ремонт закрыли! Достал ты меня, урод! Вечно под ноги лезешь, я уже не знаю, что и придумать лишь бы тебя не видеть! — я топнула ногой. Ужасно хотелось расплакаться. Желательно кому-нибудь в жилетку. Ощутив, что до позора осталось всего ничего, я оттолкнула Руфима с дороги и бросилась бежать.
— Сумасшедшая! — до неслось мне вслед.
Да! Да, я такая. Реалити-шоу, остров, Принц, родственники новые и прежние свели меня с ума. Верните меня назад. В неспокойную, но размеренную жизнь: к хамам заказчикам с неопределенными желаниями, к вонючке толстяку боссу, недоеданию, недосыпанию… Ой, а что это мимо моих ушей свистит? Заклинания?! Да меня никак убить пытаются. Опять! Надоело…
Я замерла на секунду, что едва не стоило мне головы, сосредоточилась и создала вокруг себя двадцать-двадцать пять огненных шариков. Рухнула на землю, параллельно запустив шарики в тропический лес. Один из них выхватил из темноты фигуру, закутанную в балахон. Убийца, понял, что его обнаружили и поспешил убраться подальше. Врешь, зараза! От меня не уйдешь! Я вскочила на ноги и припустила за ним.
Наверное, впервые за всю историю существования Гильдии Убийц, жертва отказалась смиряться с принятым за нее решением и даже попыталась накостылять убийце.
Мы бежали через пальмовую рощу, заросли тропического плюща. Он отстреливался от меня кислотными стрелами, швырялся воздушными лезвиями, но мою алмазную кожу так просто было не пробить. Не беспокоясь о безопасности, я вкачивала всю энергию в огромный огненный файл в занесенной для броска руке. Он уже достиг размера моей головы, но я считала его еще маленьким.
Неожиданно роща кончилась. Мы выскочили на береговую линию в непосредственной близости от большого костра, сложенного из пальмовых листьев и толпы разукрашенных аборигенов, исполняющих под одинокой кривой пальмой ритуальный танец. Убийца остановился, попятился и уткнулся в меня.
— Простите, — в темноте капюшона блеснул багровый отблеск нечеловеческих глаз. — Не разглядел вас в темноте.
— Да ничего страшного! — отмахнулась я, завороженная танцем.
— До следующей встречи, — мужчина откланялся.
— А… — опомнилась я, но было поздно — балахона исчез!
Не дали мне Мойры ума. И сообразительностью обделили, старые бестии! Упустила из рук шанс рыло сопливое Самой Честной Гильдии Убийц утереть. Ну, ничего. Балахон сам сказал — свидимся. Тогда-то и выясним, кто из нас по травке ходить достоин, а кто лежать под ней, для надежности гранитной плитой придавленный!
Костер выбросил в воздух сноп искр. Аборигены заулюлюкали, выхватили из костра горящие листья и принялись на манер копий бросать их вверх. Эй, да они кого-то сбить с верхушки пытаются! И кого же угораздило в завирушку угодить?
Я подобрались ближе. Ноги увязли в куче одежды. Я недоуменно нахмурилась, подняла рубашку, штаны, жилетку, трусы… Это не аборигены! Это мужская половина ресторана, и, похоже, добычу они свою в отличие от меня загнали. Сейчас пользовать начнут! Пора спасать прошлое поколение. Думаю, бабуля, урок усвоила.
— Рразойдись! — рявкнула я, прыгая прямо в костер.
Мне-то все равно, а вот парни неизгладимое впечатление получили. Вместе с ожогами от брызнувших в разные стороны углей и искр.
Продолжение следует))) завтра приглашаю на Идеального Мужчину)
Мужиков удалось разогнать без особых последствий для целостности их шкуры. Хотя некоторых, признаюсь откровенно, хотелось не отпускать живыми. Чего я только не наслушалась про бабулю и про то, что они с ней сделали бы, не вмешайся я в предопределенный ход событий. Охальники! Половина парней ей в сыновья годиться, а вторая во внуки, а все туда же…
Бабуля мне, конечно, спасибо не сказала. Нос гордо вздернула и заявила, что все у нее было под контролем. И вообще, она себе компанию для совместных романтических пристойных прогулок под луной присматривала. А почему с пальмы? Так с пальмы-то виднее! И луну и кандидатов…
Сегодняшний «не мой» день плавно перетек в «не мою» ночь. Настроение испортилось, голод усилился, злость возросла в два раза. Махнув рукой на родственницу и ее замшелую гордость, я потопала по пляжу подальше от костра, где темнее и никто не увидит… Чего? Я сама не знала, чем буду под покровом ночи заниматься. Плакать не хотела, убивать было некого. Остается только купание в теплом океане.
Я разделась, разулась и с разбега погрузилась в теплые океанские воды. Плавание сгармонизировало душу с телом. После полутора часов физической нагрузки оно стало таким же вымотанным, но по крайней мере ко мне вернулось желание упасть на кровать и спать лет сто без перерыва.
Я пыталась застегнуть топ парадно-выходного купальника, когда на мои плечи легки широкие ладони и стиснули их. Реакция последовала незамедлительно. Размахнувшись головой, я ударила нападающего в голову. Руки отклеились. Позади раздались приглушенные ругательства. Обернувшись, я увидела медленно пятящегося назад Тигренка…
— Ты?! Давай посмотрю, что там! — я бросилась к мужчине и протянула руки к полосатой полумаске.
— Нет! — он отшатнулся, не отнимая сложенных домиком ладоней от области, где обычно находится нос.
— Почему? Под маской что-то страшное? — я испугалась. Возможно, красивое у стриптизера тело, а все остальное не очень. Точнее, совсем не красивое.
— Теперь да! — хлюпнул носом Тигренок. — Тьма! И угораздило же меня с тобой связаться… — проворчал мужчина.
— Это не Тьма, это Руфим тебя угораздил, — съязвила я, сложила на груди руки и отвернулась. Помощь он не принимает, о встрече со мной жалеет, о чем с ним разговаривать? Ругаться? Для этого у меня Принц есть. Тигренок желания кричать и брызгать слюной не вызывает. Зато его очень хочется почесать за ушком, хвостиком и над бровью.
— С чего ты взяла? — спросил стриптизер.
— Не оправдывайся. Я знаю, что он тебя для меня заказал! — фыркнула я.
— Ты соображаешь, что говоришь? Один мужчина заказал другого для своей невесты? — Тигренок захохотал.
Мда, звучит бредово, но не невозможно! Отличный способ расстроить свадьбу — застукать невесту в объятиях другого желательно за пять минут до начала церемонии в Храме. И совесть чиста и подарки можно себе оставить, а еще с парой жалостливых подружек невесты в джакузи искупаться!
— Ты не мужчина, — я скривилась. — Ты стриптизер, а таких можно не опасаться.
— Таких? — Тигренок слегка наклонил голову. — Каких «таких»? — он подошел ко мне. Остановился, касаясь своим плоским животом моего. Мы дышали в унисон. Ой-ой, сейчас он мне доказывать, что он не «такой» примется.
И я проиграю спор…
А с ним возможность стать Королевой…
И Принц никогда не получит душу до моей смерти…
Я улыбнулась. Пусть доказывает. Закрыв глаза, я потянулась к его губам. Думаете, Тигренок отказался? Ха! Хотя должен был, но эту мысль вынесло из моей головы налетавшим шквалом эмоций. Если поцелуй Руфима обжигал, подчинял и растворял, то поцелуй этого мужчины был непередаваемо нежен. Он словно делился частью себя и я не могла оторваться. Никогда. Ни за что. Слишком сладко.
Его руки зарылись в мои волосы. Перебирали их. Гладили ямку на шее, касались чувствительных кончиков ушей.
— Тссс, — мужчина отстранился. Взял мое лицо в свои ладони. — Нельзя…
Я застонала. Он собирается меня оставить на берегу в одиночестве. Нет, так нельзя со мной поступать. Только я решила, что жизнь пошла в гору, как мне грозит обвал, землетрясение и сход лавины! Где в нашем мире живет справедливость? Подскажите адресок, я дамочке правила поведения хочу объяснить!
— Почему?
— Я уже объяснял тебе… — сожаление стерло улыбку с лица мужчины.
— И все-таки Руфим, да? — я сузила глаза. Демон намеренно меня дразнит, а то и дрессирует. Подсовывает лакомые кусочки на короткой веревочке. Тянет за нее, подзывая, но стоит наклониться, как темный резко дергает и уводит добычу из-под носа, смеясь над моими потугами переиграть его из-за куста. Как он мне надоел!
Мужчина вздохнул. Покачал головой. Опустил руки. Он сделал шаг назад, забирая подаренное мне тепло. Нет, одолженное. Всего лишь одолженное, а так хочется оставить его в своей груди насовсем. Положить возле сердца и помнить каждую минуту, секунду и миг о том, чье оно. Такая малость мне дозволена?
Тигренок выругался. Он остановился. Повернулся вокруг своей оси, вцепился пальцами в полумаску и по звериному зарычал.
— Что с тобой? — я насторожилась. Возможно, он оборотень? Тогда мне надо бежать. Они во второй ипостаси неуправляемые.
— Уйди. Просто уйди. Не могу ничего тебе объяснить, — мужчина сорвался на крик.
— Почему?!
— Ты возненавидишь меня. Хотя куда уж больше-то, — он усмехнулся.
— Не понимаю…
Какая ненависть? К нему? Да я не одну подушку слезами испортила, лежа в своих апартаментах после его выступлений. Все вырезки из газет собирала, сообщения из зернонета в отдельной папочке на терминале хранила, а он о ненависти говорит. За что?
Я так и не узнала ответ. Тигренок ушел сам. Я постояла в растерянности на пляже, помесила ногами песок, по добрала обувь и вернулась в отель. Чем бы ни закончился сегодняшний день, новый будет во сто… Нет, в двести раз лучше!
Крик «давай» разрывал барабанные перепонки. В спину впивались занозы — дерево было неструганым и некрашеным. На переднюю часть тела давили массой остальные участницы реалити-шоу, сбившиеся в плотную толпу. Ни одна из них не хотела вступать на полосу препятствий уже раскочегаренную и поджидающую первую жертву.
Девушки мелко тряслись от страха. Они закрывали глаза руками, впрочем, подглядывая в щели между пальцами. В пространство между их головами мне были видны участки полосы: раскачивающиеся маятники, утыканные острыми шипами; огромные секиры, на лезвиях которых играли солнечные блики; стены огня и ледяные шипы, неожиданно выскакивающие из пола. Не понимаю, Принцу жена нужна или специалист по выживанию с особо опасных условиях?
Ведущий, вальяжно прохаживаясь вдоль полосы, восторженно комментировал приспособления. Его голос хрипел от умиления, потные пальцы мяли мокрый платок, рубашка подмышками, на животе и на спине промокла. Лицо побагровело. Похоже, наш знаменитый ведущий решил поближе познакомиться с инфарктом.
Наблюдатели подбадривали нас редкими кислыми на звук криками. Зрители примолкли. Лишь некоторые решились открыто выразить протест, но их утащили тролли, чтобы не мешали прочим «наслаждаться» зрелищем. Теперь охранники двигались к нам.
— Нельзя позволить им деморализовать нас. Давай покажем участницам пример? — донесся снизу знакомый голос. Между ногами девушек торчала голова Каспеи.
— Ты серьезно надеешься пройти полосу? — я усомнилась в здравости ее рассудка. Страх, он на всех по разному действует.
— А почему нет? — эльфийка подмигнула мне зеленым глазом, тщательно накрашенным. Она, в отличие от меня, всегда и везде появлялась при полном параде.
Голова девушки исчезла. Помянув ласковым словом всех знакомых демонов, я полезла за ней. Терять единственное стоящее существо среди оравы скорпионих не хотелось. Если она решала пройти над обрывом по тонкой проволоке с завязанными глазами, то я, так и быть, последую за ней — шест понесу!