– Вставай-вставай! Кто обещал пахать как вол? Без труда, мой друг, не вытянешь жемчужину из пруда!
Через пятнадцать минут Фил с Бураном в компании с трейсером Жгутом выехали за ворота на одном из джипов реквизированном у портовых бандитов. Джип взял резвый старт, весело посвистывая пулевыми пробоинами, которые еще не успели заделать. Фил, переживший подряд несколько веселых ночей, легко поддался плавному укачиванию машины и снова вырубился. Когда Буран его расталкивал во второй раз, Фил подумал, что начинает ненавидеть трейсера все сильнее и сильнее.
Машина стояла на берегу речки и трейсеры внимательно осматривали ее берега. Фил потянулся, разминая затекшие мышцы.
– Что? Уже приехали? Это Стерва?
– Ха, если бы все так было просто. Это один из ее притоков, – усмехнулся Буран, подходя к багажнику и открывая его, – я же тебе обещал работу до седьмого пота? Вуаля!
В багажнике лежали пилы и топоры.
– Мы что? Будем строить плот? – удивился Фил.
– Ну, что-то типа того.
После ударной шестичасовой рубки деревьев, спиливания сучьев и связывания бревен Фил, наконец, увидел это «что-то типа того». Снизу это был все-таки плот, а вот сверху… сверху их средство передвижения больше всего напоминало хатку безумного бобра. После того, как основа плота была готова, трейсеры набросали на нее крупные ветки, сделав подобие хаотического шалаша. Пока Фил с сомнением рассматривал это чудо инженерной мысли, Буран насобирал кусочки древесной смолы, мелкие ветки и пучки листьев, побросал это все в котелок и начал готовить странное варево.
– Мы, правда, поплывем на этом? – спросил Фил, указывая на гору веток, – может лучше моторку или катер найти?
– Ага. Ты звуком мотора соберешь всех зараженных с обоих берегов. В воде на нас не нападут, но и высадиться не дадут. Большинство тварей особым умом не отличается. Ну плывет куча веток, ну и шут с ней. Не разглядят человеческий силуэт, так и пропустят мимо.
– А это что? Надеюсь не ужин, нам готовишь?
– А то, чтобы твари нас не только не увидели, но и не почуяли. У них нюх чуть ли не лучше зрения. Так что сейчас купаться, а потом будем этим натираться.
После процедур по уничтожению «духа человечьего» трейсеры с Филом загрузили свои пожитки на плот и, орудуя длинными шестами, вывели его на русло. Плот, скрипя и медленно кружась, начал набирать скорость.
– Всем в норку. И сидеть там тихо как мышки, до тех пор, пока не пристанем.
Фил пролез за трейсерами в шалаш через лаз, который Буран тут же заделал ветками. Фил заметил, как трейсеры цепляются за веревочные петли, пропущенные через бревна плота. Наемник рассмеялся:
– Что, слишком быстро поплывем? Боитесь, что с плота сдует?
– Стрева она не только из-за монстров стерва. Ниже по течению ее русло состоит из трех речек сразу. Соединяются они там из разных кластеров. Все речки имеют разное направление течения, и болтает там так, что кишки наружу.
Через полчаса наемник был крайне благодарен Бурану за его предусмотрительность. Сначала они услышали мерный нарастающий рокот. Фил выглянул из-за ветвей и увидел впереди участок реки с белой от пены водой. В этой зоне крутились воронки и вздымались буруны, а водяная взвесь в воздухе создавала что-то похожее на туман. Река и правду как будто взбесилась.
– Не орать! – тихо предупредил Буран Фила, – голос по воде хорошо разносится.
Фил улыбнулся. За его плечами был не один десяток парашютных прыжков, десантирований по штормящему морю и ночных вылазок за линию фронта. Чтобы он, ветеран, начал кричать как маленькая девочка при виде бурящей водички? Хех, да вы под шквальным артобстрелом не бывали. Вот где действительно и воешь, и материшься и одновременно молишься.
Уверенность Фила пошатнулась уже после первых секунд речной свистопляски. Сначала плот начал все быстрее и быстрее вращаться вокруг своей оси. Тошноту этот аттракцион вызывал нешуточную, поэтому Фил закрыл глаза и попытался дышать глубже. Вдруг плот вообразил себя бешеным быком и устроил своим наездникам настоящее родео. Он то подлетал на метр вверх, зависая над волнами и даря людям незабываемое чувство невесомости. То мелко ходил ходуном и трясся, угрожая развалиться на отдельные бревнышки. Фил во время этих акробатических трюков бился о дерево, казалось, всеми частями своего тела одновременно. В дополнение ко всему, плот накрыла пару раз волна, заливавшая глаза, рот и нос и совершенно не давая дышать. Фил чувствовал, как его руки, державшиеся за веревочные плети затекают и начинают слабеть. Еще несколько минут этой муки, он просто не удержится и найдет свою смерть, смешно сказать – в Стерве.
Тряска закончилась резко, без всяких переходов. Фил, тяжело дыша, лежал вниз лицом на досках, которые казались ему самой мягкой периной на свете.
– Все целы? – услышал Фил голос Бурана.
Фил поднял голову и посмотрел на трейсера мутным взглядом.
– Я цел. Но только кажется наполовину. Может, нам лучше было берегом добираться?
– Если бы берегом шли, давно бы уже на том свете были, – оптимистично возразил Буран, – поднимаемся, надо маскировку восстановить.
Но легко подняться удалось только самому Бурану. У Фила перед глазами все плыло, а Жгут рыгал в воду, сидя на краю плота. Но надо отдать должное организаторским талантам Бурана – через несколько минут весь небольшой экипаж плотика уже вовсю трудился, восстанавливая покосившийся шалаш и крепя ветки.
Как выяснилось уже через полчаса, работали они не зря. Фил лежал на бревнах и осматривал проплывавший мимо пейзаж через сплетение ветвей. Вроде все такое мирное, полянки зеленые, лес величественный в некоторых местах почти на берег выходит, даже вон деревенька какая-то просматривается. Бабочки порхают, птички поют – идиллия. Не сходится пейзажик с тем страхом, который Стерва внушает Бурану и Маринке. Только Фил об этом подумал, как увидел сидящее на берегу существо. То, что было раньше медведем, сидело на берегу и казалось точно так же, как Фил любовалось окрестностями. Шерсть у бывшего мишки срослась в клочки, которые ороговели и создавали по всему телу броню, похожую на чешую. На морде дополнительно образовались костяные наросты, защищающие глаза и уши. Сам мишка стал раза в два больше своих нормальных собратьев, при этом сильно увеличилось его тело, а лапы выглядели коротковато и откровенно смешно.
Фил слегка толкнул Бурана и кивком показал на монстра. Буран сделал один короткий жест – не шевелимся! Команда плота, стараясь дышать через раз, смотрела на приближающегося монстра. Как назло основное русло реки делало изгиб и проходило совсем близко к тому месту, где сидел медведь-мечтатель. Мотора у плота не было, а у Фила отсутствовал гранатомет за пазухой, поэтому ему ничего не оставалось, как сидеть и медитировать, что он маленький-маленький незаметный муравьишка. Который плывет на палочке по реке и до которого сидящему на берегу чудовищу нет никакого дела.
Фил смотрел на медведя-мутанта как загипнотизированный барашек на волка, и когда плот поравнялся с безмятежно сидевшим чудовищем, наемнику показалось, что их взгляды встретились. Неужели за сплетением веток монстр смог все-таки разглядеть людей? Мишка сначала насторожился, потом пристал на задние лапы и тихо зарычал. У него на спине раскрылся гребень из острых костяных пластин. «Все, отплавались», – мелькнула мысль в голове у Фила.
Подтверждая этот нехитрый вывод, тварь сиганула в воду. Для такой туши она вошла в воду идеально, почти без брызг. Времени орать «помогите, спасите» не было. И Фил с мрачной решимостью передернул затвор винтовки и начал выискивать, где же монстр покажется из воды. Наемник отлично понимал, что на такой короткой дистанции, что из винтовки в него стрелять, что пощечин надавать – результат был бы примерно один и тот же. Гораздо больше было надежды на штуцеры трейсеров.
Метрах в пяти от берега вскипела вода, на поверхности мелькала то бронированная шкура медведя, то коричневое змеевидное тело. Фил готовился пустить очередь в этот клубок, но на ствол винтовки опустилась рука Бурана. Фил оглянулся на трейсера и тот помотал головой – не стреляй. Подводное побоище продолжалось и наемника слегка передернуло – монстры караулили их не только на берегу, но и в реке водились! На берег нельзя, в воду нельзя, научиться летать то же не получится. Пока Фил размышлял, как же жить дальше и где искать спасения, медведь начал выволакивать на берег огромное блестящее тело. Наемник пригляделся – чудовище тащило трехметрового сома! Усатый император глубин оказался бессилен против мутированного хозяина леса. Медведь дотащил сома до берега и начал отрывать и пожирать куски от его еще извивающегося тела.
Когда они отплыли от пирующего монстра на приличное расстояние, Буран возмутился:
– Рыболов хренов! Он тут деликатесы добывает, а нам теперь штаны меняй!
– Слушай, а что будем делать с ночевкой? – озадачился Фил.
– В планах мы должны до темноты успеть к тому месту, которое описала Маринка.
– А если не успеем? – в воображении Фила мигом нарисовался мишка, пришедший на огонек в их лагерь.
– Пристанем к правому берегу. Там спокойнее, – воображение наемника тут же подпихнуло другую картинку. Мишка к ним в ночной лагерь все также заявляется, но мокрым, так как ему пришлось переправляться на другой берег.
Первый ориентир они увидели, когда солнце уже клонилось к закату и небо приобрело багряные оттенки. Фил постучал по плечу Бурана:
– Смотри! – и показал на меловой грязно-серый холм, подточенный водами реки.
– Ага, похоже, – отозвался Буран.
– Маринка говорила, что метрах в двухстах ниже будет тихая заводь. Кажется это вот там. Видишь, берег камышом зарос?
И правда, ниже по течению они нашли обширный омут со стоячей водой. Налегая на шесты, Фил с трейсерами смогли придать плоту нужное направление и пристать к берегу.
– Гляди! Вон и ольха с расколотым стволом. Мы точно на месте, – обрадовался Фил.
Но Буран не разделил его радости:
– Шшш! Не кричать, не бегать и в воде не плескаться, – прошептал он, – общаемся только жестами.
Первым делом они обошли берег омута, но трупа скреббера они не нашли. У Фила тут же испортилось настроение, но Буран его успокоил.
– Эта туша минимум полтонны должна весить. Если ее перетаскивали, обязательно должны были остаться глубокие следы. А их нет. Вы как следует поищите в самом омуте, а я пойду вон в тех зарослях пошарю.
Фил вооружился шестом и стал ощупывать дно заросшей ковром водорослей заводи. Жгут сказал, что у него есть идея получше. Он достал из своего вещмешка кошку с прочным шнуром и начал ею багрить дно. Буран проверял кустарник на берегу реки так, что не шелохнулась ни одна ветка. Фил и сам умел затаиваться в лесу, но вынужден был признать, что трейсер был на голову выше в этом искусстве. Если точно не знать, что он там бродит, в жизни не догадаешься, что трейсер рядом.
Режим полной тишины нарушил Жгут, но у него на это была веская причина. Закинув кошку в очередной раз, он дернул за шнур, засиял от счастья и прошептал:
– Забагрил! Есть что-то!
Вдруг это «что-то» так в ответ потянуло за веревку, что Жгут не удержался и плюхнулся в воду на живот. «Что-то» на этом не остановилось, а попрело трейсера сквозь ряску со скоростью глиссирующего катера. И вой при этом Жгут издавал как заправский моторный двигун Yamaha. Он влетел в камыши на противоположном берегу заводи, где догадался скинуть веревочную петлю со своей руки. Из кустарника выскочил как ошпаренный Буран, ища глазами виновника переполоха.
Жгут высунулся из камышей, весь с головы до ног обвешанный водной растительностью.
– Ты чего орешь, гребанный водяной!? – прошипел Буран.
Жгут отвечал слегка заикаясь:
– Я кажись, сома забагрил… здоровая зверюга… килограмм на триста, а может и на пятьсот… расплодились они тут, падлыыы…
– Ну и помирал бы молча, зачем нас подставлять, – не унимался Буран.
– А еще я кажись, скреббера нашел… прямо головой в него влетел… тут он, в камышах.
Фил с Бураном молча переглянулись и пошли смотреть на находку жгута. На мелководье в камышах действительно лежал огромный шестиногий ящер, покрытый глубокими белесыми ожогами.
– Мешок проверял? – тут же спросил Буран. Жгут отрицательно мотнул головой. Буран снял с пояса свой геологический молоток и нож с узким лезвием и кинул их Жгуту.
– Разделывай, мы с Филом пока обстановку проконтролируем, – Буран снял с плеча штуцер и присел, осматривая окружающее пространство. Фил тоже повернулся к Жгуту спиной и приложил винтовку к плечу. Глаза Фила ощупывали каждый кустик, дерево или кочку – прозевать появление гостей в тот момент, когда добыча уже почти твоя, очень не хотелось.
Возня над тушей скреббера стихла.
– Ну что там, – не глядя на Жгута через плечо бросил Буран.
– Шшшесть, – сдавленным голосом ответил Жгут, – шесть жемчужин и янтарь.
– Мдааа, – протянул Буран, – повезло тебе парень.
Интонация в голосе Бурана Филу не понравилась. По меркам Улья они только что добыли шесть бриллиантов размером с яйцо – настоящее сокровище! А с Бураном и его подельником он не был другом не-разлей-вода или братом по крови. Хотя случалось, что и родных братьев за меньшие богатства прикапывали. Но подлянка прилетела совсем с другой стороны.
Когда Фил и Буран обернулись, они увидели светившееся от счастья лицо Жгута и направленный на них штуцер.
– Эй, парень, ты чего? – опешил Буран, – нас за тварей принял?
– Буран, я за год охоты первый раз в руках белый жемчуг держу, – глухим голосом ответил Жгут.
– Подержал и молодец. А теперь отдай Филу. Это – его.
– Не могу, – замотал головой Жгут, – второго такого случая может и не быть. Ты же понимаешь, что это наше будущее? Давай, пару жемчужин сами употребим, а остальное продадим, а? Заживем хоть как люди!
– Человеком ты был до того, как решил Фила ограбить. А теперь ты сука, которая у своих тащит! – зло оборвал Жгута Буран.
– Да у каких своих!? Какой он тебе свой!? Это я, а не он, год с тобой в засидках сидел! Башку свою подставлял ради десятка горошин! Сколько раз мы друг другу жизнь спасали?
– Я Филу обещал. У нас с ним договор был, – упорствовал Буран.
– Так мы сейчас его расторгнем, – как-то весело, с сумасшедшинкой произнес Жгут, направил свой ствол на Фила и нажал на курок.
Фил внутренне сжался, ожидая попадания пули. Только толку от такой подготовки никакого – пуля из слоновьего штуцера его попросту пополам порвет. Но вместо выстрела раздался сухой щелчок. Жгут попытался пальнуть со второго ствола, но результат был ровно таким же. Фил шагнул к недоумевающему трейсеру и врезал ему сначала прикладом в грудь и, когда Жгут согнулся, добавил кулаком в перчатке в челюсть. Ногой откинул оружие скрючившегося от боли трейсера.
– Жестко, но справедливо, – прокомментировал расправу над Жгутом Буран.
– Что у него с ружьем случилось? – Фила очень интересовал вопрос, почему он до сих пор жив.
Буран достал из кармана два патрона слоновьего калибра.
– Разрядил, когда мы на берег высаживались.
– То есть ты знал, что он меня кинуть захочет? – возмутился наемник.
– Не знал. Но предполагал. Все люди честные, если их соблазну не подвергать. Съешь ты эти жемчужины в одно лицо и станешь почти суперменом. Или продай – на шелковые портянки и трусы из соболя денег до конца жизни хватит.
– И что мы с этим любителем соболей делать будем? – спросил Фил.
Постанывая от боли, Жгут, наконец, тоже смог принять сидячее положение и с надеждой смотрел на своего бывшего товарища.
– Можем грохнуть, – начал высказывать свои мысли о судьбе Жгута Буран, – в принципе заслужил.
Фил пожал плечами и передернул затвор винтовки, Жгут взвыл и бросился в ноги Бурану.
– Не убивай! Прости! Бес! Бес меня попутал!
– Бес говоришь? Как удобно, захотел человека убить – я не виноват, это все бес собака попутал! – Буран наклонился и посмотрел в глаза Жгута в упор, – но в одном ты прав, мы с тобой уже год из одной кастрюли жрем, на одной кровати спим. И только из-за этого, я тебя, крысюка, отпускаю. Ружье оставишь, нож можешь взять с собой. Двигай вверх по реке и старайся мне на глаза не попадаться больше никогда. Усек?
– Но как же оружие? Там же твари…
– А ты теперь тоже тварь, не человек. Сможешь со своими как-нибудь договориться. Все, пошел!
Жгут неуверенно начал отступать спиной вперед.
– Эй! Стой! – очнулся Фил, – добычу оставь!
Жгут бросил к ногам Фила завязанный мешочек.
– Все, теперь бегом пошел! – скомандовал Буран. Жгут обернулся и побежал от них прочь.
Наемник нагнулся, поднял мешочек брошенный Жгутом, развязал его и высыпал себе на ладонь жемчужины и куски янтаря. Белые перламутровые шарики начали приятно греть ладонь. Фил протянул янтарь Бурану: