Опускаю руку, поднося стакан к губам, вновь смотря в окно, и давлюсь. Кашляю, прикрывая рот ладонью. Смотрю перед собой, на улицу, в сторону черного дуба, что криво стоял возле дома. Горло першит, поэтому опираюсь на стол рукой, но не отвожу глаза.
Силуэты. Небольшие. Их трое или четверо. Дети?
Не могу разглядеть их лиц, они стоят в тени, выглядывают, смотрят на меня.
Они знают, что я здесь, что я вижу их. И они смотрят в ответ.
Хмурю брови, сжимая губы, чтобы прекратить кашлять. Дети в легкой для этой погоды одежде начали двигаться. Они словно переглянулись, после чего сорвались с места, убегая в сторону высоких деревьев, что стояли по краям нашего участка.
Неужели, соседские? Черт. Люди пускают слухи и сплетни об этом доме, вот теперь он что-то вроде дома с привидениями. Теперь сюда ходят подростки, чтобы проверить, да?
Отхожу от подоконника, качая головой. Дедушка рассказывал, что на Хеллоуин тут вообще черт знает, что происходит.
Вздыхаю, отворачиваясь от окна. Чувствую, мне осталось недолго нежиться в кровати, так что нужно поскорее туда вернуться.
Черт, а ведь напугали меня.
***
***
- Ты в порядке? - Тайлер вряд ли смог бы промолчать.
Бледный, хмурый, озирающийся по сторонам - всё это было таким обыденным для Дилана, но сейчас Тайлер чувствовал, что его друг напряжен. Он молчалив. Слова не проронил с их встречи. Лишь оглядывается, гневно реагируя на любой раздражающий его звук.
А что мог сказать Дилан? Парень до сих пор не понял, что именно видел вчера. И винит во всем выкуренные сигареты новой фирмы, которую решил попробовать, мол, экзотики захотелось.
Дилан опять же оглядывается по сторонам, в особенности всматривается в людей, что идут позади них.
- В норме, а что? - шмыгает носом, подняв глаза на Тайлера.
- Ты из-за вчерашнего? - тот не отстает, думая, что Дилан ведет себя странно из-за очередного происшествия: отрезанные головы животных, пропажи детей. Мысленно Тайлер не хочет связывать эти события с другом.
Дилан оттягивает ремни рюкзака, сутулясь. Он всегда горбит спину, когда чувствует себя подавленным, ощущает, что находится “не в своей” тарелке. Тайлер понимает это, поэтому хлопает парня по спине, заставляя того усмехнуться.
Небо над головами бугрится, облака темнеют, сгущаются, образуя черный навес над городом. Грядет непогода. Повезет, если дождь начнется после окончания занятий. Неестественно темно для утра. Автомобили едут с включёнными фарами, чтобы видеть дорогу.
Тайлер вдруг чувствует странное жжение в спине. Будто на коже образовалось раздражение. Хочется почесаться, но вместо этого парень оборачивается, касаясь рукой плеча. Смотрит в идущую навстречу толпу. Приглядывается к лицам, ловя себя на мысли, что его одолевает неприятное ощущение. Будто кто-то смотрит.
Тайлера передергивает. Он отворачивается, продолжая идти за другом, который не заметил его странного поведения.
А толпы подростков уткнулись в телефоны, разговаривают, смеются, не опуская глаз. Никто не заметит маленькие силуэты, никто не почувствует их прикосновения при перемещении. Они стоят на месте, скользят в толпу, чтобы затеряться. Их не видят, ведь они не хотят этого.
“Маленький человечек” стоит ровно, немного наклонившись. Смотрит на уходящих парней, один из которых секунду назад почувствовал его прикосновение.
Тайлер раздраженно ворчит, поднимает руку, пытается почесать спину. Неприятное ощущение колит между лопатками. Расправляет плечи, наклоняет голову разные стороны, чтобы шея хрустнула. Попытки избавиться от раздражающего зуда не увенчались успехом, ведь на него до сих пор смотрели.
***
Легкая кофта не спасает от холодного ветра, что бьет в лицо, нагло путая мои волосы, которые еще с трудом укладывала после сна. К слову, тревожного сна. Скорее, я вынуждала себя уснуть. Иначе провалялась бы всю ночь с открытыми глазами, размышляя о бытие и вселенной.
Вечерняя апатия - это нечто обыденное для многих людей, особенно эмоциональных подростков. Может, внешне по мне не скажешь, но я тоже отношусь к их числу. Просто, не вижу смысла проявлять эмоции, рассказывать о своих чувствах всем вокруг, ведь никому толком не интересно.
Мир эгоистов? Нет, просто, каждого заботят свои проблемы.
Быстро перебираю ногами, чтобы скорее оказаться в стенах кирпичного здания. Черт, здесь настолько длинная аллея, что было бы неплохо сделать у ворот автобусную остановку. И этот транспорт шел бы прямо к ступенькам широкой лестницы школы.
А пока доберешься до нее, можно и переохладиться.
Поднимаюсь по ступенькам, практически бегу, ибо нос холодный и красный. Но легкое касание заставляет притормозить.
Мне не показалось. Кто-то коснулся моей ладони.
Хмуро оборачиваюсь, смотря на позади идущую толпу. Не сдерживаюсь, вздрагивая, ведь табун мурашек прошел по спине. Неприятное ощущение осело в горле, и мне захотелось пить.
Щурясь, осматриваюсь, но ничего толком не нахожу. Может, из-за этой ночи я стала нервной? Возможно.
Убираю локоны волос за уши, разворачиваясь.
И не замираю. Никакой реакции на то, что вижу.
Небольшой силуэт сочится сквозь толпу, прямо в двери школы. Хмурю брови, ведь догадывалась, что это опять дети. Господи, но что им надо? Может, они думают, что я призрак раз живу в доме, о котором ходят слухи?
В любом случае, мое сердце вряд ли выдержит очередную их ночную выходку, поэтому быстро перебираю ногами, направляясь в коридор школы. Глазами ищу этого сопляка, чтобы хорошенько промыть мозги. Хотя, тогда придется говорить, да?
Как ни странно, темный силуэт явно выделялся среди большой молодежи. Я не медлю, начиная проскальзывать между людьми. Стараюсь не толкать их. Сгибаю руки в локтях, прижимаю ладони к грудной клетке, идя боком. Мне приходится не моргать, чтобы не потерять ребенка из виду. У него короткие темные волосы и слишком легкая одежда. Я бы сказала, это походит больше на пижаму в темно- зеленую и бледно-салатовую полоску.
Мальчик, по крайней мере, я думаю, что это мальчик, свернул к лестнице, а у меня в голове рождалось всё больше вопросов. Это ведь старшая школа, так почему никто не обращает внимания на ребенка?
У меня в рюкзаке лежит фотоаппарат. Возможно, мне удастся снять его. Покажу дедушке. Он должен знать соседских детей. Пускай сам разберется с их родителями.
Бегу по лестнице, наверх. Обгоняю людей, что медленно идут впереди. Кто-то выходит на втором этаже, кто-то на третьем, но никто не поднимается на четвертый. Как я поняла, на этом этаже только разные секции, клубы, которые открываются после окончания занятий. На меня бросают взгляды, ведь я иду выше. Мальчика уже потеряла из виду, поэтому начинаю терять уверенность, медленнее двигаясь. В холодных руках сжимаю камеру. Громкие голоса с нижних этажей “тускнеют”, впитываясь в бледные стены.
Я делаю ещё пару шагов, тормозя. Поднимаю голову, смотря в сторону проема между лестницами. Ноги. Хлопаю ресницами, прищурившись.
Тонкие ноги, обтянутые бледной, почти прозрачной кожей. Штаны оборваны на уровне колен. Меня шокирует то, что ноги босые. Ногти желтые, явно давно не стриженные. Я делаю ещё шаг, поднимая взгляд выше. Ребенок не двигается. Я могу разглядеть его худое тело, висящую ткань, темные пуговицы.
Но стоило мне сделать ещё шаг, как он вновь двигается. У меня почти вышло подняться на уровень, чтобы разглядеть его лицо.
Что ещё за игры? Салки? Догонялки?
Быстро поднимаюсь по лестнице, взглядом цепляя маленький силуэт ребенка, который толкнул дверь, выскочив на четвертый этаж. Ему не уйти от меня. Я успею его сфотографировать.
Крепко сжимаю в одной руке камеру, другой резко распахиваю дверь, подняв аппарат к лицу, но дергаюсь, чуть ли не испустив с губ крик.
А вот черноволосая девушка, испуганно вылупившая глаза, явно не сдержалась. Она пискнула, но после выдохнула, хватаясь одной рукой за живот:
- Вот же…
Я веду себя грубо, ибо вместо того, чтобы извиниться, делаю ещё шаг в сторону от дверей, всматриваюсь в пустой коридор за спиной девушки, которая вдруг коснулась моей руки:
- Ты ищешь фото-клуб? - её приятный голос расслабляет. Секунду назад я была на взводе, но сейчас спокойно перевожу на неё глаза, невольно ловя себя на мысли, что не могу оторваться от улыбки этой девушки. Не успеваю отрицательно качнуть головой. Девушка начинает подниматься на носки, тихо хлопая в ладоши:
- Идем, я тебе покажу, - кивает головой в сторону коридора и делает пару шагов. Я приоткрыла губы, бросая взгляды в сторону лестницы.
- Идем, - девушка улыбается, продолжая держать ладони, подобно ангелу. Очень, даже слишком, тяжело вздыхаю, но из собственного интереса направляюсь за ней. Что это за “фото-клуб” у них?
Девушка отворачивается, и я узнаю этот ровный, худой силуэт. Вчера я столкнулась с ней, кажется. Она припрыгивает, явно довольна чем-то. Не слишком ли много эмоций?
Тормозит у двери, роясь в карманах джинсов. Находит ключ, вставляя в замочную скважину. Я молча наблюдаю за ней.
- Проходи, - она улыбается, сжимая губы, и входит в помещение, хлопая по выключателю рукой. Свет загорается - и я могу рассмотреть комнату: высокий потолок, светло-бежевые стены, светлые тона. Деревянный паркет. И множество фотографий, коллажей покрывает стены, некоторые из них крепятся на нитках. У окна стоит стол, на котором находится компьютер и печатный аппарат.
- Выглядит небогато, потому что наш клуб не официальный. На его обустройство не выделяют денег, так что всё приходится добывать самим, - девушка переступает с ноги на ногу. Она говорит это с таким выражением лица, словно безумно и тепло любит это место, несмотря на бедный вид.
Я с интересом осматриваюсь. У стены стоит прозрачная доска, на которой висят фотографии. Подхожу к ним, разглядывая.
- Я эти только распечатала, так что не трогай. Испачкаешься, - она улыбается, демонстрируя пальцы своих рук, которые были выкрашены в фиолетовый оттенок. - Если ты, правда, заинтересовалась, то мы только рады. Чтобы наш клуб стал официальным, необходимо хотя бы человек десять набрать.
Не то, чтобы я интересовалась клубной деятельностью, но достаю из кармана блокнот и карандаш, написав: “Сколько людей в клубе на данный момент?”
Девушка немного замялась, видимо, удивившись моему способу общения, но улыбка не исчезла с её лица. Отвечает, подходя к столу:
- Двое, - ей неудобно говорить это. - Эм, только я и ещё одна девушка, - в её глаза я вдруг читаю потерянность. - Прости, - протягивает мне руку. - Я - Джейн.
Теперь теряюсь я. И на это имеются две причины.
Во-первых - она что, хочет познакомиться со мной? Мне нужно сказать ей в ответ мое имя? Нужно ли улыбаться при этом?
Во-вторых - как мне представиться? Если я промолчу в ответ, просто пожав руку, будет ли это грубо?
Да, моя проблема с голосовыми связками играет плохую шутку.
Пожимаю руку, нервно улыбаясь, но улыбка выходит широкая. Девушка опускает глаза на мой блокнот, и я тут же смекаю, что она ждет, пока я напишу свое имя. С моих плеч, будто груз свалился. Облегчение. Пишу свое имя, демонстрируя ей. Джейн читает:
- Ронни? Странное, но милое имя, - улыбается, обходя стол. - У нас в клубе есть ещё девушка. Хлоей звать. Она ненормальная, - смеется, а я лишь улыбаюсь в ответ, чувствуя себя неловко. Впервые мне так сильно хочется обнять себя руками. Желание закрыться?
Джейн тоже нервничает, спрашивая неуверенно:
- Так ты… Что думаешь? Вступишь? - она потирает ладони, немного сощурившись. Эта девушка вызывает у меня положительные эмоции, и мне тупо хочется согласиться, хотя я понятия не имею, чем они занимаются в этом клубе. Но прежде, чем я отвечаю, в помещение входят высокие парни, которых узнаю по голосу. Не знаю их имен, но внешность запомнила. У меня неплохая память на лица.
- Привет, - девушка отвлекается. - Опять вы, - слышу огорчение в её голосе. Она складывает руки на груди, вновь обходя стол.
Я смотрю на оконное стекло, по которому скользят капли дождевой воды. Небо стало совершенно черным, что немного настораживает. Может, стоило остаться дома сегодня?
Оборачиваюсь, разглядывая фотографии на прозрачной доске. Те, что висят ближе к краю, заинтересовали меня. Я делаю небольшие шаги, сильнее сводя брови, когда хорошенько присматриваюсь.
- Забирайте уже свои снимки, - слышу голос Джейн за спиной. Видимо, она обращается к пришедшим парням.
Я щурю глаза, несильно наклоняясь вперед.
Несколько фотографий. Они выделяются. На них не цветочки, не природа, не веселые улыбки. Моргаю, проглатывая образовавшийся ком в сухом горле.
На нем головы.
Головы животных. На траве, в помещение дома, в будках. Лис, медведей, волков, собак, кошек… Я выпрямляюсь, сглатывая.
И птиц. Маленькие головки птиц.
- Господи, вы ещё принесли? Мне это скоро сниться в кошмарах будет, - Джейн опять ворчит. - Может, вам стоит открыть клуб “криминалистики”? Там и будете печатать свои фотки. Заберите эти хотя бы, - слышу стук её каблуков. Она направилась обратно к столу. Странно, но до этой секунду я не различала голоса парней. Я их буквально не слышала. Так сильно поглощена этими жуткими фотографиями?
Невольно дергаюсь, когда появившаяся сбоку от меня рука срывает одну фотографию, на которой была голова черной собаки. Поворачиваю лицо, уставившись на высокого парня, щеки которого были усыпаны родинками. Он спокойно снимал фотографии, хмурясь, ведь пачкал пальцы. Поворачиваю голову. Второй парень скованно протянул Джейн флешку. Он сжимал губы, пряча руки в карманы кофты. Покачивается на носках. Чего так нервничает?
Вновь смотрю на фотографии, которые уже аккуратно снимал парень. Поднимаю руки, поднося камеру к лицу. Кажется, вспышка и тихий щелчок вызывает у всех присутствующих непонимание. Смотрю на получившуюся фотографию, делая шаг назад. Джейн откашливается, включая компьютер, чтобы перенести фотографии.
- Зачем вам эти фотографии? - девушка пытается разрушить тишину, обращаясь к нервному парню, который улыбнулся ей. Отвечает, но запинается. Странный.
Не слушаю его, взглянув на бледного парня, который бросил на меня хмурый взгляд, продолжая снимать фотографии. Разозлила его?
Переступаю с ноги на ногу, вновь присматриваясь к снимкам. Рука парня тянется к тому, на котором изображен мальчик с большим, черным псом. Они сидят на диване, но не это вызывает у меня интерес. Я щурюсь, делая шаги к доске. Парень срывает фотографию, но успеваю подметить кое-что.
Тот мальчик был одет в рубашку с темно-зелеными и бледно-салатовыми полосками.
Подхожу к парню слишком близко, поднимаясь на носки, чтобы лучше рассмотреть снимок, за что меня награждают очередным хмурым взглядом, из серии: “Дамочка, вы вторглись в моё личное пространство”.
- У тебя какие-то проблемы? - не думаю, что он хотел грубить. Не каждому понравится, когда незнакомец лезет к нему, поэтому молча отступаю назад, отворачиваясь, чтобы не видеть хмурое лицо этого типа.
За окном сверкнула молния, после чего дождь усилился.
Свет от лампы замерцал, но никто не придал этому значения.
Я не тороплюсь на первую лекцию по химии, поэтому спокойно продолжаю осматривать помещение. Тихое трещание компьютера рушит тишину, что вновь повисла в помещение. Кажется, я одна не чувствую неловкости.
И, кажется, Джейн вздохнула, расслабившись, когда в комнату вошла ещё одна особа, ключи которой звонко гремели. Девушка была невысокой, с черными, как уголь, глазами, темными, уложенными волнами, волосами, пухлые щечки, детское, но не смазливое, личико. На голову надета серая шапка, темные джинсы сжимали худые ноги, бледного оттенка тонкий шарф висел на шее, а длинная белая кофта с короткими руками прикрывал низ спины. Она зашла, смотря в свой телефон. Подняла глаза - и её брови тут же изогнулись.
- Привет, Хлоя, - Джейн немного взбодрилась, щелкая кнопкой мышки.
Парень, что собирал фотографии, резко обернулся, взглянув на девушку, которая так же бросила взгляд в его сторону, продолжив идти:
- Как-то много здесь людей, - смотрит на меня, тормозя у стола. - Опять они? - взглянула на экран монитора и скривилась. - Ужас, - её передергивает.