— Че творится? — спрашивает он, расталкивая зевак.
— Какой-то алкаш — говорят, с четвертого — комнату свою запалил! — со злостью отвечает пожилая женщина. — Всех бы пьяниц к стенке, сволочей!
— Ребята молодые совсем, — поддерживает ее реплику прохожий в кепке. — Погибнуть же могут. Ц-ц-ц-ц!
— Типун вам на язык! — вмешивается третья сердобольная участница зрелища. — Туда уж бригада пошла...
— Проводка, видать, погорела: тёмно! — продолжает мужик в кепке. — Могут и не найтить, в темнотище-то!
— Типун вам!..
Дальше Игорь их не слушает: он видит Сашу, стоящего возле пожарных, и бросается к нему. Тот полностью увлечен происходящим на балконе, и ничто вокруг его не интересует.
— Постарайтесь раздвинуть решетку! — говорит он Гроссману.
— Сам попробуй, бл…! Ее только в упор орудийным залпом... — кашляя, отзывается Николай, но, тем не менее, попыток спастись не прекращает.
А пожарные уже растягивают брезент…
— Сколько вас? — продолжает телохранитель.
— Трое.
— Еще мужчина есть?
— Есть!
— Гните с ним прутья...
Игорь различает в клубах едкого дыма длинного Николая и крепкого, коренастого «добровольца». Тут в окне, выходящем на балкон, взрывается раскалившееся стекло. Зацепленная осколком, Рената визжит от боли и страха.
— Саша! — ее голос едва слышен сквозь крики людей и рев пожара. — Сашенька! Что делать?
Саша в отчаянии и не скрывает этого.
— Иду! — он бежит к ступенькам крыльца.
Игорь повисает на нем:
— Рехнулся?!
Телохранитель стряхивает его с себя, как котенка.
— Кажись, поддается! — кряхтя, сообщает «доброволец», и Саша останавливается.
— Дышать только нечем, — жалуется кашляющий Гроссман. — Совсем!
Гарик видит, как приятель, сжав кулаки и стиснув зубы, зажмуривается.
Откуда-то из недр здания слышится звук, точно кто-то ударил камнем по металлу. Затем — громкое шипение.
— Сейчас их там найдут, — убеждает его один из пожарных.
— Мы быстрее решетку разогнем, — Николай хочет ободрить Ренату, но бывшая жена уже не слушает доводов разума: она колотится о прутья, словно птица в клетке.
Дым становится густым и белесым. Пожарные льют из брандспойтов уже не только на здание, но и на ближайшие деревья, ветви которых успели загореться.
— Че там у вас? — кричит Гарик.
«Доброволец», похоже, оглядывается.
— Видать, водопровод пробило. Ни шиша не видно, только вместо дыма пар валит! Нам тут чуток осталось...
Телохранитель Ренаты сидит на корточках, зажав голову ладонями.
— Эй! Ты че, Санька?! Они — вот-вот! — Гарик решает, что это у Саши от бессилия помочь тем, наверху.
Саша поднимает глаза и тут же вскакивает на ноги. На карнизе стоит Рената, с наружной стороны ухватившаяся за решетку обеими руками.
— Прыгай! Прыгай же! — вопят со всех сторон.
— Не-е-ет! — кричит девушка, когда Гроссман пытается разжать ее пальцы. — Я лучше сгорю! Не могу!
Короткая борьба с мужем — и ее шатнуло. По толпе проносится короткий полувздох-полувскрик, а пожарные, топоча сапогами и таская перед собой растянутый брезентовый круг, перебегают с места на место.
— Ее еще хрен вытолкнешь! — бормочет Ник.
Протискивавшийся между прутьями «доброволец» наконец прыгает в брезент.
— Рената! Прыгай! — просит Саша.
Она трясет головой и обнимает решетку обеими руками:
— Я не могу! Я умру! Я боюсь! Высоко! Я БОЮСЬ!!! Гроссман, прыгай, я не стану!
Николаю не остается ничего, как врезать ей кулаком в челюсть. Брызнув кровью, Рената без сознания летит вниз. Уцепив край брезента, Саша резко дергает шестерых пожарных к себе, и девушка приземляется точно в центр «круга». Телохранитель мгновенно подхватывает ее и уносит на руках в сторону, к ларьку, продавщица которого уже давно ничего не продает, таращась, как и все остальные, на пожар.
Прыгнувшему за женой Николаю аплодирует вся толпа…
…Рената пришла в себя и, ничего не понимая, уставилась на горящее здание общежития.
— Сюда! — позвала их фельдшер из «скорой», и Саша, подкинув девушку на руках, побежал к машине.
Гарик растерянно смотрел им вслед. Снова придется все начинать сначала… Хорошо хоть документы с собой.
— Ну че, — проворчал он. — Грузите сухари бочками! Придется… того… переквалифицироваться в дворники…
ЗА ПЯТЬ ДНЕЙ...
На пожаре, как выяснили в больнице, Рената пострадала не очень сильно. Осколком ей оцарапало висок, но хирург прихватил края раны парой стежков. С воспалением десны боролись чуть дольше. Наконец, успокоенная сильным обезболивающим, девушка заснула.
Дежурный врач выглянул в приемный покой и показал Саше пройти в маленький кабинет за регистратурой. Когда они оба ушли, в больничный холл ворвался Николай:
— Я по поводу Гроссман Ренаты Александровны. Как узнать о ее состоянии?
— А вы кто ей будете? — кокетливо спросила молоденькая регистраторша, соблазняясь великолепной, пусть и слегка помятой, внешностью незнакомца.
— А угадайте! — тут же поменялся в лице Гроссман; следующая фраза явно предполагала вопрос: «
* * *
— Жди меня на стоянке, — Андрей хлопнул дверцей «Ландкрузера».
Серега с облегчением прибавил громкость в магнитофоне и закурил, подергиваясь в такт музыки. Шеф не курит и терпеть не может, когда кто-то делает это в его присутствии. Интересно, долго еще им колесить по городам и весям? С другой стороны — какая разница? За две штуки «зеленых» даже Квазимодо мог бы рассчитывать на победу в конкурсе красоты — с условием, что Сергей будет председателем жюри...
Тут парень увидел, что из стоявшего неподалеку «Мерседеса» выглянул какой-то тип и поманил его пальцем. Серега не прореагировал: если тому больно нужно — он и сам подойдет. Видали мы таких!
Тип сам не подошел, а послал вместо себя здоровяка-молодчика с золотой «фиксой».
— Зазнался, что ли? — осклабился здоровяк, останавливаясь с Серегиной стороны.
— Какие проблемы?
— Да никаких, — молодчик сунул руки в карманы брюк. — Непыльная работа нужна?
— В смысле?
— В смысле — платим десять штук баксов только за то, что ты передашь нам одну вещь...
— Это что за вещь, которая стоит такие бабки?! — насторожился парень, заодно прикидывая, что можно сделать, поимев такие деньжищи.
— Диск. А с боссом твоим, если обижать тебя вздумает, мы разберемся... Ну что, по рукам?
Серега поскреб в затылке. Заманчивое предложение... Значит, Андрей Константинович охотится за каким-то диском... Видно, важная штуковина, если такой «фраер» самолично гоняется за нею по стране.
— Я подумаю...
— Только делай это быстрее, водила, сроки поджимают. Обидно будет такие бабки упустить, угу?
И молодчик вернулся в «Мерседес», оставив Серегу в серьезных раздумьях…
…Тем временем Андрей вошел в здание и, кивнув на КПП сержанту, беспрепятственно проник в разблокированные двери. Путь его лежал к кабинету с золотой вывеской: «Сташ С.М., начальник II отдела донского управления по борьбе с организованной преступностью».
— О-о-о! Андрей Константиныч? Какие люди! — увидев Серапионова, вскричал пухленький мужичок-казачок в расстегнутом пиджаке. — Хорошо добрались? Отец ваш аж два раза звонил, беспокоился…
— Семен Макарович, у меня к вам дело, — посетитель был непроницаем, и фамильярный пыл «казачка» значительно угас, тем более, начальник II отдела УБОП уловил странный, мягко говоря, взгляд. Несколько мгновений Андрей будто что-то выискивал у него над головой и, не найдя, опять посмотрел в лицо.
И все же толстяк снова расплылся в улыбке:
— Что за день сегодня? Что ни час, то звонок «сверху»! Эдак вы всех наших ребят разберете на свои нужды!
Флегматичный Серапионов тонко улыбнулся:
— Ребят у вас, я полагаю, на каждого ростовчанина по душе будет... не прибедняйтесь. Да еще и кормить чем-то нужно такую ораву... Но, собственно, вернемся к нашим баранам. Необходимо по возможности бесшумно и — в любом случае — неофициально задержать нескольких человек...
— Кого? — посерьезнел Семен Макарович.
— Гостей города. Джип «JM Grand Cherokee», цвет черный, номерной знак «С1064Н-54 RUS»... Машина в ужасном состоянии, на нее трудно не обратить внимания...
— Ну, на «Гранд Чероки» вообще трудно не обратить внимания... — прикинул Сташ.
— Совершенно верно. Итак, мы сработаемся?
— Конечно. А я как раз в столовую собирался, обеденный перерыв... Не откажетесь составить компанию?
Андрей не отказался.
* * *
— Вам назначено? — уточнила секретарша господина Кудряшова, не поднимаясь с места.
Саша остановился и внимательно посмотрел на нее:
— Во-первых, здравствуйте, — сказал он. — А во-вторых, доложите Павлу Васильевичу…
Секретарша невольно уменьшилась в размерах. В голосе посетителя звучали начальственные нотки. Мало того, в его выправке было что-то офицерское, а во взгляде — властно-сдержанное. С такими лучше не конфликтовать. Работой она дорожила.
Женщина уже хотела было нажать кнопку селектора, как вдруг помощник мэра сам возник в дверях своего кабинета. Увидев Сашу, Кудряшов улыбнулся:
— Ну вот, вы не заставили себя ждать! Очень рад, прошу!
— Добрый вечер, Павел Васильевич.
— Да вы присаживайтесь! В ногах правды нет. Кофе, чай? Или сразу к делу? Чем могу служить?
Чиновник уже не стал интересоваться у Андрея здоровьем его отца, ибо разговаривал с тем только вчера вечером. Что ж, видимо, в деле появились какие-то нюансы, если Серапионов-младший завернул к нему, перед самым окончанием рабочего дня, к тому же — накануне праздника. И еще одна странность: Павел Васильевич всегда обладал уникальной способностью запоминать человеческие лица, а вот в прошлый раз обошел вниманием довольно заметный шрам на скуле Скорпионова сынка. Да, шампанское, видимо, свою роль в тот день сыграло…
— К делу, — согласился Саша, раздумывая, чем вызвано столь неправдоподобное радушие закоренелого номенклатурного работника. — Вам, наверное, уже позвонили насчет меня?
— Да, да, я слушаю вас... — подтвердил Кудряшов. — И давайте сразу конкретику.
Он красноречиво посмотрел на часы, наслаждаясь хозяйским положением: все-таки, на его территории Серапионов держится менее надменно. Видимо, чувство субординации имеет место быть даже у такого…
— Дело в том... в том, что нам нужно небольшое сопровождение для безопасного отъезда из вашего города... Видите ли, господин Игнатов наверняка не говорил вам обо всех деталях этого дела. И, тем более, он еще не мог знать, что в квартире моей сестры Анны был обыск… Это произошло сегодня утром.
Чиновник поморщился. Что еще за сестра Анна? Ну да черт с ними со всеми, Анна так Анна, обыск так обыск. У этих все может быть: сами живут, будто на вулкане, и других дергают. Лучше уж в подробности не вдаваться. Как говорится, меньше узнаешь — дольше проживешь… А Игнатов… Игнатов… кто ж такой Игнатов? Знакомая фамилия, черт возьми. Да, не те уж годы, и память не та…
Андрей явно попытался «прощупать» его: Кудряшов ощутил попытку проникновения в сознание. И едва он вскинул глаза, возмущенный подобной наглостью (уж его-то в свое время научили защищаться от таких выпадов), как Серапионов отступил.
— Во сколько вам понадобится сопровождение?
— Примерно после полуночи.
— Вы для уточнения перезвоните мне за час-полтора, а я отдам нужные распоряжения…
— Благодарю вас, Павел Васильевич, — Саша поднялся.
— Всего доброго.
Молодой человек оставил кабинет в некотором замешательстве. Чиновник не захотел вникать в проблемы гражданки города, администрацией которого он руководил. Это, конечно, не удивительно, но другой на его месте из чистого любопытства попросил бы подробностей — неважно, стал бы он потом разбираться с проблемой или нет. Кудряшов — не попросил. Это раз.
И второе. Вот если бы сейчас с помощником разговаривал сам Игнатов (дядюшка «одержимого» Шурика), то столь милостивое расположение к нему Кудряшова было бы вполне объяснимо. А мотивация чиновничьего благодушия по отношению к Саше? Пусть он и трижды знакомый Игнатова… Странно. Кудряшов непрост. «Прощупать» его незаметно не удалось, а лезть нахрапом было нежелательно. Однако здесь что-то не так…
Саша беспокоился только об одном: чтобы не сорвался намеченный план. Всю дорогу он
* * *
— Все это, Шура, уже отдает тупым бегством в никуда!
Хоть Николай и пытался говорить тихо, Рената услышала его из соседней комнаты. Саша здесь!
Она протерла глаза, наткнулась на пластырь, приклеенный к виску, осторожно пощупала языком десну. Ноющая боль, конечно, осталась, но это уже совсем не тот кошмар, что прежде.
— Ты только сейчас это понял? — спокойно согласился Саша.
— Тогда — на хрена?..
— Круг сужается, скоро нас отыщут и здесь. Сидеть на месте нельзя, мы должны постоянно идти на опережение. Либо мы окончательно запутаем следы, либо нас вычислят и…
— Ой, да не морочь мне голову! Шо мы будем делать в Краснодаре?
— То же, что и здесь: ничего.
— Как нас вычисляют? У них шо, ЦРУ на посылках?.. Шайта-а-ан! Они бы так преступников ловили, во всероссийском розыске которые… У нас скоро закончатся деньги — и как ты себе представляешь дальнейшее? В «медвежатники» заделаемся? Под банки подкопы рыть начнем?
Саша не ответил. Шаги Николая.
— Ладно, Шур. Смена караула. Пойду перекушу. Она спит.
Хлопнула входная дверь.
Рената почувствовала раздражение. Гроссман только и умеет, что «наезжать» на других. Что-то до сих пор он со своим супер-интеллектом не предложил ничего дельного…