— Предлагаешь взять с собой? Только с сопляками возиться нам не хватало!
Но Орри уже решил, руководствуясь одним из своих правил: почему не помочь, если можешь?
— Идите сюда, мессир Губерт!
Иса подбежал и уставился на мужчину, как на учителя — с уважением и готовностью внемлить словам. Гарт усмехнулся:
— Ты не отразимо действуешь на женщин и мужчин.
— Не говори ерунды, — отмахнулся тот и спросил парня. — Вы направляетесь в замок Даган?
Иса кивнул.
— Тогда прыгайте, — качнул головой себе за спину. — Мы тоже едем в Даган.
Парень без раздумий принял приглашение и поспешил забраться на лошадь Орри, но был настолько неуклюж, что чуть не свалил того на землю.
— Что за дурачок, — умиляясь и удивляясь, усмехнулся Гарт. — Я в вашем возрасте был более ловок.
Мальчик лишь носом шмыгнул. Вцепился в протянутую Орри руку помощи и в его одежду, и, наконец, забрался на коня. Обнял мужчину и тяжко вздохнул.
— Э! Ты меня ни с кем не спутал? — дернулся Орри, пытаясь ослабить объятья мальца, взгляд прошел по лицу и остановился на кинжале.
Где-то он видел и то и другое. Нет, точно видел и точно знает где, но может ли такое быть?…
Гарт рассмеялся, лукаво поглядывая в лицо друга, что пошло пятнами от раздражения и смущения. Иса чуть отстранился от мужчины, но хватку не ослабил. Орри покосился на него, желая повторить свои слова более грубо, но понял, что мальчик испуган и смущен.
— Ты что, коня первый раз видишь? — спросил мягко.
— Нет, — неуверенно протянул тот.
- `Нет' — буркнул недовольный мужчина, мысленно смиряясь со странностью мальчишки.
Гарт только головой качнул, смеясь:
— Повезло тебе с попутчиком.
— Сейчас ты с ним поедешь!
— Нет, уж, сам пригласил, сам и мучайся.
Оррик зубы сжал, чтобы не сорваться на крик: Гарт насмехается, мальчишка, словно младенец в грудь кормилицы вцепился, сопит в спину. `Хорошо' день начался!
Но не стряхивать мальчишку, не одергивать, ни тем более оставлять одного в лесу он не хотел. И мелькнувшее еще при первом взгляде на лицо Исы подозрение, отчего-то не спешило исчезнуть. А может, виной тому схожесть парня с образом из прошлого Орри?
Бред, конечно, но жизнь штука странная и он готов примириться с некоторыми из них, если она способна творить чудеса, и преподносить приятные сюрпризы.
А пока он присмотрит за мальчиком и решит, что делать дальше, когда поймет — демоны ли играют его воображением или правда, свершилось одно из чудес, о которых любят говорить люди, уповая на милость Божью и с этим упованием умирая.
Глупо, конечно, все что происходит — дело рук и помыслов человеческих, и не всегда чистых. Но он не из соломы делан и как-нибудь уж сможет отличить черное от белого, понять кто же играет его разумом ангел или демон, и не повторить прошлой ошибки.
Если б только Господь совершил действительно чудо и дал ему шанс.
Еще один, самый маленький и зыбкий, Орри б не упустил его.
Исвильда вжалась в спину Оррика, радуясь и этой малости и не веря, что это на самом деле происходит. Вот он, рядом. Под ее пальцами ткань его потрепанного колета, сквозь которую проникает тепло его тела. И пусть близость мужа дело временное, чувство защищенности, что он дарит, всего лишь иллюзия, и трудно назвать любовными объятьями общение с его спиной, но сейчас это есть и того довольно. Его жена-ведьма не могла рассчитывать и на эту малость.
Девушка не знала, радоваться ей или печалиться, оттого что Орри оказался не настолько прозорлив, как она думала, и не признал в ней женщину?
Но к чему спешить, чему огорчаться?
Сейчас он здесь, рядом, с ним тепло и покойно — остальное неважно.
Пусть минуту, час, но она под защитой Оррика, рядом с тем, кому можно доверять, кто не оттолкнет, не причинит боли, не втопчет в грязь ради забавы.
А может, эти качества своего избранника она придумала?
Нет, она может ошибиться, но Лемзи никогда…
Четыре года назад
Лемзи стоял у калитки и смеялся, глядя на сестру, что тряслась в седле и вымучивала улыбку, делая вид, что все прекрасно. А все действительно было прекрасно: лето, солнце, зелень травы и брат, что, наконец, приехал домой. А лошадь? С ней у нее всегда были проблемы как и с седлом.
— Лемзи! — спрыгнула с лошади, обрадованная Исвильда и кинулась на шею брата ни чуть не стесняясь хмурого незнакомца, что стоял с ним рядом, придерживая двух коней.
— Ты приехал, ты приехал!! — звенел голос девочки, летя через поле к лесу, обгоняя ветер, и радость что звучала в нем, стирала усталость с лиц мужчин, заставляя губы улыбаться, а глаза сиять, вторя счастливому звону детского голоска.
— Ну, все, все, задушишь проказница! — смеялся, кружа девочку Лемзи. — Что о тебе подумает мой друг, а?
— Что я очень люблю тебя! — Исвильда глянула на лицо незнакомца и встретилась с его взглядом, в котором недоверчивость и восхищение, удивление и печальная зависть, сплелись воедино, окрашивая лицо в угрюмые краски одинокого человека, которому не довелось на себе испытать подобную радость от встречи, которого видно не ждали и не любили, как Лемзи.
Девочка, выпустила шею брата, смутившись своей несдержанности, что видно причинила невольную боль незнакомцу и потупилась, рдея от стыда.
— Познакомься Орри, моя дорогая сестрица Исвильда, ей минуло тринадцать и она мнит себя взрослой женщиной, — с долей насмешки, но с нескрываемой гордостью и любовью представил ее Лемзи другу. Тот неуклюже поклонился, не зная, куда деть узду. Растерянный взгляд то устремлялся к лицу девочки, то скользил в сторону.
— Мессир Оррик Даган, мой лучший друг и воин, равных которому нет в королевстве, — представил его сестре Лемзи и Даган вовсе растерялся, смутился, почувствовав пытливый взгляд девочки на своей физиономии, что предательски покраснела. В эту минуту он готов был рявкнуть на весельчака Лемзи: какого черта ты городишь?! Но слова застряли в горле.
Исвильда поклонилась мужчине и не сдержала улыбки — тот показался ей чудаком и неуклюжим рохлей, способным краснеть как девица и протирать лошадям копыта взглядом.
— Воин? — с лукавой улыбкой переспросила брата.
Тот обнял ее и повел в замок, доверительно поясняя по дороге, шепотом в ухо, чтобы еще больше не смутить Орри:
— Не обращай внимания на его неуклюжесть, он не светский фанфарон и более привычен к общению с мечом, чем с дамой. Но, поверь мне, сестренка, именно таким и стоит доверять в трудную минуту. Запомни его и если что, обращайся. Он никогда не откажет и не предаст.
Слова брата проникли в душу девочки холодком плохого предчувствия, а серьезный тон, озаботил:
— У нас неприятности?
— Да, ты слишком быстро растешь, — серьезно ответил Лемзи.
— Разве это плохо?
— Плохо, что у тебя один брат и тот в разъездах.
— А как же Максимильян?
— Пока он подрастет, ты будешь уже под защитой мужа и дай Бог, чтобы он оказался достойным человеком.
— Ты не сватать ли меня собрался? Может привез отцу предложение о хорошей партии? — покосилась на Орри и опять встретилась с ним взглядом, смутилась своих мыслей: хорошенький, но глупый и старый.
— Нет, дорогая моя, достойную тебя партию найти трудно. Хотя, я бы смело посватал тебя за Оррика, но это невозможно. Да и отец давным-давно решил, что мужа ты выберешь себе сама.
— Ты вздыхаешь, словно жалеешь о том и готов поспорить с отцом.
— Представь, готов. Ты похорошела за этот год, что мы не виделись, настолько, что даже я, твой брат сражен твоей красотой. А скажи, не появился ли у тебя рыцарь сердца?
— Что за глупости, Лемзи, — рассмеялась девушка.
— Действительно, вас по-прежнему увлекают лишь уроки матушки: травы и общение с лесными жителями. Ах, колдунья, твое сердце также занято раненым да попавшим в беду зверьем? Что ж, я рад за них… и за тебя. Оставайся малышкой по-дольше, Исвильда, зверь человеческий куда страшнее зверя лесного…
Исвильда ничего не поняла тогда и по наивной беспечности отмахнулась от странных слов брата. Орри же почти не запомнила — он не сказал ей и слова за те сутки, что провел в замке и был неприметен, как их священник, робкий и немногословный отец Кассель, что целыми днями молился Мадонне…
— Что вы забыли в замке Даган, мессир? — спросил Орри, обрывая воспоминания Исвильды.
— Дела, — а что еще сказать?
Орри кивнул.
— Служите у Лавсли?
— Да.
Насколько Оррик помнил, тот претендовал на руку Даниэллы, невесты Галиган — не это ли служит причиной визита парня в Даган?
— Давно служите?
— Да.
— Сколько же лет?
— Три года, — солгала несмело.
Орри задумчиво покосился на мальчика: три года. Случайность?
— Можно ли посмотреть на ваш кинжал?
— Зачем? — насторожилась девушка.
— Любопытно.
Отдать? Он все поймет и что тогда?
Нет, что может же он помнить о мимолетной встрече почти пять лет назад?
Хотя Лемзи говорил, что память у его друга удивительная.
— Вам жалко? Не беспокойтесь, я не отбираю у слабых, — протянул руку Оррик, лишая колебаний пажа. Ничего не оставалось как вложить кинжал в руку Даган.
Тот оглядел узорную рукоять и внимательно изучил знакомый ему фамильный вензель.
— Ваш? — уточнил, отдавая обратно. Ни взгляд, ни жест не выдали подозрение.
— Нашел.
— Давно?
— Давно.
Оррик кивнул, но не поверил — слишком неуверенно заявляет о находке парень, и взгляд прячет и смущается, и рука крепче сжала ткань колета, словно хотела вцепиться в кожу Орри. Тот поморщился и хотел ослабить хватку, оторвав руку мальчика, но лишь посмотрел на впившиеся в колет пальцы и не посмел.
Черт знает, что! Куда я на этот раз вляпался? — качнул головой, прекрасно понимая, что теперь не выкинуть Исайя ни из головы, ни из своей жизни. Долг другу, который он бы был рад отдать много раньше, пришло время платить сейчас.
Жаль, что мертвому, и все же спасибо Господи, что хоть мертвому заплатит.
Что ж, он его не подведет и не обманет.
Исвильда, буквально прилипнув к Орри, тяжело вздохнула ему в спину, с трудом сдержав всхлип — может это конец ее мытарств?
Может, она конечно не права, заставив его жениться на себе, но как еще обрести его защиту, приблизиться к нему, войти в его дом? Ту ведьму он бы не пустил, а девушке негоже жить под одной крышей с мужчиной не с родственником, не со стариком. Все равно бы этим дело кончилось — к чему было тянуть? И потом, отец сказал "выбирай мужа сама" — она выбрала и уверена — родители и братья порадовались бы ее выбору.
А то, что Оррик незаконнорожденный, значения не имеет. Как неважно род, племя звание, статус и богатство. Для Господа же все равны: варвар и кельт, богач и бедняк, так отчего людям в голову приходит делить друг друга по глупым условностям? Душа-то у всех одна, Богом даденная, чистая, ангельская. А вот скорлупа у нее порой как кожура ореха — грубая да черствая. Бьешься в такую, а та как броня литая. У одного крепче стали, у другого тоненькая да хрупкая как листик и все потому, что внутри душа одинаково чувствительна, но один научился закрывать, другой нет. И кто прав, кто виноват — вопрос не к Господу, к законам жизни, которые люди сами создали.
Исвильда глаза закрыла, блаженствуя под защитой близости Даган. Впервые за долгие годы ничего больше ее не беспокоило, ничего не надо было, зато отдать за эту минуту абсолютного покоя и умиротворенности — цену которую только путем горьких уроков она смогла узнать, девушка была готова жизнь. А случись Оррику оттолкнуть ее и лишить того, Исвильда бы завыла как в тот день, когда рухнула вся ее жизнь вместе со стенами родового замка.
Оррик лишь головой качнул, жалея мальчика и искренне недоумевая, зачем Господу устраивать невинным созданиям тяжелые испытания. Они-то в чем перед ним провинились?
Глава 8
Боз Даган рвал и метал, не зная где взять Орри.
Эскорт герцога был готов к выходу, а ублюдка до сих пор не было, хоть тому и приказали явиться еще вчера!
— Едет, едет! — влетел в покои Даган запыхавшийся слуга.
— Сейчас же веди его ко мне!
— Он не один…
— Мне нужен только он!! — рявкнул герцог на глупца, который не мог понять простой вещи.
Парня вынесло за дверь.
— Что это их всполошило с утра пораньше? — удивился Гарт распахнутым воротам и суетящимся стражникам и слугам. Обычно такими толпами в праздник и на ярмарку собираются. — Столпотворение. К добру ли?
— Мессир Оррик! Мессир Оррик! — замахал руками щуплый паренек, призывая мужчину к вниманию, ринулся чуть не под копыта лошади, схватил ее под уздцы и заверещал, как испуганная сорока. — Милорд ждет вас немедля! Гневается! Поторопитесь, мессир! Вас еще с вечера ждали! Где же вы пропадали?! Побыстрей же мессир!
Орри облокотился на холку лошади и холодно уставился на слугу, внимательно слушая его крики, а потом лениво объявил:
— Приготовь завтрак. Я и мои друзья голодны.
Парень потерял дар речи, лицо вытянулось от возмущения:
— Да, что вы, мессир Оррик! Вас ждут!
— Плевать! — слез с коня и недовольно уставился на слугу. — Ты слышал? Мы голодны!
Исвильда сползла с крупа и, не удержавшись, плюхнулась на землю усыпанную соломой — ноги не сдержали, закостенев за время пути в форме циркуля, да и лошадь помогла — толкнула корпусом.
Гарт фыркнул:
— Ах, какой знатный конник!
Орри услышав замечание друга, обернулся, чтобы понять о чем речь и не увидел Ису.
— Я тут, — несмело пискнул тот. Даган глянул вниз и нахмурился:
— Какого черта ты делаешь на земле?
— Ноги, мессир, не сдержали, — вяло оправдался мальчик и попытался встать. Эти маневры уже насмешили не только Гарта, но и челядь герцога Даган. Стражники и слуги дружно захохотали, заставляя Ису гореть от стыда и смущения. Спас его Орри, без церемоний подняв за шиворот и поставив рядом:
— Что за неуклюжий дурачек! Ты что, совсем не знаешь, как с лошадьми обращаться? — качнул головой.
— Простите, мессир, у нас с ними разный язык…
— Я о другом!
— Мессир Оррик! Прошу вас, пойдемте! — взвыл опять слуга.
— Иди, мы на кухне подождем, — заверил его Гарт. Даган нехотя двинулся за слугой. Иса же юркнул в сторону и, петляя, помчался в замок, мечтая как можно скорее оказаться в покоях Галиган, потому что вслед ему раздавался хохот.
Гарт лишь рукой махнул: ну, его, несмышленыша, и кинув поводья слуге потопал на кухню — есть и правда, хотелось.
— Я ждал тебя еще вчера! — вместо приветствия громыхнул Боз. Орри сделал вид, что оглох в пути сразу на оба уха и, как ни в чем не бывало, протопал к столу отца, налил себе полный кубок вина.
— Ты меня слышишь?!
— Ага, — выпил под грозным взглядом отца и сел на скамью. — Я только и делаю, что езжу к тебе, а мне за хозяйством смотреть надо, — сказал тихо. Взял яблоко с вазы, повертел, решая с какого бока укусить.
Наглец! — побагровел Даган и вдруг улыбнулся: а почему нет?! Молодец, умеет себя подать.
— Ладно, — уселся рядом. — Голоден?
— Угу, — вгрызаясь в плод, кивнул Орри.
— Позавтракаешь позже. Я вызывал тебя по делу. Мне нужно уехать, а завтра нужно выезжать Галиган — его невеста ждет, все уже готово к церемонии. Но некоторые против этого союза, поэтому путь может оказаться опасным, да и разбойничьих шаек хватает. Ты будешь его сопровождать…
— Нет.
— Да! Обеспечишь безопасность.
— Нет, у тебя есть начальник стражи, есть воины, капитан. Нет, я никуда не поеду.
— Ты мне перечишь? — взгляд Боз стал злым и колючим.
— Да. Я выполнил долг, перед семьей женившись на той ведьме, что ты мне подсунул. Больше я никому ничего не должен.
— Ты поедешь, — уверенно заявил Боз, разливая вино по кубкам.