– Судя по тому, как развиваются события, мы и так оба ходим по краю. Так что раскалывайся, хуже не будет.
Люк слабо улыбнулся и сделал еще глоток.
– Отчасти тут дело сугубо личное, – заявил он затем, – и я не хочу никого в него впутывать.
– Твои попытки убить меня каждую весну – тоже дело сугубо личное, а я почему-то оказался в него впутан.
– Хорошо, хорошо, – поморщился Люк, откидываясь на подушку и поднимая правую руку. – Говорил же тебе: я давно с этим покончил.
– Но покушения продолжались
– Это не моих рук дело.
«Ладно, – сказал я себе, – попытаюсь».
– Значит, виновата Ясра?
– Что тебе известно о ней?
– Что она – твоя мать, и что твоя война – это и ее война тоже.
Люк кивнул.
– Стало быть, ты знаешь… Тем лучше, проще будет объяснить… – Он глубоко вздохнул. – Это она подбила меня на затею с тридцатым апреля, чтобы попрактиковаться. Когда я познакомился с тобой ближе и отказался от этой идеи, она просто взбесилась.
– И теперь сама пытается разделаться со мной?
Он кивнул.
– Она хотела, чтобы ты убил Каина.
– Здесь наши желания совпали.
– А остальных? Держу пари, она подговаривает тебе убрать и их тоже. А ты не так уверен, что хочешь этого.
Молчание.
– Ведь правда?
Люк отвел от меня взгляд, и я услышал, как заскрипели его зубы.
– Ты больше не на крючке, – наконец произнес он. – Я не собираюсь причинить тебе вред и ей не позволю.
– А как насчет остальных – Блейза, Рэндома, Фионы, Флоры, Джерарда?..
Люк засмеялся, но тут же лицо его исказила гримаса боли, и он схватился за грудь.
– Им нечего опасаться – по крайней мере сейчас.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Подумай сам, я мог козырнуться в свою старую квартиру, напугав до смерти новых жильцов, и вызвать «скорую». Сейчас я уже находился бы в реанимации.
– Но ты этого не сделал.
– Я бывал ранен и похуже, и выжил. Я здесь, потому что мне нужна твоя помощь.
– Неужели? И в чем же?
Люк взглянул на меня и снова отвел глаза.
– Она попала в беду, и мы должны помочь ей.
– О ком речь?
– О моей матери.
Я чуть было не расхохотался, но, увидев выражение его лица, передумал. Надо же было набраться наглости, чтобы попросить меня помочь, и кому – Ясре, которая пыталась убить меня, причем не раз, и считала целью своей жизни истребление всех моих родственников! Что это – наглость или?..
– Мне больше не к кому обратиться.
– Люк, если ты сумеешь уговорить меня, то заслужишь медаль «Коммивояжер года»! – ответил я. – Ладно, слушаю.
– У меня опять в горле пересохло.
Пришлось снова идти в ванную. Вернувшись в комнату, я услышал в холле слабый шум. Поднося стакан к губам Люка, я продолжал прислушиваться.
Он допил и кивнул. Я приложил палец к губам и указал на дверь, потом поставил стакан, взял клинок… Но не успел я дойти до двери, как раздался слабый стук.
– Кто там?
– Я, – голос Винты. – Люк у тебя, я знаю. Я хочу видеть его.
– Чтобы прикончить?
– Я уже говорила, у меня нет подобного намерения.
– Значит, ты не человек.
– А я никогда этого и не утверждала.
– Стало быть, ты не Винта Бейль.
После долгой паузы она ответила:
– А если нет, то что?
– Тогда скажи мне, кто ты.
– Не могу.
– Давай пойдем на компромисс, – предложил я, полагаясь на свою способность угадывать. – Скажи мне, кем ты была.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Понимаешь. Назовись сама, я согласен на любой вариант.
Наступила пауза.
– Я вытащила тебя из огня, – сказала она наконец, – но не смогла удержать лошадь. Я утонула в озере. Ты завернул меня в плащ…
Это был не тот ответ, которого я ждал. Но и этот был хорош.
Я отодвинул задвижку острием клинка. «Винта» толкнула дверь, бросив взгляд на оружие.
– Весьма драматично, – заметила она.
– Сама виновата – ты так убедительно описала все грозящие мне злоключения.
– Наверное, не слишком убедительно, – улыбнулась она, входя.
– Что ты имеешь в виду?
– Я не слышала, чтобы ты спрашивал его про голубые камни и о том, не нашел ли он тебя с помощью твоей отметины от таковых.
– Так ты подслушивала?
– Старая привычка, – призналась она.
Я повернулся к Люку и представил ее:
– Люк, это Винта Бейль… в некотором роде.
Люк поднял правую руку и, не сводя глаз с ее лица, сказал:
– Я хотел бы знать лишь одно…
– Понятно: собираюсь я убить тебя или нет? Продолжай сомневаться, я еще не решила. Помнишь тот случай, когда у тебя кончился бензин – это было к северу от Сан-Луис-Обиспо, а ты обнаружил, что бумажника у тебя при себе нет? Тебе пришлось взять деньги взаймы у своей девушки, чтобы добраться до дома. А ей пришлось дважды напоминать, чтобы ты вернул их.
– Откуда ты это знаешь? – прошептал Люк.
– Однажды тебе пришлось драться с тремя рокерами, – продолжала она. – Ты чуть не лишился глаза, когда один из этих парней ударил тебя цепью по лицу. Вижу, зажило хорошо, даже шрама не осталось.
– И я победил.
– Да. Немногие способны поднять «харлей» и швырнуть так далеко, как ты.
– Я должен знать, откуда тебе это известно.
– Может, когда-нибудь и расскажу. Это все я упомянула, чтобы ты не вздумал врать. Потому что хочу задать тебе несколько вопросов, и твоя жизнь зависит от того, насколько честно ты на них ответишь. Пойми…
– Винта, – прервал я ее, – ты говорила, что не собираешься убивать Люка.
– Он не в первой строчке в моем списке, но если некоторыми делами заправлял именно он, придется переместить его туда.
Люк зевнул.
– Да расскажу я про голубые камни, – пробормотал он. – Никого на хвост Мерлю по этим голубым камням я не сажал.
– Ясра могла организовать такую слежку за ним?
– Понятия не имею.
– А кто напал на Мерля прошлой ночью?
– Первый раз слышу, – ответил Люк и закрыл глаза.
– Взгляни! – приказала «Винта», достав из своего кармана голубую пуговицу.
Он открыл глаза и покосился на нее.
– Узнаешь?
– Нет, – сказал он и снова закрыл глаза.
– И ты не собираешься больше причинить Мерлю вреда?
– Точно, – пробормотал Люк, засыпая.
Она открыла рот, чтобы снова спросить его о чем-то, но я остановил ее.
– Дай ему поспать. Он никуда не денется.
Винта бросила на меня недовольный взгляд, но потом кивнула:
– Ты прав.
– И что ты собираешься сделать с ним, пока он спит? Убить его?
– Нет – он сказал правду.
– А это имеет значение?
– Да, – ответила она, – в данный момент.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В ту ночь я прекрасно выспался, невзирая на отдаленный лай собак, какой-то вой и рычание. Винта решила не продолжать игру в вопросы и ответы. Я уговорил ее повременить с этим делом и позволить нам отдохнуть, после чего устроился в удобном кресле, положив ноги на второе. Беседу с Люком я надеялся продолжить наедине. Перед тем как уснуть, я с усмешкой подумал, кому из них я доверяю меньше.
Меня разбудили первые лучи солнца и пение птиц. Потягиваясь, я пошел в ванную. Умываясь, услышал, как Люк кашляет и зовет меня.
– Подожди минутку, если не истекаешь кровью, – ответил я, вытираясь. – Хочешь пить?
– Хочу, принеси воды.
Я перебросил полотенце через плечо и подал ему напиться.
– Она все еще здесь? – спросил он.
– Нет.
– Дай мне стакан и посмотри, нет ли ее в коридоре, я справлюсь сам.
Я кивнул, отдал ему стакан, потом потихоньку подошел к двери, открыл ее, вышел в коридор, завернул за угол – никого.
– Чисто, – прошептал я, вернувшись в комнату.
Люка там не было. Но мгновение спустя его голос послышался из ванной.
– Черт побери! Я помог бы тебе!
– Пока еще могу и сам пописать. – Пошатываясь и держась здоровой рукой за стену, Люк вошел в комнату. – Хотел проверить, на что я еще способен, – добавил он, садясь на край кровати, потом положил руку на грудную клетку и глубоко вздохнул: – Проклятье, как больно!
– Давай уложу тебя.
– Хорошо, только не говори ей, что я могу двигаться.
– Не скажу. Успокойся и ложись. Отдохни.
Он покачал головой:
– Хочу сказать тебе кое-что, пока она снова не вломилась сюда – а она это сделает, поверь мне.
– Точно?
– Да, она не человек, и пометила нас сильнее, чем голубые камни. Не знаю, что там у тебя с магией, но у меня есть своя – и кое-что она мне подсказывает. Собственно, именно когда ты спросил, кем она была, я начал работать. Ты уже вычислил, что она собой представляет?
– Полностью – нет.
– Так вот, она может менять облик, как платья, и путешествовать сквозь Тени.
– Тебе знакомы имена Мэг Девлин или Джорджа Хансена? – спросил я.
– Нет. А должны?
– Не уверен. Но знаю точно, что она была ими обоими.
Я не стал упоминать Дана Мартинеса. Не потому, что тот затеял перестрелку с Люком, и это еще больше настроило бы его против Винты. Просто Люку ни к чему знать, что мне известно кое-что про его партизан из Нью-Мексико, а ведь разговор мог коснуться именно этой темы.
– А еще она была Гейл Лэмпрон.
– Твоей школьной подружкой? – удивился я.
– Да, я сразу понял, что она чем-то напоминает мне ее. У нее все повадки Гейл – манера поворачивать голову, жестикуляция, выражение глаз. К тому же она упомянула два случая, о которых, кроме меня, знала только Гейл.
– Похоже, что она намеренно дала тебе это понять.
– Мне тоже так показалось.
– Почему бы тогда ей прямо не выложить все?
– Думаю, она не может этого сделать. Возможно, из-за какого-то заклинания; она ведь не человек, так что… – Люк украдкой взглянул на дверь и добавил: – Проверь-ка еще раз.
– Никого, – сказал я, – а теперь скажи…
– В другой раз, – перебил он меня, – мне надо убираться отсюда!
– Я понимаю, что ты хочешь удрать… – начал было я.
Люк покачал головой:
– Не в том дело. Мне надо как можно скорее попасть в Цитадель Четырех Миров.
– В таком-то состоянии…
– В том-то и дело. Мне нужно убраться отсюда и побыстрее прийти в норму. Похоже, старик Шару Гаррул вырвался на свободу. Только потому это и могло случиться – я во всяком случае другой версии придумать не могу.
– А что случилось-то?
– Мать позвала меня на помошь. Она была в Цитадели – отправилась туда сразу после того, как я вырвал ее у тебя.
– Для чего?
– Что – для чего?
– Ну, для чего она отправилась в Цитадель?
– Этот замок – центр силы. В ней встречаются четыре мира – четыре Царства, [8]и в столкновении выделяется до жути много свободных сил, которые адепт способен…
– Там в самом деле встречаются четыре мира? В смысле, шаг в сторону, и ты в другой Тени?
Несколько мгновений Люк испытующе смотрел на меня, потом сказал:
– Да. Но мы никогда не закончим, если ты будешь отвлекаться на мелочи.
– А если ты уберешь слишком много за скобки, я ничего не пойму. Ладно, значит, Ясра отправилась в Цитадель за силой, а вместо этого попала в беду и позвала тебя на помощь. Для чего ей, кстати, нужна была сила?
– Хм-м. Ну да ладно… У меня возникли трудности с Колесом-Призраком. Я вроде как почти уговорил его перейти на нашу сторону, но матери показалось, что я действую недостаточно быстро и решительно, и она решила, что добрая порция чар не повредит…
– Погоди-ка! Ты говорил с Призраком? А как ты с ним связался? Козыри, которые ты пытался нарисовать, не годятся.
– Знаю. Я прошел внутрь.
– Каким образом?
– С аквалангом. Гидрокостюм с кислородным баллоном.
– Чертов сын! Интересный подход!
– Ну я же не зря был лучшим коммивояжером в «Большом Проекте»… В общем, я почти уговорил его. Но мать узнала, где я прячу тебя, и решила отправиться туда и попробовать взять тебя под контроль. После можно было бы представить расклад так, словно ты перешел на нашу сторону. Но план лопнул, ты сам почти достал ее и мне пришлось спешить на выручку. Потом мы разделились: я думал, мать вернется в Кашфу, а она помчалась в Цитадель. Как я уже сказал, скорее всего она пыталась поймать Призрака с помошью чар, а для такого нужна уйма силы и масса работы. Думаю, она случайно освободила Шару, а он тут же снова захватил Цитадель и взял ее в плен. Во всяком случае, голос у матери был совершенно обезумевший…
– Да, таковы уж эти чародеи былых дней, – усмехнулся я. – Кстати, долго он сидел в заточении?
Люк задумался и пожал плечами:
– Без понятия. А какая разница? Он служил вешалкой еще когда я пешком под стол ходил.
– То есть как – вешалкой?
– Он проиграл колдовской поединок. Не знаю точно, это мать его достала или отец. В общем, его поймали посреди заклинания, с распростертыми руками и все такое. И заморозили, стал твердый, как доска. Потом бедолагу поставили в прихожей и стали вешать на него верхнюю одежду. Слуги иногда смахивали с него пыль. А я еще мальчишкой вырезал свое имя на его ноге, как на дереве. Я тогда считал Шару предметом обстановки. Только позднее узнал, что в свое время он считался мастером.
– А этот тип надевал когда-нибудь синюю маску во время работы?
– А чтоб я знал. За работой я его никогда не видел, как ты понимаешь. Слушай, давай не углубляться, а то Винта заявится и не даст нам договорить. Вообще, может лучше уберемся отсюда? Остальное я потом расскажу.
– Ну уж нет, как ты верно подметил, ты мой пленник. Надо быть дураком, чтобы отпустить тебя, не узнав гораздо больше. Ты – угроза для Амбера. Бомба, которую ты швырнул на похоронах, – не шуточка. Думаешь, я позволю тебе соорудить еще одну?
Люк улыбнулся:
– И зачем только тебя угораздило родиться сыном Корвина? Ну, хочешь я дам тебе слово?
– Не знаю. Меня ждет куча неприятностей, если родственникам станет известно, что ты был у меня в руках, а я добровольно отпустил тебя. Что ты можешь мне обещать? Поклянешься прекратить войну против Амбера?
Он закусил нижнюю губу.
– Этого я не сделаю, Мерль.
– Ты что-то скрываешь от меня, не правда ли?
Люк кивнул. Потом внезапно ухмыльнулся:
– Но я могу сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
– Я не покупаю котов в мешке!
– Выслушай, и ты поймешь, что не сможешь позволить себе сказать «нет».
– Меня не купишь, Люк!
– Только одну минуту! Шестьдесят секунд! А потом уж принимай решение.
– Ладно, – согласился я, помедлив. – Говори.
– Так вот, у меня есть информация, жизненно важная для безопасности Амбера, причем я уверен, что никто из вас об этом ничего не знает. Помоги мне, и я тебе все расскажу.
– И с чего это ты стал таким добрым? Такая карта против тебя.
– Я не стал, и карта действительно против меня. Но это все, что я могу отдать. Помоги мне удрать отсюда в такое место, где время бежит гораздо быстрее, чтобы я смог залечить раны, пока в Цитадели пройдет всего один день или около того.
– В Цитадели или здесь, верно?
– Да. Да. Потом… Ой-ой-ой!
Он скорчился, схватился здоровой рукой за грудь и застонал.
– Люк!
Он поднял голову, подмигнул мне, кивнул на дверь и снова начал стонать.
Почти сразу в дверь постучали.
– Войдите, – сказал я.
Винта ступила на порог и бросила испытующий взгляд сначала на меня, потом на Люка. На мгновение мне показалось, что на него она посмотрела с состраданием. Потом она подошла к кровати и положила руки ему на плечи и, простояв так с полминуты, заявила:
– Ты будешь жить.
– В данный момент даже не знаю, благословение это или проклятие, – ответил Люк. Затем он внезапно обнял ее за шею здоровой рукой и поцеловал. – Привет, Гейл, давно мы с тобой не виделись.
Винта высвободилась из его объятия, однако не слишком быстро.
– Вижу, тебе уже лучше, и Мерль тут тоже руки приложил. – Она мимолетно улыбнулась. – Да уж, давненько, дурачок. Ты по-прежнему любишь яичницу-глазунью?
– Точно. Только не из шести яиц. Сегодня, пожалуй, мне хватит двух. Я слегка не в форме.