– Были, – согласился Бойд. – Они касались «Золотого треугольника». Но это давние дела. А в последнее время… какая-то судебная тяжба, кажется, была, но что там за тема, я не помню.
– Дело касается счетов в «Мэйфлауэр Банке». Цена вопроса – триста пятьдесят миллионов, – подсказал Фоули. – Все это очень скверно, мистер Бойд. Поэтому известный нам обоим друг и попросил меня прийти к вам и передать наши с ним соображения.
– Вы так и не сказали, кто этот друг.
– Друг, известный нам обоим по… старым записям на DVD.
Бойд удивленно взглянул на Фоули. Это было достаточно секретное и уже подзабытое (вместе с популярным некогда форматом) кодовое имя Владислава Добрецова. В шутку его расшифровывали, как «дорогой Владислав Добрецов». Кое-кто утверждал, что собственно от стандартной «шапки» из переписки по S-почте этот код и ведет свое происхождение. Впрочем, Бойд не слишком хорошо знал подноготную Добрецова. Поговаривали, что в далеком прошлом он был успешным резидентом русской внешней разведки. Если так, этот Фоули мог оказаться одним из старых агентов Влада, и, следовательно, ему можно верить. Как это ни парадоксально звучало: верить шпиону, предателю.
– Это… друг из Москвы? – осторожно уточнил Бойд.
– Да, сэр. Он подозревает, что некоторые служебные программы в ваших спутниках взломаны, а потому предпочел работать через меня.
– Он мог бы связаться через Интернет или по традиционному телефону, – продолжил сомневаться Роберт.
– Это еще менее защищенные средства связи, особенно когда речь идет о глобальных и прямо-таки системных, – Фоули сделал ударение, – проблемах.
– А прилететь он не мог?
– Нет, сэр. У него в Москве сейчас ничуть не меньше проблем. Ну и, наконец, свежая голова, в данном случае моя, никогда не помешает.
– Я понял, – сдался Бойд. – Что вы посоветуете?
– Думаю, вам следует основательно пересмотреть программы безопасности «Networld» и подготовиться к серьезным неприятностям. То, что все погибшие были буквально в шаге от выигрыша таких крупных дел, и то, что «Networld» не зафиксировал ни одного из трех инцидентов, вызвало у следователей особый интерес. За ходом следствия наблюдает Генеральная прокуратура. А еще вчера вечером была создана отдельная комиссия по расследованию бездействия спутников. Ее выводы будет изучать Большое Жюри.
– Но ведь это очевидная провокация! Вся история шита белыми нитками!
– Тем не менее, сэр, отвечать придется вам, а не тем, кто вас подставил. Я уверен, что карателя-невидимку наняли ваши враги, но если быть объективным, факты говорят против вас.
– И что же делать? – Бойд разволновался.
– Немедленно залатать «дыры» в программах «Networld» и установить особый контроль над домами всех мафиози, с которыми вы конфликтовали, политиков, которые открыто выступали против «Networld», менеджеров и владельцев фирм, хоть в чем-то составляющих конкуренцию вашей компании. Не знаю, насколько это поможет, но сделать все это просто необходимо.
Бойд неуверенно открыл смарт. Все, что перечислил Фоули, не было чем-то особенным, обычная процедура «оранжевой» тревоги. Стоило Роберту отдать приказ – и под усиленное наблюдение попали бы не только «закадычные враги», но и «заклятые друзья», а также еще десятки тысяч человек, имеющих хоть какой-то общественно-политический вес.
Но объявление тревоги накладывало ответственность на самого Бойда. А что, если опасность преувеличена? Этот «каратель» мог оказаться мифом, стечением обстоятельств… Бойд себя одернул. «Networld» дал три сбоя подряд, причем в момент совершения тяжких преступлений. Какие могут быть сомнения? Тревога! Роберт вздохнул и набрал «оранжевый» код. Теперь взломать «Networld» становилось труднее раз в десять. Возможно, чтобы придержать «карателя», этого окажется достаточно. А возможно, нет.
Бойд уже слышал от Владислава о чем-то похожем, произошедшем на днях сначала в Москве, а затем в Африке. Там тоже объявляли «оранжевый» код, но, кажется, это не сильно помогло. И если между всеми этими сбоями в «Networld» есть связь, понапрасну пропадут и усилия Бойда.
– Я объявил «оранжевую» тревогу, – сообщил Бойд гостю. – Благодарю за предупреждение. Если у вас все…
– Да, сэр, – Фоули как-то странно взглянул на Роберта. Он словно бы хотел сказать ему что-то еще, но передумал. – Желаю удачи.
Агент АНБ откланялся, а Бойд достал из бара бутылку виски и плеснул на самое донышко стакана… ну, может, чуть выше, буквально на палец. Максимум – на полтора. Исключительно, чтобы проснуться и серьезно обмозговать новую информацию.
Собственно, вопрос стоял только один: кто же этот каратель-невидимка и почему «Networld» его не видит? Кто и зачем подставляет фирму в целом и Бойда в частности, было бы тоже интересно узнать, но тут, пожалуй, одно цеплялось за другое.
Роберт залпом выпил свой бурбон, потянулся было за бутылкой, чтобы повторить, но тут ожил смарт. В одном лишь звуковом режиме, но достаточно громко. Это случилось настолько внезапно, что Бойд едва не выронил бутылку.
– Вы снова пьете в одиночестве и на ночь?
– Пойдите к черту! – Роберт перехватил бутылку поудобнее. – Рявкаете тут под руку! Я, кажется, ясно сказал вам, Блэк, бизнеса у нас не получится!
– Насколько я знаю, у вас по горло хлопот с этим неуловимым и невидимым убийцей? – игнорируя раздраженный возглас Бойда, заметил невидимка.
– Да, но вас это не касается.
– Как раз наоборот. Ведь нам все-таки придется начать совместный бизнес.
– Вы хотите помочь мне с поимкой карателя и его хозяина?
– Я по-прежнему хочу предложить вам совместное предприятие. Ведь после событий этих суток вы изменили свое мнение, не так ли?
– Постойте, постойте… Так это ваш наемник?!
– Допустим.
– Я найду вас и посажу на электрический стул! Обоих!
– Не трудитесь, мистер Бойд, мы найдем вас сами.
Связь прервалась, но теперь не по инициативе Бойда. Невидимый Блэк исчез из эфира так же внезапно, как появился.
Ошарашенный Роберт налил себе еще, выпил одним большим глотком и с размаху запустил полупустой бутылкой в стену. Бутылка не разбилась, отскочила от покрытой пробковыми панелями стены и закатилась под диванчик, сидя на котором Бойд обычно смотрел 3D-TV. На этот жест отчаяния ушли все остатки душевных сил. Ни размышлять, ни возмущаться Роберт больше не мог. Он доплелся до кровати и рухнул ничком. До шести утра этот проклятый мир со всеми его интригами мог катиться к черту!
* * *
Агент Фоули провел утро в делах. Дела были настолько мелкими, что легко решались по телефону, но отложить их он не мог. Не все касались службы, например, надо было уладить вопросы по кредиту на учебу дочери и обязательно позвонить Дане, но времени требовали все, даже теоретически короткие звонки.
Ну, как можно не поговорить с миссис Гершвин хотя бы пять минут? Немыслимо! Эта проклятая работа и так показала свой ревнивый нрав, забросив Пита не в кровать к очаровательной леди, а в Вашингтон, так что же теперь, упускать шанс стать счастливым? Никогда! Хватит! Времени хватит на все.
Фоули в очередной раз пожалел, что в сутках только двадцать четыре часа. Конгрессу давно следовало рассмотреть этот вопрос. Что за доисторическая тирания в эпоху просвещенной демократии? Почему в самой свободной стране мира до сих пор не пересмотрен этот неудобный график сна и бодрствования налогоплательщиков (в устаревшем варианте – граждан)? Надо разработать гибкий календарь и каждому дать свободу выбора. Кому-то в сутках достаточно и трех часов: на сон, на еду и на просмотр телевизора, а кому-то требуется сорок. Но всем почему-то дается по двадцать четыре, даже тем, кто этого не заслуживает. Что за несправедливость?
Бредово-ироничные рассуждения о смысле и бессмыслице окружающей жизни были для Питера чем-то вроде утреннего кофе. И не потому, что Фоули родился и вырос там, где подтрунивать – или издеваться, в зависимости от настроения – над американцами было в порядке вещей. Питер не любил Штаты по иной причине. Он жил здесь уже тридцать лет, но так и не стал частицей этой страны, не проникся ее национальными идеями и духом свободы. Нельзя сказать, что он скучал по Родине, пожалуй, нет, но и здесь он не прижился. Не получилось. Потому и креп его сарказм, день ото дня, час от часа. Быть может, дело в одиночестве? Но тогда встреча с Даной – это двойной шанс: наладить личную жизнь и найти в этой стране хоть что-то хорошее.
Фоули вывел машину на Конститьюшн-авеню и покатил мимо мемориала Линкольна, примерно в сторону моста через Потомак. Примерно, потому что ехал Питер не целенаправленно, а «висел на хвосте» и не мог предсказать, куда направится кортеж мистера Бойда этим утром. Возможно, в офис, хотя, не исключено, что и на другой берег. В Лэнгли, например. Если честно, Фоули не особенно опасался такого варианта, но следовало убедиться, что Бойд сделал верные выводы из ночной беседы и не будет тратить время на глупости, вроде переговоров с теми, кто ни за что не примет сторону «Networld». Даже если мистер Мэйн, то есть Glavny, снова подставит правительство и спецслужбы под раздачу, как это случилось в июле.
Фирма господина Михайлова была острой костью в горле у «цивилизованного бизнес-сообщества», и чем дольше спутниковая сеть висела над головой, тем сильнее становилось раздражение в высших кругах. Еще год или два, и коалиция крупного бизнеса с бюрократами затоптала бы «Networld», не прибегая к услугам Главного. Слишком уж неуютно жить деловым людям под постоянным наблюдением «всемирного полицейского». Бойд наверняка понимал все это не хуже Фоули, но какие он делал при этом выводы? Что он решил для себя в этой связи? Сдаться, пока не поздно, или биться до последнего?
Лимузин и две машины охраны, не доезжая до моста, свернули направо и двинулись вдоль реки. Мистер Бойд ехал в офис, как обычно в это время, просто немного другим маршрутом. Сначала примерно в сторону Потомака, а затем, миновав мемориал, неожиданно повернул направо и двинулся вдоль парка Те-Молл, приближаясь к офису «Networld» с «черного хода». Получился приличный крюк. В чем причина изменения маршрута, можно было только гадать. Возможно, так полагалось ездить в случае «оранжевой» тревоги, или Сэм Аркетт – главный охранник Бойда – просто решил подстраховаться от новых встреч с незваными доброжелателями. А может быть, мистер Бойд просто передумал ехать в Лэнгли, прокрутив в голове примерно такую же, как у Фоули, цепочку рассуждений. Так или иначе, решение на данную минуту он принял верное. Вот и славно.
Фоули собрался было оставить Бойда в покое, но интуиция отчаянно воспротивилась этой мысли. Он просидел, мечтая о Дане и ожидая, когда Бойд отправится в контору, полночи в кафе за углом не для того, чтобы бросить слежку на полпути. Столько времени потакать смутным предчувствиям, а потом вдруг прервать миссию, не зафиксировав результата, – не глупо ли?
Питер свято верил, что интуиция существует и ведет человека по жизни, хочет он замечать этого невидимого проводника или нет. Взять хотя бы встречу с Даной. Сейчас внутренний голос приказывал ехать за Бойдом до самого офиса, и Фоули подчинился.
Пит свернул и тут же обнаружил, что беспокоился не напрасно. Лимузин вдруг перестроился на скоростную полосу и помчался, будто сухопутная торпеда. Фоули присмотрелся к попутному потоку машин повнимательнее и безошибочно выделил из него черный джип. Судя по опасным маневрам, он преследовал машину Бойда. Одновременно куда-то пропала машина сопровождения.
Питер включил «мигалку» и выехал на экстренную полосу. В ту же секунду над лимузином завис вертолет с эмблемами СБН. Охрана спешила на помощь Бойду. Фоули услышал шепоток интуиции и нащупал смарт под сиденьем. Теперь в его памяти были «забиты» два номера: Влада и «жучка», посаженного Питером на костюм Бойду во время ночного визита. Увлекшись спиртным, Роберт завел дурную привычку вешать одежду не в гардероб, а где найдется подходящий крючок. Фоули же давно и прочно усвоил, что лишней информации не бывает. Сейчас предусмотрительность агента, похоже, могла послужить на благо правому делу. По крайней мере – удовлетворению любопытства агента Фоули.
Смарт начал запись шпионской трансляции, и как раз в этот момент на дороге началось нечто невероятное. Сначала открылась дверца вертолета, и высунувшийся из «вертушки» тип с винтовкой «М-41» выстрелил по джипу. Поврежденная машина отстала, перестроилась вправо и вдруг, увеличив скорость, ушла вперед великолепным слаломом между попутными авто.
Питер недоверчиво хмыкнул. Чудны пути твои… Но это были не все чудеса. Стрелок вдруг дернулся, будто его треснули по затылку, вывалился из «вертушки» и упал прямо на крышу лимузина. Фоули присвистнул, включил «общий звук» и мельком взглянул на экранчик. Картинка из салона лимузина была так себе, но голоса звучали внятно.
«…– Они отстали на пару сотен ярдов, сэр, – прозвучало из смартфона Бойда. – Бобби продырявил им капот.
– Что случилось со стрелком?
– Не знаю, сэр, он просто выпал.
– Он не пристегнулся?
– Был пристегнут, но трос, похоже, оборвался. Мы сами ничего не поняли, сэр. Полиция волнуется. Они тоже не видят вас через спутники, но им беспрерывно звонят свидетели. Вижу их «вертушки». И «Сиэнэн» нарисовалась…»
Фоули покрутил головой. Да, в небе уже кружила «вертушка» «новостей». Где-то вдалеке завыли полицейские сирены.
«…– Продолжаем движение! – приказал Аркетт.
– Черт! – крикнул охранник на переднем сиденье. – Снова они! Впереди! Прямо перед нами!
– Они же отстали! – не поверил Аркетт. – Воздух, что видите?!
– Джип перед вами, – озадаченно пробормотал пилот. – Ничего не понимаю, но это точно он, вижу дырку в капоте. Осторожно, он уходит вправо! Впереди пешеход!
– Дьявол! – вдруг завопил шофер, резко нажимая на педаль тормоза и выворачивая полукруглый руль вправо…»
Фоули тоже нажал на тормоз. Лимузин впереди занесло, развернуло поперек полосы и… Питер выпучил глаза… это выглядело, как в кино! Длинная бронированная машина проехала несколько метров юзом, а затем с глухим звуком врезалась в неизвестное препятствие, что-то вроде двухметрового в высоту столба. Откуда он взялся посреди скоростной полосы, было совершенно неясно. А еще было непонятно, из чего был сделан этот столб, если «лимо» обнял его, превратившись в большую подкову.
Фоули остановил свою машину, сунул шпионский смарт в карман и бросился к лимузину. Нет, это был не столб. Во всяком случае, сейчас на том месте, где он должен был стоять, не было ничего. Абсолютно ничего. Складывалось впечатление, что лимузин сложился пополам сам по себе.
Вертолет сопровождения снизился почти до земли, и Питер увидел, как хромающий Аркетт тащит Бойда к «вертушке». Фоули притормозил. Бойд жив, и это главное. Деталями займутся те, кому положено этим заниматься.
Питер вытянул шею, чтобы еще раз взглянуть на то место, где должен был торчать загадочный столб, – там точно было пусто, – затем развернулся и пошел к своей машине. Светиться в Вашингтоне агенту Фоули было ни к чему. Выдумать убедительную причину было несложно, но зачем лишние объяснения? Пусть Доэрти думает, что Питер отдыхает после ночных бдений и лазаний по дырявым крышам особняков мафиози.
Был, конечно, шанс, что макушку Фоули узнает кто-то из анализирующих подобные происшествия сотрудников, на этот случай байку лучше сочинить заранее, но Питер почему-то не верил в такое развитие событий. Дело было в новой подсказке недремлющей интуиции. Сев в машину, Фоули взглянул на часы, открыл смарт и запросил пятиминутной давности картинку со спутника. Предчувствия не обманули и на этот раз. «Networld» снова все «проспал»!
У Питера неприятно засосало под ложечкой. Неужели «черный плащ» добрался и до Бойда. Но тогда в чем был смысл предыдущих провокаций?
Фоули поднял взгляд. Вертолет Бойда взлетел на высоту первого воздушно-транспортного потока и направился в сторону Потомака. Питер насторожился. Что за новости? Почему пилот выбрал такой странный маршрут? Фоули снова открыл смарт-шпион. Репортаж продолжался, причем в «вертушке» происходило нечто еще более интересное, нежели на шоссе.
Говоря по-русски, Питер просто обалдел от увиденного. И практически мгновенно понял, что же реально происходит по обе стороны океана.
Первым желанием было – немедленно связаться с Владиславом, но в зоне видимости появились новые объекты. В хвост «вертушке» Бойда пристроились три вертолета воздушной полиции, а на перехват пошел «трансформер» с эмблемами СБН на бортах. «Брат на брата». Фоули решил вернуться к репортажу и выяснить, в чем смысл новой воздушной игры, но тут внезапно игра закончилась серьезным фейерверком. Вертолет-перехватчик прямо в воздухе рассыпался на мелкие части, которые, будто дюралевый град, с громким плеском осыпались в Потомак. Питер помотал головой. Он слышал, что в России накануне Июльского Кризиса происходило нечто похожее, но никогда не думал, что волна непонятных катастроф докатится до сердца Америки!