— Ты должен держать язык за зубами, — согласился я. — До тех пор, пока не начинают причинять боль людям. Тогда становится сложно.
Гравер нахмурил.
— Причинять боль?
— За последние двадцать четыре часа была два покушения на мою жизнь, — сказал я. — Посчитай.
Его взгляд сосредоточился на дальнем конце улицы, на расстоянии, и поджал губы.
— Проклятье.
— Проклятье?
Он угрюмо кивнул.
— Плакал остаток моего гонорара и оплата расходов.
Я выгнул бровь на него.
— Ты полагаешься на клиента? Просто так?
— Соучастник — мерзкое слово. Лучше — кающийся.
Сообразительный малыш. Сообразительнее чем я, когда только получил лицензию частного сыщика.
— Мне нужно знать, кто стоит за тобой.
Гравер обдумывал это с минуту. Потом сказал:
— Нет.
— Почему?
— Я взял за правило не волновать клиента и отшивать людей, замешанных в убийстве.
— Ты потерял работу, — сказал я. — Что, если я найму тебя?
— Может, ты не прочитал часть книжки? — буква «Р» в «ЧР» сокращение от расследования, а не от слова разглашение.
— Может, я вызвал копов. Может, я сказал им, что ты замешан в нападениях.
— Может, ты не сможешь доказать эту хрень, — Гравер тряхнул головой. — В этом бизнесе ты голову не сохранишь, если не можешь держать язык за зубами.
Я откинулся в кресле и скрестил руки, изучая его с мгновение.
— Ты прав, — сказал я. — Я не могу нанять тебя. Поэтому я спрашиваю. Пожалуйста.
Он все еще смотрел сквозь ветровое стекло.
— Почему они охотятся за тобой?
— Я защищаю клиента.
— Пожилого мужика в инвалидной коляске.
— Да.
Гравер покосился на меня.
— Выглядит как трудный случай.
— Ты даже не представляешь.
Минуту мы посидели в кондиционированном воздухе. Потом он взглянул на меня и встряхнул головой.
— Ты кажешься разумным парнем, — сказал Гравер. — Надеюсь, ты выживешь. Разговор окончен.
Я подумал о том, как выбить правду, но я прожил здесь достаточно долго, чтобы распознать неподдельно твердо настроенного, если я его увижу.
— У тебя есть визитка?
Он полез в карман рубашки, достал простую белую визитку со своим именем и номером телефона и передал ее мне.
— Зачем?
— Иногда мне требуются субподрядчики.
Он поднял обе брови.
— Кто-то, кто знает, как держать язык за зубами. — Я кивнул ему и выбрался из машины. Прежде чем уйти, я наклонился и взглянул в боковое стекло. — Я знаю механика. Я позвоню ему, он приедет. У него в грузовике стоит компрессор, и он может накачать тебе шины. Я оплачу это.
Гравер изучил меня спокойным умным взглядом и затем слабо улыбнулся.
— Спасибо.
Я закрыл дверь и стукнул кулаком по крыше.
Затем я пошел обратно в квартиру. Мыш, терпеливо ожидавший меня во дворе, притащился поприветствовать меня, когда я вышел на улицу, и пошел со мной рядом до моей квартиры.
*
Морган снова лежал на моей кровати, когда я вернулся. Молли заканчивала перевязку. Мистер зачарованно наблюдал за процессом, лежа на спинке дивана и навострив уши.
Морган кивнул мне и прохрипел:
— Ты поймал его?
— Да, — сказал я. — Местного частного детектива наняли следить за мной. Но возникла проблема.
— Какая?
Я пожал плечами:
— Он был честен.
Морган посопел и пожал плечами.
— Довольно редкая проблема.
— Да. Впечатляющий молодой человек. Каковы шансы?
Молли перевела взгляд с одного из нас на другого:
— Я не понимаю.
— Он лишится работы, но не скажет нам о своем клиенте того, что мы хотим узнать, потому что считает это неправильным, — сказал я. — Он не желает торговать информацией..
Молли нахмурилась:
— Тогда как мы собираемся выяснить, кто за всем этим стоит?
Я пожал плечами.
— Не уверен. Но я сказал ему, что кто-нибудь придет и накачает воздух в шины. Извини.
— Подожди. Он все еще там?
— Да, — сказал я. — Синий мерседес.
— И он молодой человек.
— Конечно, — сказал я. — Немного старше тебя. Зовут Винс Гравер.
Молли просияла.
— Хорошо, тогда пойду заставлю его поговорить со мной.
Она прошла к холодильнику, вытащила темную бутылку пива, приготовленного на мини-пивоварне, и подошла к двери.
— Как ты этого добьешься? — спросил я ее.
— Поверь мне, Гарри. Я заставлю его изменить свое мнение.
— Нет, — свирепо сказал Морган. Он несколько раз кашлянул. — Нет. Я лучше умру — ты меня слышишь? Мертвым быть лучше — чем ты используешь для меня черную магию.
Молли поставила пиво на полку у двери и заморгала на Моргана.
— Ты был прав, — сказала она мне. — Он прямо королева драмы. Кто сказал хоть что-то о магии?
Она просунула одну руку из футболки, извиваясь. Несколькими секундами спустя она вытащила из рукава бюстгальтер. Она бросила его на полку, взяла бутылку, и по очереди приложила к каждой груди. Затем повернулась ко мне лицом, сделала глубокий вздох, и слегка выгнула спину. Кончики ее грудей напряженно давили на обтягивающую ткань футболки.
— Что ты думаешь? — спросила она, послав мне хулиганскую улыбку.
Я думал, что Винс обречен.
— Думаю, что твоя мать будет вопиять о кровавом убийстве, — сказал я.
Молли самодовольно ухмыльнулась.
— Вызывай механика. Я просто составлю ему компанию, пока грузовик приедет.
Она развернулась с небольшим дополнительным акцентом на бедро и вышла из квартиры.
Когда дверь закрылась, Морган издал тихий, благодарный звук.
Я посмотрел на него.
Морган перевел взгляд с двери на меня.
— Я пока еще не умер, Дрезден. — Он закрыл глаза. — Покамест ничего плохого нет в том, чтобы один раз полюбоваться женской красотой.
— Может быть. Но это просто… просто нечестно.
Морган, несмотря на напряжение и дискомфорт, улыбнулся.
— Думаю, она права. Особенно с молодыми парнями. Женщина может сделать мужчину видящим вещи в другом свете.
— Нечестно, — пробурчал я. — Просто нечестно.
Я пошел звонить Майклу-механику.
*
Молли вернулась примерно через сорок пять минут, сияя.
Морган был вынужден принять еще обезболивающих препаратов, и это погрузило его в беспокойный сон. Я осторожно закрыл дверь, чтобы мы не разбудили его.
— Ну? — спросил я.
— У него в машине действительно хороший кондиционер, — самодовольно сказала Молли. — У него не было шансов. — Двумя пальцами она держала визитку, такую же, как получил я.
Я сделал тоже самое со своей, зеркально ее жесту.
Она перевернула карточку, показав мне рукописные заметки на другой стороне.
— Я беспокоюсь о своей работе, как твой ассистент. — Она мелодраматично вскинула руки ко лбу. — Если с тобой что-то случится, что же мне делать? Куда смогу я пойти?
— И?
Она протянула мне карточку.
— И Винс намекнул, что я могла бы получить работу помощника юриста. Он даже предложил юридическую фирму. «Смит Коэн Мэйклрой».
— Его предложение о работе, а? — спросил я.
Она самодовольно ухмыльнулась.
— Ну, прямо он не мог мне просто сказать, кто его нанял. Это было бы нечестно.
— Ты жестокая и сбившаяся с пути юная женщина.
Я взял у нее карточку и прочел. Она гласила: «Смит Коэн Мэйклрой», перечислены номера телефонов, а под ними было напечатано имя — Эвелин Дерек. Я встретился взглядом с улыбающимися глазами Молли. Она широко ухмылялась:
— Черт, я хороша.
— Никаких аргументов против, — сказал я. — Теперь у нас есть имя и направление. Кто-то даже назовет это зацепкой.
— Не только, — сказала Молли. — У меня будет свидание.
— Хорошая работа, Кузнечик, — сказал я, ухмыльнувшись и закатив глаза. — Один балл в нашу пользу.
Глава 22
«Смит Коэн и Маклерой», как оказалось, была солидной юридической фирмой, расположенной в деловой части Чикаго. Здание их офиса находилось в тени Сирс Тауэр, откуда должен был открываться фантастический вид на озеро. Отведя глаза противникам, я думал, что обеспечу некоторую передышку. Без Винса на хвосте я надеялся, что Морган несколько часов отдохнет в относительной безопасности.
Я собирался перевезти его куда-нибудь в другое место — сразу после того, как надавлю на мисс Эвелин Дерек и выясню, кому она посылает отчеты Винса.
Думаю, я выглядел потерянным и неряшливым, потому что охранник одарил меня подозрительным взглядом, когда я твердо вошел в здание посреди обеденного перерыва. Я практически видел, как он решал, остановить меня или нет.
Я ответил ему дружественной улыбкой, которая под гнетом усталости и стресса вероятно, уменьшилась до умерено вежливой — и сказал:
— Прошу прощения, сэр. У меня назначена встреча с адвокатом из «Смит Коэн и Мэйклрой». Они на двадцать втором этаже, не так ли?
Он расслабился, и это было хорошо. Под его костюмом было достаточно мышц, чтобы выставить меня за дверь.
— Двадцать четвертый, сэр.
— Точно, спасибо.
Я улыбнулся ему и уверенно двинулся дальше. Уверенность необходима, чтобы убедить людей, что вы действительно имеете право находиться где-то — особенно когда вы не должны там находиться.
— Сэр, — сказал охранник позади меня. — Я был очень вам признателен, если бы вы сдали вашу дубинку.
Я остановился и оглянулся.
У него был пистолет. Его рука не лежала на оружии, но он зацепился пальцем за ремень в пол дюйме от него.
— Это не дубинка, — сказал я спокойно. — Это трость.
— Длиной шесть футов.
— Это предмет традиционного народного искусства озарков.
— С вмятинами и зазубринами на нем.
Секунду я размышлял об этом.
— Я представляю опасность?
— Возьмите одеяло.
Он протянул руку.
Я вздохнул и передал ему свой посох.
— Я получу расписку?
Он достал блокнот из кармана и написал в нем. Затем передал мне. Я прочел:
Получено, одна шестифутовая традиционная трость озарков от мистера Умная задница.
— Правильнее Доктор Умная задница, — сказал я. — Я потратил восемь лет в колледже оскорблений не для того, чтобы носить звание Мистера.
Он прислонил посох к стене позади его стола и уселся обратно на стул.
Я прошел к лифту и поехал вверх. Это было одно из современных изобретений, двигающихся достаточно быстро, чтобы чувствовалась нагрузка на позвоночник и закладывало уши. Двери открылись на двадцать четвертом этаже перед стойкой в приемной. Адвокатское бюро, по-видимому, занимало весь этаж.
Администратор приемной неизбежно была молодой женщиной, и также неминуемо привлекательной. Она гармонировала с солидной дубовой мебелью ручной работы и оригиналами картин, писаных маслом. В воздухе витал слабый аромат лимонного полироля — вариации на тему прекрасной практичности.
Она взглянула на меня с вежливой улыбкой, ее темные волосы были длинными и притягательными, а вырез на блузке достаточно глубокий, чтобы заставить обращать на это внимание, но не настолько, чтобы плохо подумать о ней. Мне понравилась ее улыбка. Может быть, я и не выглядел как побитый бомж. Может быть, я выглядел сурово и непоколебимо.
— Мне жаль, сэр, — сказала она, — но консультационный центр по зависимостям на двадцать шестом.
Ох.
— На самом деле я здесь, чтобы кое-кого увидеть, — сказал я. — Полагаю, что это Смит, Коэн и Маклерой?
Она остро взглянула на меня — но осталась любезной — на фасаде ее стола декоративно было выгравировано название фирмы простыми буквами, без финтифлюшек.
— Видимо, сэр. Кого Вы ищете?
— Мисс Эвелин Дерек, пожалуйста.
— Вам назначено?
— Нет, — сказал я. — Но она захочет поговорить со мной.
Администратор посмотрела на меня так, словно проглотила горькую пилюлю. Значит, я точно спланировал свое прибытие. Юной леди, несомненно, было бы гораздо удобнее передать меня секретарю, или исполнительному помощнику, или как там еще их называют, чем решать, пускать ли меня туда. А помощник мисс Эвелины Дерек просто ушла на обед, который у нее был назначен в обеденный перерыв.
— Как мне вас представить?
Я извлек визитку Винса Гравера и передал ей.
— Пожалуйста, скажите ей, что Винс получил некоторую недостающую информацию и ей необходимо это услышать.
Она нажала кнопку на своей гарнитуре и покорно передала сообщение кому-то на другом конце. Послушала и кивнула.
— Прямо через холл, сэр, вторая дверь налево.
Я кивнул и прошел через дверь. Ковры стали толще, а декор — дороже. В уголках по стенам были витрины с маленькими горами-фонтанчиками между парой тысячедолларовых кресел. Я тряс головой, проходя через холл, от очень неприятного ощущения успешности, силы и страстного желания, чтобы все об этом знали.
Готов поспорить, они бы лопнули от зависти к Показушнитарию в Эдинбурге.
Я открыл вторую дверь слева, прошел, закрыл ее за собой и обнаружил стол секретаря, сейчас не занятый, и открытую дверь, за которой, несомненно, находился рабочий кабинет, положенный по статусу Эвелин Дерек, поверенному в делах.
— Входите, мистер Гравер, — сказал раздраженный женский голос из кабинета.
Я прошел через дверь и закрыл ее. Кабинет был большой, но не монструозный. Возможно, она еще не была полным партнером в фирме. Мебель — лоснящаяся и ультрасовременная, с большим количеством стекла и металла космической эры. В комнате был только один небольшой шкаф, полка с рядом текстов законов, тонкий и хрупко выглядевший ноутбук, и что-то дорогостоящее на стене. У нее было окно, но оно было матовым до полупрозрачности. Стеклянный рабочий стол и журнальный столик — в кабинете все сверкало, нигде не было видно ни пятнышка, ни отпечатка пальца. Все было душевным — как операционная.
Женщина, печатающая на ноутбуке, могла быть частью офиса. Самые зеленые глаза, какие я только видел, находились за стеклами очков без оправы. Ее черные волосы были коротко подстрижены, открывая утонченные черты лица и изящную шею. На ней был темный шелковый пиджак с соответствующей юбкой и белой блузкой. У нее были длинные ноги, на которых были туфли, стоимостью с выплату по ипотеке, но не было ни колец, ни сережек, ни ожерелья. Было что-то холодное и сдержанное в ее позе, она стучала пальцами по клавишам быстро и решительно, как военный барабанщик.
Она ничего не говорила две полных минуты, полностью сосредоточившись на том, что она набирала. Конечно, она хотела что-то продемонстрировать Винсу, так смело ворвавшемуся в ее день.
— Надеюсь, вы не думаете, что сможете убедить меня нанять вас повторно, мистер Гравер, — сказала она наконец, не глядя на меня. — Что у вас есть такого важного?
Ах. Винс уже уволен. Не будет больше травяной лужайки под ногами, не так ли?
Эта женщина была словно создана для того, чтобы быть очень серьезной. Я взвесил все за и против и решил начать с ее раздражения.
Знаю. Шокирует, правда?
Я решил угостить ее тем же, чем она меня — не говорил ничего, пока Эвелин Дерек не выдохнула нетерпеливо через нос и не повернула холодный неодобрительный взгляд на меня.
— Привет, детка, — сказал я.
Надо отдать леди должное — у нее была отличная, покерная выдержка. Неодобрение превратилось в нейтральную маску. Она немного выпрямилась в своем кресле, хотя выглядела больше внимательной, чем нервной, и положила руки ладонями на стол.
— Вы прямо пятнами пошли, — сказал я.
Она уставилась на меня еще на несколько секунд, прежде чем сказала:
— Убирайтесь из моего кабинета.
— Я не видел тут никакого Мускула, — я задумался, оглядываясь вокруг.
— Вы меня слышите? — сказала она жестким рычащим голосом. — Убирайтесь. Вон.
Я почесал подбородок.
— Может быть, он на столе вашего секретаря. Хотите, чтобы я его для вас принес?
Ее щеки пошли пятнами. Она потянулась к телефону на столе.
Я показал на него пальцем, послал небольшое волевое усилие и прошипел:
— Hexus.
Вывести из строя электронику для чародея очень просто. Но не с хирургической точностью. Искры посыпались из телефона, ее компьютера, лампочек на потолке, и из кармана ее пиджака, сопровождаемые несколькими резкими хлопками.