– Эти поиски будет проще организовать, если мы соберем исчерпывающую информацию об этом сказителе! Я тоже прибуду в твою столицу, но чуть позже.
– Тогда возьми провожатого. – Рогволд повернулся в седле и крикнул: – Смарт! – а затем снова обратился к Ратмиру: – Смарт родом из Ярея и всю округу отлично знает. Он тебя проведет кратчайшей дорогой!
К лошади вожака тем временем приблизился здоровенный матерый вепрь и, подняв рыло, приготовился слушать приказ. Рогволд наклонился в седле и проговорил, отчетливо произнося слова:
– Доведешь трижды посвященного Ратмира до Ярея. Когда он закончит там свои дела, проводишь в столицу, в мой замок!
Вепрь мотнул головой, словно подтверждая, что понял приказ, затем поднял крошечные глазки на Ратмира, издал звук, похожий на рычание, и, мгновенно развернувшись, бросился прочь с дороги. Ратмир, Тороп и Хвост пришпорили лошадей и устремились следом.
Вожак западных вепрей, проводив взглядом удалявшегося прочь от дороги трижды посвященного служителя Мира, повернулся к своему главному советнику, Варду, и, прищурив глаз, задумчиво протянул:
– А с чего это трижды посвященный служитель Мира, член Совета посвященных – птица ох какого высокого полета, вдруг так заинтересовался каким-то сказителем из стаи северных лис, да к тому же еще и извергом? А перед этим лично предпринял расследование бегства какого-то извержонка-актеришки?! Ты припомнишь хотя бы один случай, когда член Совета посвященных лично гонялся за какими-то вонючими извергами?!
– Я обратил внимание на то, что во время вчерашнего обеда у твоего сына трижды посвященный Ратмир вступил в нашу беседу, только после того, как ты упомянул, что мастера Клаппа покалечил молодой изверг, слагающий стихи, – таким же задумчивым тоном отозвался Вард.
– А ты когда-нибудь встречал изверга, который слагал бы стихи?! – тут же подхватил мысль своего советника вожак. – Мне кажется, этот… сказитель – весьма интересная фигура… Надо бы нам с ним познакомиться поближе!
– Особенно если этот сказитель и этот… актер – один и тот же изверг, – усмехнулся Вард, и Рогволд взглянул на него с внезапным пониманием.
– Может быть, именно поэтому наш высокий гость так интересуется ими обоими? – добавил советник, глядя прямо в глаза своему князю.
– Кажется, я напрасно оставил поиски этого… сказителя, – задумчиво проговорил вожак стаи западных вепрей и, круто развернувшись в седле, гаркнул во все горло:
– Алекс, Барбью, ко мне!!!
Около лошади князя тут же появились два огромных вепря.
– Как звали того извержонка, с которым видели сказителя на ярмарке?! – не поворачивая головы, поинтересовался Рогволд, и Вард тут же подсказал:
– Житырь… Живет в деревеньке Сутше, недалеко от Ярея с этой стороны Эйны.
– Слышали?! – обратился Рогволд к вепрям и, не дожидаясь подтверждения, продолжил: – Пойдете в Сутшу, разузнаете, где сейчас находится этот извержонок… Житырь. Если он дома, попробуйте узнать, куда подевался его знакомый сказитель из стаи северных лис… Только смотрите, особо не усердствуйте, а то я вас знаю – всю деревню на дыбы поставите.
Однако последние слова он сказал уже вслед вепрям, которые быстрой рысью бросились вслед ускакавшему волхву и его спутникам. А вожак стаи западных вепрей неторопливо двинулся по дороге в сторону своей столицы.
Вепрь, которого Рогволд дал Ратмиру в проводники, стремительно несся краем вспаханного под зиму поля, обходя стоявшую впереди деревню. Всадники, вытянувшись цепочкой, скакали за ним. За деревней вепрь свернул в рощу, продрался сквозь кусты и вышел на узкую тропу, петлявшую среди зарослей бузины и орешника. Однако постепенно кустарник пропал, уступив место высоченным серым елям, а светлая невысокая рощица превратилась в темный сумрачный бор.
Несмотря на казавшийся стремительным бег огромного животного, лошади без натуги поспевали за ним. Оказавшись в лесу, всадники перестроились, теперь первым скакал Хвост, за ним Ратмир, а замыкал кавалькаду Тороп. Так они мчались около полутора часов, лошади начали уставать, а вот вепрь, казалось, не знал усталости. Прошло еще около получаса, и вдруг бор кончился, и они выскочили на кочковатый, поросший мелким кустарником луг. Впереди блеснула серебром неширокая река, и всадникам стало ясно, что вепрь направляется именно к ней, вернее, к настилу паромной переправы. Спустя десять минут они уже были на пароме.
Паромщик, огромный изверг с изуродованной багровым шрамом левой щекой, завидев приближающихся всадников и стремительно несущегося впереди них вепря, заорал и замахал здоровенными кулаками, сгоняя с парома собравшихся там извергов, а те и не думали протестовать. Они и сами поспешно убирались с настила, а некоторые даже просто прыгали в воду.
Как только вепрь и всадники оказались на пароме, паромщик проорал команду гребцам и тут же склонился в глубоком поклоне, бормоча басом:
– Господа, вы будете немедленно переправлены на тот берег. Я не задержу вас ни на минуту!
– Подойди ближе! – приказал Ратмир, и изверг приблизился странно мелким, подпрыгивающим шагом.
– Назови свое имя! – отдал новый приказ Ратмир, когда изверг остановился в трех шагах от его лошади.
– Твид, господин, – прогудел паромщик и поклонился.
– На твоем пароме несколько дней назад переправлялся извержонок, назвавшийся Ёкулем из Норникса? – спросил трижды посвященный, и физиономия изверга тут же перекосилась. Однако ответил он все с тем же почтением:
– Да, господин, мальчишка с таким именем действительно переправлялся на моем пароме.
– И ты действительно перевез его… бесплатно?! – усмехнулся Ратмир.
– Да, господин, мне стало его жалко… идет издалека, средств, видимо, совсем нет… – на ходу придумывал Твид, но Ратмир перебил его:
– Ты помнишь стихи, которые он сочинил про тебя?!
Темно-багровый румянец проступил на задубелых под ветром и солнцем щеках изверга, а его голос наполнился хриплой яростью, хотя он и старался себя сдерживать:
– Нет, господин, я не запомнил стихи, которые сочинил этот молодой мерзавец!
– Жаль… – медленно протянул трижды посвященный волхв. – Это стихотворение, возможно, помогло бы мне найти его…
– Найти? Зачем? – неожиданно спросил Твид и тут же понял, что переступил границы дозволенного для него. Грузно упав на колени, он склонил голову и забормотал: – Прости, господин, я виноват!.. Я виноват! – И в его голосе звучало неподдельное рыдание!
– Перестань, – брезгливо проговорил Ратмир. – Никто не собирается тебя… наказывать!
Изверг замолчал, но с колен не поднялся, словно опасаясь, что это сочтут еще худшим непочтением, чем уже допущенное им.
В этот момент паром ткнулся передним бортом в причал противоположного берега, и вепрь, не дожидаясь, когда он будет закреплен, перемахнул на доски настила. Ратмир и его свита последовали за своим проводником, но на окраине города, у забора первого дома, вепрь остановился и с огромным трудом, запинаясь после каждого слова, произнес:
– Дальше не пойду… Буду ждать здесь…
– Но нам надо найти дом изверга Клаппа! – чуть свысока произнес Ратмир, давая понять многогранному, что тот не выполняет поручение своего вожака. Однако вепрь мотнул из стороны в сторону своей огромной головой и ответил:
– Красный дом на площади ярмарок… – После чего он отвернулся, отошел с дороги и повалился на бок под забором.
Ратмир посмотрел на спутников, пожал плечами и послал лошадь дальше.
Впрочем, поиски не заняли у них много времени. Дорога, по которой они поднимались от пристани в городок, сама привела их на площадь, где они сразу же увидели и двухэтажный дом, выкрашенный в необычный красный цвет.
Едва Ратмир остановил свою лошадь перед этим домом, как следовавший за ним Хвост скатился с коня и бросился внутрь. Спустя минуту он выскочил обратно и доложил:
– Изверг Клапп находится здесь, но прислуга сказала, что он без чувств – никого не узнает и ни с кем не разговаривает!
– Ничего, – усмехнулся трижды посвященный волхв, соскакивая на землю и бросая поводья Хвосту. – Мы его приведем в чувство! – И кивнув Торопу, чтобы тот следовал за ним, прошел внутрь дома.
В прихожей их встретил старый слуга-изверг, который, увидев белую хламиду трижды посвященного служителя Мира, упал на колени и уткнулся лбом в пол.
– Веди к хозяину! – резко бросил Ратмир, останавливаясь перед склоненным извергом. Тот молча вскочил на ноги и посеменил в глубь дома, даже не оборачиваясь, чтобы посмотреть, следует ли за ним страшный, невозможный гость. Открыв дверь в конце анфилады из трех просторных комнат, старый изверг снова склонился в поклоне, словно боясь показать великому волхву свое лицо.
Ратмир вошел в открытую дверь и оказался в небольшой спальне, где на высокой пышной постели лежал с закрытыми глазами старик. До подбородка его закрывало одеяло, голову, по самые брови, прикрывал глубоко надвинутый колпак, так что видны были только нос, изрезанные морщинами лоб и щеки, тонкие, с синеватым оттенком губы да закрытые глаза с чуть подрагивающими веками. Ратмир остановился около постели, с минуту разглядывал лежащего изверга, а затем протянул руку и положил ладонь на закрытые глаза старика.
С минуту ничего не происходило, а затем в тишине комнаты раздались три странных, непонятно на каком языке сказанных слова. Веки старика под ладонью волхва дрогнули. Ратмир убрал руку с лица изверга и увидел широко открытые глаза, бездумно глядящие в потолок.
– Ты меня слышишь? – негромко, странным, «мертвым», лишенным эмоций голосом спросил волхв.
И старый изверг, почти не шевеля губами, ответил:
– Да… господин…
– Ты знаешь, кто я? – задал новый вопрос Ратмир.
И снова последовал ответ:
– Да… господин…
– Где с тобой сделали… это?
– В таверне «Золотое яйцо»… господин…
– Кто с тобой сделал… это?
– Ёкуль из Норникса… сказитель из стаи северных лис… господин…
– Зачем ты пришел в таверну «Золотое яйцо»?
– Я пригласил в эту таверну Ёкуля из Норникса… сказителя из стаи северных лис… господин…
– Зачем ты пригласил его?
– Чтобы он почитал свои стихи…
– Ты был в таверне один?
– Нет… господин…
– Кто был с тобой?
– Двое моих слуг… господин…
– Где их можно увидеть?
– Они мертвы… господин…
– Отчего они умерли?
– Их убил Ёкуль из Норникса… сказитель из стаи северных лис… господин…
– Он настолько силен?
– Нет… господин… он совсем еще молод… Но он умеет побеждать…
– Он напал на вас?
– Нет… господин… он защищался…
– От кого?
– От меня и от моих слуг… господин…
– Зачем вы напали на него?
– Он – не Ёкуль… не сказитель… Он бродяжка… Я хотел схватить его и отдать вожаку нашей стаи… господин…
– Откуда ты узнал, что он не сказитель? Он не может слагать стихи?
– Он может слагать стихи, я сам это слышал… но… Настоящий Ёкуль из Норникса умер… Я знаю это… господин…
– Почему ты хотел отдать изверга вожаку вашей стаи?
– Вожак дает мне за бродяжек монеты…
– Зачем нужны бродяги вожаку вашей стаи?!
– На них испытывают зелье… господин…
– Какое зелье?
И вдруг после этого вопроса неподвижное тело старого изверга дернулось, словно его ударили невидимым хлыстом. Он натужно захрипел, и Тороп, напряженно следивший за этим странным, каким-то потусторонним диалогом, испугался, что старик сейчас испустит дух, но Ратмир повторил свой вопрос, причем голос его «помертвел», потерял эмоциональную окраску еще больше:
– Какое зелье?
Хрип в горле старика немедленно стих, и он ответил:
– У нашего вожака есть зелье, которое может вернуть многогранье извергу… господин…
Последовала долгая пауза, словно трижды посвященный волхв не мог принять такой ответ, словно он не верил в то, что именно эти слова произнес старый изверг. Лицо Ратмира побледнело, а широко раскрытые глаза на секунду остекленели. Но затем снова раздался его голос:
– Откуда ты это знаешь?
– Я подслушал разговор вожака с… призраком… господин…
– Что это за призрак?
– Он живет в подземелье замка нашего вожака… Я знаю всех, кто живет в замке, но человека с таким голосом я не видел… Его никто не видел… но он говорит с вожаком… Я слышал… Они обсуждали зелье… господин…
– Расскажи, когда и что именно ты слышал!
– Это было около полугода назад, господин. Я пришел за причитающимися мне монетами… Меня отвели в подземелье замка и оставили в комнате, рядом с сокровищницей… сказали, что вожак сейчас придет. Я ждал… долго ждал, но вожак все не шел. Тогда я решил уйти и прийти позже… Я шел по коридору подземелья к выходу и за одной из закрытых дверей услышал разговор… Говорил князь Рогволд… громко, и… призрак… страшно!.. О-о-о, этот голос я запомнил на всю жизнь!.. Такого голоса я больше ни разу не слышал… Князь спрашивал, когда зелье будет готово, а голос отвечал, что ему нужны еще изверги для испытаний, что они слишком быстро умирают, и зелье не успевает подействовать… Он сказал, что надо что-то изменить в составе зелья и структуре сопроводительного заклинания… А чтобы затем испытать измененное зелье, нужны еще изверги… Я слушал недолго… Я испугался… Я вернулся в комнату рядом с сокровищницей и никому не рассказал о слышанном… Только Ёкулю из Норникса… господин…
Несколько мгновений длилось молчание, словно трижды посвященный волхв раздумывал над следующим вопросом, а потом он вдруг как-то странно фыркнул, и… глаза старика-изверга закрылись, а дыхание стало прерывистым, со свистом.
Волхв отвернулся от постели и, поглядев на Торопа тяжелым взглядом, проговорил:
– Срочно едем к Рогволду!
Старик за его спиной вдруг натужно захрипел, и Тороп, бросив взгляд в его сторону, спросил:
– Наставник, разве ты ему не поможешь?!
– Извергу? – удивленно переспросил Ратмир и тут же с усмешкой ответил: – Нет. Он уже мертв!
К Сутше посланные Рогволдом вепри вышли, когда час Медведя переходил в час Змеи. Остановившись на опушке небольшого леска, они повернулись к Миру человеческой гранью и принялись рассматривать деревню, разбросавшую свои немногочисленные домики вдоль берега реки. Эйна в этом месте делала крутую петлю, так что окружала деревню практически с трех сторон.
Вепри долго рассматривали деревню, после чего тот, что был повыше ростом, заметил:
– Удобное местечко!
– Если б нас было пятеро, можно было бы накрыть всех извергов разом, и тогда никто из них не ушел бы, – согласился второй, на что первый с усмешкой ответил:
– Я, Барбью, имел в виду совсем другое… Если извергов отсюда убрать, здесь можно поставить неприступный замок и с небольшим гарнизоном держать за горло всю округу!
– Ты, Алекс, известный стратег, – усмехнулся Барбью. – Но лучше подумай, как нам поймать этого… Житыря так, чтобы не всполошить всю деревню?
– Сначала нам нужно раздобыть одежду, – начал излагать свой план Алекс. – Для этого в сумерках, которые наступят очень скоро, мы проберемся в ближний дом. Там же мы узнаем, в котором доме обретается извержонок, и попозднее, в час Вепря, нагрянем к ним. Тут-то, со сна, он нам все и расскажет!
– Принимается, – согласился Барбью и улегся на траву под кустом так, что его совершенно скрыли клонящиеся к земле ветки. – А я до сумерек посплю, прошлой ночью мне совсем не довелось отдохнуть…
– Опять с извергинькой кувыркался? – с ноткой зависти поинтересовался Алекс. – И где ты их только находишь?
– А что мне их искать… – лениво отозвался Барбью. – Они меня сами находят.
Он закрыл глаза и почти сразу мерно засопел, но Алекс знал, что это видимая беспечность – вепрь всегда настороже.
Сам Алекс спать не хотел. Вместо этого он, мягко и совершенно бесшумно ступая по короткой траве, направился в глубь леска, внимательно прислушиваясь к лесным звукам. Минуты через три, когда он уже довольно далеко отошел от своего товарища, его чуткие уши уловили среди обычной лесной щебетни человеческий голос… женский голос. Он, быстро сориентировавшись, пошел на этот голос и вскоре увидел трех молоденьких девушек-извергинь, неторопливо передвигающихся среди деревьев. Они, видимо, собирали грибы, поскольку в руке у каждой были небольшие корзины. Разойдясь шагов на сорок-шестьдесят, они время от времени перекликались или радостно вскрикивали, словно сообщая своим подружкам о находке. Алекс захотел развлечься – повернуться к Миру родовой гранью и напугать извергинь, но затем ему в голову пришла другая мысль. Прячась за кустами, он начал подкрадываться к одной из них. Улучив момент, когда она наклонилась за очередной находкой, Алекс шагнул сзади и, обхватив ее одной рукой поперек тела, второй зажал рот. Девушка дернулась было, но сразу поняла, что ей не вырваться, и замерла, выронив свою корзинку. Алекс быстро и бесшумно нес свою жертву сквозь лесную чащу, пока голоса ее подружек совсем не стихли, а затем опустил девушку на траву, убрал свою ладонь с ее рта и повернул ее на спину.