– Ну ты скажешь… «Полетел», «упал», «прилип»… Это что тебе, навоза кусок?
– Ну извини, не знаю, как это называется. Боюсь, что для такого даже слов-то не придумано.
– Вот-вот, – подтвердил Борух, – я всё у эскимоса того добивался, что происходит, как мы сюда попали и зачем, а он только щёки надувал да глаза закатывал – мол, если выживем, так сами всё постепенно поймём, а ежели нет – так и не объяснить, мол, никак. Я-то думал, он нас авансом в покойники записал и решил на нас слова даром не тратить. А он, может, слов подобрать не мог…
– Однако очень уж он уверен, что не отобьёмся… наводит, знаешь ли, на мысли, причём не на самые приятные…
– Трудно сказать. Как говорится – «бой покажет». Я со слов Мигеля так понял, что с этими мантисами тут никто драться и не пробовал – только бегают и прячутся. Ну как бы не принято с ними драться, и все тут. Чёрт его знает почему… Хотя у меня сложилось впечатление, что они всё-таки человекообразные, а значит, пуля на них должна действовать, как и на всякого другого. Так что не сцы, писатель, авось прорвёмся. Я как знал – погрузил в кузовок сюрпризов… Одна беда – на отсутствие электричества не рассчитывал. Слишком многое у меня на электронику завязано было. Теперь без электричества как без рук – ни тебе дырку просверлить, ни приварить чего, да и электрозапалы не сработают…
– Ну насчет инструмента у меня идейка как раз есть… А вот в запалах я не силён. Хотя слыхал, что как-то раньше без электричества обходились.
– Это ты прав, конечно. Однако я на складе поспешил и кой-чего нужного не взял, да и кто мог знать, что так обернётся?
– Слушай, – спросил Артём, – а может, ещё разок мотнёмся? Грузовик вон молотит, солярки у нас валом, да и время, похоже, ещё есть. Если Мигель не соврал, раньше чем к вечеру эти их мантисы до нас не доберутся…
Борух осмотрел в бинокль северный горизонт – дым был явно ближе, чем утром. Похоже, уже горело что-то на окраинах города.
– Чёрт их поймёт… Но рискнуть, пожалуй, стоит. Без дополнительных фокусов мы вдвоем стену не удержим. Огневой мощи-то у нас хватает, а вот гарнизон маловат… Ладно, выводи грузовик, авось успеем.
Глава 15
Люди и патроны
Порожний «КрАЗ» летел по улицам ходко, на прямых проспектах Артём выжимал из него сотню – практически предел для тихоходной машины. Завидев большой магазин инструментов, он не стал церемониться – экономя время, просто выворотил двери мощным бампером. Быстро покидав в кузов необходимое, рванули дальше. Постоянное ощущение уходящего времени подбадривало, как тиканье часовой мины. Охваченный злым азартом гонки со временем, Артём уже не обращал внимания на гулкую пустоту улиц, которая так давила на психику первые дни. Отчасти даже казалось, что так и должно быть, что это нормально и что не было никогда автомобильных пробок, гуляющих людей с их шумом и суетой и открытых магазинов – только пустые перспективы длинных проспектов.
Постепенно Артём привык к габаритам большой машины, и когда очередь дошла до военного склада, то он уже без проблем аккуратно и точно подогнал грузовик задним бортом к пандусу. Увы, о погрузчике оставалось только сожалеть – импортный дизель с электрофорсунками в отсутствие электричества работать не мог, – так что предстояло много простого физического труда, по принципу «взяли-понесли». Правда, сначала Борух, чертыхаясь и проклиная себя за излишнее хитроумие, разминировал им же запертые ворота склада. Неосторожный претендент на скрытое за воротами оружие вполне мог вылететь в длинный коридор в виде отдельных фрагментов, но такой умник пока не появился. К счастью, нашлась ручная тележка на четырёх маленьких колёсиках, которая немилосердно гремела по бетонному полу и конечно же всё время норовила урулить влево от заданной траектории – кажется, фирменное Артёмово невезение на тележки осталось при нём. Однако возить на тележке всё равно было легче, чем таскать тяжёлые серые ящики вручную, – Борух, по одному ему ведомому принципу, выбирал коробки на железных стеллажах, вдвоём они стаскивали их за откидные ручки, грузили на тележку и катили её вверх по наклонному полу на погрузочный пандус и в кузов. Артём уже взмок как речная выхухоль, однако в огромном кузове «КрАЗа» плоды их трудов как-то терялись, образуя скромную кучку в углу. Поэтому, когда Борух сказал: «Ну всё, пожалуй, хватит. Жадность до добра не доводит», – он не сразу поверил своему счастью. Усевшись на край кузова, задумался, не набить ли трубочку, пока Борух восстанавливает своё хитрое минирование, – параноидальный прапорщик предпочитал оставаться монопольным пользователем склада. «А то, знаешь, есть там такие штуки, которым лучше бы оставаться на месте», – кратко откомментировал он свои действия.
Однако Борух вскоре прибежал обратно с лицом крайне загадочным.
– Пойдём-ка, чего покажу, – сказал он возбуждённо.
– Слушай, Борь, – лениво ответил Артём, – если это какая-то очередная супёрстрелялка, то ну её на фиг, я всё равно не оценю. Я уже потерялся в твоих железках, тактических обвесах, калибрах и прочих пикаттини. Давай я тебе на слово поверю, что она офигенная? Или ты её утащить один не можешь?
– Я говорю – пойдём, не пожалеешь. Там что-то весьма интересное обнаружилось…
Артём пожал плечами и, спрыгнув с кузова, последовал за Борухом в бетонные недра склада.
– Помнишь, мы когда сюда в первый раз приехали, тут электричество было? – спросил прапорщик, пока они спускались по длинной аппарели под землю. – Автономка запустилась автоматически, когда внешняя сеть пропала?
– Ну да, помню. И сейчас заметил, что мы с керосинками шарашимся. Я вообще керосинку от электролампочки на раз отличаю, прикинь, какой я умный?
– Не язви, я не просто так спрашиваю. А теперь припомни, мы эту автономку видели? Генератор или что там ещё может быть?
– Нет, ничего такого, – припомнил Артём. – Не видели и не слышали. Но мы, с другой стороны, и не искали. Мало ли, может, этот генератор вообще в другом здании стоит.
– А вот когда электричество пропало, тут не только свет погас, но и ещё кое-что интересное проявилось…
Борух вел Артёма между уходящих вдаль стеллажей, от керосиновых ламп метались по полу угловатые тени. Пахло керосиновой копотью, железом, смазкой и немного кирзачами.
– Вот здесь, посмотри! – Он поднял лампу повыше, освещая крашенный зелёной краской тупичок с пожарным щитом, на котором висел одинокий багор и ведро-конус. – Вот сюда смотри, в угол!
– Трещина какая-то?
– Ага, трещина… Смотри! – Борух потянул на себя пожарный щит, и стена тупичка медленно пошла поворачиваться, открывая торец толстенной стальной двери, лишь снаружи покрашенной «под стену». За ней уходил в темноту узкий бетонный коридорчик с открытыми кабель-каналами по стенам.
– Видишь, – он показал на металлические коробки по краям. – Здесь магнитные замки стоят. Откуда они открываются – неизвестно, но когда электричество пропало, то запоры отпустились, и дверь чуть отошла.
– Мы ведь сейчас туда полезем, я угадал?
– А что, тебе не интересно? – удивился Борух.
– Мне, конечно, интересно, ещё как… – протянул Артём. – Но, если бы это был фильм ужасов, я бы сейчас думал: «Дорогое Мироздание, ну какие же идиоты эти главные герои, вечно им неймется в каждую жопу залезть!» Ведь это же самая что ни на есть классика – в тайном тёмном подвале таинственный коридор за потайной дверью… Там наверняка должны быть либо Зловещие Мертвецы, либо яйца самки Чужого.
– Да, в жизни частенько не хватает тревожной музыки. Чисто для справки. Но если яйца, то это вряд ли самка. Это, скорее, самец…
– Ты что, кина про Чужого не смотрел? Там такая Сигурни Уивер…
– С яйцами?
– Ну, фигурально выражаясь, не без того…
– Не, не смотрел. Как-то миновало, знаешь ли. Я не особо чтоб киноман. Ну что, пойдём?
– Да куда ж мы денемся…
Борух отдал Артёму свою лампу и, выставив ствол штурмовой винтовки, аккуратно двинулся вперёд. У Артёма оказалось по лампе в каждой руке, и он поднял их повыше, чтобы светить напарнику поверх плеча. «Самоходный торшер, а не боевая единица, – подумал писатель нервно. – Случись чего, и за автомат не схватиться…» Коридор был достаточной ширины для одного человека, и Борух шёл практически свободно, лишь иногда касаясь плечом проложенных по стене кабелей.
– Стоп! – поднял он левую руку. – Посвети сюда!
Впереди была крашенная шаровой краской гермодверь с кремальерой посередине.
– Где-то я уже видел такой же изящный дизайн интерьера… – протянул Артём.
– Ага, точь-в-точь как в подвале под нашей резиденцией. Не иначе у одного дизайнера заказывали.
Борух осторожно взялся за колесо запора:
– Ага, закрыто. Отсюда, похоже, никто так и не вылупился.
Борух отодвинулся в сторону от двери, заняв позицию слева.
– Так, ставь лампы на пол, вот здесь, у косяка. Теперь поворачивай колесо – плавно и осторожно. Да отойди подальше, не стой вплотную! Если там растяжка, то тебе так по тыкве дверью прилетит – мало не покажется… Всё, до упора?
Артём кивнул.
– Тогда дёрни на себя и отпрыгивай вдоль стенки – не назад, а вправо, понял?
– Понял.
Писатель резко потянул за запорное колесо и отскочил в сторону, чуть не навернувшись на неровном бетонном полу. Тяжёлая гермодверь, чавкнув уплотнителями, отошла примерно на ладонь и остановилась.
– Дай свой автомат, – попросил Борух.
– Тебе зачем? – подозрительно спросил Артём. – У тебя свой есть…
– Дай, не жидись. «Калашей» тут хоть попой кушай, а где я ещё один «хеклер» в полном тактическом обвесе возьму?
– «Не жидись», ага… Это кто б говорил, гражданин еврейской наружности!
Артём неохотно протянул на вытянутой руке стволом вперёд автомат, стараясь не приближаться к двери. Борух, подхватив оружие, отсоединил магазин, выстегнул патрон из патронника, осторожно вставил старое «весло» деревянным прикладом в щель и тихонько, сантиметр за сантиметром, начал отжимать им дверь.
– Вроде бы чисто… – Он аккуратно, двигаясь по стеночке, задвинул ногой в дверной проём керосиновую лампу и достал из разгрузки велосипедное полусферическое зеркало заднего вида на хромированной ножке. Покрутив им между косяком и дверью, прапорщик остался доволен увиденным и, вернув Артёму автомат, спокойно открыл тёмное помещение.
Оно действительно отчасти напоминало обнаруженное в подвалах Рыжего замка – с поправкой на масштабы. Если тамошний бункер был рассчитан человек на десять, то этот представлял собой целую подземную казарму. Тянулись рядами двухъярусные армейские кровати, стояли между ними казённые тумбочки и табуреты, вдоль стен располагались оружейные пирамиды. Имелась даже отгороженная кухня с газовой плитой, баллонами газа и холодильниками. Открытые полки шкафов были забиты крупами, макаронами и консервами. Всё это хозяйство имело вид внезапно брошенный – часть продуктов оказалась рассыпана на разделочном столе, а посреди засохшего нарезанного хлеба с недовольным видом возилась толстая наглая мышь.
Артём огляделся – на тумбочках валялись журналы, кровати кое-где были не заправлены, на спинках висели разгрузки, а на «взлётке» вызывающе стояли расшнурованные «берцы».
– Вот ни фига себе «Мария Селеста»… – удивлённо протянул Борух. – Считай, две роты полного состава как хером сбрило… Целый, можно сказать, ДШБ…
Борух с интересом прошёлся вдоль оружейных пирамид, разглядывая ассортимент с видом покупателя в супермаркете.
– Артём, – позвал он, – не хочешь своё «весло» на что-нибудь посовременнее поменять? Тут вот «Абаканы» есть…
– Не, – отмахнулся писатель. – Я с этим по крайне мере как-то обращаться умею, ещё со срочной. Хотя бы предохранитель сразу найду.
– И то верно, – согласился Борух. – Новинки лучше в более спокойной обстановке осваивать. Давай тогда посмотрим, что у нас вон там, в центре.
В середине большого помещения бункера находилось нечто, что можно было бы принять за толстую опорную колонну, если бы в ней не было дверцы. Борух потянул её на себя – дверь открылась.
– И что, никаких зеркал и пихания в щель чужих автоматов? – удивился Артём.
– Ну кто будет посреди своей казармы дверь минировать? Не самоубийцы же они…
За дверью оказалась тесная стальная винтовая лестница. Борух вытянул руку с керосинкой, долго вглядывался вниз, но ничего не разглядел.
– Ну что, дальше полезем? Как там у тебя с тревожной музыкой и яйцами сигурнививер?
– Знаешь, – усмехнулся Артём. – Мне это всё больше напоминает сказку про яйцо Кощея. Ну там – сундук на дубе, заяц в сундуке, утка в зайце, яйцо в утке, игла в яйце… Мы сейчас примерно на стадии зайца.
– Ну тогда пойдём посмотрим, где там хранится смерть Кощеева… Кстати, обрати внимание – дверь тоже запиралась магнитными замками. Причём снаружи никаких открывательных приспособ не заметно – ни кодового замка, ни щели для карточки, ни просто кнопки какой-нибудь. То есть оттуда сюда выйти можно было, а наоборот – фиг там.
– И к чему это?
– Да чёрт его знает…
Лестница оказалась чертовски неудобной: узкой, крутой, со ступеньками из скользкого, несмотря на рифление, профнастила. Артём пару раз здорово приложился локтем о лестницу и коленом – о бетонные, ничем не отделанные, в следах от грубой опалубки стены. Спуск продолжался так долго, что он уже начал беспокоиться, каково будет лезть по этому дурацкому трапу наверх. Лестничная шахта закончилась маленьким тамбуром и очередной гермодверью. На этот раз возле неё присутствовал небольшой терминал с кнопками и прорезью под карточку, но Борух решительно повернул колесо кремальеры – и дверь открылась. За ней обнаружилось нечто настолько архетипично-военно-радиоэлектронное, что первые несколько минут Артём просто наслаждался цельностью образа. Квадратные метры серых стальных панелей с никелированными винтами и гравированными, залитыми белой краской надписями «задержка плавная», «снос», «фиксация» – и прочими, столь же содержательными. Эбонитовые чёрные рукоятки, металлические крупные тумблеры под защитными колпачками и Большие Красные Кнопки под прозрачными крышечками наводящие на мысль «жахнем – и весь мир в труху…». Металлические угловые разъёмы с накидными гайками, блестящая оплётка бронированных кабелей, массивные сварные, крашенные шаровой краской стойки и железные ручки для переноски на каждом блоке.
– Да… – сказал Артём восхищенно. – Броня крепка! Я-то думал, такого уже не делают! Оно ж небось на лампах всё! Реальный хардкор!
– Осталось понять, что это вообще такое…
Артём прошёлся вдоль стоек с аппаратурой, разглядывая в свете керосинки малопонятные надписи.
– Судя по исполнению и по тому, как глубоко это закопано, идея была в том, чтобы всё это железо пережило ядерный взрыв или нечто столь же глобальное. Но что оно делало – ума не дам. Ни на что знакомое не похоже. Это не радиостанция, не РЛС, не пункт управления и не пункт связи. Ни одной надписи: «Внимание, противник подслушивает!»
– А разве бывает что-то ещё? – удивился Борух.
– Ну, раз мы это видим – значит, бывает… Обрати внимание, здесь нет никакого места для операторов. Никаких пультов, экранов – да даже кресел нет.
– И что это значит?
– Скорее всего, некое автоматическое… э… не знаю что. Набор аппаратуры под одну функцию. Раз настроено и работает. Само или по команде откуда-то – чёрт его поймёт…
– При таком уровне защищённости само должно, – предположил Борух. – А ну как снаружи некому будет дать команду? Наверху всё на фиг ударной волной с говном смешает, а тут вот оно, работает себе. Иначе какой смысл так глубоко закапывать? Этакие вещи обычно и делаются под тот случай, когда на поверхности уже никого нет.
– Это, в смысле, вот как сейчас, да?