Я наклонилась вперед и прислонила свои уста к ее уху.
- Однажды я найду способ вернуться к тебе. Я клянусь!
- Я уверена, что у тебя все получится, Несса! – сказала она с улыбкой. – Ты такая умная, я уверена, что ты быстро справишься с этим!
Несмотря на чрезвычайный оптимизм моей сестры, я понимала что мы, скорее всего больше никогда не увидимся. Но, по крайней мере, у Бриони будет долгая и счастливая жизнь. Я все еще не могла поверить, что Сьюзен больше не с нами. Ведьма сражалась вместе со зверем, и каким-то образом они победили – но какой ужасной ценой! Бедная Сьюзен была так напугана – и умерла такой смертью! Боль в моем сердце невыносима.
Если бы только мою жизнь можно было отдать взамен ее жизни, я бы с радостью это сделала.
- Что если дядя и тетя будут жестоки ко мне? – вдруг сказала Бриони.
- Они семья. Я уверена, они будут хорошо к тебе относиться, - тихо сказала я.
По правде говоря, я ни в чем не была уверена. Времена были тяжелые, и наши тетя и дядя жили здесь, на краю территории Кобалос, и последнее что им может быть нужно. Это еще один голодный рот. В ту ночь у костра, мы обсуждали как лучше всего передать Бриони родственникам.
- Если они нас увидят, это вызовет большую тревогу, - сказала Грималкин зверю. – потому что ты Кобалос, а я ведьма. В результате, за нами будут охотиться, и нам носа придется убивать наших преследователей. Возможно, среди них будут родственники девочек.
Это был действительно возможный исход событий, и я кивнула в знак согласия.
- Я думаю, нам лучше скрыть себя, - продолжила Грималкин.
- Может быть, в этом нет необходимости. Все может быть намного проще. Мы можем отправить младшую пурра в одиночку, и наблюдать за ней издалека, - предложил Скользящий.
- Да, но мы не можем быть уверены в том, что ее хорошо приняли в семье. – настаивала я. – В конце концов, мы никогда их не встречали. Они могут отказаться от бремени моей сестры. Они могут быть даже мертвы, и нет никакой гарантии, что маленькая община, которая борется за выживание станет приветствовать даже один изголодавшийся рот, который нужно будет кормить. Я должна быть уверена, что моя сестра в безопасности.
На следующее утро мы закончили последний этап нашего путешествия к нашим тете и дяде.
Держась левого берега, мы пошли вниз по течению реки и подошли к последнему мосту перед Западным морем, которое мы видели впереди. Между нами и мостом был небольшой лес. Лучше и быть не могло.
- Это прекрасно, - сказала Грималкин. – Мы можем подождать здесь, на краю леса, и смотреть, как Бриони пересечет мост.
- Но если наши тетя и дядя примут тебя, ты должна выйти на мост и помахать нам рукой, чтобы мы поняли что все хорошо, - сказала я. – Обещай мне это.
- Я обещаю, - сказала Бриони, ее голос был переполнен эмоциями. – Они спросят меня о тебе и Сьюзен, - продолжила она, ее глаза наполнились слезами. – что я скажу?
Мысли не держались кучи. Насколько я знаю, отец никогда не обменивался письмами с родственниками из Пводенте. Они могут даже не знать о его дочерях, и о том, что его жена умерла. Но лучше приблизить истину настолько, насколько это возможно.
- Ты должна быть храброй, Бриони, - ответила я. – Расскажи им что наш отец погиб, а две твои старшие сестры остались чтобы попытаться работать на ферме, а потом продать ее. Скажи, что пришли трудные времена, и они были не в состоянии о тебе заботиться, и надеяться, что в один прекрасный день они смогут присоединиться к тебе, или заберут тебя назад. Скажи, что тебя сопровождали сюда путешественники, которые прошли с тобой много миль, чтобы ты была в безопасности и они не могут позволить себе задерживаться, а лишь желают знать что у тебя все хорошо. Ты скажешь все так?
- Я сделаю все возможное, Несса. Я постараюсь. – Она будет храброй, насколько сможет.
Мы спешились и ждали на краю леса. Я с Бриони отошла на некоторое расстояние от Грималкин и Слизера, и мы обменялись слезами прощания – в конце концов зверь начал ходить со стороны в сторону, подняв хвост, показывая что мы испытываем его терпение своим долгим прощанием.
В последний раз, после очередных объятий, Бриони сглотнула и направилась к реке. Я смотрела ей вслед, пытаясь сдержать слезы. Я знала, как ей тяжело оставить меня, и я гордилась ее смелостью. Она становилась все меньше и меньше, затем подошла к мосту и пересекла его, прежде чем исчезнуть среди небольшой кучки домов, которых включал в себя Стонелей.
Мы ждали в молчании, но Скользящий всевозможно показывал свое нетерпение. Примерно через час на мост пришли три человека. Они смотрели в сторону леса. Я присмотрелась и увидела женщину и мужчину, а между ними стояла моя сестра, Бриони. Она помахала руку, и помахала три раза.
Это был условный сигнал. Все хорошо, и она в безопасности с тетей и дядей. Я была удовлетворена этим: теперь мы можем отправиться на северо-запад, на страшный невольничий рынок. Новая жизнь Бриони только началась; моя подходила к концу. Я долго не проживу, в роли рабыни Кобалос.
Глава 26. Невольничий кулад
Пока мы ехали, я радостно размышлял о том, что скоро продам Нессу и смогу вернуться в свою хайзду. Я с нетерпением ждал возвращения домой. Но в противовес моему настроению, Несса была не так оптимистична, она плакала, и почему-то меня это как-то беспокоило. Скаииум все еще может настать. Я старался не обращать на нее внимания, но мне было трудно, после всего что она для меня сделала.
Она дала мне своей крови, чтобы я пришел в себя после укуса скулки; гораздо позже, она встала между мной и Еблисом, таким образом дав мне шанс на жизнь. Раньше она делала все это для своих сестер, даже когда просила освободить ее на арене, чтобы помочь мне сразиться с Хаггенбрудом, но в последний раз сестер рядом не было.
Я не мог забыть как она прикоснулась ко мне – эта пурра была невероятно смелой. Опять же, это было вызвано желанием убедить меня спасти Бриони, что и заставило меня убить Нанка и одного из Шайкса. Но я не мог забыть как ее кожа прикоснулась к моей.
Какая-то часть меня хотела отпустить ее, чтобы она жила со своей сестрой, но я не могу позволить себе сделать так. Я хайзда маг; я должен быть сильным и бороться с каждым намеком на слабость внутри себя. В любом случае я должен продать раба в соответствии с законами Биндоса; в противном случае я снова нарушу закон.
Мы направились на север, и пересекли расщелину Фиттзанда без всяких приключений, было лишь несколько толчков, и вскоре мы снова ехали по снегу. Он покрывал землю, с хрустящей корочкой льда; небо было ясным. Даже на землях Кобалос было короткое лето, и оно приближалось.
Мы начали подниматься в предгорье Дендрарских гор, и только перед наступлением сумерек второго дня, мы увидели Карпота, самый большой невольничий кулад впереди. Это была широкая, темная башня, поднимающаяся до небес; ее двор был окружен огромной стеной. Там в загонах расположены пурраи.
Я желал поскорее продать Нессу. Все чего я хочу, это вернуться в свою хайзду и восполнить свою магию. Я почти исчерпал ее – я не хотел это признавать, но именно потому я отказался от идеи скрыть себя от семьи ребенка. У меня могло бы не хватить силы сделать это, и возможно, я потратил бы на попытку свои последние запасы.
Мы разбили лагерь на обнаженной скалистой породе и я сказал ведьме, что вскоре после рассвета отведу Нессу в кулад, чтобы продать.
Грималкин ничего не ответила, и долго молчала. Атмосфера вокруг костра была холоднее чем северный ветер, мы кушали в тишине. Затем, не сказав ни слова, Несса завернулась в одеяло, и ушла под укрытие отвесной скалы. После того как пурра ушла, ведьма заговорила.
- Где ты взял свой плащ? – спросила она. – Я никогда не видела таких.
- Это знак сана, - ответил я, - после того как хайзда маг завершает свое обучение, он одевает такое пальто. Тринадцать пуговиц символизируют тринадцать истин.
- Тринадцать истин? Что это за истины?
- Чтобы знать их, ты должна быть хайзда магом, - сказал я ей. – Может быть, в один прекрасный день я мог бы научить тебя. Но это отнимет тридцать лет твоей жизни, или более. Такие знания не для короткоживущих людей.
Она мрачно улыбнулась.
- У меня нет тридцати лет, чтобы тратить их сейчас, но однажды я вернусь, чтобы проведать тебя. Может быть ты сможешь научить меня немного своему ремеслу. Мои сестры ведьмы из Пендла придерживаются старых способов магии, но я предпочитаю открывать для себя что-то новое, узнавать о других культурах и увеличивать свои знания в новых методах.
- Но сейчас я буду снова говорить о вопросе, который сильно меня заботит. Я снова прошу тебя не продавать девушку на невольничьем рынке. Она была храброй, и не однажды ее действие способствовали твоему выживанию. Я могла и не давать тебе кинжал, которым ты смог победить убийцу.
- То что ты говоришь, верно, - признался я, - но я должен отказать тебе в твоей просьбе. Разве я уже не объяснял тебе ситуацию? Ты так быстро все забыла? Это не значит, что мне нужны деньги, но законы Кобалос называют Биндос, и каждый гражданин один раз в сорок лет должен продать одну пурра на невольничьем рынке. Эти продажи тщательно записываются. В противном случае, мы теряем наше гражданство и нас изгоняют из Валкарки, и больше нам здесь никогда не рады. Следовательно, мы нарушаем этим закон и нас могут убить за это на месте.
- По закону ты вынужден стать участником работорговли, которая находится в самом сердце твоего общества. Это умный законодательный акт, разработанный чтобы связать тебя с вашими общими ценностями.
- Да, это верно, - ответил я. – Без торговли мы не сможем размножаться и выживать. Мы бы вымерли.
- Разве нет тех, кто мыслит иначе?
Я кивнул.
- Есть группа в городе, которые называют себя Скапайн. Некоторые говорят что у них нет большой группы, но они работаю внутри маленькими изолированными ячейками. Чего они добиваются, или пытаются добиться, никто не знает. Однажды один заявил о себе публично; после суда, его казнили как изменника, который хочет уничтожить государство.
- Ты лично знал кого-то, кто был казнен подобным способом?
- Нет, - ответил я, - я бываю в городе очень редко, и узнаю все от слуг, таких как Хом, у меня нет друзей или знакомых.
- А как насчет других хайзда магов – ты с ними общаешься?
- Только если мы случайно встретимся, - сказал я ведьме.
- Тогда ты действительно ведешь одинокую жизнь.
- Это то, что я выбрал, - ответил я. – Другой мне не нужно. Теперь я должен задать тебе вопрос. Ты обещала не мешать мне. Ты сдержись свое слово?
- Да, я сдержу свое слово, - ответила ведьма. – Завтра ты можешь войти в кулад и продать раба – чтобы выполнить свои обязанности перед вашими законами. Но после этого наш договор заканчивается. Ты понимаешь?
- Ты хочешь сказать, что с того момента мы станем врагами?
- Возможно, мы будем чем-то между врагами и союзниками. Но теперь мы пойдем разными путями.
Вскоре после этого мы отправились спать, но позже я проснулся от голосов. Ведьма шепталась с Нессой. Я пытался прислушаться к их разговору, но они сразу же замолчали. Мне казалось, они что-то планируют – хотя я был не чрезмерно обеспокоен этим. Человеческая ведьма всегда держала свое слово, и я хотел верить, что так будет и в этот раз. Завтра, я без помех продам Нессу, и таким образом выполню свои обязанности как гражданина еще на сорок лет.
Остаток ночи я спал хорошо. В какой-то момент мне снился сон, самый странный из всех который мне доводилось видеть. В нем я спас Нессу от какой-то смертельной опасности. Он казался таким реальным. Потом, я вспомнил все кроме самого конца; это был самый приятный сон – и чтобы не случилось под конец, он был чрезвычайно приятным.
Я проснулся на рассвете, и обнаружил, что ведьма уже покинула наш лагерь. Не сомневаюсь, она не хотела видеть как подобную ей продают в рабство. Но по крайней мере она выполнила свое обещание не мешать мне. Поэтому, не теряя времени на завтрак, мы с Нессой молча забрались на лошадей и направились в кулад.
Она выглядела грустной, и пока мы ехали, я предложил ей выслушать пару хороших советов, которые я надеялся, помогут ей в ее новой жизни, в качестве рабыни.
- Как только ты перестанешь быть моей собственностью, ты станешь почтенной рабыней, так было во все времена. Никогда не смотри своим новым хозяевам в глаза. Это наиболее важно. И когда они начнут торги, стой с высоко поднятой головой, но смотри лишь себе под ноги. Благодари их за каждый удар кнута, и каждого пореза на твоей коже. Это вполне ожидаемо. Таким способом, ты поднимешь для себя цену, и понравишься всем, кто посмотрит на тебя; так ты можешь получить максимально длинную жизнь, которая может быть у пурра.
- Как долго живут рабы? – спросила Несса.
- Как только они становятся зрелыми, некоторые пурра живут долго, десять или двенадцать лет, но как только их плоть становится не такой молодой, а кровь менее сладкой, их убивают и отдают их старые тела на потребление васкорам, который строят стены Валкарки.
- Значит, времени у меня осталось не так много, - грустно сказала она. – Это неправильно - обращаться с людьми вот так.
Я не ответил, потому что мы уже приблизились к темным стенам кулада; пора приступать к делу. С северо-востока следы копыт и человеческих ног протоптали дорожку в крепость. Я подъехал к воротам, объявил о своей цели и мне разрешили войти внутрь. Я не стал задерживаться и пропустил девочку вперед. По правде говоря я все еще чувствовал себя неловко от идеи избавиться от Нессы таким образом, но я хотел покончить с этим как можно быстрее.
Несмотря на ранний час, в открытом дворе кулада уже кипела работа. Пурраи стояли на трех деревянных платформах для торгов, возле них собрались группы купцов Кобалос. Здесь присутствовало не менее дюжины вооруженных охранников Оусса. Они выглядели неприветливыми и наблюдали за ходом работы здесь, и за правонарушениями. Без сомнения, они бы лучше отправились на охоту за ведьмой – ходили слухи, что она бежала на юг. Они все еще сгорали от стыда, что она убила четверых из них, когда они пытались взять ее под стражу.
Я заметил, что они смотрели на меня с уважением. Без сомнения они присутствовали на арене, когда я победил Хаггенбруда.
Я спешился, бесцеремонно стащил Нессу с лошади и повел к ближайшей платформе. Я хотел быть с ней помягче, но в таком общественном месте у меня не было выбора, кроме как соответствовать нормам моего общества. Чтобы завершить сделку с купцом потребовалось меньше минуты.
- Я предлагаю сто валкронс за пурра, - сказал он, потирая руки.
Валкрон это дневной заработок скромного солдата Кобалос, и я знал, что он может дать мне вдвое больше, когда я выставлю ее на аукцион. Впрочем, я был не в настроение торговаться и хотел завершить сделку как можно быстрее. Деньги меня не волнуют, я лишь выполняю свои правовые обязательства. Поэтому я кивнул, приняв предложение, и он отсчитал мне маленькие монеты в мешочек.
- Что Вы предложите за эту лошадь? – спросил я, указывая на ту на которой раньше сидела Несса.
- Двести двадцать валкронс, - сказал он с улыбкой и снова начал потирать руки, в манере всех торговцев, которые считали делать так нужным при ведении торговли.
Он добавил монет в мешочек, передал его мне, и сделка была окончена.
Таким образом, я получил больше за животное, чем за Нессу. Именно потому, что она была худой. Такие пурраи не стоили дорого.
Тем ни менее, запись о продаже раба будет закреплена за мной и введена в Биндос. Я выполнил свои обязанности как гражданина.
Слуги купца потащили Нессу к нему, и я был рад видеть, что она последовала моему совету, и смотрела вниз, выказывая уважение купцу, вместо того чтобы смотреть на него. Меня всегда смущало когда она смотрела мне прямо в глаза. Обычная пурра никогда не должна так делать. Она должна принять свое новое положение или страдать за непослушание.