- Вкусно, - облизнулся и посмотрел в ярко-карие глаза. – А знаешь, я недавно заметил, что от местного горного климата у меня организм начал странно работать…
- Это как? – глаза красного дракона смеялись.
- Ну… - Даниэль почему-то понизил голос. – Прошло полгода, а волосы на том же уровне, - он провел пальцами по русым прядям, перешел на подбородок, – и щетина растет так медленно. Бреюсь раз в неделю, а то и реже.
- Это не климат, Даниэль, - улыбнулась Руфина. – Это в теле начал проявляться Дар. Твой дракон подарил тебе часть себя. Свои силы. Способность к магии. Долговечность.
- Но… я не хотел… - Даниэль чуть не задохнулся от осознания того, что получил.
Женщина серьезно смотрела на парня сверкающими глазами с узкими нечеловеческими зрачками.
- Даниэль, ты обменялся с ним энергиями, вы теперь связаны. Ты будешь жить так долго, пока будет жив твой дракон. Сотни лет вместе. Ты даже не подозревал об этом?
- Я хочу быть с ним. Сейчас, - сквозь стиснутые зубы, глуша глубоко в горле подступающие рыдания, выговорил Даниэль.
Неделя стала для Даниэля пыткой. Настоящим испытанием страстью. Он буквально грезил наяву, словно видел перед собой идеальное сильное тело, ощущал поцелуи на своей коже и взгляд любимых глаз. Желания отдаться и овладеть самому вытесняли все мысли из разгоряченного мозга. Тело отказывалось повиноваться, требовало ласки и изводило Даниэля постоянным возбуждением. Парень гладил серебристую татуировку на бицепсе. Метка дракона жгла, невидимыми нитями будто натягивала нервы, до предела дразня воображение. Извиваясь на одинокой постели, парень заходил в своих фантазиях так далеко, представляя странные картины, дающие острую разрядку. Синий дракон царил над ним и в нем.
- Собирайся, - внимательно посмотрев на не реагирующего на ясный солнечный день Даниэля, сказала Руфина через пять дней после их разговора у озера.
- Куда? – парень поднял на нее светлые страдающие глаза.
Женщина сделала неопределенный жест изящной рукой.
- Ну… погуляем. Ты плохо выглядишь.
Даниэль вздохнул, вспомнил, что надо продержаться еще двое суток, и решительно двинулся к двери.
Они медленно двигались к озеру, оставляя за собой суетящийся в весенних работах поселок. Веселые потомки великих греков носились, как угорелые, готовясь к активным работам в поле, выгонке полинявшего и отощавшего за зиму скота. Мужчины, громко обмениваясь новостям, плотничали на свежем воздухе. Радостно болтающие женщины и девушки избавились от тяжелых платков и шуб, украсили свои густые косы красочными головными уборами, настолько похожими на античные рисунки, что у Даниэля создалось ощущение петли времени. Хитоны у женщин калаши были черными, расшитые по рукавам и подолу цветными полосами растительных орнаментов. Мужчины одевались скромнее – длинные подпоясанные рубахи неброских цветов, также с кокетливой вышивкой по вороту, брюки – разные, начиная от простых льняных до дошедший в глушь цивилизации удобных джинсов. На густых волнистых волосах – характерные греческие шапки с закрученным мягким отворотом. У Даниэля самого была такая, прекрасно защищающая и от палящего солнца, и от ветра. Вообще, парень внешне мало чем отличался от представителей древнего народа. Калаши обладали типичной европейской внешностью, к удивлению и суеверному ужасу окружающих народностей семитской группы, и русоволосый голубоглазый Даниэль, легко переняв местный язык и привычки, выглядел абсолютно так же, как любой житель деревни.
Задумавшись, парень даже не заметил, как остался один. Руфина отстала где-то по дороге к озеру. Даниэль оглянулся назад, не находя свою рыжую спутницу, и растерянно завертел головой. И увидел сидящего на берегу человека. Сердце замерло, толкнулось тревожно, а потом забилось часто-часто, буквально вырываясь из груди.
Мужчина встал с камня, на котором сидел, задумчиво смотря на воду, протянул руки. Даниэлю изумленно выдохнул и стремительно побежал к высокому сильному мужчине. Его единственному мужчине.
Маттиас ласково улыбнулся прихотливо очерченными чувственными губами, легко подхватил на руки подбежавшего Даниэля и закружил, подбрасывая, как ребенка. Прижал к груди с бешено стучащимся сердцем. И, наконец, крепко поцеловал. Даниэль задыхался от счастья и стонал в родные губы, суматошно шаря руками по мускулистым плечам, прижимался бедрами и ногами. Языком - знакомый вкус, губами - по улыбающимся губам, по упрямому подбородку, прикрыв глаза, чтобы ощутить в полной мере гладкость и запах кожи. Невыносимо. Открыть глаза, ведь он просто умрет сейчас, если не заглянет в эти темно-карие омуты с затягивающим фиолетовым отблеском. Миндалевидные очи с длинными ресницами светились любовью. Как же он красив. Сильные руки сжимали талию, словно боясь, что Даниэль вырвется и убежит. Больше Даниэль не допустит разлуки. Что бы ни случилось…
- Мэтт, - простонал Даниэль.
Нервные пальцы провели по его лицу, оглаживая, изучая, посылая по коже стайку мурашек.
- Мой любимый, - невыразимо нежно Маттиас коснулся губами висков, вновь окинул взглядом парня. – Ты восхитителен. Совсем грек. Невозможно. У меня шок.
Даниэль лукаво сморщил нос, закусил уголок губ. И отправился путешествовать руками по рельефному телу, изучая принадлежащее только ему, вспоминая, чувствуя моментальный оклик. Глаза Маттиаса уже были черными, полыхали фиолетовым пламенем, ноздри тонкого носа трепетали. Мужчина тяжело дышал, явно борясь с желанием тут же повалить восхитительного провокатора на прогретую солнцем землю с коротким ворсом проступающей зеленой травки.
- Я почувствовал… пять дней… умирал без тебя, каждый час… каждый миг… - прерывая фразу быстрыми поцелуями, выговорил Даниэль. Возбуждение уже отключало разум, выдавая лишь зашкаливающие по своей силе эмоции.
- Я хотел сказать тебе так много… - горячо прошептал в ухо Маттиас. – Но не могу. Любимый. Ты увлек меня в водоворот своей страсти.
Рывок – и с освобожденных бедер свалились мешковатые брюки. Русые волосы запутались в завязках расшитого ворота экзотической рубахи. Даниэль рассмеялся солнечным смехом, выпутывая свои косички, одновременно расстегивая тонкими пальцами маленькие пуговички черной шелковой рубашки Маттиаса, нетерпеливо стаскивая с плеч. При виде рельефной груди простонал, нет, жалобно проскулил. Между ног полыхал огонь, скручивался огненной змеей в паху, отдавался назад, пульсировал там щекотно и призывно. Дернул ремень, справляясь с молнией джинсов, замирая от твердости содержимого тесных штанов. От движения проворных пальцев Маттиас несдержанно застонал, переместил свои руки с гибкой талии Даниэля к собственным джинсам, помогая избавиться от ненужной одежды. На мгновение отвлекшись, дракон накинул магию невнимания на несколько метров пространства вокруг них, и полностью сосредоточился на распаленном страстью парне. Даниэль потянул вниз узкие джинсы, опускаясь вместе с ними, прижимаясь щекой к открывающимся бедрам, жадно вдыхая запах возбужденного мужчины. Маттиас вскрикнул, распахивая глаза, погрузил пальцы в густые теплые волосы, когда Даниэль накрыл головку его эрегированного члена своими губами. Смуглые бедра крупно вздрогнули, машинально подаваясь навстречу жадному рту. Парень даже прищурился от удовольствия, лаская губами и языком большой орган, обильно увлажняя слюной. В заполненном восторгом мозгу металась одинокая мысль, что он очень кстати фантазировал сегодня утром, несдержанно загоняя в себя пальцы. Теперь можно было наброситься на любимого мужчину, отдаться сразу, не думая о подготовке. Что же он медлит? Разве сейчас время для робости? Даниэль поднял взгляд на Маттиаса, увидел его закушенную в экстазе губу и поднялся вверх, по напряженному выпуклыми квадратами прессу, по широким грудным мышцам. Пристально посмотрел прямо в затуманенные наслаждением глаза, потянул мужчину на себя, упал на кучу сброшенной одежды, нетерпеливо раздвинул колени. И бесстыдно застонал, насаживаясь на приставленные пальцы. Удивление в черных глазах.
- Все утро ласкал себя… и было мало…
Знакомая улыбка раздвинула чувственные губы. Маттиас подался на парня всем телом, накрыл собой, подхватывая руками под колени, поднимая послушные бедра. И – словно желанный победитель в завоеванную крепость, в нарочно приоткрытые ворота, одним гладким точным движением, внутрь, глубоко, до брызнувших слез и крика восторга. Даниэль выгнулся, отдаваясь невероятным эмоциям и ощущениям. То, чего так долго не хватало – сумасводящая наполненность, сладкая боль и размеренное движение. Жаждущий рот накрыли влажные губы, впились поцелуем, ритмично двигаясь своим языком, повторяя толчки внизу. Маттиас умело вторгался в послушное тело, заполнял любовью исстрадавшуюся душу Даниэля, как хмельное сладкое вино наполняло драгоценный сосуд. Даниэль улыбался, блаженно прикрывая синие просветлевшие глаза. Он чувствовал, как вихри их эмоций сплелись воедино и тем ярче ощущался экстаз, чем сильнее было проникновение – физическое и душевное. Даниэль скоро потерялся в наслаждении, желая финальной вспышки, умоляюще застонал в ласково терзающие его губы. Маттиас чуть отклонился назад, и начал входить под другим углом, с каждым погружением задевая чувствительный бугорок внутри узкого канала. Бедра Даниэля моментально стали влажными, судорожно задергались, ускоряя ритм. Он уже скулил на одной ноте, кусался, оставлял ранки на припухших от поцелуев губах. Последние толчки будто увеличившегося члена - так резко и глубоко, и высокое небо над головой завертелось голубым волчком, а Маттиас, оторвавшись от зацелованных губ, запрокинул лицо, выгибаясь, опираясь на вытянутые напряженные руки с ручейками вен. Острое наслаждение пронзило тело, как метко брошенное копье, и Даниэль сильно сжался, продлевая удовольствие, истекая на живот белым семенем.
- Как же я по тебе соскучился, - жалобно выговорил Даниэль, сдувая с щеки прилипшую косичку. Любимый дракон смотрел в его лицо непроницаемо-карими глазами. Из прокушенной нижней губы выступили капельки алой крови. И теперь – ласково и нежно, с любовью, но уже не повинуясь всепоглощающей страсти, прильнул губами к счастливо зажмуренным синим глазам, провел по брови, по скуле, аккуратно прикусил мочку, и уткнулся в шею носом таким давно знакомым движением, что Даниэль чуть не заплакал от нахлынувших эмоций.
- Данни, – никогда еще имя не звучало так невероятно, лучше всех признаний.
Даниэль желал бы, чтобы Маттиас произносил его снова и снова. И прижимал его к сильному телу. И так бережно одевал, нарочно медленно упаковывая в брюки и завязывая плетеные шнурочки рубахи. Оглаживал волосы, словно не в силах оторваться от их густой шелковистости. Перебирал пальцами косички. Они все уже сказали яростным страстным сплетением тел и душ.
Маттиас встряхнул короткими черными волосами, наконец, отрываясь руками и взглядом от любимого.
- Полетели домой, в гору, - он мотнул головой на далекий, покрытый снежной шапкой пик.
У Даниэля в голове моментально вспыхнули картины – летающий по большому помещению зеленый дракончик со стрекозиными крылышками и темноволосый малыш.
- Не торопись, - Маттиас торжествующе улыбнулся. – Ты все увидишь сам.
Мужчина выпрямился во весь рост, раскидывая руки, закручивая вокруг себя вихри энергии, преображаясь в огромного ящера. Даниэль восторженно запрыгал около синего дракона, радуясь узнаванию, а потом схватился за жесткую гриву, легко забираясь на сильную шею.
Дракон грациозно распахнул крылья и взлетел, устремляясь к далекой вершине.
А на земле медленно исчезали, растворяясь в весеннем воздухе, забытые фирменные джинсы и черная шелковая рубашка.
Даниэль перевел дыхание после стремительного падения в центр горы. На второй раз это далось проще и почти без суеверного ужаса. Не встретив никого на своем пути, дракон с сидящим на нем человеком быстро преодолел расстояние до своего жилища. Даниэль моментально почуял свежий аромат магии. Сердце тревожно толкнулось, заполнилось невыразимым предчувствием…
Он спрыгнул с шеи синего дракона. Маттиас тут же вернул себе человеческий облик. Даниэль улыбнулся – так странно было видеть своего мужчину в большом драконьем помещении. Но его внимание быстро привлек другой объект. В очередной раз парня посетили мысли, что он находился в какой-то сказочной истории, окруженный персонажами, которых не могло быть на самом деле…
На возвышающемся ложе, рядом с рассыпанными сокровищами, находился овальный предмет, в половину человеческого роста - каменный, темно-зеленый, в причудливых разводах, словно малахитовый. Изнутри шло сияние. Даниэль сделал пару шагов и посмотрел в тревожные глаза Маттиаса.
- Можно мне подойти? – вспоминая все, что он читал в книжках про ценности драконов, осторожно спросил Даниэль.
- Да, - улыбнулся Маттиас. – Тебе можно и даже нужно. Больше никому нельзя. Даже Руфусу.
С каждым шагом волна различных эмоций накрывала молодого человека. Удивление, радость, нежность. Наконец, подойдя к объекту вплотную, Даниэль, подчиняясь какому-то внутреннему позыву, положил ладони на верхушку. Тут же его окатило, закружило, завалило кучей невысказанных вопросов. Внутри притаилось разумное существо – любопытное, маленькое, нежное, любящее и трепетное. Оно спрашивало, будто смеялось, тут же делилось своими чистейшими эмоциями, и снова спрашивало. Обалдевший Даниэль прижался щекой к ставшему теплому малахитовому домику, обхватил руками. Приятные эмоции усилились. Образ зеленого дракончика настойчиво замелькал перед глазами. Сидящий внутри радостно отозвался на картинку, подтверждая, будто попискивая и ласкаясь. Маттиас подошел с другой стороны, положил свои ладони поверх рук Даниэля.
- Ты заболтал малыша, - подозрительно блестя глазами, улыбнулся дракон. – Он теперь будет выдавать свои вопросы в три раза быстрее.
- А почему он внутри? – поинтересовался Даниэль. Маттиас пожал плечами.
- Этап еще не завершен. Форма не доведена до совершенства. Малыш пробудет в яйце еще три месяца.
- Чем он питается? – спросил парень.
- Энергией любви.
Ночью Маттиас превратился в дракона и свернулся вокруг малахитового яйца, как мифический змей, положил косматую голову на лапы и накрыл зеленую верхушку пушистой кистью. Даниэль смотрел на свою семью сонными глазами и в который раз пытался поверить в реальность происходящего. А потом встал с дивана, забрался на своего дракона, удобно устроился на его сильных лапах, укрылся жесткой гривой, как одеялом, прижался боком к брызнувшему радостными эмоциями малахитовому домику. Дракон одобрительно ткнул парня теплым носом в плечо. Даниэль счастливо закрыл глаза.
Теперь все было правильно.
========== Часть 10 ==========
Розовые, мелкие, приторно пахнущие нектаром цветы покрывали густые колючие кусты. Шумела несущаяся вниз горная речка – узкий стремительный ручеек с ледников, дающий начало одной из великих рек Азии. Почти каждый день Маттиас и Даниэль спускались со снежной вершины в расцветающую долину, впитывая энергию пробудившейся природы. Даниэль бережно приносил домой впечатления от богатого красками, запахами и звуками предгорья, делясь со стремительно развивающимся в своем малахитовом домике детенышем. Малыш поначалу общался эмоциями, но вскоре уже формировал четкие образы и с удовольствием осваивал мысленную речь, забавно смешивая слоги и понятия, как в калейдоскопе. Даниэль с трудом постигал способ мышления дракончика, но старательно учился, ведь именно долгие занятия со скрытым твердой скорлупой малышом помогали лучше понимать большого дракона. И когда к ним присоединялся синий дракон, привычно свернувшись вокруг двух дорогих существ, Даниэль уже улавливал обрывки их общения.
- Может, нам нужно выбрать имя для нашего малыша? – спросил как-то парень Маттиаса во время одной из долгих приятных прогулок по весеннему перелеску.