Поставив перед собой задачу исследовать опустевший дом с позиций фэн-шуй школы мастера Ван То, я не стала медлить. В спальне переоделась, по не в привычные джинсы и водолазку, а в китайскую кофту и шаровары из натурального шелка. На груди кофты были вышиты зелёный дракон и белый феникс, на спине — белый тигр и чёрная черепаха. Мой наряд дополняли мягкие матерчатые туфли из нитяного шелка (для людей несведущих они могли бы показаться обычными тапочками, по реально эти туфельки стоили как хороший мотоцикл). Волосы я подобрала и закрутила в узел на макушке, закрепив его четырьмя костяными шпильками. Это были очень, очень старые костяные шпильки. Их вручил мне мастер Ван То, когда я покидала его обитель. «Береги их, — сказал мастер. — Скажу тебе лишь одно: они сделаны из костей тех животных, которые на них вырезаны». А вырезаны на шпильках были все те же дракон, тигр, феникс и черепаха. Если ещё можно понять, откуда взялась кость тигра и панцирь черепахи, то с фениксом и драконом ничего не было ясно. Но я хранила шпильки, почитала как святыню и ждала того момента, когда их можно будет надеть. Теперь мне казалось, что такой момент настал.
Когда последняя шпилька была воткнута в волосы, с моим зрением произошла знакомая мне перемена. Я сосредоточилась и увидела вокруг не стены, предметы и мебель, а потоки разнонаправленной энергии. Она текла ко мне и прочь от меня, здесь были медленные, практически стабильные потоки энергии стен, потолка и пола, чуть ускоренные потоки энергии мебели — в них и цвета радужно менялись. Разноцветными сполохами вспыхивали мелкие предметы вроде вазочек или статуэток; искрились, будто бенгальские огни, светильники, люстры и торшеры. Энергия их крутилась вокруг, создавая причудливые спирали и воронки. Но в этой хаотичности не было ничего неправильного или угрожающего. Вытянув вперёд ладони и закрыв глаза, я шаг за шагом обследовала каждую комнату (и зря вы думаете, будто я могла споткнуться на лестнице или запнуться о порог).
Когда я закрываю глаза, я вижу гораздо лучше, уж поверьте!
Энергия Сониного дома текла сквозь меня, и каждый поток я словно экзаменовала — хорош он или плох? На самом деле до смешного легко определить, какая энергия негативна, а какая благоприятна. Позитивная энергия, как правило, всегда движется по часовой стрелке и приносит с собой ощущение силы, тогда как негативная энергия движется против часовой стрелки и ощутимо стремится выкачать из тебя собственные, личные энергетические ресурсы.
Я ощущала общий настрой дома — он был позитивен, чувствовалось, что и строили и отделывали его с любовью, удовольствием, вкусом, отчего сам дом как будто превратился в большую добродушную игрушку. Здесь все излучало добро, ци носилась но дому легко и свободно, как птица в весеннем саду. Правда, в углу одной из кладовых я обнаружила небольшое скопление тёмной ша, но быстро устранила его. Дом был светел, дом ждал свою хозяйку, и я надеялась на то, что Сонина операция пройдёт успеш…
Святые сады острова Пэнлай, а это что такое?!
Я стояла как раз в Сонином кабинете, куда доселе как-то не удосуживалась заглянуть. Я стояла… — да, минуты полторы я стояла, а потом упала на колени, словно из меня вынули все кости.
Это было не просто скопление ша. Негативная, мертвящая энергия с ликованием жадно впивалась здесь в каждый квадратный сантиметр пола или потолка, расползалась по стенам, впитывалась в мебель и предметы… Это был какой-то ад! Но это ещё не самое страшное. Теперь вся эта энергия готовилась устремиться в меня — растерзать, раскрошить на атомы, превратить в ходячий труп!
Я одной рукой начертила в пространстве магический квадрат лошу, а другую вытянула вверх, посылая к кончикам её пальцев всю добрую шэн ци, какую только имела в своей душе и своём теле.
Лошу запылал, едва чёрная ша устремилась на него, как воронья стая устремляется на белого голубя, но устоял, ни одна из его линий не ослабела. Пальцы моей вытянутой руки раскалились. Теперь я была не компас, я была лук, лук, выпускающий живоносную стрелу навстречу отравленной и несущей смерть.
Я не смотрела вверх, но знала, что сейчас вокруг моей вытянутой руки сверкает облако цветом ярче тысячи радуг. И с каждой минутой облако становится все больше, а чёрная ша отступает и исчезает навсегда.
И мне хватит сил! Слышите, хватит!
Очищение завершилось грандиозной вспышкой живительной ци. Остатки ша сосредоточились в некой крошечной точке, сквозь закрытые глаза воспринимаемой мной как чёрный клубок беспрестанно шевелящихся червей. Изнемогая, я направила на этот сгусток новый поток ци…
Сила моего учителя со мной…
Я покачнулась.
Клубок чёрной ша поглотил луч моей позитивной энергии и, что называется, даже не поперхнулся.
Это как же прикажете понимать?!
Хорошо, что меня защищал магический квадрат лошу, хотя по большому счёту защита от него та ещё. Но на безрыбье и креветка — окунь, как говорят у нас в Китае…
Произошло невероятное.
Из клубка чёрной ша вырвался отравленный луч и ударил в меня. Не будь магического квадрата, я бы от такого удара заработала себе как минимум мощную депрессию или какое-нибудь заболевание похуже…
Я устояла, но решила пока больше не предпринимать попыток изничтожить неподатливый сгусток негативной энергии. Пора поступить проще: взглянуть обычным зрением на носитель столь чудовищной энергетической силы.
Я открыла глаза и потратила примерно полминуты, чтобы вернуть в норму расфокусировавшееся зрение. После чего наконец взглянула на предмет, чья сила была не в пример мощнее моей.
И не смогла скрыть возгласа разочарования и удивления!
Передо мной на небольшой этажерке красовалась уже хорошо знакомая овальная коробочка, обтянутая лиловым бархатом. Незабываемый подарочек мсье Косарецкого.
Как он здесь оказался, кстати, подарочек этот?
Ведь Соня собиралась его снова выбросить… А я тогда оставила его на столике в холле, но потом, вернувшись, не обнаружила. Ах, я растяпа! Почему я ещё тогда не ощутила в сём деле явной чертовщины! Помнится, я сказала Соне, что не чувствую исходящей от подарка негативной энергии, а вот Соня уже тогда заявила, что от кулона (ведь там внутри коробочки нефритовый с золотом кулон!) исходит настоящее зло, несущее ей смерть.
… И после этого Соня попала в больницу.
А я теперь стою перед каким-то эквивалентом Кольца Всевластья и не знаю, как его разрушить!
Что бы на это сказал учитель Ван То?
Однажды во время наших бесконечных уроков он произнёс странную фразу: «Побеждай лишь маленькое зло. Большое зло пусть побеждает себя само». Мне была неясна концепция большого и маленького зла, неясна до этих самых пор.
Я увидела, что коробочка с нефритовым облачком-кулоном — это действительно большое зло, и мне не под силу его устранить. Даже если я швырну коробочку в горящий камин, вряд ли это что-то изменит. Точнее, изменит, но в худшую сторону.
Нужно поступить иначе. Идея, которая пришла мне в голову, была проста до безобразия, но тем не менее являлась практически неосуществимой.
Но я все-таки попыталась.
Среди вещей, которые я вчера, суетясь и спеша, собрала Соне в больницу, не было мобильного телефона. Я поначалу было сунула его, но медсестра «Скорой помощи» сказала, что не нужно, можно будет принести позже, и я оставила телефон в Сониной спальне. Теперь я просто молилась, чтобы в памяти этого телефона был нужный мне номер.
Из рабочего кабинета Сони, где так и лежала коробочка, истекая незримым ядом негативной энргии, я кинулась в спальню. Вот он, телефон, осталось проверить его записи…
Слава всем божествам, какие только над нами ни есть!
Номер Марка Косарецкого был в памяти Сониного телефона, а значит, проблема на тридцать процентов могла считаться решённой.
Ну, не на тридцать.
На двадцать пять.
Глава десятая
ДАРЫ ПРИНОСЯЩИЙ
Это называется бедствия и беды.
И Цзин
Он ответил сразу. И голос его был удивительно ясен, словно он находился рядом со мной в одной комнате.
— Да?
— Господин Косарецкий, здравствуйте. Вам звонит подруга Сони, Нила Чжао…
— Здравствуйте, Нила. Почему-то я не удивляюсь вашему звонку. Удивляюсь лишь, что мне не звонит сама Соня.
— Соня, к сожалению, в ближайшее время не сможет никому звонить.
— Что случилось?!!
— Соню вчера увезли в клинику с приступом аневризмы. Её едва успели спасти. Я сегодня ещё должна позвонить и узнать, как прошла операция.
— Бож-же мой. И я ничего не знал…
— Да? А мне кажется, что знали, господин Косарецкий. Или, во всяком случае, предполагали!
— Нила, ваш голос звучит чересчур обвинительно. Я ничего не понимаю. В чем вы меня обвиняете?
— Вы можете сейчас приехать в особняк Сони?
— Могу.
— Так приезжайте поскорей, это важно.
— Хорошо. — И Марк отключил телефон.
В ожидании Марка я не стала переодеваться, полагая, что мой экзотический вид и грозно торчащие из головы шпильки только придадут мне солидности. Я согрела чайник, заварила плиточного чаю сорта «мандаринская уточка» и заставила себя выпить пару чашек. Сражение с отравленными стрелами ша жутко меня вымотало, я чувствовала, что силы мои почти на исходе. Силы не физические, разумеется, а те, которые давали мне возможность быть мастером ветров и вод… Мне требовалось время, чтобы восстановить их.
А времени, возможно, у меня и нет.
Неизвестно, с добром или худом едет ко мне Марк Косарецкий.
Неизвестно, что он за человек.
И человек ли он, если от его подарков исходит такая ужасающая мрачная сила.
Нет, в биологической принадлежности Марка к человеческому роду я нисколько не сомневалась, но вот с точки зрения фэн-шуй Марк вполне мог оказаться тем, кого называют «ядовитая стрела». Человек — «ядовитая стрела» обречён создавать проблемы окружающим и превращать их жизнь в настоящий кошмар. Просто по-другому «ядовитая стрела» не может. В нем слишком много негативной энергии, толкающей его на то, чтобы постоянно вступать в конфликт с окружающим миром, разрушать семьи, доводить до истерик родственников и соседей. Определить такого человека достаточно просто — по его же манерам и поведению. Если «стрела» — женщина, то она наверняка склочница, сплетница, интриганка с внимательно-завистливыми глазами. От такой женщины мужья и вообще мужчины бегут, как тараканы от дихлофоса, даже несмотря на то что, как правило, такие женщины — настоящие красавицы. С ними просто невозможно ужиться. Впрочем, с мужчиной — «ядовитой стрелой» ужиться невозможно тоже. Он остро чувствует себя одиночкой, поэтому его тянет то стать неформальным политическим лидером, то удариться в разгул с самыми непотребными шлюхами, то сочинять романы или музыку, темы и стиль которых дороги и понятны лишь ему одному. По жизни такой мужчина идёт один, но идёт гордо и независимо, поскольку чувствует себя особенным, избранным, непонятным пошлой толпе… Только по ночам этому мужчине иногда хочется выть от одиночества…
Марк Косарецкий — такой?
Что ж, приедет — поглядим.
Он не заставил себя долго ждать. У меня ещё чай не остыл в заварочном чайнике, а Марк уже звонил в парадную дверь.
Я впустила его.
— Ещё раз здравствуйте, — сказал Марк, и глаза его удивлённо расширились. — Ого, в каком вы наряде! Прямо императрица Цыси.
— Спасибо за комплимент, хотя он и неточен. На мне национальное китайское одеяние, а императрица Цыси, как известно, была маньчжуркой. Проходите, пожалуйста. Как вы понимаете, Марк, я пригласила вас не для праздных разговоров.
— Это-то я понимаю, но хотелось бы подробностей.
— . Пожалуйста, проходите, присаживайтесь.
Марк уверенно плюхнулся на диван в нижней гостиной, а я ещё минуту постояла, чтобы налить ему чаю.
— Вот чай. — Я подала мсье Косарецкому чашку. — Настоящий китайский, сорт «мандаринская уточка», у вас в России такого никогда не подадут. Пейте.
— Надеюсь, не отравлен? — усмехнулся Марк. — Вы так на меня смотрите… Ни одна женщина ещё на меня так не смотрела.
— Охотно верю. — Я присела в кресло напротив. Снова отметила, что франтом мсье Косарецкий не вырядился. Все те же тёртого вида джинсы и свитер е уродливой подпалиной. Неухоженность как образ жизни. Как особая политика: женщины в первую очередь падки на неухоженного мужчину — им хочется его обиходить, отстирать-отгладить, сбрызнуть лавандовой водой, припудрить синяки и царапины… Только потом выясняется, что за внешней неухоженностью и заброшенностью скрывается стальной диктатор, который сам примется женщину кроить-выворачивать по своему образу и подобию. Я не права, господин Косарецкий? А?
Конечно, такого вопроса я не задала. Когда Марк допил чай, я сказала:
— Мне бы хотелось, чтобы вы поднялись со мной в рабочий кабинет Сони.
— А что такое?
— Увидите.
Пока мы поднимались, Марк спросил:
— Вы звонили в клинику, узнавали, как Софи себя чувствует?
— Ещё нет, ещё рано. Сначала мы должны с вами уладить один вопрос, а потом уж позвоним в клинику.
— Хорошо, но вы говорите такими загадками, Нила…
— Загадки — это единственная реальность, которая нас окружает. Так говорил мой учитель, — сказала я.
— Ваш учитель?
— Да. Мастер фэн-шуй.
— Я всегда считал фэн-шуй выдумкой для простаков, — начал было Марк, но я остановила его:
— Меня не интересует ваше мнение по поводу фэн-шуй, господин Косарецкий. — Если вам угодно дискутировать со мной на эту тему, давайте отложим дискуссию до лучших времён. Мы пришли.
Я толкнула дверь кабинета, она бесшумно отъехала в сторону, и уже с порога я увидела этажерку, а на ней — маленькую овальную коробочку, которая чуть не повергла меня в энергетическую кому.
— Господин Косарецкий, — не переступая порога кабинета, напряжённым голосом сказала я, — пожалуйста, войдите в комнату и возьмите с этажерки маленькую коробочку, обтянутую лиловым бархатом.
Господин Косарецкий сделал это бестрепетной рукой. Ещё бы, для него-то коробочка и её содержимое не представляют никакой угрозы!
— В чем дело? — осведомился Марк, держа коробочку. — Это мой подарок Соне, обратно я его не приму.
Марк раскрыл коробочку. Я буквально принудила себя не зажмуриваться.
Облачко из нефрита, опутанное золотой паутиной, разумеется, было на месте. И ничего сверхъестественного в его блеске не наблюдалось. Ничего, кроме того, что вещица эта была выраженным злом. Воплощённым. Материальным.
— Вы так побледнели, — сказал Марк, глядя на меня.
Ещё бы мне не побледнеть!
— В чем дело?
— Дело в том, господин Косарецкий, что я, в отличие от других людей, вижу истинную энергетическую суть каждой вещи. Я не буду вам сейчас говорить об инь и ян, о ци и ша, это не изменит сложившегося положения. Скажу одно: каждое явление в мире, каждый человек и каждый предмет, — да, даже неодушевлённый предмет, обладает определённым зарядом энергии. Или позитивной — ци. 11ли негативной, называемой ещё дыханием смерти, — ша. Чем проще структура предмета или явления, тем проще определить его энергетическую принадлежность. Но чем сложнее внутренняя структура, внутренний мир — как у человека или животных, тем труднее определить, что доминирует в нем: ци либо ша.
— И что же доминирует в этом скромном нефритовом кулоне? — сделал правильный вывод из моей лекции Марк.
— Ша. Причём настолько, если можно так выразиться, концентрированная, что одним только пребыванием этого кулона в доме можно сделать человека больным.
— То есть вы хотите сказать, — возмущённо начал Марк, — что я, подарив кулон Софи, тем самым спровоцировал её заболевание?
— Я не хочу говорить это наверняка, — ответила я. — Но такое вполне возможно. Соне стало плохо с того момента, когда она рассмотрела этот злополучный кулон. Скажите, откуда он у вас? Уж явно не из ювелирного магазина!