Глава 10
Тук-тук!
Я вскинул голову: через окно автомобиля на меня глазел какой-то мужик. «Я пойман! Кто этот парень?! Что мне делать?!» — эти мысли разом пронеслись в моей голове. Выпустил Линне, и она мгновенно отпрянула от меня. Опустил стекло, заставив прекратить дрожать губы, и изобразил вежливую улыбку.
— Надеюсь, я вас не напугал, — сказал человек. — Я совершенно потерялся. Думал, что направляюсь к Олд Виллэдж, а оказался у этого обрыва.
Я не мог сосредоточиться на его словах. Потерялся? Олд Виллэдж? Что он там ещё говорил? Интересно, видел ли он, что я чуть не свернул голову этой девице? Может, нет…
Линне придвинулась к окну и стала объяснять:
— Вам нужно вернуться назад, доехать до улицы Парк. Повернуть направо, потом вниз до улицы Миссии и снова направо. Затем прямо, и вскоре вы достигнете Олд Виллэдж.
— Большое спасибо, — сказал тот. — Извините, что побеспокоил.
Он быстро развернулся и пошёл прочь.
Линне принялась поправлять причёску. Её глаза сверкали. О чём она думает? Мне нужно было что-то сказать, потому что теперь я уже не мог её прикончить, по крайней мере, не здесь и не сейчас.
— Э-э, извини… — начал было я.
Она покачала головой.
Я испугался, потому что выражение лица Линне доказывало: она что-то подозревает!
— Ребята, — вы всегда превращаетесь в эту минуту в диких зверей, не так ли?.. — дьявольски ухмыльнулась она.
— А ну звони! Звони живо, ты… — орала Линне на телефон, снимала трубку, прислушиваясь к длинным гудкам, а потом швыряла обратно.
— Линне, расслабься, — сказала Кристал как можно мягче. Она никогда не видела подругу столь огорчённой из-за какого-то парня. — Он позвонит. Читай по моим губам: по-зво-нит.
Вообще-то Кристал не была в этом уверена, ведь с того момента, как Скотт пригласил Линне прокатиться к скале, прошло уже две недели. У подруги пред глазами появились тёмные круги, она уже не смеялась так часто, как раньше, не меняла причёску и не говорила всякие непристойности. Короче говоря, Линне перестала быть прежней Линне!
— Я просто знаю, что он позвонит, — сказала Кристал, понимая, впрочем, что звучит это неубедительно.
Линне покачала головой:
— Я от всего устала. Каждую ночь звоню ему домой, оставляю в почтовом ящике записки и маленькие подарки, хожу смотреть футбольные тренировки после занятий… Он просто избегает меня!
Она рухнула на постель.
— Скотт ведь тогда сам пришёл сюда, сказал, что нужно поговорить, что я ему нравлюсь. Был таким страстным… Зачем понадобилось тому кретину подходить и выспрашивать дорогу? Он всё испортил…
Кристал нечего было возразить, всё это приходилось выслушивать каждый вечер в мельчайших подробностях снова и снова.
— Посмотри на это с другой точки зрения, — сказала она, крутясь на стуле. — Ты всё ещё впереди. Мне он никогда не звонил, никогда не целовал и никогда не сделает этого. Так что ты победила.
— Ладно, я победила, и что? Если это победа, то лучше проиграть.
Линне лягнула вновь телефон, но сразу поправила трубку.
— Ты же слышала, что сказал Скотт. Он пытается забыть свою прежнюю девушку. Наверное, решил, что готов завести новую подругу, но не смог.
— Отлично, — простонала Линне.
— Ладно, это нелепо в конце концов, — сказала ей Кристал. — Давай поговорим о чём-нибудь другом или ещё лучше пошли в кино?
— Нет, не могу.
— Тогда пошли ко мне, — не отставала от неё Кристал. — Отцепись от телефона хоть ненадолго!
— Нет уж, — сказала Линне. — Если я приду к тебе, то он окажется совсем рядом, я этого не перенесу…
— Ну теперь ты знаешь, что я чувствую, — рассмеялась Кристал.
Наступила неловкая тишина. «Как бы мне развеселить её?» — подумала Кристал, и тут её осенило. Она кинулась к телефону.
— Эй, что ты делаешь? — закричала Линне.
Кристал набирала номер. «Ведь я нечасто такое проделываю, — думала она, сама себе удивляясь. — Но если кем-нибудь притвориться, может и получится».
— Аллё? — сказала Кристал, изображая французский акцент. — Это есть миссис Коллинз? О, аллё. Это есть Франсина, звонящая из Пари. Есть вас син Скотт в доме?
Линне посмотрела на подругу широко раскрытыми от изумления глазами и взорвалась от смеха. Кристал пыталась сдержаться, но ей это не удалось. Она рассмеялась так сильно, что просто не могла говорить, и бросила трубку. Линне просто задыхалась от хохота.
— Ладно, в этот раз не смей меня смешить! — сказала Кристал, когда они обе немного успокоились.
— Нет, не звони снова, не надо! Не надо! — вскричала Линне. "Мне нужно говорить с этим акцентом всё время, — подумала Кристал. — Может, тогда номер и пройдёт". Она нажала повтор и приказала подруге:
— Отвернись к стене или ещё куда-нибудь. Я начинаю смеяться, как только вижу твою физиономию.
Та послушно отвернулась.
— Да? Это есть Франсина, звонить из Пари опять. Это есть миссис Коллинз опять?
Плечи Линне заходили ходуном, и Кристал вновь не выдержала. В этот раз они обе чуть не задохнулись от хохота. Затем Линне взяла трубку и заявила:
— Теперь моя очередь.
Она нажала повтор.
— Аллё? — сказала она, имитируя ложный французский акцент Кристал. — Что… Ой… — Она на секунду потеряла акцент и залилась краской. — Нет, это Линне не есть. Кто есть Линне?
Кристал раскрыла рот, и тут же закрыла. Поглядев на неё, Линне кивнула. «О, нет. Должно быть, трубку взял Скотт. Бедняжка Линне».
— Я вам обещать, мой имя не есть Линне, — проговорила она и сломалась.
Кристал замахала руками, сигнализируя о том, что нужно прервать связь… но подруга покачала головой и заговорила нормальным голосом:
— Привет, Скотт. Ты прав, это я.
Кристал закрыла лицо руками.
— Я надеюсь, твоя мама не слишком сердилась. Ты же знаешь, это было просто глупо. Да? Точно? Она думает, что это смешно? Ладно… — на лице Линне появилась счастливая улыбка. — В любом случае я пытаюсь быть ближе к тебе… Да, я понимаю, что футбол отнимает много времени…
Улыбка погасла.
— Так вот, слушай. Мои родители улетели в Сан-Диего, и… что ты сегодня вечером делаешь?
Кристал напряглась, вслушиваясь в разговор и сочувствуя подруге.
— Хочешь пойти погулять или что-нибудь в этом роде?
Кристал почти не дыша следила за реакцией Линне. Что же скажет Скотт?
Глава 11
Лицо Линне стало угрюмым.
— Ладно, — сказала она. — Но ты хоть иногда позванивай мне, хорошо?
— Он должен убрать свою комнату, — простонала она, кладя трубку. — Это когда-нибудь кончится?
Мне очень хотелось разбить этот трёхклятый телефон, но удалось сдержаться. Я спокойно положил трубку, которую стискивал до того в кулаке.
«Дома никого, приходи», — сказала она. Этот голос, такой мягкий и манящий… Такой пошлый!
— Скотт? — позвала мать из столовой.
Я повернулся, стёр со лба испарину. Благодаря этому чёртовому телефонному звонку я оставил мать одну. Так нельзя. Ей не следует кушать в одиночестве только потому, что какая-то девчонка не может себя сдерживать.
— Да, мам? — отозвался я.
— Дорогой, твой ужин стынет.
Входя в столовую, я улыбнулся ей, снял свою белую суконную салфетку со стула и сел. Вообще-то, место напротив матери принадлежало отцу, но когда он задерживался на работе, мать хотела, чтобы здесь сидел я. Она смотрела на меня без улыбки, с приподнятой бровью. Я затрепетал и понял: «Мама сердится, даже очень».
— Эта Линне крайне настойчива, не так ли? — спросила мама, тихо посмеиваясь, хотя я знал, что она не считает это забавным. — Не представляю даже, сколько писем она оставила для тебя на этой неделе.
— Я знаю, прости…
С матерью точно не хотелось говорить о Линне. Я схватил вилкой большую порцию спагетти, надеясь, что она по этому поводу больше ничего не скажет.
— А теперь это… — продолжала мать, качая головой. — Звонки из шалости? Может, следует позвонить её родителям, Скотт?
— Нет, мам! Пожалуйста, не беспокойся, я сам об этом позабочусь. Скажу, чтобы она сюда больше не звонила.
Мать сощурилась.
— У тебя ведь с ней ничего нет, не так ли?
— Мам! Конечно, нет…
— Ты уверен, что не поощряешь её чем-либо? — уточнила она.
Эти пронизывающие слова. Я чувствовал, как по лбу стекает капля пота.
— Нет, мам, уверяю тебя… Случайность…
На её щеках, как от удара, появились красные пятна.
— Этого не должно произойти, — сказала она, грустно качая головой. — Связаться с какой-то девицей. Ты понимаешь? Она совершенно не умеет себя вести.
Я кивнул.
— Да-да, совершенно не умеет себя вести, — повторила мать, обращаясь уже к себе.
Внезапно я уронил свою вилку, которая, падая, громко звякнула о тарелку. Мама недовольно взглянула на меня, и я понял, о чём она подумала. Я чуть было не разбил часть её китайского сервиза! Затем положила мне немного салата.
«Это всё Линне. Она виновата в том, что мать огорчена! Этого не следовало допускать!»
— Давай, Линне, подходи… Куда же ты делась?
Кристал сидела на полу в своей ванной, скрестив ноги, и слушала долгие гудки в трубке. Она полагала, что подруга кинется к телефону, едва заслышав первый звонок.
«Не верю, что Линне вышла так поздно, — подумала Кристал. — Я просила её прийти ко мне сегодня вечером, но она этого не сделала».
Девушка прошла в коридор, заметив, что в комнате матери темно, у Мелинды тоже. Дверь на чердак была слегка приоткрыта, и там горел тусклый свет.
Кристал стала подниматься.
— Мелинда?
— Я здесь, — отозвалась сестра.
Кристал зашла внутрь. Она никогда не любила здесь бывать. Чердак был очень большой, но ей всё время казалось, что стены давят. Светила старая настенная лампа. Мелинда сидела, свернувшись в старом кресле с дырявыми подушками. Ей нравилось это место, и она часто приходила сюда читать.
— Ты припозднилась, — сказала Кристал.
— Как и ты. — Мелинда улыбнулась, показав сестре свою книгу. — Я почти дочитала.
«Вустерские высоты». Одна из её любимых книг. Кто знает, сколько раз она её перечитывала.
Кристал огляделась, подумав: «Нам точно следует здесь прибраться». На чердаке что только ни валялось: старая швейная машина, детская лошадка, отцовская одежда, старый набор для крикета и ещё много чего. Она подобрала хоккейную клюшку:
— Это ведь папина, да?
— Да, — ответила Мелинда.
Кристал представила себе, что у неё меч вместо старой клюшки, и встала в боевую позицию. Сестра расхохоталась. Осторожно поставив клюшку на место, Кристал нерешительно спросила:
— Ты о нём думаешь хоть иногда?
— Об отце? Конечно, а ты?
— Не знаю. Я плохо его помню, ведь была тогда маленькой, а он часто надолго уезжал из дома. Постоянно в этих бесконечных разъездах.
— Ему нравилось быть одному, — кивнула Мелинда. Их глаза встретились. Кристал никогда и не догадывалась о том, насколько сестра похожа на отца.
— Мэл, я не хочу вмешиваться, но мне кажется, ты проводишь слишком много времени наедине, сама с собой.
— Иногда, — согласилась Мелинда. — Но я…
— Что? — спросила Кристал, сев на пол перед креслом сестры.
— Я ведь не такая, как ты. Более спокойна. Я не хочу гулять с кем-то только ради самого гуляния. Если мне приятно чьё-либо общество — отлично. Но я не хочу, чтобы рядом со мной был тот, чьей главной целью являлось бы избавление меня от одиночества.
Кристал кивнула, но нашла сказанное слишком трудным для понимания. Ей нравилось быть частью большой компании. Она видела, что Мелинда жаждет вернуться к книге, а потому пожелала ей спокойной ночи и пошла к себе, решив хорошо выспаться и не беспокоиться о Линне.
Но заснуть она не смогла и спустя двадцать минут позвонила подруге ещё раз, долго не кладя трубку. Через окно спальни было видно, как в окне Скотта погас свет. Кажется, стало ясно, что теперь делать.
Кристал надела джинсы и свитер, схватила ключи от машины и пошла вниз. Она никогда ещё не ездила ночью, потому что сдала на права только несколько месяцев назад и водила не очень уверенно. Но Кристал довольно быстро подкатила к дому Линне — номер 39 по улице Кедар — и остановилась перед ним. Внутри было темно, никаких огней. «Что я здесь делаю, — спросила она себя, — это безумие. Может быть, Линне настолько плоха, что решила отсоединить телефон и лечь спать».
Кристал сняла ногу с педали тормоза, решив вернуться домой. Потом передумала и поставила машину в режим парковки. Ей вдруг вспомнился случай в шестом классе. Она потерялась в лесу во время бури. Линне пересилила себя и искала её до тех пор, пока не нашла. Кристал тогда была безумно рада, когда увидела подругу. «И теперь я должна её найти, — решила Кристал, — и убедиться, что с ней всё в порядке».
Она вышла из машины и двинулась к дому. На крыше гаража зажглись огни. Сработало охранное устройство, детектор движения, установленный отцом Линне.
Поднимаясь к двери, Кристал уловила странный запах. Она позвонила, но ответа не было. «Иди домой, — сказала себе девушка. — С Линне всё хорошо. Она рассмеётся, когда услышит, как ты торчала тут на холоде».
«Но если всё в порядке, почему у меня такое нехорошее чувство?» Нагнувшись, она сняла старый цветочный горшок, пошарила в грязной тарелке из-под него и вытащила запасной ключ.
Отлично.
Открыла входную дверь и зажгла свет.
— Линне?
Тишина.
— Линне, ты в своей комнате? Линне?
Кристал спешно прошла через коридор и повернула к комнате подруги. Дверь была закрыта. Девушка зашарила по стене в поисках выключателя. Не нашла и пошла на ощупь. Рванула дверь на себя и вдруг увидела кого-то, стоящего прямо перед ней и глядящего на неё в упор.
Она пронзительно завизжала.
Глава 12
Кто это?!
Кристал подавила свой вопль. Она вся сотрясалась от ужаса.
И тут её осенило: «Это же я! Смотрю на своё собственное отражение в большом зеркале в комнате Линне».
Кристал выругала себя последними словами, сердце всё ещё колотилось.
Включив свет, она внезапно без сил повалилась на кровать и тихо засмеялась. Так глупо! Испугаться своего отражения в зеркале. Затем села и осмотрела кровать. Постель была заправлена.
«Странно, — подумала Кристал. — Комната Линне обычно такая же неприбранная, как и моя». Она огляделась. Никакой косметики, журналов и дисков на комоде. На стуле не висит одежда. На полу ничего не валяется.
«Это совсем не похоже на Линне, — подумала Кристал, спрыгнув с кровати. — Что происходит? И где она?»
«И что ты будешь делать теперь, — вторично выругала себя девушка. — Беспокоиться только потому, что Линне наконец прибралась у себя в комнате?» Но её не покидало ощущение, что всё-таки что-то не так.
Она подошла к письменному столу, решив оставить подруге записку с просьбой позвонить. Нашла клочок бумаги, ручку и принялась писать: «Линне, где ты? Я пришла…» Внезапно Кристал заметила на столе какой-то листок. Развернула его.
Написано рукой Линне. Письмо гласило: «Дорогие мама и папа! Мне жаль, мне очень жаль! Знаю, то, что я сделаю, очень больно ранит вас…»
Кристал задохнулась.
— Нет, — прошептала она. — Пожалуйста, Линне, нет…
«… Всё, что я могу сказать, так это то, что в действительности вы меня совсем не знали. Все думали, что я абсолютно довольна жизнью. Но на самом деле я была глубоко несчастна, и просто умело скрывала это».
Руки Кристал затряслись. Она с трудом дрчитала письмо. «… Мама, папа, я совершила много такого, о чём теперь жалею. Я сознаю теперь, что мне не следовало так себя вести…»
Кристал уронила листок на стол, оглядела комнату. Её сердце тяжело стучало.
В комнате был абсолютный порядок, как будто подруга собралась… «Линне не сделала бы этого, — подумала Кристал с ужасом, — не сделала бы…» И тут она припомнила этот запах.