Он окинул всех страшно недовольным взглядом, совершил усилие и попробовал понять. М-да. А чего тут понимать? Всем хочется разного! Вон Ит-Тырки в лагере под холмом. Мешки для добычи готовят, уроды нравственные. И даже на задумываются, как сокрушить магическую защиту эльфов. Чего думать, если для этого храбрые дурачки Туолам имеются? Уроды… А Асиа вся огнем горит от нетерпения и злости. Пришло время свершений! И надо бы обсудить, что делать с защитой эльфов – но как? Это же яйла, сплошное Место Силы! Ты говоришь, а эльфы сидят в своем Флоренсо – и все слышат… То-то же! Может, хоть теперь поймет, как ему сложно было организовывать против нее на Арктуре профсоюзные войны! М-да. И что смешно: Асиа опять в шаге от вступления в то же самое высшее общество Ожерелья Океании! На правах самой принцессы пророчества! Что еще смешнее: на этот раз все зависит только от нее, и даже оружие против эльфов уже в ее руках! Только она этого не знает. Но догадывается! Не зря же так бесится от незнания.
И Надия волнуется, но волнение свое умело прячет за возней с Чоолпан. Ох, Надия, княжна персидская, прекрасное видение из тайн и загадок! То есть так выглядит, если в ее глазах утонуть. А вот если отстраниться, все просто до скуки. Старый побратим Бородатый Верблюд. Не последний гном в Старшинском Совете, коли смог достать коды отключения боевых систем. И сын его эльфийский. Не последний эльф в иерархии Бессмертных, коли зовется принцем. И Надия, его внучка. Княжна правящего дома ир-Малх. Династия. Рвущаяся к власти. С еще одной принцессой пророчества вместо знамени! Да, намудрили эльфы с пророчеством. Надо бы его почитать, раз уж всё вокруг него сплелось…
А вот милая малышка Чоолпан пока что не знает, чего хочет. Но тоже достойна компании и своим честолюбием непомерным, и загадками личности! И, кажется, она сейчас кое-кому треснет по башке за молчание…
– Да сложим курган, не проблема! – досадливо сказал Санниэре, уворачиваясь от кулачка Чоолпан. – Только это не месть. Не занимался я никогда местью и не собираюсь.
Старый побратим недоверчиво хмыкнул – видно, вспомнил славные денечки времен Кыррабалты.
То, что мы сделаем – это не месть, – терпеливо повторил Санниэре. – Это… воплощение идеи. Идеи человечности прежде всего.
Он оглядел слушателей. Те смотрели на него с огромным недоверием. По мнению всех, они как раз и шли мстить, жестоко и беспощадно, и никакой человечности там рядом не стояло.
– Вот если месть, – неуверенно сказал Санниэре. – Если предположить на мгновение, что старый интриган, политик и диверсант Верблюд действительно идет мстить… то он со товарищи дорвется, до кого сможет, и убьет. И что, старый мудрый Верблюд всерьез считает, что мучительная боль в сердце…
– Да, я надеюсь, это снимет боль! – пробормотал гном. – Или приглушит. Хоть немножко. Хоть на сколько-то…
– Я хотел спросить, ты считаешь, боль в сердце – что-то лишнее? – неловко сказал Санниэре. – Что можно даже убить кого-нибудь, чтоб избавиться и далее жить, как и прежде, беспечно и весело?
Старый гном опустил голову. Нет, он так не считал.
– Человечность, – тихонько подсказала Надия, сочувствуя деду. – Эре, ты что-то говорил про человечность.
– Ну да. Есть идея, что общество людей развивается от зверства к человечности, что есть любовь. Ну, или, в понятных терминах, от азиатской формы правления к обществу истинного гуманизма и далее… Только общество само по себе не разовьется! Без усилий можно разве что под горку катиться, к зверству. Так что нужно каждому на своем месте делать следующий шаг. Расчищать вокруг себя грязь. Чтоб стало немножко светлее. Добрее. Ну и… вот. Вот этим мы и занимаемся.
– А материально это как выражается? – поинтересовался Верблюд.
– Да по-разному, – пожал плечами Санниэре. – От места зависит. Иногда достаточно пинков надавать по коленной чашечке, вот как Типуну. А если как с вольнистами, то… мда.
– А с эльфами?
– Да не эльфы они, а люди! Просто возомнили о себе! – неохотно сказал Санниэре. – Даже вот другим видом назвались, чуть ли не олигархами… Так что тут всё просто. Надо напомнить, что они – люди, и среди людей живут. И что необходимо считаться с остальным человечеством. А конкретно… думаю, сжечь Флоренсо и угнать эльфиек в полон на три года будет достаточно, в соответствии с универсальным законом необходимости и достаточности…
Верблюд изумленно вытаращился, фыркнул, отвернулся, потом всё же не выдержал, хлопнул себя по коленям и загоготал.
– Вот это, я понимаю, человечность! – высказался между всхлипами гном. – Вот это гуманизм! А я, значит, жестокий? Только кургана из голов не хватает, для полноты картины! Хотя… ты и курган своей малышке уже пообещал!
– Ну ты, робя, даешь девятый вал! – покрутил головой морпех в оранжевом тельнике. – Но – мне нравится твой план! А… а почему эльфиек всего на три года?
И рассмеялся тоже. И всем стало весело. Вроде бы и знали, что имеют дело с самым древним существом этого мира, но – как можно относиться серьезно к словам озабоченного подростка? Эльфиек ему на три года подавай, ну надо же!
Санниэре пожал плечами и отвернулся. Коротка человеческая память! Или историки мутят? Вот уже и забыли, для чего на самом деле брали в полон чужих жен! Ничего, после боя пересчитают выживших, может, призадумаются, кем населить степи! А особо умные, может, задумаются и о том, что эльфы никуда не денутся, и придется с ними как-то сосуществовать, а для этого неплохо бы, чтоб эльфы в массе своей имели представление о степной культуре. Вернувшиеся из полона жены эти представления передадут в достаточной мере – перед этим обогатив степняков знаниями об эльфийских традициях. И об эльфийках. И взаимопонимание обеспечено.
– Ну, чтоб эльфиек угнать в полон, перед тем в плане боевых действий должен значиться курган из голов злобных эльфов – это верняк! – отсмеявшись, высказал здравую, но несколько опрометчивую мысль Кормчак.
Морской пехотинец единственный еще не понимал, что на яйле нельзя говорить о серьезном. И потому их усиленные переглядки не воспринимал как военный совет. Простодушному воину требовались ясные ответы и приказы.
– Воевать с технической элит-цивилизацией – это как раз просто, – сказал Санниэре, хорошенько обдумав мысль и выкинув опасные факты. – У эльфов есть слабое место. Это бессмертие. Они очень и очень сильно трясутся за свою жизнь. Я так думаю. И на стены с мечами в руках просто не выйдут. Я так думаю.
– А зачем им куда-то выходить? – не удержавшись, проворчала Асиа. – Поставят пулемет в башню, крупнокалиберный – и отправят нас всех на встречу с Творцом!
– Асиа! – укоризненно сказал Санниэре. – Эльфы – дети цивилизации Ожерелья Океании! Там нет пулеметов!
И словил пронзительный взгляд матери кланов. Оп-па! Проговорился! Что эльфы с Ожерелья Океании – это было явно лишнее…
– Тогда парочку лазеров жесткого излучения, – пробормотала Асиа, обдумывая новую информацию. – В башню… и отправимся мы…
– Лучше бы им не ставить, – обронил Санниэре. – Убийцы Аспан-быка… они есть. И оторванная голова назад не прирастет. Даже у эльфа.
Морпех стер улыбку с лица. Видимо, для него древний клан убийц тоже был нечто большее, чем легенды.
– Наивный дурачок! – с жалостью произнесла Асиа. – Кого испугали твои убийцы? Жажда власти сильнее!
– Пусть рискнут! – буркнул Санниэре. – Зря я, что ли, столько раз воплощался на Жери Светлолиственной? Здесь помнят про законы! Что мне их жажда? Пусть хоть упьются своей властью! Главное, чтобы помнили – власть не может воевать с собственным народом! Понятно, что власть опьяняет, и сильным мира сего так и хочется расширить границы дозволенного. Всегда хотелось. Но страшно. Так что я думаю – Бессмертные спрячутся. Они всегда прячутся. За заборами резиденций, за охраной, в бронированных автомобилях – тоже ведь техническое уродство, раковая опухоль цивилизации… А воевать с нами подставят силы империи, верных слуг и шакалов. Вон они, с неба валятся…
– Нам и того хватит, что Бессмертные спрячутся! – запальчиво заявила Асиа. – У них такие технологии, что мы до них сроду не доберемся! Всю жизнь эльфов искать будем!
Потом Асиа осеклась и всмотрелась в даль. В необъятном небе стая гигантских птиц неспешно удалялась к западному перевалу. А над чашей далекого озера кружили на разноцветных крыльях крохотные черные точки.
– Небесные воины, – храбрясь, пробормотал морпех. – Ну-ну. И таких били уже! В одном хороши – бегают резво…
– Сейчас они свалятся – и встанут у нас на дороге! – предрекла Асиа. – И что будем делать, э?
– Ну и замечательно! – ответил Санниэре. – А то мы гадали, с какой стороны озеро обходить. А так нам небесные воины сами покажут, куда нас станут не пускать!
– А мы? Думаешь, сомнем коробочку? У них наверняка оружия от Бессмертных – в каждой руке…
– Думаю, обойдем по отрогу! – пожал плечами Санниэре. – Конное войско запросто поднимется, отсюда видно, что склоны пологие. В степи дорог нет. Иди, где хочешь.
– А потом? Пусть в спину бьют?
– А потом пусть бегают вдогонку за конными. Вон Кормчак признает, что они хорошо бегают.
Асиа поразмыслила.
– Как-то всё по-идиотски выглядит! – пожаловалась она. –
Бардак и неразбериха! То ли командиры в империи все исключительные дебилы, то ли… в моей юности такого не было!
– Сколько воюю, всегда бардак и неразбериха! – задумчиво возразил Санниэре. – Это такая характерная особенность войн. Думаю, из-за того, что нет единого управления. У каждого врага свой командир, планируют каждый свое, да еще и чужую разведку отгоняют, чтоб не подглядывали! Вот и получается то, что мы сейчас наблюдаем – пешие должны гоняться за конными. И ведь будут гоняться, у них приказ… Да ты вспомни! Сколько кругов по яйле твои ахархо нарезали некогда за нами, э? А потом от нас?
– Зато у сосновых островов всё получилось! – огрызнулась Асиа.
– У сосновых островов – там другое. Там предатели. Кстати, предатели…
Санниэре убрал с глаз шаловливую ручку Чоолпан и вгляделся. По склону холма к ним бодро поднималась звезда эльфов.
– Ит-тырк-кнорк-кнурсе! – с чувством выразилась Асиа. – Ортс…
– И тебе тем же в то же самое! – обиделся первый эльф. – Да! И если вы думаете, что вас кто-то ждет на стенах Флоренсо с ключами от города – можете больше не думать!
– Нас же из системы выкинули! – жизнерадостно добавил другой.
– И в столицу даже не пустили! – поддакнул третий.
– И мы вас ждем, ждем у стен – а вы сидите на холмике, целуетесь даже, как видим, и не спешите чего-то! – глубокомысленно подметил четвертый.
– А куда им спешить? Отмычка у Санниэре в кармане, вот он и целуется… а почему не с Яхой, здесь же Яха должна быть, а не эта пупырышка? – внес свою лепту в картину дурдома и пятый.
– Стоп! – сказал принц. – Они нас не понимают. Убийца, мы тебе отмычку передали! Вы сейчас врата Флоренсо должны ломать – почему опаздываете?!
– Эре, мы эльфов шли бить? – злобно осведомилась Чоолпан. – Давай начнем с этих? Я им покажу пупырышку… у меня женские бедра!
– Экстрим форс на Асиа напали, – хмуро сказал Санниэре, кое-что начиная понимать. – Потому и задержались. Ее лечить пришлось.
– Чем лечить? – недоуменно спросил принц.
– Вот этим самым и пришлось, как я понимаю, – пробормотал Эре, стараясь не встречаться взглядом с Асиа. – Отмычкой…
– Ит-тырк…
– Согласен, – ошеломленно пробормотал принц. – Именно так это и должно было выглядеть…
Потом эльф заглянул под платок. Провел изящной ладонью по шраму, озадаченно нахмурился и полез женщине в шаровары. Получил пару раз по рукам, но все же добрался до тела и поглядел. И сел на траву.
– Ну и что там? – возбудились эльфы и тоже полезли смотреть.
– Ну не все же сразу! – возмутилась Асиа.
– А? О! Да мы по очереди!
Надия истерически рассмеялась, и нервное веселье перекинулось на остальных, как ветровая зараза. Даже Бородатый Верблюд ухмыльнулся.
– Смеемся?! – взвыл опомнившийся принц. – С вами, людьми, работать невозможно! Дурдом полный! Мы же ему доверили программу взлома, мы же… ей только охранные системы можно отключать! А он этой штукой полез лечить бедную девочку, которую распластали чуть ли не пополам! И вылечил!
– Так это же здорово! – ляпнул морпех.
– Да?! Это не здорово, а невозможно! А чем теперь ворота Флоренсо открывать? Лечебным массажем, да?! Мы же… мы же разовый доступ еле добыли – а вы потратили куда попало!
– А предупредить? – разозлился Санниэре.
Принц мгновенно успокоился.
– На яйле нельзя говорить о важном, – серьезно сказал он. – Место Силы, должен понимать. Мы думали, ты догадаешься. И там еще защита от дурака была. Такая синенькая схема, и звуковое предупреждение. Но вот – или защита слабая, или дурак сильный…
– А сейчас?
Принц пожал плечами:
– А сейчас все равно! Нас же из системы выкинули. Небесные воины на пути, врата Флоренсо не открыть. А мы сидим на холмике, целуемся – и зашибись. Что делать – не знаю! Может, убийца чего подскажет?
Установилась тишина. Санниэре опустил голову под взглядами.
– Асиа, собирай штурмовые группы, – неохотно сказал он. – Им вперед идти. Больше ничего не остается.
Женщина непонимающе уставилась на него.
– Я же оставлял в степи штурмовые группы, – неуверенно сказал Санниэре. – Много…
– Слушай, Аркан, – осведомилась наконец Асиа. – А ты во времени не заблудился? Я, конечно, преклоняюсь перед славой великого воина, но, похоже, он-таки в подростка не влез! Аркан! Ну какие штурмовые группы? Ит-Тырки, что ли?!
– За-ши-бись! – безнадежно прокомментировал принц.
И все мысленно с ним согласились.
А у далекого озера небесные воины наконец напрыгались, напроверяли оружие, построились в колонну и пошли гоняться за конниками.
Володя – или Санниэре? Вопрос тот же – есть ли бог…
Школа была той же самой, его, Володи, школой. Маленькой Вселенной. Крохотным образованием, которое жило по тем же законам, что и всё государство. С тем же самым зверством. И по уму не стоило это принимать близко к сердцу. Но то по уму. А у него мировоззрение рушилось. Есть бог? Или нет? Или все же есть?…
А около раздевалки под видом игры два благополучных ученичка долбили кого послабее. И у кого послабее уже и небо с овчинку казалось, и жить не хотелось ни в школе, ни на этом свете вообще. Обычное дело. Учителя не вмешивались. Обычная борьба за лидерство, что такого-то? И верно: а как еще лидеру выделиться, как не забиванием слабых?
Но у Володи мировоззрение рушилось, так что он не размышляя врезал одному по коленной чашечке. Да и другому, чего мелочиться! Природные лидеры взвыли, причем намеренно громко, чтоб привлечь внимание. Еще и угрозами бросаться стали. Серьезными, между прочим, угрозами. Добавил обоим по почкам. Потому что всё остальное они, гады, очень умело прикрыли. Про спину забыли – ну так про спину даже специалисты забывают, очень она надежной кажется.
А потом пришлось уйти. Не драться же с техничкой. А угрозы, между прочим, серьезные летали. Но выглядело, как будто хулиган Вовочка избил пусть немножко виноватых, но детишек! И этот, «кто послабее», не свидетель. Ему со страху и самому теперь кажется, что это он баловался с друзьями. И слезами обливался от радости.
Блин. Подросло племя младое, незнакомое. Опять пинать, опять драки каждый день. А обещание отцу? А угрозы серьезные летали. Как бы отца не коснулись, кстати, он в житейских делах беспомощен…
… Отсюда вывод: в пионерской дружине не абы кто должен и может быть, но исключительно сильные и волевые ребятки. Дружинники. Гридни. Старшие классы. Самые старшие. Потому что угрозы летали серьезные… Ага. И чем тогда дружинники от бандитов будут отличаться? И-де-о-ло-ги-ей? Щас. Где та идеология, если среди людей зверство, а выше никого нет?
А казалось бы: такая мелочь это мировоззрение. Многие вовсе без него живут. И ничего.