Дети все еще спали, и Алиса, что бы никого не разбудить, со мной в обнимку, обошла кровать и уложила меня обратно.
— Сегодня у тебя постельный режим. Николай сказал, что у тебя повреждены всего два ребра и пара швов на голове, а в остальном, все в норме придешь через пару дней в себя. А теперь отдыхай. — Она уже была готова уйти, когда я ее позвала.
— Алиса.
— Что?
— Скажи, что со мной вчера было? — Она замолчала и потупила взор.
— Не знаю Танюша. Твой взгляд вчера. Ты меня напугала, если честно. — Я тоже не понимала своего вчерашнего состояния. Совершенно не довольная ответом Алисы я кивнула ей и укуталась получше в одеяло.
Не успела Алиса закрыть дверь, как ребята начали просыпаться.
— О, Таня ты уже проснулась? — Спросила меня Наташа. — Хочешь кушать? Или может кофе? Я сейчас принесу! — И, не дав вставить и слово в ее речь, Наташа выбежала из комнаты.
Данил подошел к кровати и спросил:
— Таня, тебе что-нибудь нужно?
— Нет Данил, ничего спасибо.
— Ты была вчера просто потрясающа! Ты так сражалась с Артемом, что мы даже не поспевали за тобой. Он тебе хрясь, ты ему три раза хрясь хрясь хрясь. — Парень начал показывать, как я вчера «отхринасила» его главу с явным восхищением. Через пять минут он показал нашу финальную сцену.
— И ты ему такая, с криком «Аааа» тыдышь по плечу! И встала. Это было просто улетно! — Ребенок вошел в раж и не заметив, как вошла Наташа был готов рассказать что-то еще, но она его прервала.
— Данил, хватит! Артем просил ничего ей пока не говорить. Пусть придёт в себя. — Данил опустился на кресло с недовольной миной, и скрестил руки на груди.
— Все нормально Наташа, я готова дослушать до конца.
— Нет, Таня, ты должна поговорить об этом с мастером. Он сказал, что будет сегодня после полудня. Прошу дождись его и сможешь сама у него все расспросить. — И когда моя девочка успела так повзрослеть? Я кивнула ей, приняв ее приказ за чистую монету. Кофе в это утро совсем не лезло. Виной тому как мне казалось, был прошедший без еды день. Я отпила немного из кружки и поставила ее на тумбочку. Наташа, забеспокоилась.
— Таня, с тобой все хорошо? Голова не кружиться?
— Все нормально Наташа, вот только я ни ела ничего с позавчера.
— Точно! Прости, пожалуйста, мне же велели принести тебе суп, как ты проснешься, а я и забыла. Сейчас принесу.
— Не торопись только. — Крикнула я ей вдогонку.
Как только Наташа вышла, я тут же подозвала Данила к себе.
— Расскажи, что было потом?
Желание рассказать и страх наказания боролись в Даниле недолго. Через минуту он уже сидел у меня на кровати.
— Потом ты стала светиться. Как будто умираешь. Артем тогда приказал всем расступиться. А сам приложил руку к груди и что-то быстро начал говорить. Я не знаю, что он с тобой сделал, но свечение исчезло, а он упал рядом с тобой. Вас обоих отнесли в лазарет, и я краем уха слышал, что ему было опасно отдавать часть своей души человеку. Представляешь! Это получается, что в тебе теперь есть часть души Артема.
— Так, стоп. Это что получается? Я умирала и Артем, что бы меня спасти отдал часть своей души? Какой кошмар! — Осознание всей степени причинённого вчера Артему вреда вывело меня из равновесия и повергло в шок. Я села на кровати и трясущимися руками попыталась взять кофе. Кружка сорвалась с руки и упав на одеяло вылила на меня все содержимое, намочив рубашку и бинты.
— Татьяна, что с тобой?
В этот момент зашла Наташа и увидев меня в таком состоянии, поставила поднос с тарелкой супа на пол и подбежала к кровати.
— Таня, ты обожглась? Данил что произошло? — Данил стоял, с перепуганным взглядом и не знал, что делать.
— Данил, посмотри на меня. Ты ей рассказал, да? — Данил виновато опустил голову и кивнул.
— Ох, Данил, вот тебе попадет от Артема. Выйди я ее переодену. — Данил покраснел, и как ошпаренный выбежал из комнаты.
— Таня, не забивай себе этим голову. Ты жива, с тобой уже все хорошо. Артем тоже в порядке. Вот знала, что нельзя оставлять с тобой Данила! Давай снимай рубашку, я тебе новую принесу.
— Наташа — остановила я ее. — Так он из-за этого попал в лазарет? — Наташа перестала пытаться снять с меня ночную рубашку и села на стул возле кровати.
— Да, Таня, Николай был очень зол. Он ругал Артема за этот поступок, так как его душа уже и так достаточно была повреждена.
— Получается, тем ударом он меня фактически убил?
— Таня, послушай, ты человек. Как я поняла, с тобой бы ничего не случилось, если бы ты сразу приняла помощь от Алисы. Артем воспринял тебя как равного себе и войдя в азарт не рассчитал силу удара. Он первый кто подошел к тебе и именно его ты задела, когда летела к дому. Он пытался смягчить удар. Когда ты очнулась, Евгений оттащил Артема от тебя и пытался успокоить.
Так получается после удара об окно я, все-таки, отключалась. Я никак не могла вспомнить, что он пытался мне помочь, зато хорошо помнила его лицо вдалеке от всех остальных.
— Наташа, я хочу побыть одна.
— Таня я не могу…
— Прошу тебя. — Голос сорвался. Я умоляюще посмотрела на нее.
— Хорошо, Таня, если что зови. И прошу, тебя, переоденься. — Я кивнула ей и проводила взглядом.
Когда дверь за Наташей закрылась, в комнате воцарилась мертвая тишина. Воздух, будто тоже стал исчезать, лишая меня кислорода. По лицу потекли слезы. Еще не совсем понимая смысл этих слез, мне захотелось остановить свое сердце прямо здесь и сейчас что бы этот дурной сон, наконец, закончился, и я смогла вернуться в свой привычный мир, без ежеминутных потрясений и жизни на грани смерти. Спустя несколько минут до меня начало доходить, почему я плачу. Своим желанием кому-то что-то доказать и эгоизмом я чуть не убила себя и Артема. Ему и так было не легко все эти годы мериться с потерей любимой и продолжать жить как ни в чем не бывало. Я сама разворошила осиное гнездо, и сама чуть не погубила единственного любимого человека. Слезы лились, уже не переставая, я согнулась пополам и плакала навзрыд. Через какое-то время, в своем стремлении к саморазрушению, я преуспела, так как головная боль стала пульсируешь и по лицу потекла кровь. По всей видимости, на голове разошелся шов. Не обращая на это никакого внимания, я легла на кровать, свернувшись калачиком, и продолжила плакать.
Примерно через полчаса за дверью послышались шаги и в комнату кто-то вошел.
— Таня, ты спишь? — Это был Артем. Скорее всего, он вернулся с задания. — Что произошло Таня? Что у тебя за мысли? — Он в два шага приодел расстояние от двери до кровати и резким движением, от которого заболело в груди, развернул меня к себе. К тому времени под моим лицом уже была небольшая лужица крови, и она все продолжала капать. Он трясущимися руками стал вытирать мне лицо.
— Таня, соберись. Все хорошо. Слышишь? Я тут, я живой. Все со мной и с нами будет хорошо. — Он взял мое лицо обоими руками и заставил посмотреть на него. — Никого не слушай, посмотри на меня.
Я смотрела на перепуганное лицо Артема и в данный момент хотела, чтобы он перестал на меня так смотреть. Я была не достойна сочувствия или жалости.
— Где все? Кто довел тебя до такого состояния? — Я испугалась за то что детям может влететь и пересохшим голосом ответила.
— Никто. Я сама себя довела. Прости. — Артем, тяжело вздохнул, помотал головой и взял меня на руки.
— Тебя ни на минуту нельзя оставить одну. — Он понес меня к выходу и открыв дверь направился вниз по лестнице, по дороге прокричав:
— Николай, Алексей, где все? Срочно в лазарет!
Алексей выбежал из двери под лестницей и обеспокоено стал смотреть на нас.
— Что случилось?
— Пока меня не было дома, вы чуть ее не убили. Найди мне Николая, скажи, что у Тани швы на голове разошлись.
Мы прошли через холл в комнату рядом с столовой в которой я еще не была. Зайдя внутрь, в нос ударил стойки запах нашатыря и хлорки. Артем уложил меня на холодную поверхность и пошел включить свет. Я посмотрела на него. Его рубашка была перепачкана моей кровью. Зрелище со стороны было жутким.
— Ты еще себя не видела. — Артем, подошел к столу и повернул мою голову к зеркалу на противоположной стороне стены. В нем я увидела лежащую на столе девушку в испачканной ночной сорочке с растрепанными волосами и засохшими струйками крови на лице. И вправду вид был ужасным.
Артем положил мне под голову полотенце и другим, смоченным в теплой воде, стал вытирать лицо.
— Потерпи скоро придет Николай. Что касается врачевания, он лучший доктор из всех докторов в кланах.
— Ты не говорил, что Николай доктор.
— Наивно предполагал, что тебе эта информация не пригодиться. — Он улыбнулся.
— Спасибо.
— М? За что?
— Спасибо что спас мне жизнь. Опять.
— Ну фактически я у тебя ее и отнял так что.
— Не правда, если бы не моя глупая настойчивость, ничего бы не произошло.
Он хотел мне ответить, но в комнату влетел перепуганный Николай и с ходу стал давать указания Артему и Алексею вошедшего за ним следом. Меня положили на бок. Николай тут же принялся обрабатывать рану на голове. Затем Алексей принес набор инструментов, а Артем спирт и салфетки. Через 10 минут на голове красовалась новая повязка.
— Так, Таня. Еще раз доведешь себя до такого состояния, и все усилия Артема пойдут прахом. Фирштейн?
— Да.
— Хорошо. Артем перенеси ее обратно в комнату и приставь двадцати четырех часовую охрану.
Артем поблагодарил Николая и со мною на руках отправился наверх в комнату.
— Я начинаю привыкать к этому.
— К чему?
— К твоим рукам. К твоему запаху. К твоему голосу. — Он смотрел на меня наполненным нежностью и любовью взглядом.
Положив меня на кровать, он легонько поцеловал меня в губы и укутал в одеяло.
— Жди меня здесь. Я спущусь вниз возьму немного еды. И без суицида, хорошо? — Я кивнула и удобнее устроилась на кровати.
Через пять минут Артем вернулся с полным подносом еды и пройдя в комнату закрыл за собой дверь. Еды было слишком много, и я удивлено выгнула бровь.
— Не удивляйся, не ты одна сегодня ничего не ела. — Он сел на краю кровати и поставил поднос у моих ног, предварительно откинув одеяло и оставляя меня лежать перед ним в испачканной сорочке.
— Так, сначала еда, потом одежда. — Он усадил меня на кровать, взяв за руки. Затем поставил мне на ноги поднос. И не дожидаясь расспросов сел позади опершись о спинку кровати, и посадив меня между ног.
— Даже не протестуй. Сегодня ты у меня нормально поешь. — Как вообще эту ситуацию можно было назвать нормальной? Жутко смущенная, я все же, позволила ему обнять себя и стала кушать суп из его ложки. Мы ели по очереди. Сначала он ложку потом я. Через какое-то время я забыла о неловкости и стала с благодарностью принимать пищу. После супа был плов, который как, оказалось, едят руками. Я попробовала защипнуть немного риса, но не получилось, и рис по пути, рассыпался на поднос.
— Тебе помочь? — Артем защипнул плова и поднес к моему рту.
— Нет, спасибо я лучше ложкой.
— Ешь я сказал. — Он уткнулся пальцами мне в губы. Я послушно открыла рот и съела рис с его руки, по пути облизнув его пальцы. Пульс Артема участился. Он стряхнул остатки плова с руки обратно в тарелку и провел пальцами по моим губам.
— С сегодняшнего дня плов мое любимое блюдо. — Его голос стал надрывистым и возбужденным.
— Ты не похож на человека, который так просто теряет самоконтроль.
— Ты не представляешь, сколько во мне сейчас самоконтроля. — Артем крепче обнял меня и повернув лицо к себе поцеловал. Оторвавшись от моих губ, он посмотрел на меня и снова поцеловал.
Одной рукой убирая поднос, другой он повернул меня к себе.
— Знаешь, как ты меня вчера напугала? — Тихо произнес он.
— Не знаю. Я испугалась сегодня, за тебя. Зачем ты это сделал?
— Я не могу тебя так просто отпустить. — Артем впился в меня, жадным поцелуем притягивая к себе и сдавливая грудь. Я вскрикнула. Он тут же остановился и ослабил хватку.
— Прости.
— Ничего, будь осторожен. Я сегодня хуже хрустальной вазы, того и гляди разобьюсь. — Артем, отстранился от меня и посадил на колени.
— Обещаю, я буду самым аккуратным человеком на планете земля, который когда-либо обращался с хрустальными вазами.
Руками лишь слегка прикасаясь к моей рубашке, он продолжил ласковые и нежные поцелуи, которые утопили меня в блаженстве. Его руки касались моих плеч, гладили шею, так нежно и так бережно, словно проводили по тонкому шелку и создавали разряды электричества. В какой-то момент, чувства переросли в желание и я сама, не обращая внимания на боль в груди и бедре, запустив пальцы в его волосы, страстно прильнула к его губам.
Он издал рычащий звук и больше не в силах сдерживаться ответил на мой поцелуй, посадив меня к себе на колени и прижимаясь всем телом. Казалось, что этот поцелуй может длиться вечно, но он прервал его, сняв с себя и меня верхнюю одежду, и тут же вновь поцеловал. Находясь в его объятиях, я была готова забыть свой мир, себя, все, кем я когда-либо являлась. Я крепко обняла его, впиваясь когтями в исполосованную шрамами спину. Одно движение и я уже лежала на спине. Артем, ласкал мою кожу, нежно проводя по забинтованной груди, талии спускаясь всё ниже. Оторвавшись от моих губ он опёрся руками о кровать и посмотрел на меня с вожделением. Глаза блестели, губы и щеки были красными. Он прикоснулся к моим губам одним коротким поцелуем, затем снова посмотрел мне в глаза, и улыбнувшись, стал усыпать такими же поцелуями шею, руки, грудь, живот. Одной рукой он стянул с меня нижнее белье, другой ласкал тело. От переполнявших меня чувств хотелось кричать. Один лишь миг, один вздох, и ничто во всей вселенной нас уже не могло остановить. Мы сплелись в едином желании, в едином ритме. Кровать была явно, не предназначена для таких испытаний. Через полчаса наступил экстаз. Мой крик наверно был слышен на весь дом, но в тот момент, ни осталось, ни единой капли совести. Я прижала Артема к груди и не отпускала. Мы еще долго лежали в такой позе, пока кровать не скрипнула и одна из ножек с треском переломилась надвое. Мы покатились вниз. Оказавшись на полу вперемешку с постельным бельем и собственной одеждой сначала в шоке, мы оба в конце концов засмеялись. Артем взял мое лицо в свои руки и стал целовать.
— Ты самое прекрасное создание из всех, кого я когда-либо встречал.
— Продолжим? — Спросила я, а Артем удивлённо выгнул бровь. — Ну, надо успевать пока я где-то потеряла совесть. — он подарил мне свою широкую улыбку, однако вместо поцелуя провел рукой по щеке.
— Я с радостью, но боюсь, если у тебя опять разойдутся швы, Николай меня линчует. — Я тоже улыбнулась, вспомнив свое физическое состояние, которое явно было не готово к превозмоганию собственных возможностей.
Артем встал с пола и предложил мне отправиться в душ вместе с ним. Я с радостью приняла его предложение. Возможно, был еще шанс побыть с ним наедине. В душе мы пробыли тоже достаточно долго, виной тому стало мое желание и его сопротивление, которое трещало по швам. Наконец я сдалась, решив, что сегодня и вправду лучше не испытывать судьбу.
Артем починил кровать при помощи стопки книг, поставив их за место четвертой ножки. Мы сидели на ней уже более менее одетые и доедали плов. Я ела из его рук он из моих. Мы сошлись во мнении, что так намного вкуснее. Выпив сок на брудершафт, мы лежали в объятиях друг друга.
Его голова была на подушке моя лежала на его груди. Он гладил меня по волосам и рассказывал про свою двухсотлетнюю жизнь. Я лежала и слушала его рассказы, медленно погружаясь в сон. Я думала о том, что никогда не была так счастлива в жизни как за прошедшие два часа. Уже в полудреме я сказала:
— Артем.
— М?
— По-моему я влюбилась. — Он нагнулся, поцеловав меня и прошептал — Спи любимая. — Что-то мокрое упало мне на волосы. Я хотела спросить у него, что это, но сон уже взял верх и прижавшись к Артему я уснула.
…
Бип — бип — бип. В нос врезался, до ужаса знакомый запах нашатыря и хлорки. Я попыталась открыть глаза, но яркий свет заставил зажмуриться. Было тяжело дышать. Я стала жадно вдыхать воздух ртом. Через пару минут гул в ушах немного утих, и я услышала спокойные, незнакомые голоса и один истеричный до боли знакомый. Более-менее привыкнув к свету, я приоткрыла глаза. Я лежала на кровати в больнице, подключенная к целой куче больничной аппаратуры и с катетером в вене.