Рынок у западных ворот был небольшим, располагался на площади за нимфеем. Грязь, сутолока - не таким Капереду запомнился город. Зато теперь он видел Редиланум настоящим. Ведь богачей среди граждан меньшинство.
Пройдясь по рынку, Каперед умудрился собрать богатый улов. Ему достались прошлогодние яблоки - битые, червивые, от некоторых шел сильный бражный дух. Но их можно есть, это прекрасная еда. Пара битых репок, пучок вялой зелени и три большие луковицы.
Но самым ценным подарком был горшочек с прошлогодним медом. Какой-то крестьянин, оценив внешний вид Капереда, отдал ему этот горшочек. Каперед, пораженный щедростью, обещал сделать возлияние в честь спасителя.
Осталось лишь найти место, где употребить найденные продукты. И, чтобы быстрее выполнить обет, а главное - найти ночлег, Каперед направился к ближайшему храму.
Деревянный портик он приметил давно. Храм располагался поблизости от рынка и западных ворот, так что бедные путешественники, паломники наверняка находили себе приют у святилища.
Капереду нечего было предложить в оплату за постой. На нищего он не походил, потому предложил свою помощь - прибраться, помочь на кухне. Подобной работой чураются путники, но Каперед снизил планку. Он уже не был таким спесивым как раньше.
Показывать свои знания Каперед опасался. Ведь это наверняка заинтересует жрецов. А раньше времени раскрывать свою личность опасно.
Каперед оставался в храмовом жилище три дня. Что делать дальше он просто не знал, планы составить не получалось.
Город оказался чужим, незнакомым. Куда податься одинокому бродяге? Даже жрецы не были особо приветливыми. И не удивительно - небогатый храм, множество постояльцев, многие из которых бандиты. Подобное окружение заставляет человека забыть о милосердии и человеколюбии.
Каперед понимал, что чувствуют приютившие его жрецы, но все равно испытывал раздражение. Не такими должны быть служители культа. Иначе, зачем они получают деньги от паломников? Зачем вообще существует их культ.
Высказывать вслух эти мысли Каперед не стал. Он предпочел уйти. Не имея цели, планов, он просто покинул жилище на рассвете. Жрецы не кинутся его искать. Просто еще один человек продолжил свой путь, все люди куда-то идут. В этом нет ничего необычного.
Утро в Редилануме напомнило Капереду о Городе. Такая же толчея, работают рыбный и скотный рынок. Проституток не видать, зато отовсюду идет аппетитный аромат - работают хлебопеки, разогревают кухни в табернах, уличные торговцы выставляют товар. Каперед узнал запахи меда, свежей выпечки, соленой рыбы, маринованных овощей и мяса! Копченые и соленые рульки, всевозможные колбасы, а столько сыров Каперед не видывал давно. В провинциях нет такого изобилия. Крестьянский быт простой, стол небогатый. Варвары тоже не могут похвастаться изобильем в яствах. Хотя стоит отдать им должное, питаются они хорошо, праздновать умеют.
Запах свежей, соленой, жареной и вареной рыбы разносился по всему городу. Мелкая рыбешка готовилась сразу, непотрошеная и продавалась с рук. Уличная еда, по которой Каперед соскучился. Жрецы были такими щедрыми, что платили постояльцу за работу, так что Каперед разбогател на три медяка. Столько и стоила эта пища.
Есть он не хотел, просто соскучился по жареной в старом масле рыбе. На гарнир он взял печеную репу. Лучшее сочетание продуктов из всех возможных. И рыбу, и репу завернули в большой капустный лист. При желании можно съесть и его, но обычно его выкидывают.
Каперед бродил по улицам, неспешно уплетая еду. Рыба похрустывала, репа горчила, но была вкуснее всего, что торговец ел раньше.
А вокруг просыпался город. Каперед отвык от толчеи. Общественные рабы занимались ремонтом фасадов, улиц и фонтанов. Простые граждане, занятые ремеслом, открывали лавки, выставляли товары. Многие ругались; у фонтанов собрались очереди из женщин. Среди них были как свободные, так и рабыни. Каперед поглядел на женщин, отметил их красоту, но побоялся подходить из-за их сварливости.
С восходом оживлялись люди, животные. Пропали с улиц повозки со стройматериалами, больше не встретишь всадников. Лишь изредка гонцы пробивались сквозь толпу, но и им приходилось спешиваться.
Каперед не беспокоился, что карманники покусятся на его кошель. В этом мешочке, висящем на поясе, кроме одной медяшки и гладких камешков не было ничего! Пусть срезают, если им так хочется.
Толпа увеличивалась. По главной улице двигался поток людей, разбиваясь на отдельные рукава у боковых улочек. Кто-то шел к храму, другой спешил в мастерскую, большинство людей шли на форум, а часть покидала город. Около трети горожан трудились на полях в окрестностях, батрачили на фермах.
Только Каперед бесцельно бродил по улицам. Оказаться среди людей было для него в радость. И пусть горожане Редиланума не носили одежд, принятых у цивилизованных людей, но это были граждане! Настоящие люди, полноценные.
Сам Каперед был по сравнению с ними простым чужестранцем, бесправным гостем.
Статус угнетал торговца. Он не мог почувствовать себя частью толпы, стать монадой Редиланума. Пусть этого города, но гражданином! Частью общего, а не каким-то приблудой.
Изменить статус могли только сенаторы Редиланума. Этот город имел свое самоуправление, а его граждане становились частью всего Государства. Но как убедить отцов города, что странствующий торговец полезен общине.
Каперед смотрел по сторонам, но не видел ответа. Он надеялся найти выход, просто наблюдая за происходящим.
Невозможно обрести права случайно, без помощи других. Каперед не желал, чтобы ему помогали. Ведь он изгнанник: всякий, кто даст ему приют, станет врагом отечества.
Каперед понимал, что у прошлых знакомых нет смысла искать помощи. Ноги его привели в район, где проживали декурионы, представители местной знати и жречества. Здесь, за высокими заборами, в богатых усадьбах живут те, кто может повлиять на решение сената Редиланума. Каперед знал людей, что проживают возле храма Согласия. Многие из здешних жителей пользовались поддержкой Капереда.
- Они не станут мне помогать, - бормотал Каперед.
Однако он шел туда, куда вела его дорога.
Прошло много лет с тех пор, как Каперед посещал Редиланум. Он видел этих людей от силы два или три раза, но переписку поддерживал активную. По вопросам коллегии приходилось обращаться за помощью к местной знати, а это значило, что необходимо продвигать их интересы в Городе.
Многие были обязаны коллегии и самому Капереду, но станут ли они поддерживать его сейчас. Станут ли они вообще слушать его.
Торговец очень сомневался в этом, однако шел к храму Согласия, рассматривая фасады домов стоящих вдоль улицы. В отличие от остальных улиц, здесь спокойнее, много тенистых аллей и небольших парков. Богатые горожане любят прогуливаться вечером, после ужина. Это помогает пищеварению, а так же позволяет пообщаться с равными в непринужденной обстановке.
В ранний час парки пусты, работали только общественные рабы. Каперед некоторое время наблюдал за ними, не зная, что делать дальше. Он не понимал, что его привело в этот район.
Уж не воспоминания ли?
Здесь изгнаннику искать нечего. На помощь не стоит рассчитывать, но попытаться можно.
Улица была пустынной, лишь с рынка возвращались домашние рабы. Их господа наверняка находились на форуме в одном или другом здании. Вели суд, общались, разбирали архивы, инспектировали рынки. Даже жены декурионов наверняка не дома.
- Что я здесь делаю? - удивлялся Каперед.
Он остановился возле знакомых ворот, прочел надпись на табличке. Раньше здесь обитал землевладелец, у которого коллегия арендовала земли. Теперь же на табличке значилось совсем другое имя. Каперед не мог представить, какой катаклизм разрушил семью землевладельца, что тому пришлось продать особняк в Редилануме. А может быть, его потомки разбогатели, переселились в Город.
Человек, поселившийся в этом доме, не мог помочь Капереду. Их не связывают никакие отношения.
Это среди варваров чужака могут пригласить в дом, поговорить с ним. А здесь же гостю не откажут в пище, крыше над головой, но не станут слушать. Вот будь Каперед странствующим пророком, ему бы удалось втереться в доверие к знати.
Не раз и не два торговец задумывался о том, что смог бы заработать больше, прикинувшись жрецом. И ведь никто не поймает за руку, мало ли в Государстве богов проживает, а еще больше их последователей.
Упустив эту возможность, Каперед уже не мог воспользоваться славой пророка. А простого торговца никто не станет слушать.
Каперед отправился дальше, надеясь обнаружить знакомое имя на очередной вывеске.
Стены и ворота усадеб выглядели одинаково. Богачи не пытались перещеголять друг друга, вычурно оформляя стены. Все равно уличная голытьба испишет их непристойностями. Настоящая красота скрывалась за этими безликими стенами. Фасады домов лишь чуть возвышались над краем стены.
Каперед, зайдя в боковую улочку, видел вторые этажи соседних особняков. Обычно там располагаются женские спальни, но у граждан Редиланума могли быть иные традиции.
В это время гинекеи были пусты. Женщины либо собрались в одном месте, либо работали на первом этаже, либо находились на рынке.
Ветер трепал занавеси в открытых окнах. Даже стоя на улице, Каперед чувствовал ароматы пряных трав, благовоний и различной косметики. Этот аромат не мог перебить даже стойкий запах улицы.
Вздохнув полной грудью, Каперед удивился, что различает так много оттенков запахов. В былые времена он постоянно находился в окружении всевозможных трав. Нюх притупился, вкус утратил чувствительность. На улице он смог в полной мере ощутить красоту. Вот только эта красота оставалась за высокими стенами, охраняемая десятками слуг.
Еще глубже, в центре усадьбы расположен сад. Небольшой огородик, скорее радующий глаз, нежели необходимый для пропитания. Его окружают зеленые деревья, стоящие у кромки воды. Каперед представлял сады так, словно видел их собственными глазами.
Пять лет назад в моде были бронзовые статуэтки, стоящие в укромных уголках сада. Капереду стало интересно, популярны ли они сейчас. В Редилануме эта мода могла сохраниться до сего времени. Ведь из Города до провинции путь неблизкий, новые веяния доходят с трудом.
К тому же ремесленники осваивают новые рынки лишь тогда, когда старые пресытились их творениями.
Каперед одернул себя. Теперь это не его дело, ему стоит побеспокоиться о другом. Он сразу помрачнел, понурил голову и шел дальше, смотря под ноги. Лишь поднимал взгляд, когда оказывался возле очередных ворот.
Искать знакомые вывески пришлось долго. Те, что написаны на общепринятом языке, были понятны, но люди здесь проживали незнакомые. Совсем немного было вывесок на варварском языке, наследованном от племени нельветов. Еще меньше проживало здесь чужестранцев.
И ни одного знакомого имени. Неужели за столько лет все переменилось. Быть может, в Городе произошли такие же изменения. Умерли гонители, на их смену пришли люди, не слыхавшие о Капереде. Сгнили в архивах свитки с именами преступников.
Мечтать об этом можно долго, но ближе к цели не станешь. К тому же, что-то изнутри настойчиво подталкивало Капереда продолжать поиски здесь. Только в Редилануме у него есть шанс помочь Государству.
Каперед увидел вывеску, показавшуюся ему знакомой. Некоторые декурионы заказывали вывески только с фамильными знаками. Мол, их и так все знают, зачем еще письмена.
На знаке располагалось три колоса, связанные красной лентой. Каперед попытался припомнить, кому принадлежал подобный символ. Не совсем такой, но похожий символ был у землевладельца и рыботорговца Марина Секстоса. Каперед знал этого человека, имел с ним дело, когда улаживал дела коллегии в долине Лода.
Но на фамильном знаке Секстоса колосья не были связаны в пучок, под ними находилось изображение барки.
Решив, что года идут, поколения сменяются, Каперед набрался смелости и постучал в дверцу. Ответили ему сразу, привратник никуда не отлучался.
- Скажи, а кому принадлежит этот дом, уж не гражданину Секстосу? - спросил Каперед.
Привратник не открывал дверцы, общался с гостем, глядя на него через смотровую щель. Как обычно это был старик, но не такой скверный, как обычно. Подобный выбор удивил Капереда.
- Верно, моего хозяина зовут Секстос.
Каперед не дождался продолжения, привратник, казалось, готов был вечность смотреть на гостя. Куда ему спешить, он навсегда прикован к этим воротам, никуда не может подеваться.
- Могу ли я повидаться с ним?
- А по какому делу?
- Хм... скажи, что явился Каперед из коллегии лекарей. Мы имели дело с твоим господином лет шесть назад. Явился как частное лицо.
- Моего господина нет дома, вернется к вечеру. Вам есть, где остановиться?
- Нет, я не собирался задерживаться в Редилануме.
- Тогда проходите.
Так легко, что удивительно. Каперед не верил, что ему удастся пройти за ворота. Но привратник не шутил, он открыл дверцу, позволяя гостю пройти. Хотя внешний вид гостя явно вызывал сомнения, раб не стал озвучивать свои мысли. Он решил, что хозяин сам решит, как поступить дальше.
- Подождите, я сообщу о вашем приходе, чтобы подготовили еду и питье.
Каперед поблагодарил за заботу. Да, все-таки изобилие делает людей мягче, отзывчивее.
Дом землевладельца выглядел небольшим, но площадь занимал огромную. Второй этаж имелся во внутренней части усадьбы, где располагались спальни. Остальные строения были одноэтажными. Это указывало на богатство землевладельца, ему не требовалось увеличивать площадь дома, отстраивая дополнительные этажи, он не сдавал площадь в аренду ремесленникам.
Каперед заподозрил, что не найдет здесь помощи. Ему захотелось уйти, убежать. Оглянувшись, Каперед увидел, что входная дверь закрыта. Выбежать сразу не получится, ключ наверняка у привратника. Бегство гостя будет выглядеть странным.
Необходимо унять дрожь, прочистить горло и придумать хоть что-то. У Капереда не было доказательств, что вскоре случится набег. Ни писем, ни пленных свидетелей, ничего! Кто же поверит в историю о неминуемой гибели.
В очередной раз Каперед подумал, что все это предприятие бессмысленно.
Уходить было поздно, торговец направился к дому, где его встретили слуги.
Для гостя приготовили комнату, открытую с одной стороны. Вид был чудесным, вход выходил на домашний сад. Небольшая занавесь разделяла пространство.
Гостю принесли прохладный компот и легкую закуску, состоящую из хлеба, масла и сыра.
- Если что-то понадобится, только позовите, - сказал раб, откланявшись.
Да, такой заботы Каперед давно не получал.
Дождавшись, как уйдет раб, Каперед накинулся на еду. Простой свежий хлеб, мутноватое масло, пересоленный сыр, но все это чудесно сочетается. Главным было то, что это еда его отечества, а не варварская снедь. Конечно, Каперед не отказался бы от куска запеченного целиком вепря, но приятней есть то, к чему привык с малолетства.
Дожидаться Секстоса, сидя в комнате, Каперед не хотел. Он гость, никто не запрещал ему ходить по дому. Тем более на ходу всегда лучше предаваться размышлениям. А подумать стоит, хотя бы о том, чтобы составить правдоподобный рассказ. Ведь нельзя все рассказать Секстосу, про город древних точно не следует упоминать.
Сад был большим, сделанным по всем правилам: имелся водоем, тенистые деревья, ароматные кустарники, цветы для венков и небольшой огородик. Каперед сомневался, что подобные сады очень уж нужны в Редилануме. Хозяин обустраивал свой дом с расчетом на то, что его будут посещать высокие гости, а не какие-то изгнанники с нелепыми историями.
Скульптур Каперед не увидел, чаша фонтана была простой и походила на створку моллюска. Похоже, теперь в моде природные орнаменты, как можно больше зелени.
В саду трудилось три рабыни, они искоса поглядывали на гостя, но не лезли к нему. Каперед так же держался в стороне от женщин. Не потому что он их боялся... об этом он вообще сейчас не думал.