- А если окажется, что не в состоянии?
- Этот момент наступит нескоро, - улыбаюсь я слащаво. - Тем более что я тренируюсь ежедневно.
- У Клары отличный хук левой, - доверительно сообщает Лори капитану на ухо. Капитан рассеянно трет скулу и кивает.
- Я в курсе.... - На этом тема самообороны затухает сама собой, чем я довольна безмерно.
- 'Синяя каракатица' - Читает капитан вывеску и переводит вопросительный взгляд на меня. Я развожу руками.
- Во времена моей молодости, - дребезжащим тенорком начинает Лори, и тут же получает от меня тычок в ребра.
- Видите, кракен нарисован? - обращаю я внимание капитана к красочной панораме над кабаком.
- Вижу, - послушно кивает капитан и оттягивает меня от входа. Из дверей кубарем выкатывается человек, поднимается и кидается обратно. Мы провожаем его задумчивым взглядом.
- Пошли, что ли? - торопит нас Лори, и мы ныряем внутрь заведения. Лори здоровается направо и налево - он у нас на редкость общительный малый, у него на каждой планете, по-моему, по сотне знакомых, приятелей и любовниц.
Найдя пустой столик и умостившись за ним, делаем заказ. Я лениво обозреваю местную публику, публика так же лениво рассматривает нас. Результатами все остаются довольны, потому что к нам никто не подходит, и вообще, внимания больше не обращают. Лори сидит с нами ровно полчаса, потом обнаруживает кого-то из старых сослуживцев и перекочевывает за соседний стол. Капитан с легким беспокойством уточняет:
- А как же правило нечетных чисел?
- Кафе не местное, - разъясняю я. - Тут на эти правила, вернее, на их нарушение, смотрят сквозь пальцы.
- Понятно, - капитан взбадривается и осторожно зыркает по сторонам. Я вспоминаю о своей находке, и поворачиваюсь корпусом к капитану:
- Капитан, а вы у себя в каюте ничего неожиданного не обнаруживали?
- Обнаруживал, - осторожно улыбается капитан. - Это от кренгов.
- Я так и подумала, - удовлетворенно киваю я. - А что там внутри?
- Откуда же я знаю, что у вас в посылке, - удивляется капитан. - У меня краткий курс этики и норм поведения на определенных планетах их системы. И еще кое-что.
- Надо будет посмотреть, что у меня, - хмыкаю я и берусь за вилку. Капитан ведет себя, как истинный джентльмен, то есть, активно подливает в мой стакан что-то слабоалкогольное, но коварное. В коварности я убеждаюсь, когда пытаюсь встать. При относительно ясном рассудке, ноги мои ведут себя самым похабным образом, виляя задницей изо всех сил. Я пытаюсь сопротивляться этому произволу, но выходит как-то не очень. Вернувшись из дамской комнаты, я решительно отодвигаю от себя стакан и осведомляюсь:
- Капитан, меня терзают смутные сомненья!
- И какие же? - он улыбается и подпирает подбородок ладонью.
- Кажется, вы задались целью меня напоить! - обвинительно заявляю я, а капитан улыбается еще шире.
- А если и так?
- А вы не боитесь?
- Чего, господи, - удивляется так, что понятно - не боится. Неизвестно только, от великой смелости, или от великой глупости.
- Что я воспользуюсь вашей неопытностью, - фыркаю я. Мне отчего-то очень смешно, и капитану, кажется, тоже.
- Ну, во-первых, я не такой уж и неопытный, - с напускной обидой отвечает он. - А во-вторых, мне бы этого и правда хотелось!
- Капитан, вы делаете рискованные заявления. - От ужаса я моментально трезвею, но продолжаю вести себя, как ни в чем не бывало.
- Простите, я не хотел вас пугать, - извиняется эта скотина, улыбаясь во все тридцать два зуба.
Дальше наша забавная беседа прерывается, потому что к столику подлетает взъерошенный Лори:
- Тикаем отсюда, - шипит он и одним махом опрокидывает в себя то пойло, что оставалось в графине. Я чиркаю в прорези терминала своей картой, хватаю замешкавшегося капитана за локоть и тащу из-за стола. Мы делаем вид, что это не поспешное бегство, а достойный отход на заранее подготовленные позиции, хотя и не очень понимаем, в чем дело. Только загрузившись в мобиль, Лори объясняет:
- Туда сейчас облава нагрянет, вовремя мы смылись!
- Полиция нравов? - зеваю я и прислоняю висок к чему-то мягкому. По округлившимся глазам Лори понимаю, что это вовсе не обшивка, а плечо капитана.
- Вроде того, - Лори справляется со своими эмоциями, капитан сидит, не двигаясь.
- Капитан, все-таки, мысль меня напоить - отвратительная, - бурчу я и проваливаюсь в чуткую дрему. Дальше разговор происходит без моего живого участия. Лори с заметным осуждением в голосе замечает:
- Капитан, это и правда, была плохая мысль.
- Отчего же?
- От того, что на Клару алкоголь действует только в одном качестве - как снотворное. Зависит от дозы, крепости и количества выпитого.
- А обещала воспользоваться моей неопытностью, - со смешком говорит капитан, и я чувствую на себе его взгляд.
- Капитан, - голос Лори заледенел. - Если вам некуда деть свою неопытность, поищите другое место.
- Успокойтесь, Лорсен, - в голосе капитана тоже сквозит холодок. - Я помню, что за свою начальницу вы стоите горой. Но это не уменьшает моей к ней симпатии.
- Можете меня уволить, капитан, - заявляет Лори, и я пинаю его ногой. Он ловко уворачивается и продолжает. - Но шли бы вы со свой симпатией куда подальше!
- Это отчего так? - интересуется капитан.
- Она достойна самого лучшего, - отрезает Лори и умолкает. Я с трудом удерживаю лицо на месте и радуюсь, что в кабине мало света.
- Я опущу тот момент, что вы считаете меня недостойным этой женщины, но замечу, что в данном вопросе меня интересует только ее мнение. Если в ЕЕ глазах я не достоин, значит, так тому и быть. Это ясно?
- Капитан....
- Я думаю, что я объяснился предельно точно. У меня довольно серьезные намерения, поэтому не лезьте не в свое дело. Или вы ее родственник?
- Бог миловал, - бурчит Лори, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. - Я понял вас, капитан. Но имейте в виду, что Клару вам не простят. Прощают молодость, неопытность и гонор, но Клару - не простят. - Не унимается рыжий дурак. Капитан же его точно уволит, после такого-то! Однако пока он молчит, и молчание это давит хуже разноса и ругательств.
- Замнем тему? - после недолгой паузы предлагает Лори. Капитан кивает. - На борт сами ее понесете.
- И понесу, - фыркает капитан. Мне приходится делать вид, что я сплю так крепко, что просто в анабиозе! Капитан несет меня, а я прислушиваюсь к необычным ощущениям - на руках меня носили в последний раз в выпускном классе, и то, уронили. Надеюсь, капитан не оплошает.
Не оплошал. Донес до каюты, уложил в кровать и легонько поцеловал в губы - так, просто обозначил прикосновение. Дождавшись, пока он выйдет и закроет дверь, распахиваю круглые от впечатлений глаза и нервно лезу за табаком. Сходили в кабак, называется!
***
Выкурив подряд две трубки, и вернув своим глазам первозданную форму и размер, укладываюсь на свою койку и сверлю потолок взглядом. Мыслей в голове много, они там толкаются и пихаются. Капитан. С капитаном все понятно. Он в меня влюблен, это и ежу уже ясно. Проблема в том, что и он мне нравится больше, чем того хотелось бы. Он приятный, неглупый, милый, ухаживает интересно, и вообще, не дает расслабиться. Я, как существо более-менее, здравомыслящее, пытаюсь просчитать действия хотя бы на шаг вперед. Допустим, допустим, у нас завязывается роман. Первые месяцы все радужно и романтично, завуалировано тайной, и прочее. Прекрасно. Потом начинается рутина, быт и так далее. Когда отношения перестают развиваться, люди либо женятся, либо расстаются. Мы вот с Джошем собрались было пожениться, да старый холостяк струсил в последний момент. Спасибо ему за это большое. Бог с ним. Капитан же молод, не слишком опытен, горяч и порывист. Я - флегматична и по большей части равнодушна ко всему. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что отношения закончатся, не успев толком начаться - не уживемся. Это все ничего, только в полный рост встанет вопрос - а как нам тогда работать дальше вместе? Расстаться друзьями? Говорят, такое бывает. Лично с моей точки зрения это все равно, что сказать: 'Кот, ты мне надоел, давай ты будешь мне собакой'. Весело, конечно, но верится с трудом. Увольняться самой? Ждать, пока тебя 'попросят'? В общем, куда ни кинь, везде клин. Меня это не слишком печалит, просто вызывает легкий вздох сожаления о несбыточном. Капитана надо держать на расстоянии, не обнадеживать, но и не хамить. Тогда есть шанс, что его ко мне чувства засохнут и сами отвалятся.
Так, с чувствами разобралась, теперь надо разобраться с посылкой от кренгов. Я дотягиваюсь до свертка, сажусь на кровати и, не торопясь, разворачиваю слои упаковки. Внутри обнаруживается небольшая шкатулка, крышка которой украшена затейливой резьбой. Аккуратно поддеваю застежку ногтем, и крышка послушно поднимается. Внутри - сложенный лист бумаги и три футляра. Аккуратно разворачиваю бумагу, утыкаюсь глазами в текст. Такая же точно тарабарщина, что я смотрела на 'тестировании'. Только теперь, после того, как я отвожу глаза от строчек, в голове сама по себе возникает информация. И ее много. А еще - мне снова становится холодно. Я откладываю лист в сторону и утепляюсь как следует. Быстро 'дочитываю' текст - у меня уже зуб на зуб не попадает. Зато я теперь точно знаю, что это такое, почему, и как от этого отгородиться. Открываю первый футляр - там тонкая цепочка, как будто из крохотных льдинок, припаянных друг к другу. Надеваю ее через голову, заправляю к телу. Холод тут же отпускает и по телу разливается приятное тепло. Во втором футляре браслет из такого же материала, он находит пристанище на левом запястье. Третий футляр я просто не открываю - рано еще. Убрав шкатулку в стол, я снова ложусь на кровать - созерцать потолок.
Итак - я очень восприимчивый человек. Настолько восприимчивый, что общаться с кренгами без соответствующих амулетов не могу - отсюда и взялось мое переутомление и переохлаждение. У каждого 'восприимчивого' своя реакция на эту дивную расу. Кому-то жрать охота, а кто-то мерзнет. То, что я о своей восприимчивости ничего не знала на протяжении тридцати трех лет - детали. Бог с ними. Цепочка на шее замыкает контур моего восприимчивого сознания. У меня, оказывается, контур не замкнутый. Столько нового о себе узнаю.... Браслет является накопителем. Вот только чего он накапливает - не знаю. Но велено было надеть. Каким образом я усвоила текст, который днем ранее казался мне тарабарщиной - тайна за семью замками. Зато я знаю, что посылки буду получать регулярно, и пусть меня не волнует, каким образом они будут попадать ко мне в каюту. В общем, тайны кругом одни, тайны. Пойти, что ли, с капитаном поделиться? Я глянула на время и устыдилась - третий час ночи, капитан, поди, десятый сон видит. И так сегодня день тяжелый, не буду усугублять.... Надо только пару таблеточек в себя закинуть, чтобы утром выглядеть, как человек, а не его подобие.
Утром я бодра, свежа и задумчива. Лори делает вид, что все нормально, капитана не видно и не слышно, что дает мне возможность отладить мелкие бытовые поломки и прогнать общее тестирование корабля. Команда готовится к прощальной пирушке, и я тоже начинаю готовиться. Перво-наперво - надо купить подарки, пусть мелкие, но памятные. Парни зубоскалят и хорохорятся, но видно, что им и жалко покидать корабль, и обидно, что тест они не прошли. Те, кто тест прошли, испытывают легкое чувство вины и смущения перед первыми.
Возле рубки я натыкаюсь на Лори и ловлю его за рукав.
- Скажи мне, мой юный друг, где мы будем сегодня пьянствовать? - настроение у меня меланхоличное, оттого и изъясняюсь я сегодня туманно. Лори привычно сдвигает кепку козырьком назад, чешет шею и разводит руками:
- А я не знаю!
- Это как это? - не поняла я. Чтобы Лори, да не знал? Быть такого не может.
- Капитан сказал, возьмет это дело на себя. - Новые новости.
- Мда? - с сомнением смотрю я на Лори. Тот отвечает мне взглядом невинного младенца, отвоевывает свой рукав и смывается подальше от меня. Паршивец.
Будем надеяться, капитан не забудет оповестить всех, во сколько намечается выход в свет. Времени до вечера предостаточно, и я отправляюсь в город - на рынок и по магазинам. Подарки купить, и так, людей посмотреть, себя показать. Коммуникатор беру с собой - вдруг, меня потеряют.
На рынке всегда шумно и людно, но сегодня, по-моему, еще и какой-то местный праздник, потому что я попадаю в центр какого-то шествия. Шествие настолько пестрое, что только диву даешься, люди стоят плотно друг к другу, вернее, пытаются идти. Весела толчея. Тут и там взрывы хохота, песни, кто-то танцует. Группы людей в карнавальных костюмах делают вид, что маршируют под бодрую музыку. Мне на голову надевают какой-то венок из сильно пахнущих листьев и цветов, на руку повязывают пестрый платок. Я не возражаю - местное население развлекается, как считает нужным, а в чужой монастырь со своей пентаграммой не лезут, как известно.
Ох, мать честная, вот теперь я точно в самом центре гулянья - давка тут такая, что выбраться назад не представляется возможным, меня стискивает между горячими телами, и тут мне становится по-настоящему страшно. Потому что нет ничего страшнее толпы. Не дай бог упасть, главное, устоять на ногах, остальное переживем, главное не упасть! Повторяя про себя эту мантру, я кое-как справляюсь со своей паникой, но продвинуться вперед или вернуться назад не получается никак! Я топчусь в одной точке вместе со всей этой разряженной толпой, широкие белозубые улыбки сливаются в один оскал, запахи забивают ноздри, солнце печет неимоверно, голова кружится, а к горлу подкатывает тошнота....
- Клара, каким ветром вас сюда занесло? - прорывается через вату смутно знакомый голос.
- Капитан, - с облегчением вздыхаю я и упираюсь лбом в его плечо. Горячие ладони осторожно сжимают мои плечи, - капитан, все, что угодно, только вытащите меня отсюда! - прошу я вполне серьезно. Капитан отвечает мне пристальным взглядом, потом кивает:
- Попробуем отсюда вылезти. - Он ловко поворачивается ко мне спиной, придерживая мои руки на своей талии. - Держитесь крепко, хорошо? - я и так вцепилась в него, как в родного!
Мы движемся медленно, но все же, двигаемся. Я временами спотыкаюсь и наступаю ему на пятки, по сторонам стараюсь не смотреть, а просто утыкаюсь лбом ему в спину между лопатками. Под моими пальцами, под тонкой тканью сокращаются крепкие мышцы, подрагивают, и это ощущение приятно, и запах от капитана исходит тоже приятный - горько-соленый. Но не противный, нисколько. Примерно через полчаса идти становится легче, вокруг немного просторнее, чем раньше, и я нервно и быстро оглядываюсь - да, толпа поредела, и хотя конца и края ей не видно, уже не так страшно. Еще минут через пятнадцать можно идти рядом, не боясь потеряться, что мы и делаем. Капитан спокойно и уверенно держит меня за руку, лавирует между людьми. Я, наконец, решаюсь заговорить:
- Не ожидала вас тут увидеть, капитан.
- Взаимно, Клара, - он мельком мне улыбается и крепче перехватывает мою влажную от пота ладонь. - Иду, гуляю, смотрю - батюшки-светы, да это же мой старший системотехник стоит!
- Вы что, смеетесь надо мной? - с подозрением уточняю я, мгновенно приходя в чувство. Дурашливо-насмешливый тон моментально вывел меня из себя. Капитан обезоруживающе улыбается, пожимает плечом:
- Если только самую малость, Клара. Кстати, вам идет бирюзовый цвет.
- Какой еще бирюзовый, - я с недоумением оглядываю себя, и никакого бирюзового цвета на себе не вижу.
- Вот этот, - он трогает что-то у меня на голове, и я вспоминаю про венок. Да, вид у меня, должно быть, весьма яркий. - Венок вам тоже идет, не снимайте, - просит он, придерживая мои руки. - Ну, выбрались, слава богу.
Мы и правда, вышли на какую-то улицу, где народу совсем мало, а капитан, между прочим, продолжает держать меня за руку. Даже за две. И стоим мы при этом буквально посреди дороги. Я потихоньку вытягиваю свои руки из рук капитана, а он меня не пускает, продолжая торчать столбом.
- Капитан, может, мы пойдем дальше? - намекаю я, продолжая нервно тащить свои конечности.
- С вами хоть на край света, - ухмыляется он.
- Господи, и там мне покоя от вас не будет, - закатываю я глаза. Дело сдвинулось с мертвой точки, в смысле, мы опять куда-то идем.
- Так мне показалось, что вы были рады меня видеть? - ухмыляется капитан еще шире.
- Это было минутное помешательство, - фыркаю я и меняю тему. - Капитан, говорят, вы сегодня прощальный вечер организовываете?