Ромка заглянул на кухню – эти два гаврика всё ещё дрыхли. Ему хотелось чаю – горячего, крепкого, с молоком и тремя ложками сахара… Он не мог полноценно сосредоточиться на зубрёжке, так хотелось вожделенного напитка. Никакой возможности вскипятить чай, не разбудив спящих, не было – матрас занимал всё пространство, и к чайнику не добраться.
Ромка перегнулся через Макса, пытаясь растолкать Славку, но тот только буркнул что-то и, дёрнув во сне Романа за руку, перевернулся на другой бок. Не удержавшись на корточках, в полусогнутом положении, Ромка плюхнулся прямо на спящего Максима.
Тот от неожиданности заорал, переполошив Славку. Роман пытался принять вертикальное положение, но за ночь матрас сдулся, и вместо твёрдой точки опоры руки натыкались то на Макса, то на Славку, то между складками матраса. В конце концов, бросив попытку подняться с проснувшихся и ржущих парней, он завалился на них полностью, создавая кучу-малу. Намяв друг другу бока, нахохотавшись, запыхавшись от этой возни, тяжело дыша, они лежали на матрасе, вставать совершенно не хотелось, так было хорошо. Как в детстве, когда накатаешься в шуточной борьбе с друзьями где-нибудь на зелёной травке, а потом лежишь и смотришь в небо, фантазируя, на что похоже проплывающее облако.
– Ладно, лежи не лежи, надо вставать. Мне к Ольге ехать на дачу, помочь банки с заготовками привезти. – Славка поднялся первым.
Он быстро собрался, даже завтракать не стал, сказав, что есть с похмелья не может. Макс тоже начал собираться домой, чтобы выйти со Славкой вместе.
– Слав, ты меня-то подожди, я сейчас чай допью быстро и пойдём.
– Не, я побежал. Ты что, дорогу без меня не найдёшь, что ли?
– Да найду. Просто неудобно как-то, вышли бы в одни двери. Я только не могу, как ты, чай не попив. Может, подождёшь?
– Да ты не торопись, тебя гонит, что ли, кто? Пей свой чай… Пока. Ромчик, я сегодня на дежурство, меня не ждите.
И, не дав Максу опомниться, Славка выскочил за дверь. Позавтракав, Роман вновь сел за конспекты. А Максим, попив чай, спросил у Ромки разрешения принять ванну. Получив добро, набрал горячей воды, с удовольствием погрузив в неё тело.
– Кайф. – Он, расслабившись, закрыл глаза.
Ромка совсем забыл о Максе и, только направившись в туалет и увидев горящий свет в ванной, вспомнил, что тот уже больше часа, как мыться пошёл.
– Эй, Максим, ты, часом, не утонул? – Он постучал в дверь.
«М-да, а в ответ тишина. Ну точно, сейчас дверь открою, а там труп плавает». Роман открыл дверь в ванную и не сдержал смех, видя такую картину: Максим, развалившись, подоткнув полотенце под голову и высунув из ванны одну ногу, дрых. Дрых так, что храп стоял.
– Эй, русалка, просыпайся! Не замёрз ещё? Вода-то остыла уже, наверное!
Максим вздрогнул, хрюкнул со сна что-то нечленораздельное, нахлебался воды и только тогда окончательно проснулся.
– Ой, блин, уснул. – Он отплёвывался от воды, попавшей в рот и нос.
Ромка, уже не сдерживаясь, хохотал, глядя, как Макс мотает головой, изображая фыркающего моржа. Полотенце, подложенное под голову, свалилось в воду, и Роман принёс Максиму другое. Тот уже выбрался из ванны и стоял голый и мокрый, выбивая зубами дробь. Ромка накинул на него полотенце и зачем-то начал его вытирать. И только когда поднял глаза и встретился с удивлённым взглядом, врубился, что он что-то не то творит. Ойкнув, он отдёрнул руки вместе с полотенцем и выскочил из ванной, оставив недоумённого Максима снова голым.
– Ром, полотенце-то отдай!
– Ой, извини. – И полотенце упало к ногам через чуть приоткрывшуюся дверь.
Работа, как говорится, пёрла. Вопреки ожиданиям Сергея, дороги посыпали, и ездить было нормально. Вызовов было много, и у Серёги даже азарт появился. Он, довольный, пересчитывал выручку за несколько часов работы, когда зазвонил телефон. Схватив трубку, не поглядев на дисплей и будучи уверенным, что звонит Ромка, он радостно сообщил.
– Ромчик, я на обед не приеду. Работа прёт! Перекушу шашлыком или чебуреками, так что ты меня не жди. И не обижайся. Солнце, пока заработки идут, надо их срубать!
Услышав в ответ вместо Ромкиного голоса невнятное и непонятное «Кмх, кмх», он оторвал телефон от уха и посмотрел всё же на дисплей. Трубка чуть не выпала из руки, когда он увидел, кто звонит.
– Наташ, что случилось? Что с Тёмкой?!
– Оглушишь! Ты что орёшь, оглашенный! Ничего не случилось. Я просто звоню! Что, нельзя? Или ты меня не рад слышать?
Серёгу немного отпустило. Когда он увидел, что звонит Тёмкина жена, первым делом почему-то возникла мысль, что Артём попал в аварию.
– Рад, конечно. Но ты меня напугала, я думал, что что-то случилось. – И только тут до Серёги дошло, что он только что выдал Наталье в трубку. Особенно всплыло – «солнце». Блин, вот попал! Хоть он и подозревал, что Артём рассказал про них с Романом жене, но как-то всё равно было не по себе.
– Серёж, ты сегодня можешь к нам заехать? Здесь тебе мать гостинцев передала.
– Нат, я не знаю, в курсе ли ты, но мы с Тёмкой поругались и он не горит желанием видеть меня у вас.
– Да в курсе я. Он мне всё рассказал. Придурок он. Серёга, я всегда рада тебя видеть. И я думаю, ты хоть немного по племянникам-то скучаешь. Или как?
– Конечно, скучаю! Я по вам всем скучаю! Но Артём не хочет иметь такого брата.
– Серёга, под лежачий камень вода не течёт! Что ты сделал, чтобы он тебя понял? Чего ты руки-то опустил? Ты же мужик, в конце концов! Ты приедешь или нет?
– Приеду. Только я сейчас на работе. К вечеру ближе нормально будет?
– Нормально. Как время появится, так и приезжай. Я дома. Тёмка на работе. Так что, может, его и дома-то ещё не будет. Приедешь, поговорим. Всё, жду.
«Да, блин, так оконфузиться! И чего это вдруг я полез вытирать этого Макса?» – Ромка сам от себя офигел. И главное, что он даже не понял, как это получилось и с какой стати. Стыдно было ужасно. Он уткнулся в тетради, не видя в них ни строчки. И, когда услышал шаги за своей спиной, не обернулся.
– Ром, ты меня извини, что я уснул. Сейчас волосы высохнут, и я сразу же уйду.
– Да ничего, ты мне не мешаешь, сиди. Чаю хочешь горячего? Замёрз, наверное, в холодной воде? – Ромка заставил себя обернуться. Макс, одетый, стоял, облокотившись на дверной косяк. Даже куртку уже надел. – Ого! Ты что, так замёрз, что в куртку влез? Дома вроде не холодно, чай попьёшь и согреешься.
– Да нет, я просто уже выходить хотел, да вспомнил, что волосы мокрые, а на улице минусовая температура. Мне неудобно как-то. На день рождения свой к вам напросился и сейчас вот всё уйти не могу.
– Неудобно на потолке спать. Ты мне не мешаешь, я же уже тебе сказал. Так что снимай куртку, пошли чай попьём. Тебя ждёт кто-нибудь?
– Нет, никто не ждет. Адын, савсэм адын!
– Ну вот! Я тоже сегодня адын, савсэм адын! Скучно! Так что оставайся, Серый с работы приедет, и увезём тебя домой. А если спать хочешь, так вон на диване располагайся, можешь вздремнуть. Вы же со Славой полночи, наверное, проболтали?
– Да есть немного. Но я, кажется, выспался. Может, тебе по учёбе чего помочь? Могу конспекты переписывать.
– О, здорово! А то мне ещё писать и писать. Я пропустил почти две недели, так что много писанины. Буду благодарен, если поможешь.
– Не проблема! Помогу!
Неловкость ушла. С Максом было легко, как с приятелем, которого знаешь давно.
Серёга позвонил и сообщил, что едет вечером к брату. Ромка был за него рад, хоть Серый и сказал, что радоваться особо нечему. Что инициатива встречи исходит не от Артёма, а от его жены.
– Серёж, но это ведь хоть какой-то сдвиг. Попытка не пытка. Может, и Тёмыч согласится тебя увидеть. Ты подарки племянникам купи и Наталье что-нибудь. В общем, возьми гостинцев каких-нибудь.
– Ромчик, я же не дурак. Ну ладно, а ты-то чем занимаешься?
– Мы с Максимом конспекты переписываем. Он мне помогает. Прикинь, он в ванне заснул.
– В ванне?
– Ну да. В ванне, а что?
– Да нет, ничего. А Славка где?
– К Ольге уехал, утром ещё.
– Ясно. Значит, вы там одни.
До Ромки наконец дошло, почему у Серого вдруг стал такой недовольный тон и почему он переспросил про ванну.
– Серёга, ты опять за старое? Опять Отелло из себя строишь?
– Прости. Всё, я понял. Заткнулся. Чего вкусненького купить? Что ты хочешь?
– Да ничего вроде не хочу. Не надо ничего. Не трать деньги. Отложи лучше на резину.
– Ладно, до вечера. Не шалите там!
– Давай, Отелло, блин. Пока.
Максим улыбался, слушая их разговор.
– Что, приревновал тебя ко мне?
– Да ну его. Достал.
– А к кому ещё ревнует? К Славке?
– Ну, это у нас, слава богу, пройденный этап.
– Правда, что ли, ревновал?
– И к Славке, и к Сашке.
– А Сашка – это у нас кто?
– Сашка – это Сашка! Мне он так же дорог, как и Серёга!
– Так, я теперь не отстану, пока не скажешь, что это за чел такой. И Серый об этом знает? Тогда я б на его месте тоже ревновал.
Ромка засмеялся.
– Знает, конечно. Он не против! – Ромка улыбался, не торопясь признаваться, что Саня ему как брат.
– Нифига заявочки! Здесь, значит, ни одного поймать не можешь, а у некоторых аж по двое! – Максим состроил комичную рожицу.
– Санька – это мой друг. Мы с ним с детства вместе. Он мне как брат. Так что не завидуй.
– Ага, не завидуй! И друг у него есть, и брат, и сват, и Славка, и Серёга, а здесь сидишь как дурак – один и без подарка!
Максим надул демонстративно щёки, как в детстве дети делают, и Ромка, не удержавшись, ткнул в них пальцами. Щёки сдулись, издав неприличный звук, вызвав у Ромки смех.
Ромке было весело с Максом, а Максиму, по-видимому, нравилось его смешить. Следующие полчаса Ромка во всех красках расписывал Саню. И какой он классный друг, и как девчонки за ним бегают, и как вкусно он готовит!
– Ну всё, я влюблён! Когда познакомишь?
– Опс, – Ромка осёкся, – э, блин. Он не такой!
– Какой не такой? – Макс специально подначивал Ромку, хоть и прекрасно понял, какой «не такой» Саня.
Ему было просто весело и приятно наблюдать, как щёки Ромки вспыхивали, как он терялся и конфузился.
– Ну, он не как мы! В общем, он только с девчонками встречается!
– Да ну! Прям уж только с девчонками. – Макс хитро сощурил глаза.
– Да Саня на парней даже не взглянет, он не такой, – распалялся Ромка.
Макс не был искушённым соблазнителем, вернее, он вообще в этом смысле даже тютей-матютей был. Всегда боялся открыться в своих чувствах и хоть как-то дать понять, что парень ему нравится. Исключением был только один случай, и этим случаем был Серёга. Тогда, в такси, на Макса как накатило, он сам не знал, что вдруг на него нашло. Но пускать пыль в глаза, что он ещё тот ловелас, он любил. А Ромка прям сам напрашивался, чтобы его дразнили.
– Спорим, я твоего Саню раскручу на трах?
– Чего? Да Сашка в жизни не станет с парнем трахаться!
– Ну, значит, ты выиграешь! На что спорим?
– А ты что, в Новокузнецк его соблазнять поедешь?
– Зачем? Сам приедет когда-нибудь. Ты мне только дай знать. Ну, так на что спорим?
– На ящик пива.
– Лады. Договорились. Звони Сане, зови в гости.
– Как он, по-твоему, приедет, он учится, вообще-то.
– Следующие выходные будут длинные. Праздник. Забыл?
– Ладно, позвоню – готовь ящик пива!
Артём уехал на работу, совсем переругавшись с женой из-за братца. Когда они возвращались от матери, он хотел ей что-то сказать, сейчас он уже и сам не помнил, что именно, но что это Серёги не касалось, это точно. И только он рот открыл, как она его решительно перебила:
– Лучше заткнись. Ты и так до фига наговорил.
– Чего? Что за муха тебя укусила? Чего это я наговорил?
– Давай при детях не будем. Я и так тебя от матери отмазывала после твоих матов на Серёгу!
– В смысле?
– В смысле, просто веди сейчас машину, молча, потом поговорим.
Дома, когда дети были у себя в комнате и играли в игровую приставку, Наталья нежно обняла мужа, при этом совсем не ласково, а с шипящими нотками, зашептала ему в ухо:
– Благодаря тебе, милый, наши дети знают теперь слово пидорас, а твоя мама ломает голову, за что ты так неласково называешь брата. Доволен?
– Охренеть! Этот гандон с мужиками спит, а я ещё и виноват! Я что, теперь по головке гладить его должен и молчать в тряпочку?!