– И тебе привет, Пэм, – буркнула я, не обратив внимания на ее вопрос.
– Ты… – сквозь плотно сжатые губы взвыла она, решительно шагнув ко мне. – Хоть представляешь, какие у меня энергопотери из-за тебя?!
– Да мне плевать, – отмахнулась от невменяемой «домовихи» я. – И если не хочешь пережить нечто подобное вновь, лучше отвали от меня! Я тебя знаю всего ничего, а у меня уже руки чешутся утопить твой «волшебный» шар в ближайшем болоте!
– Ладно, – нервно потрясая головой, отступила она. – Но я запомню! Все запомню!
– Да пожалуйста, – фыркнула я в ответ, проходя мимо нее и с досадой отмечая, что я никогда в жизни не видела столь прекрасных женщин, в которых время от времени обращалась Пэм. Было завидно.
Стоило войти в прихожую, и я услышала возбужденные голоса. Как это ни поразительно, ругались два самых миролюбивых обитателя дома. Орэн постепенно переходил на крик, что само по себе невообразимо, в то время как Тарий раздраженно шипел.
– Как ты не понимаешь? – свистящим шепотом возмущался вампир. – Мы не можем отправиться на Кайрус!
– Не понимаю! Зато я хорошо понимаю, что ты предлагаешь мне бросить единственную уцелевшую часть моей семьи! Как я могу отпустить свою дочь туда, где не будет практически никого, кто смог бы поддержать ее в сложную минуту!
– Ты человек, Орэн. Ты не выживешь в их землях и месяца! Слышишь, месяца не пройдет, как твой магический источник иссякнет и старость возьмет свое!
– Хорошо, пусть так, я человек. Но ты-то – нет! Ты можешь это сделать!
– И что проку? Я буду лишь обузой и в отличие от тебя прекрасно это осознаю…
На эту реплику Орэн не сказал ничего, но я почувствовала, как ему больно слышать такие слова.
– Прекратите, – голос мой неожиданно прозвучал блекло и устало, – зачем вы это делаете? – стоя в дверном проеме гостиной, спросила я.
Две пары встревоженных глаз обратились ко мне.
– Ты слышала? – спросил Орэн, опускаясь на диван и подпирая подбородок рукой.
– Конечно, вас не услышишь, пожалуй. – Я подошла к Орэну и опустилась перед ним на корточки. – Не надо, отец, – заговорила я, когда наши глаза встретились, – не поступай так со мной. Я хочу знать, что у тебя все хорошо, что о тебе есть кому позаботиться, когда я уеду. Потерпи еще немного, совсем скоро я все исправлю, просто доверься мне. И потом, кто сказал, что со мной никого не будет? А как же дэйург? Он-то уж точно всегда будет на моей стороне.
Орэн скупо ухмыльнулся и прикрыл глаза.
– Разве этого достаточно?
– Ну, – улыбнулась я, – порой один стоит сотни. Как только все немножко организуется на новом месте, я смогу навещать тебя в любое время, тем более Лео может сделать прямой портал между этим домом и моим. Так что хватит! Я тоже хочу знать, что мои близкие в безопасности. И пока не будет окончательно решен вопрос с вампирами, я и слышать ничего не хочу о твоих стремлениях к самопожертвованию и возвращении в усадьбу. Вы с Тарием должны будете пожить тут какое-то время, прошу тебя! И вообще, нечего паниковать раньше времени. Кстати, где эти голубчики, что выпроводили меня отсюда, а от самих – ни ответа ни привета? – поднимаясь на ноги, я обвела взглядом пожилых баламутов.
– Второй этаж, кабинет номер два, – заговорщицки оповестил меня Тарий.
– Да неужели? Что-то затевают… и мне ни слова, так?
– Да, но мы тебе ничего не говорили, – кивнул Орэн.
– Ну само собой, не вопрос.
Я поднималась на второй этаж и, к своему удивлению, ощущала все возрастающее смятение. Перед глазами был остров, где мы провели незабываемый волшебный день: поцелуи, до сих пор будоражащие кровь, прикосновение сильных рук, от которых замирало сердце. Только вот прошло два дня и… Как бы правильно сказать? За эти два дня не было ничего, что могло бы подтвердить: остров и все случившееся на нем не плод моего воображения. Как мне следует вести себя сейчас? Вот он откроет дверь своего кабинета, и что… что я должна сделать в этот момент? Войти и как ни в чем не бывало рассказать о слухах, что бродят по городу? Подойти и обнять его? Врезать, чтобы разрядить обстановку?
С каждым шагом дверь в его кабинет была все ближе, а сердце мое грохотало все громче, разрывая грудь вихрем самых противоречивых эмоций.
«И чего только приперлась? – возмущалась я про себя. – Правильно мама говорила, за мужиками таскаются только самые легкодоступные! А хотя… Может, я по делу? Точно, я по делу! Так что дышим ровно и спокойно! Я по делу, я по делу», – продолжала скороговоркой повторять я, при этом пытаясь держаться с самым независимым видом, ибо «я по делу!».
Когда я наконец-таки добралась до двери, то пыхтела уже не хуже загнанной лошади, сердце билось как сумасшедшее, и сильно подозреваю, что «независимый вид» плавно перетек в «вид подступающей истерики»! Я занесла дрожащий кулак, чтобы постучать, и в этот самый момент дверь широко распахнулась. От неожиданности я даже охнула и схватилась за сердце. На пороге стоял не на шутку встревоженный Лео. Полный беспокойства взгляд пристально осматривал меня с головы до ног.
– Что с тобой? – тихо и быстро спросил он. – Что-то произошло?
– Я по делу, – получилось жалко. Язык вдруг одеревенел и стал заплетаться, в то время как голосовые связки решили взять ноты повыше.
Демон, изогнув бровь, молча отошел, пропуская меня в свой кабинет. Мне же хотелось ударить себя по голове чем-нибудь потяжелее! Какая же дур-р-ра! Разве такие бывают?
«По делу она», – тем временем смешливо раздалось у меня в голове.
«Заткнись», – злобно шикнула я в ответ, приправив мысль гневным взглядом в сторону дэйурга.
– Ты не оставишь нас? – обратился Лео к Каa’Лиму.
Предатель весьма резво вскочил с облюбованного кресла и, прежде чем я нашлась со словами, чтобы остановить его, ускакал. Судя по довольной мине – на кухню.
Стоило за дэйургом захлопнуться тяжелой дубовой двери, как я ощутила себя мышью, очутившейся в мышеловке. Лео молчаливо продолжал осматривать меня, а мне почему-то вспомнилось, что я даже не причесалась перед выходом. Молчание затягивалось. Но только я набралась смелости заговорить, как это сделал он.
– Что стряслось? – Его голос был спокоен, но взгляд был полон неподдельной тревоги.
– Ты знаешь, – немного замешкалась я, – сегодня в таверне я слышала странный разговор.
– Что за разговор? – нахмурился Лео.
– За последние две недели произошло четыре странных убийства, а несколько дней назад пропал младенец. Говорят, что совсем скоро в город прибудут следователи из МАМ.
Да, так будет правильно. Я пришла по делу, потому о нем и поговорим! Некоторое время Лео очень внимательно смотрел на меня, не произнося ни слова, после чего глубоко вздохнул, кивнул каким-то своим мыслям и сказал:
– Ты хочешь попробовать разобраться, что происходит на самом деле? Или тебя тревожит приезд следователей?
– Скорее второе. Я не слишком доверяю людям, которые рассказывали об убийствах, потому не могу точно сказать, правда ли произошло что-то странное или это – плод их воображения, а убийства на самом деле – очередные разборки контрабандистов. Ты же знаешь, тут такое частенько происходит.
– Ну наверняка мы этого не узнаем, пока не убедимся во всем сами, – кивнул он, подходя к двери. – Идешь?
– Что? Куда?
– В городскую мертвецкую, куда же еще?
Коротко кивнув, я быстрым шагом направилась к выходу и как-то запоздало сообразила, что он все еще держит руку на дверной ручке. Остановилась совсем близко от него и только подняла взгляд, чтобы спросить, почему он не открывает дверь, как тут же потерялась в его золотых глазах.
В этот самый момент его пальцы заскользили по моим волосам. Губ коснулась мимолетная улыбка, и Лео сказал:
– Так лучше.
Я почувствовала, словно ветерок коснулся волос, приводя прическу в порядок.
– Идем.
Он открыл передо мной дверь, пропуская вперед, а сам вышел следом.
Признаться, я никогда не думала о том, куда попадают тела умерших в больших городах. В Пограничье все было просто. По умершим служили поминальную службу, после чего сжигали тела на Скорбном Уступе, так назывался один из склонов гор, что полукольцом обнимали мой поселок. Если кто-то и умирал вследствие насильственной смерти, то происходило ровным счетом то же самое. Но, как объяснил Лео, Тэймир был не просто крупным городом Ирэми, здесь проживали существа, принадлежащие к разным расам и культурам. Плюс ко всему многие являлись гражданами других стран, а стало быть, и разбираться в обстоятельствах смерти следовало иначе. Вот для этого и требовались такие учреждения, как мертвецкие дома (жуткое название). При каждом таком доме на службе состоял маг низшего звена, способный обеспечивать сохранность тел и поддерживать связь с посольствами разных государств, сообщая о найденных трупах.
– А как мы попадем внутрь? Ты же сказал, что можно войти лишь по пропускам? – спросила, хотя и предвидела ответ. Но вопрос все же задала, чтобы не возникло ненужных пауз в разговоре.
– Ну, – весело взглянул он на меня из-под капюшона, – есть два варианта: один веселый, но долгий, второй – нудный, но быстрый. Какой тебе нравится больше?
– Я даже боюсь спросить, какой нравится тебе. Ты ведь уже решил, что никому и ничего внушать не будешь, так?
Лео наигранно раздосадованно причмокнул губами и покачал головой.
– Ты слишком хорошо меня изучила! Как я смогу удивлять тебя в дальнейшем? Совсем скоро скажешь, что я – старый зануда и могу убираться из твоей жизни, чтобы бренчать костями где-нибудь еще.
От такого заявления я едва не поперхнулась воздухом, но улыбку сдержать не смогла.
– Наконец-то, – сказал он в ответ.
– Что?
– Наконец-то ты улыбнулась. – Лео решительно шагнул ко мне, кладя руки на мою талию. – Я знаю: ты тяжело переживаешь то, что произошло два дня назад. Возможно, ты чувствуешь растерянность или всплыло то, что еще не до конца забыто…
– Это не…
– Тогда что тебя так тревожит на самом деле?
Сделав глубокий вдох, я решила все же спросить о том, что так мучило меня эти дни.
Иногда некоторые вещи я хочу услышать вслух. Все действия говорят о том, что мы вроде бы вместе, но… Чего уж там, если откровенно, я – очень закомплексованный чел… демон. С рождения не такая в самом плохом смысле этого слова. И внешне, и в плане здоровья хуже других. Первая любовь? Что тут скажешь? Это просто из разряда «хоть плачь, хоть смейся». Первое взаимное чувство? Вообще не поймешь, к какому жанру отнести, то ли любил, то ли не очень… Отношения с окружающими? Ну, говоря откровенно, меня не очень переваривают. В детстве больше помнятся лишь сплошные драки, в МАМ как-то тоже не сложилось. Может быть, будь я воспитана иначе, мне не нужно было бы никаких подтверждений, что кто-то на самом деле хочет быть со мной. Но сложилось все иначе, и порой, глядя на свое отражение в зеркале, я сама не понимала до конца, что может понравиться во мне мужчине. Я уже говорила, каких девушек считала красивыми, и сама таковой не являлась вовсе. Но конечно же все эти мои «таракашки и букашки» жили очень глубоко, и знали о них разве что Ким и дэйург. Показывать свои слабости не хотелось никому и никогда. Если я кому-то не нравлюсь, значит, и вы не нравитесь мне, как-то так.
А самое главное, я боялась, не слишком ли быстро все происходит. Да, меня тянуло к Лео очень сильно. Это было не просто влечение. Он капля за каплей заполнял собой весь мир, что окружал меня, все пустоты в моем сердце. Но разве правильно это? Я совсем недавно пережила две огромные потери, и вот уже чувствую нечто подобное. Конечно, потерю брата Лео не возместит, но как объяснить то, что с каждым днем я вспоминаю о Дрэе все реже, а иногда и вовсе не задумываюсь о нем? А с другой стороны, теперь я знаю: все, что важно, можно потерять за долю секунды. В краткий, ничего не значащий миг жизнь обрывается раз и навсегда. И, владея этим бесценным знанием, я не могу найти в себе сил отказаться от той огненной бури, что бушует внутри всякий раз, стоит ему посмотреть на меня, прикоснуться ко мне, заговорить со мной. Не могу заставить себя ждать, когда чувства станут уместными, своевременными и по всем правилам. Ведь завтра может не наступить никогда…
– Я просто хочу понять, что… что…
Да, про себя я говорю более связно, а сейчас я раздосадованно опустила голову, не зная, как продолжить предложение. Лео взял мой подбородок и заставил вновь посмотреть на него.
– Ну что тебе непонятно? – Едва заметная улыбка заскользила на его губах, когда он наклонился ко мне. Горячие губы накрыли мои так нежно и трепетно, что я почувствовала: еще немного – и я не смогу стоять, а просто упаду в его объятия. С его прикосновением пришли радость и странное ощущение правильности всего происходящего. И я наконец-таки поняла, что он говорит мне о своих чувствах каждый день тем, что просто рядом, что защищает меня, заботится. И пусть он не произнес этого вслух, пусть он самый большой притворщик в мире, но именно этого мужчину я должна оценивать по поступкам. А слова… Ну, однажды он скажет, а потом скажу и я.
Уже около получаса я, распластавшись, лежала на покатой крыше мертвецкой. Лео лежал рядом, только в отличие от меня время от времени посматривал вниз.
– Это не весело! – сквозь зубы прошипела я, понимая, что еще немного – и начнется хороший такой весенний дождь. Небо затягивало, поднялся сильный ветер, а мы все лежали и ждали, когда подвыпивший маг решит покинуть свое рабочее место и отправится веселиться в ближайшую таверну. – Это нудно, холодно и долго!
– Да, это взлом с проникновением, опираясь только на физические силы. И это весело! В тебе просто нет ни капли авантюризма, – фыркнул он. – То ли дело твой дэйург! И в кого он только такой?
– Он пришибленный просто, – зло зашипела я в ответ. – Если лежать под дождем на крыше дома с покойниками – это весело и авантюрно, то я даже боюсь представить, что в твоем понимании повеселиться от души!
– Когда подрастешь, я тебе непременно расскажу, – сказал Лео, широко улыбнувшись, при этом он был сильно похож на кота перед крынкой со сметаной. – О, – подняв указательный палец, изрек он, – уходит! Слышишь, как у него в животе урчит? Несварение бедолаге гарантировано.
– Еще бы, за полчаса вылакать бидон бражки! Куда только лезет? – ворчливо заметила я. Отношение к алкоголикам у меня было отрицательным, особенно после того, как я поработала в таверне. Богиня знает, как я настрадалась, когда только начинала свою деятельность там. Запахи сводили с ума, пока я не придумала, как блокировать их при помощи магии. На самом деле придумал Каa’Лим, но это сути дела не меняет. Более вонючих созданий не сыскать. К слову сказать, выпивали все расы, но настолько невообразимая вонь исходила именно от людей. Почему так?
– Пора, – вывел меня из размышлений решительный оклик Лео. – И запомни: никакой магии!
– Но почему?! – взвыла я в очередной раз. – Почему ты продолжаешь настаивать на этом? Ведь куда быстрее было бы войти, внушив этому человеческому магу, что мы – следователи из МАМ или нечто в этом роде.
– Вот окажешься на родине – поймешь, что мы все очень любим состязания, где испытываем себя на прочность, не применяя магии, и ценим то, что создано собственными руками. А пока просто наслаждайся процессом.
Сказав это, он решительно свесился вниз и оттолкнулся, перевернувшись через голову, продолжая руками держаться за крышу.
– Выпендрежник, – буркнула я, поменяв положение так, что ноги теперь были ближе к краю, и медленно начала съезжать вниз на животе.
Как два идиота, мы теперь висели, держась за край крыши, и размышляли каждый о своем. Лично я думала, на кой вообще ввязалась в эту авантюру. То, как мы, словно два отожравшихся паука, спускались по стене, каким-то чудом удерживаясь за малейшие неровности на ней, вспоминать не хочется, это было вовсе не весело, а больше походило на изощренную тренировку. Лео сказал, что если я решу упасть, то в ближайшие несколько недель мне светят круглосуточные тренировки в спортзале. Потому я решила не падать и кое-как доползла до окна на втором этаже здания. Почему нельзя было войти через первый этаж, я знала – там было несколько неуклюжих охранных заклинаний, которые я смогла бы взломать уже после первого года обучения у Орэна. Но поскольку решили без магии, значит, без нее. Когда Лео открыл окно, мы довольно шустро нырнули внутрь помещения, чтобы оказаться в полумраке какого-то рабочего кабинета. Обстановка была весьма скромной. Видавший виды письменный стол, заваленный бумагами, три облезлых деревянных стула, небольшой шкаф. Обшарпанные стены, на которых успела облупиться грязно-голубая краска.
– Ну и ну, совсем, похоже, финансирование урезали, – фыркнул Лео, брезгливо осматривая помещение. – Идем, – повернулся он ко мне и беря за руку, – насколько я помню, все самое интересное – в подвале.