Тэсс покраснела.
— Ну да, я знаю, просто подарок на день рождения, — скороговоркой выпалила она.
— Ты тяжело работаешь, надо тебя иногда побаловать, — буркнул он в ответ. — С тобой действительно все в порядке?
— Такая мелочь, как сломанный хребет, не подорвет моего усердия.
Каг злобно уставился на нее.
— Он весит всего сто десять фунтов.
— Вот как? Зато во мне только сто! Он озадаченно оглядел ее.
— Ты похудела.
— Ты уже говорил это, но я не худела. Я всегда была худой.
— Ешь побольше.
Она подняла брови.
— Как хочу, так и ем. Спасибо за заботу. Каг фыркнул.
— А где новая одежда, которую мы велели тебе купить?
— Не надо мне обновок. У меня хватает одежды.
— Ничего себе, хватает! Завтра же поедешь в город и накупишь новых джинсов и кофточек. Ясно?
Тэсс упрямо выставила подбородок.
— Не поеду! Знаешь что, хоть я у тебя и работаю, ты не будешь мне указывать, как одеваться.
С минуту Каг смотрел на нее, сощурив глаза.
— Кстати, — пробормотал он, наступая на нее, — зачем дожидаться завтра? А буду я указывать или не буду…
— Каллаган! — закричала Тэсс, но не успела договорить его имя, как очутилась у него на плече. Каг пронес ее через гостиную, мимо Лео, спешившего увидеть, что там происходит.
— Господи боже, ее что, укусил Герман? — ужаснулся тот. — Она жива?
— Никого он не кусал! — огрызнулся Каг и пошел дальше.
— Так куда ты ее тащишь?
— В ближайший магазин.
— В бли… Да? Молодец!
— Предатель! — крикнула Тэсс.
— Купи ей платье! — добавил Лео.
— Терпеть не могу платьев!
— Купи ей два!
— Заткнись, Лео! — простонала она.
У запасного выхода им встретился Рэй.
— Собрались на раут? — с подчеркнутой вежливостью спросил он и изящно распахнул дверь. — Приятного вам вечерочка.
— Спаси меня! — закричала ему Тэсс.
— Послушай, это, кажется, такая песня? — обратился Рэй к Лео, вышедшему вслед за ним на крыльцо.
— Точно! Во-во… “Спаси меня!” — запел тот. Они все еще пели, отчаянно фальшивя и раздирая глотки, а Каг уже трясся в грузовике с разъяренной Тэсс.
— Не надо мне одежды! — шипела она.
Он взглянул на ее раскрасневшееся лицо и ухмыльнулся.
— Поздно. Мы уже почти приехали.
Тэсс не могла понять, чему он радуется. Каг тем и отличался от братьев, что глубоко презирал всякое баловство. Еще таким же был Саймон, но тот почти всегда отсутствовал. Тэсс слыхала, что Лео и Рэй когда-то тоже были угрюмыми, как старшие Харты, но с тех пор, как Дори с Корриганом ушли, они вечно что-то вытворяли. А Каг только и делал, что работал. Чего же он сейчас-то разошелся?
— В конце концов, Лео мог бы свозить меня, — ворчала она, скрестив на груди руки.
— Он слишком хорошо воспитан, чтоб вынести тебя за дверь, — отозвался Каг. — И Рэй у нас тоже… джентльмен.
— Я только успела как следует разносить эти джинсы.
— Они уже в дырах, — заметил он.
— Это модно.
— Модные джинсы продаются с дырами. А это, — он указал на протертые колени, — последствия тяжкого труда. Я видел, как ты на коленях драишь пол на кухне. Кстати, мы тебе купили такой полотерчик, специально для линолеума. Его пришлют вместе с газом и дровами. Мы все заказали одновременно.
— Полотер? — изумилась она.
— Тебе станет легче управляться.
Это было безумно приятно — оказывается, он обращает внимание на ее работу. Больше Тэсс не проронила ни слова, но всю дорогу продолжала улыбаться.
Через несколько минут Каг подъехал к супермаркету и повел ее в отдел женской одежды. Там он приблизился к миссис Беллами, продавщице, появившейся на свет вместе с магазином, и почтительно приподнял шляпу.
— Миссис Беллами, не могли бы вы снабдить ее джинсами, блузами, новыми сапогами и парочкой платьев? — спросил он, кивком головы указывая на Тэсс, одеревеневшую как кукла. — Нашей экономке нельзя расхаживать в таком виде!
— Что вы, упаси боже, мистер Харт, — тут же согласилась почтенная женщина. Она задумчиво сдвинула брови. — А нам только что доставили хорошенькие летние вещички! Пройдемте со мной, мисс Тэсс, сейчас мы приведем вас в порядок! — Она взяла Тэсс за локоть и махнула рукой на Kaгa. — А вы брысь отсюда, мистер Харт, — пробормотала она, и Тэсс подавила смешок, увидев его лицо. — Девушка будет готова примерно через час.
Тэсс покорно последовала за миссис Беллами, прикрывая ладонью подергивающиеся губы — только расхохотаться ей не хватало.
Каг проводил ее усмешкой. Итак, она не хочет обновок? Это мы еще посмотрим! Миссис Беллами не даст комиссионным пройти мимо носа!
Через час Каг вернулся и застал Тэсс за примеркой бело-голубого платья с пышной юбкой и присборенным лифом на тоненьких бретельках. Сапфировый кулон сиял на белой коже. У него перехватило дыхание от усыпанных веснушками белых плеч и выступающей из декольте сливочной груди.
— Ну как, Тэсс, то что надо, а? — приговаривала миссис Беллами. — Побудь тут, сейчас я тебе еще кое-что покажу! А вот и вы, мистер Харт! — обронила она и махнула рукой в сторону Тэсс. — Как вам это? Правда, хорошенькое? Так, где-то я видела такую красивую штучку, всю в черных кружевах…
Тэсс повернулась к подошедшему Кагу. У него не дрогнул ни один мускул на лице, но глаза блестели, скользя по обнаженной коже. Платье удачно подчеркивало голубизну девичьих глаз.
— Чересчур открытое, да? — Тэсс волновалась под его взглядом.
Каг покачал головой.
— Тебе идет. Даже к кулону подходит. — Его хрипловатый голос звучал проникновенно. Он подошел ближе, и машинально поднял руку туда, где лежал маленький сапфир в оправе из золота и бриллиантов, остановился на мгновенье и скользнул пальцами вдоль тоненькой бретельки, рассеянно касаясь нежной кожи и отмечая ее шелковистость и тепло.
Тэсс сдавило горло. Она чувствовала, как гулко забилось сердце в груди, когда его взгляд опустился в глубину декольте.
Пальцы Kaгa стиснули ей плечо, и она с шумом втянула воздух.
А он все не отводил глаз.
— Это платье сделано как раз для того, чтобы заставить мужчину захотеть его сиять, — мрачно произнес он наконец.
— Мистер… Харт! — вскрикнула Тэсс.
Он слегка нахмурился и вгляделся в ее возмущенные глаза.
— Ты что, не знаешь, что за штука платье и как оно действует на мужчин? — поинтересовался он.
Тэсс дрожащими руками подтянула лиф повыше.
— Не знаю! Но я не возьму его, раз оно наталкивает тебя… мужчину… на такие мысли!
Его рука отдернулась, будто обожглась о ее кожу.
— Я пошутил! — с раздражением солгал он, отодвигаясь. — Оно превосходно, и оно будет твоим!
Тэсс не знала, что и думать. Он пошутил, видите ли! А теперь и вовсе повернулся спиной к ней и к подоспевшей миссис Беллами.
— Вот, Тэсс, примерь-ка еще это. А то я сложу в коробку, пока ты одеваешься, — и она увлекла за собой девушку, прежде чем та успела сказать хоть слово.
И слава богу, что не успела: Каг боролся с приступом давно им не испытываемого возбуждения. Он был потрясен до потери сознания. Тэсс явно начинала действовать на его мужские гормоны. Не надо было тащить ее сюда. Если она появится в этом платье в его присутствии, это чревато серьезными осложнениями.
Каг стоял, размеренно дыша, пока не овладел своим взбунтовавшимся телом. К счастью, Тэсс не стала показываться ему в черном платье, которое примеряла, и даже попыталась отказаться от голубого. Но он этого не позволит — у нее должно быть хоть одно нарядное платье.
— Голубое останется, — твердо сказал он. — Тебе надо будет во что-то одеться, если тебя куда-нибудь пригласят. — Правда, тогда она может оказаться в этом платье в обществе другого мужчины. Но Тэсс не ходила на свидания, и Каг отогнал эту мысль. — Ты набрала джинсов и блузок? А сапоги?
Когда миссис Беллами скороговоркой прочла список, он протянул кредитку и стал наблюдать, как она выбивает чек, стараясь при этом, чтобы Тэсс не смогла увидеть сумму: у нее и без того уже был озабоченный вид.
Поблагодарив миссис Беллами, Каг взял у нее две большие сумки и коробку с платьем и повел Тэсс обратно к грузовику. Он уложил покупки на заднее сиденье и посадил Тэсс впереди. Она сидела, не пристегивая ремня, пока он не опустился рядом.
— Ты слишком много потратил, — нервничая, начала она. В больших голубых глазах было смятение. — Мне придется месяцами с тобой расплачиваться, даже если ты каждую неделю будешь удерживать из моей зарплаты.
— Считай, что это — рабочая форма, — мягко произнес он. — Тебе нельзя одеваться как до сих пор. Что скажут о нас люди?
— К вам никто никогда не заходит.
— Заходят приезжие скотопромышленники, политические деятели. Нам случается выезжать на массовые пикники. Люди обращают на нас внимание. И тебе будет удобнее в новой одежде.
Она пожала плечами и обреченно вздохнула.
— Что ж, ладно. Спасибо.
Каг сидел, закинув руку на спинку сиденья, и смотрел на нее. Пожалуй, он понял, чего она так разволновалась.
— Ты никогда не имела новых вещей? — неожиданно спросил он.
Тэсс покраснела.
— На гастролях родео, если не выигрывать, много не заработаешь. Мы с папой чаще всего покупали вещи на толкучках или получали с чужого плеча. — Она бросила на Kaгa нервный взгляд. — Я участвовала в скоростных бегах и несколько раз занимала третье место, но для моей лошади это был предел. Ее пришлось продать перед тем, как папа бросил все и попал к вам на работу.
— Вот это да, — тихо сказал Каг. — А я и не знал, что ты вообще можешь держаться в седле.
— Не было случая.
— Я как-нибудь утром возьму тебя с собой. С квартероном справишься?
— Конечно, если хорошо объезжен!
Он усмехнулся.
— Посмотрим ближе к концу сезона, а то ковбои забросят работу, чтоб погарцевать перед тобой.
Она покраснела.
— Никто на меня даже не смотрит. Я слишком тощая.
— Ничего подобного, — возразил он, — ты тонкая, но за парня тебя не примешь.
— И на том спасибо.
Каг неожиданно поднял руку и, потянув за золотисто-рыжую прядь, повернул Тэсс лицом к себе. Он не улыбался, только глаза у него сужались, пока взгляд медленно скользил по ее лицу к губам.
— Голубое платье тебе идет, — сказал он. — А черное?
Тэсс заерзала.
— Слишком глубоко.
— Что глубоко?
Она сглотнула.
— Вырез почти до пояса. Я ни за что не появилась бы на людях в таком виде!
Его взгляд опустился ниже, туда, где быстро вздымались и опускались маленькие груди.
— Не многие женщины могут это себе позволить, — полушепотом проговорил он, — но тебе можно. Ты маленькая и могла бы носить его без лифчика.
— Мистер Харт! — вскрикнула Тэсс и отпрянула. Он вскинул брови.
— Сколько месяцев я был для тебя Каллаганом, а сегодня ты во второй раз говоришь “мистер Харт”. Что я такого сказал?
Лицо у нее было багровым.
— Вы… сами знаете, что сказали!
Он понял и, усмехнувшись, с безнадежным видом покачал головой и потянулся к зажиганию.
— А я все думал, миссис Льюис отстает от современных нравов. Да рядом с тобой она просто хиппи!
Тэсс скрестила руки на груди, все еще тяжело дыша.
— Нельзя так развязно говорить о подобных вещах. Это неприлично!
Он еле удержался, чтобы не хмыкнуть. Кажется, шуток она и впрямь не понимает. Но какое это было искушение! У него вдруг стало тепло на душе, пустовавшей столько лет. Каг старался не думать, что это путь в пропасть. Ему просто было приятно быть рядом с ней, баловать ее. Он бросил на Тэсс косой взгляд.
— Пристегни ремень, котенок!
Котенок! Она с трудом нащупала застежку, неуверенно поглядывая на него. Каг не употреблял ласковых слов, а она их не любила. Но этот глубокий, хрипловатый голос словно проник ей в самое солнечное сплетение. Она почти представила, как он шепчет это слово, целуя женщину.
Лицо у нее стало пунцовым. Что это ей вдруг пришло в голову? Да еще взгляд остановился на жестком разрезе его губ и против воли задержался на нем. Интересно, его поцелуи действительно так убийственны, как ей кажется? Ее целовали всего раз или два, и то неумело. А вот Каллаган, надо думать, умеет целовать. Наверняка умеет.
Каг поймал ее взгляд и поднял бровь.
— Так-так, что за скандальные мысли занимают голову нашего синего чулка? — Он добродушно усмехнулся.
Тэсс захлебнулась.
— Я не поняла, что ты имеешь в виду.
— Правда?
— Правда! И я тебе не синий чулок!
— А я уже совсем было поверил, — чуть слышно процедил Каг и улыбнулся.
— Ты погоди, тебе еще захочется яблочного повидла к булочкам, — проворчала она в ответ. — Дождешься ты от меня этих булочек!
— Тебе не дадут заморить меня голодом, — самодовольно ответил он. — Рэй и Лео за меня заступятся.
— Заступятся, как же! Как за меня заступились! Как вы могли? Один тащил меня, как куль, а двое других стояли, как пара чурбанов, да еще потешались. Угораздило же меня связаться с такой чокнутой семейкой!
— Это мы чокнутые?
— А то кто же? Все вы с ума посходили!
— Ну а ты? — сухо пробормотал он. — Чего же ты работаешь в нашем доме?
— Мне вообще впору к психиатру!
— Позабочусь об этом в первую очередь.
Она кисло взглянула на него.
— Я думала, ты хочешь, чтоб я ушла.
— Я же сказал, не сейчас, пока гонят скот! — напомнил он. — Может быть, летом, если ты твердо решила.
— Не я, а ты решил. Я же тебе не понравилась.
Поджав губы, Каг смотрел прямо вперед.
— Не понравилась? — с рассеянным видом отозвался он наконец. — Но ты прекрасная экономка и замечательно готовишь. Если я тебя уволю, меня замочат в водопойном желобе и всплыть не дадут.
— Ты расквасил торт, который я для тебя пекла, — ежась, вспоминала она. — Ты дал своему змею наброситься на меня.
— Это он без меня решил, — заверил Каг. Лицо у него стало жестким. — Что касается торта, сама знаешь.
— Теперь знаю. — Она ослабила напор. — Извини. Мне не известно, что такое добрая мама, у меня ее тоже не было. Но если б у меня были малыши, я б им такой день рождения устраивала! — Тэсс говорила будто сама с собой и улыбалась. — Пекла бы торты, устраивала праздники, готовила мороженое. — Ее рука машинально поднялась к подаренному кулону.
Он заметил этот жест, и в груди его разлилось тепло.
— Ты любишь детишек?
— Очень. А ты?
— Мне особо не приходилось иметь с ними дело. Но мне нравится малыш Мака, — добавил он. У бригадира был двухгодовалый мальчик, который все время подбегал к Кагу и просился на руки. Каг приносил гостинец всякий раз, как навещал Мака с женой. Тэсс об этом знала, хотя он никогда не говорил ей.
Она посмотрела в окошко.
— Наверно, у меня никогда не будет своих ребятишек.
Он нахмурился.
— Это почему же?
Она зябко обхватила руками плечи.
— Я не люблю… то, что приходится делать, чтоб они появились.
Он так резко затормозил, что ремень врезался ей в грудь, и впился в нее взглядом. Она покраснела.
— Ну, бывают же фригидные женщины!
— Почем тебе знать, что ты фригидная? — рявкнул он и тут же разозлился, что вообще задал такой вопрос. Тэсс отвела взгляд.
— Терпеть не могу, чтоб мужчина меня трогал.
— Да-а?! — протянул он. — Тогда чего это ты затрепыхалась, когда в магазине я провел рукой по твоему плечу?
Она вскинулась.
— Я? Никогда!
— Именно. Ты, — букрнул он, и ему снова стало жарко при воспоминании о нежной коже. Ее беззащитность будила в нем совершенно нестерпимую нежность.
— Это… Ну, от неожиданности. Вот и все! — не сдавалась Тэсс.
Он забарабанил пальцами по баранке и поглядел на девушку сквозь сощуренные веки.
— С тобой когда-то что-то произошло. Что именно?
Тэсс оцепенела, не сводя с него глаз.
— Выкладывай. Ты знаешь, я не проболтаюсь. Это было так.
Она поерзала в кресле.
— Один из любовников моей матери стал сильно приставать ко мне, — пробормотала она. — Мне было шестнадцать лет, совсем неискушенная, я перепугалась до смерти.