— Но теперь тебе двадцать два года. — Каг сверлил ее взглядом. — В Америке не осталось двадцатидвухлетних девственниц!
— Еще чего скажешь! — взвилась Тэсс и залилась краской — он угадал.
Каг сморщил губы и едва заметно улыбнулся.
— В таком случае, — тихо, с издевкой произнес он, — почем тебе знать, что ты фригидная?
Тэсс удавилась бы, но не ответила. С шумом вдохнув, она сказала:
— Можно мы поедем домой?
Тэсс произнесла это так вкрадчиво, таинственно, заманчиво. Тэсс заставила его потянуться к домашнему уюту и теплу. Но пока что Каг не собирался признаваться в этом даже себе.
— Ну да, — ответил он спустя минуту, — отчего же не поехать. — Он отпустил тормоз, включил сцепление и помчался по дороге.
Каг забыл, что ее покупки в то утро меньше всего входили в его планы. Он не думал об удовольствии быть рядом с Тэсс. В эти дни он много работал, стоически неприступный, если только поблизости не появлялась Тэсс. Она была беззащитна, как тот котенок, которого они вдвоем взяли на попечение. Наверняка его просто привлекала ее юность. Это было все равно что баловать обездоленного ребенка, любуясь тем, как он это воспринимает.
Но она трепетала от прикосновения его рук, а он давно был один. Ему было приятно прикасаться к ней, а ей — позволять ему это. Конечно, стоит быть поосторожнее, все это небезопасно, но он был так уверен, что справится… Она милая девочка, и ее можно немножко побаловать. Почему же нет?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
И братья, и Тэсс, и все их работники были совершенно измотаны к концу сгона скота.
Тэсс не думала, что Каг действительно возьмет ее на поиски отбившегося скота. Но однажды рано утром, позавтракав, он велел ей переодеться в джинсы и сапоги, а сам дожидался в конюшне.
— Знаешь, я немного заржавела, — пробормотала Тэсс, с опаской поглядывая на двух оседланных лошадей. Ухоженный вороной пританцовывал на месте.
— Не беспокойся, на Черного Алмаза я тебя не посажу, и не проси. Это мой. Вот Волна. — Каг указал кивком на красивую каурую кобылку. — Квартеронка с родословной. Большая умница. Это тебе. — Он быстро оглядел ее и улыбнулся голубой штормовке точно в цвет ее глаз и бейсболке команды “Атланта Брейвс”, нахлобученной на золотисто-рыжие кудри.
— Тебе можно дать лет десять, — проговорил он и усмехнулся.
— А тебе можно… — начала Тэсс, но он перебил ее:
— Давай. Гоп, и поехали.
Она легко вспрыгнула в седло и ослабила поводья, улыбаясь от удовольствия чувствовать себя снова в седле. После смерти отца она еще не выезжала.
Каг нахлобучил до бровей ковбойскую шляпу и опытной рукой развернул коня.
— Сюда, — сказал он и поехал вперед к поросшей травой тропе, петляющей к далеко стоявшим времянкам. — Догоняй!
Тэсс легко похлопала кобылу по шее и пошептала ей что-то. Кобыла мгновенно поравнялась с конем Kaгa и шла не отставая.
— Обычно мы справляемся с помощью вертолетов, но вечно находятся телята, которых шумом пропеллера не проймешь. Они прячутся в кустарнике. — Он взглянул на ее джинсы и нахмурился. — Надо было порыться и достать тебе запоны, — пробормотал он, и Тэсс заметила, что он надел свои, напоминающие крылья летучей мыши, все в пятнах и царапинах. — Не езжай в кусты, — твердо добавил он, — а то тебе раскроит ноги колючками.
— Хорошо, — легко согласилась она.
Каг задал темп, и она следовала за ним, до странности счастливая и умиротворенная. Хорошо было вот так ехать и ехать вместе по широкой, плоской равнине. Ей казалось, что на всей земле остались одни они. Вокруг была дивная тишина, которую нарушали лишь ветер и тихие всхрапы копей да иногда отдаленное гудение автомобиля или самолета.
Они прошлись по нескольким акрам кустарника, выгоняя из укрытия коров, телят и быков и направляя стадо к загонам. Мужчины построили несколько деревянных ограждений для прошедшего сортировку скота и притащили станок, необходимый для метки телят тавром и ушными подвесками.
Коров, после читки мобильным компьютером вживленных под грубую шкуру чипов, сортировали, браковали, переводили во второй загон или выгоняли на другое пастбище. Телят ожидал аукцион. Холощеные бычки, уже распределенные по контракту, должны были отправиться к покупателям. Даже в таком отдалении от фермы мероприятие проводилось в высшей степени организованно.
Тэсс сняла бейсболку и вытерла потный лоб рукавом.
Харри, один из старейших работников, с широкой улыбкой подъехал на своей лошади.
— Все еще болеешь за этих “Брейвс”? Прошлой осенью они опять проиграли вымпел… Второй год подряд.
— Правда? Но как-то раз они его выиграли, — напомнила Тэсс с гордой улыбкой. — А на что им два вымпела?
Посмеиваясь, Харри покачал головой и отъехал.
— Бейсбольный фанат? — сухо пробормотал Каг, подъезжая.
— Наверняка осенью и ты смотрел финальный розыгрыш, — осуждающе сказала она.
— Проголодалась? — спросил он, не ответив на ее реплику. — Можно взять кофе и рагу там, на полевой кухне.
— А я думала, полевые кухни снаряжают только эти гиганты со Скалистых гор.
— Без таких кухонь мы бы все тут голодали, — заметил он. — Это ранчо намного крупнее, чем кажется.
— Я нашла его на карте в твоем офисе, — ответила она. — Оно занимает очень большую территорию.
— Видела бы ты наши просторы в Монтане, — задумчиво произнес Каг. — Там у нас самые крупные угодья. Это из-за них пару недель назад мы все тут ложились костьми.
Она оглянулась туда, где два человека работали на мобильных компьютерах.
— У тебя все ковбои умеют пользоваться этой штукой?
— Большинство умеет. Ты не поверишь, сколько ребят из колледжей подрабатывают у нас после экзаменов, пока нет занятий. Прошлым летом у нас был инженер авиации, а за год до него — профессор археологии.
— Археолог!
Каг улыбнулся.
— Он больше рылся в земле, чем занимался скотом, зато научил нас датировать наконечники и керамику.
— Как интересно. — Она расправила затекшую спину. — Ты, наверно, учился в колледже?
— У меня диплом Школы бизнеса Гарвардского университета.
Это ее потрясло.
— А я окончила только среднюю школу.
— У тебя еще все впереди. Поступишь и в колледж, если захочешь.
— Вряд ли, — покачала она головой. — Не могу я работать и учиться одновременно.
— Ты можешь поступить, как наши ковбои: отработать семестр, потом учиться семестр. — Он легко теребил пальцами удила. — Мы можем это устроить, если хочешь. В Джекобсвилле есть свой колледж. Ты могла бы отсюда ездить на занятия.
Тэсс едва не задохнулась.
— Вы разрешите мне?
— Конечно, если захочешь.
— Боже! — Даже поверить страшно. Глаза у нее засветились.
— Ну, так что?
— Я могла бы изучать ботанику, — произнесла она нерешительно. — Научиться выращивать розы.
Он нахмурился.
— Садоводство?
— Да. — Она взглянула на него. — Разве этому не учат в колледже?
— Конечно, учат. Но если тебе нужно садоводство, можно получить диплом в профессиональном училище.
Лицо у нее просияло от этой идеи.
— Клево!
“Однако она выражается!” — подумал он, с удивлением поймав себя на том, что его это не коробит.
— Ты действительно хочешь учиться выращивать растения?
— Не просто растения, — ответила она, — а розы!
— У нас там их дюжины.
— Нет, не какие-нибудь, а чайные. Я хочу черенковать. Хочу… хочу создавать новые гибриды.
Он покачал головой.
— Это выше моего понимания.
— И моего тоже. Поэтому и хочу учиться.
— Никаких амбиций приобрести серьезную профессию? — не унимался Каг. — Стать преподавателем, юристом, врачом, журналистом?
Тэсс медлила с ответом, нахмурив брови и разглядывая его жесткое лицо.
— Я люблю цветы, — наконец медленно произнесла она. — Разве это плохо? Надо хотеть учиться чему-то другому?
Он не знал, что ответить.
— В наши дни женщины чаще всего стремятся именно к таким профессиям.
— Естественно, большинство женщин не мечтает получить место на кухне, вести домашнее хозяйство и выращивать цветы. Кто спорит? — Она прикусила губу. — Не знаю, хватит ли у меня ума даже для садоводства…
— Конечно, хватит, раз тебе этого хочется, — нетерпеливо бросил Каг и уставился на нее. Его хорошее расположение, казалось, испарялось. — Ты хочешь всю жизнь работать на чужой кухне?
Тэсс заерзала в седле.
— Наверно, так и будет, — просто сказала она. — Замуж я не хочу и не представляю себе, чтоб стала учить детей или заниматься медициной. Я люблю готовить и заниматься хозяйством. И еще обожаю возиться с растениями. — Она кинула ему вызывающий взгляд. — А что?
— Ничего.
— Ну вот, я тебя рассердила.
Каг намотал удила на руку и, не глядя на нее, направил лошадь к полевой кухне, где собралось несколько ковбоев с полными тарелками.
Не мог же он ей сказать, что вовсе не отсутствие в ней амбиций волновало его. Просто он вдруг увидел ее в окружении рыженьких ребятишек, копающихся в саду среди роз. Эта картина расстроила его и совершенно вывела из равновесия. Нельзя позволять таким мыслям овладевать им. Тэсс, хоть и совершеннолетняя, совсем еще девчонка. Надо помнить об этом. Ее жизнь еще не началась, она еще не знала близости с мужчиной. Скорее всего, она по уши втюрится в первого же мужика, который к ней прикоснется. А что, если стать первым в ее жизни? Он был потрясен этой мыслью. Нет, хватит. Надо переключить мозги на что-нибудь другое!
Они наспех пообедали в компании нескольких ковбоев. Тэсс почти не говорила, предоставляя это Кагу. Она съела рагу с булочкой, запила чашкой кофе и старалась не обращать внимания на направленные на нее оценивающие взгляды. Она не знала, что появление Kaгa в обществе женщины — крупномасштабное событие, даже если женщина служит экономкой на ранчо. Он еще ни разу не приглашал на сбор особу женского пола, и это возбуждало мужское любопытство.
Каг не обращал ни на что внимания. Ведь выезд с Тэсс не таил в себе ничего греховного. Он же не собирается тащить ее в кусты. В голове вдруг всплыла соответствующая картинка, и его обдало жаром.
— Нам пора, — вдруг сказал он и встал на ноги. Они молча ехали к дальним пастбищам. Тэсс гадала, чем она могла его рассердить. Может, своим желанием снова идти учиться?
Глаза у нее то и дело косились на его рослое, сильное тело. Каг сидел на лошади так непринужденно, будто родился в седле. Она видала многих ковбоев, но ни один из них и в подметки Кагу не годился.
Он повернул голову и поймал ее настойчивый взгляд. Увидев, как она краснеет, он нахмурился.
— Ты когда-нибудь участвовал в родео? — спросила Тэсс, чтоб отвлечь его.
Каг покачал головой.
— Мне это было ни к чему, — признался он. — Деньги мне не нужны, а дел всегда хватает и здесь.
— Папа подолгу на месте не задерживался, — задумчиво проговорила Тэсс. — Он любил кочевать с родео на родео, но редко выигрывал.
— Тяжело тебе, наверно, пришлось, — заметил он. — А как ты устраивалась со школой?
Она улыбнулась.
— Как придется. Пришлось записаться на заочные курсы, чтобы получить аттестат. — Она еще гуще покраснела и оглянулась на него. — Я знаю, что не очень образованна.
Каг отпустил удила у ручейка, пересекавшего тропу под сенью большого дуба, и дал лошади попить, жестом приглашая и Тэсс последовать его примеру.
— Я вовсе не хотел тебя задеть, — сказал он. — Может быть, я иногда излишне прямолинеен, зато люди всегда знают, как я к ним отношусь.
— Это заметно.
Уголок рта у него дернулся.
— Ты не стесняешься высказывать свое мнение. Это приятно.
— Я рано научилась отбиваться, — тихо ответила она. — Родео — грубая игра, и ребята могут и врезать, если сердятся. Я не тяжеловес, по ногами бью, как копытами.
— Не сомневаюсь. — Он подтянул свою длинную ногу и повис коленом на луке. — Но хоть ты и вращалась в мужском обществе, мужчин знаешь плохо.
Тема была рискованной. Тэсс отвела взгляд к пенящемуся ручейку.
— Ты это говорил, когда мы ходили в магазин. — У нее в памяти всплыло прикосновение жестких пальцев к ее коже, и сердце забилось чаще.
Каг сощурил черные глаза.
— Ты никогда не ходила на свидания?
Тонкая фигурка заелозила в седле.
— В наши дни у большинства девушек свободные манеры, хотя они и умеют защищаться. — Тэсс взглянула на него и тут же отвела глаза. — Так что, если мужские приставания тебе не нравятся, возникают некоторые затруднения. Ведь мужчины не сомневаются, что девушка на первом же свидании пойдет на все, и злятся, если она не хочет.
Он провел пальцем по разорванному краю своих запон.
— Поэтому ты перестала гулять с парнями.
Она кивнула.
— Я подумала, что так лучше. Кроме того… — с неловкостью забормотала Тэсс, — я говорила, не люблю я… этого.
— Этого?
Теперь ее слова будут преследовать его.
— Этого, — подчеркнула Тэсс. — Ну, чтоб тебя хватали, тискали и чтоб мужик пытался запихать тебе свой язык прямо в глотку.
Он снисходительно хохотнул.
— Да тебе не понять! — зло фыркнула она.
— Куда уж мне! — У него на губах играла улыбка опытного человека. — Тебе повезло, что твои претенденты в ухажеры знали не больше тебя.
Тэсс нахмурилась — она ничего не поняла. Каг всматривался в ее лицо.
— Опытный мужчина не хватает руками. Никогда. Ему это незачем. А французские поцелуи требуют подготовки. Долгой-долгой.
Сердце девушки затрепыхалось в груди. Она уставилась на лежавшие на запонах длинные пальцы Kaгa и вспомнила их прикосновение.
— Застеснялась? — спросил он тихо. Тэсс помедлила, потом кивнула.
У него подскочило сердце. Он немигающим взглядом уставился на нее.
— И заинтересовалась? — срывающимся голосом прохрипел он.
Спустя секунду она снова кивнула, не решаясь встретиться с ним взглядом.
Каг вцепился в луку. Ему нестерпимо, неудержимо захотелось научить ее всему этому здесь и сейчас, утолить ее любопытство. Его взгляд остановился на мягких губах, и он понял, что сопротивление бесполезно. Полное безумие! Нельзя ему так влипать. Она совсем еще девчонка. Она у него работает…
Тэсс услышала скрип кожаной сбруи: Каг соскочил на землю. Еще минута, и она ощутила на талии железную хватку. Он рывком стащил ее с седла и оставил лошадей утолять жажду.
Солнечные зайчики пробивались на землю сквозь дубовую листву. Вдали от мира, под сенью деревьев густая трава росла вдоль неглубокого ручья, а вдали простирались открытые пастбища. Дул сильный ветер, но Тэсс не слышала ни его порывов, ни журчания ручья: гулкие удары сердца перекрывали все.
Огрубевшие мужские руки царапали ей кожу. Казалось, Каг терял власть над собой. Она подняла глаза и увидела застывшее лицо, на котором жили только черные глаза, унаследованные от мадридского знатного рода.
У нее подкосились колени от мысли, что рот Каллагана Харта прижмется к ее губам, перехватило дыхание. Она всегда робела перед ним, потому что, если честно, ночи напролет лежала и думала, как он ее поцелует. Она стыдилась этих мыслей. У Kaгa были зрелость, опыт, уверенность в себе — все то, чего не было у нее. И она знала, что роман с ним собьет ее с ног. Кроме того, вряд ли его могла заинтересовать такая неопытная девчонка, как она. Но все это было в прошедшем времени. Сейчас он смотрел на нее так, как не смотрел никогда.
Ее похолодевшие руки нервно вцепились в мягкую ткань его рубашки. Тепло и сила его тела пронзили ее.
— Каллаган, — робко прошептала Тэсс. Жесткие губы разомкнулись.
— Никто, кроме тебя, не зовет меня так, — без выражения сказал он и опустил взгляд к ее рту. Ему было приятно слышать, как она произносит его имя — как какое-то заклинание.
Она почувствовала пальцами тепло прикрытых рубашкой мускулов и мягкую упругость густой растительности под пуговицами. Он там мохнатый, пришло ей вдруг в голову.
У Kaгa сбилось дыхание. Тэсс чувствовала ладонями удары его сердца. Она начала осторожно и несмело щупать его жесткую грудь.