— Кларк! Ты еще здесь?
И снова храп.
Я ухмыльнулся про себя, оставил свечку на столешнице и подошел к двери, чтобы начать барабанить руками и ногами по ней. Я остановился, когда Нила закричала, и засмеялся, когда открыл дверь, и она выпала боком из кладовки.
— Ты ублюдок! — застонала с пола Нила.
Я не мог с ней не согласиться, поэтому промолчал.
— Ты в порядке, Гарри Поттер? — спросил я, взглянув на нее.
Нила зашипела.
— Гарри жил в чулане под лестницей, а не на кухне в кладовой.
Я пожал плечами.
— У него не было другого варианта, у тебя же под носом был прекрасный диван, но ты пришла спать сюда… почему?
Нила перевернулась на спину и уставилась на меня.
— В твоем доме ночью слышались какие-то странные звуки… поэтому я и пришла сюда. Эйнштейн болтал так много, и от этого я не чувствовала себя одиноко.
Я возненавидел себя за то, что мне стало не по себе.
— Почему ты не пришла ко мне, если так боялась? — спросил я с любопытством.
Нила хмыкнула.
— Потому что я знала, что ты скажешь забраться к тебе в кровать.
Я моргнул, представил на несколько секунд, как Нила ложится на мою кровать, и посмотрел на нее сверху вниз.
— Откуда ты можешь знать, что я сказал бы именно так?
Она пожала плечами.
— Потому что ты не любишь, когда мне страшно, если сам не являешься причиной этого страха.
Я прикусил щеку с внутренней стороны и посмотрел ей в глаза.
— Ты права. Я бы сказал забраться в мою постель, но только чтобы спать. Никаких шалостей.
Нила фыркнула.
— Это я знаю.
Я нахмурился.
— Так почему ты пришла сюда?
Она вздохнула.
— Моя гордость не позволила мне обратиться к тебе за помощью.
Я улыбнулся.
— В конце концов, Нила, я понадоблюсь тебе, чтобы попросить банку с фасолью или бутылку воды, или огонь для свечей.
Она отвела взгляд.
— Я не буду обращаться, пока не будет крайней необходимости.
Я рассмеялся.
Типичная Нила.
— Ладно, хорошо. Я вовсе не шутил вчера вечером. Мы выкопаем себе выход отсюда.
Нила застонала.
— Это не очень хорошая идея. Снег начал идти позавчера вечером и шел вчера весь день. Он же теперь наверняка твердый как лед. И все, что у нас есть для копания — это вилки и ложки. Поверь мне, я проверяла.
Я открыл было рот, чтобы исправить ее, но, когда понял, что все мои инструменты и лопаты находятся не в доме, а в сарае, то закрыл рот и вздохнул. У меня был большой дом, но не заполненный мебелью. Я купил только то, что мне было нужно, когда дом был окончательно построен. Я не умею готовить, все мои кулинарные навыки заключаются в: поставить пиццу в духовку и, как таймер пикнет, вытащить ее. Так что, все, что можно найти на моей кухне — это ножи, вилки, ложки, несколько тарелок, чашки и странные миски для хлопьев.
— Ну, ложки и вилки просто будут обязаны выполнить эту нелегкую работу.
Нила рассмеялась.
— Ты сумасшедший.
— Извини, но не я тот, кто, лежа на холодном полу, смеется как гиена. Не-а, это ты чокнутая.
Нила начала пинать меня ногами, так что мне пришлось отскочить от нее подальше.
— Полегче!
Она продолжила смеяться, когда поднялась на ноги. Щелкнула пальцами, начала подпрыгивать вокруг меня и с фальшивым энтузиазмом произнесла:
— Давай сделаем это, босс. Давай выроем наш путь отсюда.
Я не оценил ее сарказм.
— Если ты не хочешь мне помогать, то я и не заставляю, — выплюнул я.
Затем повернулся и вышел из комнаты.
Я очень надеялся на то, что выглядел суровым и мужественным. Но в то же время, у меня в руках была ванильная ароматическая свечка, которую я взял, чтобы видеть, куда иду. Поэтому сомневаюсь, что выглядел слишком серьезно.
Нила усмехнулась и последовала за мной.
— Не наложи в свои штанишки, мисс Дейзи! Я помогу тебе.
Я закатил глаза.
— Если ты заткнешься — то это будет твоя самая большая помощь.
Нила фыркнула у меня за спиной.
— Сам заткнись. Ты никогда не умолкаешь.
— Все, кого мы знаем, не согласились бы с этим. Ты могла бы заболтать всю Ирландию, балаболка.
— Да пошел ты, я не балаболка.
Да-да, конечно.
— О’кей, — сказал я и поставил свечу на пол.
Нила прислонилась к стене в коридоре и зарычала, когда я прошел мимо нее.
— Не надо говорить: «О’кей», чтобы просто успокоить меня.
Я улыбнулся и, пройдя в свою гостиную, сказал:
— О’кей.
— Дарси! — закричала Нила с нескрываемым раздражением.
Боже, ее так легко взбесить.
— Я просто прикалываюсь, Нила, — сказал я, надеясь, что она услышит нотки правды в моем голосе.
Конечно, это была не правда, потому что Нила на самом деле была балаболкой, она никогда не замолкала. Все в нашем городке поддержали бы меня в этом.
— Я не верю тебе… что ты делаешь?
Я вздохнул и поднял зажженную свечу.
— Убираю это из коридора, чтобы мне легче было выкопать наш выход.
— Ты хотел сказать, когда мы выкопаем выход.
Ага, точно.
— Да, я имел в виду нас.
Нила хмыкнула.
— Ты ужасный лжец, Дарси.
Я улыбнулся про себя, когда прошел мимо нее и направился обратно в гостиную.
— Ты не могла бы захватить несколько свечей из гостиной? А я возьму ложки и вилки.
Нила что-то пробормотала себе под нос, как я мог предположить — разные проклятия и ругательства. Но она сделала так, как я ее попросил. Она направилась в гостиную, чтобы собрать больше свечей. А я направился на кухню, чтобы взять ложки и вилки из кухонных ящиков. Я огляделся в поисках чего-то большего, но ничего не нашел. Я пожалел, что не позволил своей матери купить кучу кухонного барахла, когда я переехал сюда. Думаю, сейчас оно было бы очень кстати.
Я вздохнул и подошел к Эйнштейну, когда тот заклекотал. Открыл клетку и выпустил его, чтобы он мог выбраться посидеть на крыше и расправить крылья. Он любит свою клетку, но ходить по крыше клетки он любит сильнее.
— Заткнись, Нила! — закричал Эйнштейн.
Я заулыбался, когда Нила язвительно крикнула:
— Ненавижу твою идиотскую птицу!
Я хихикнул и погладил попугая по голове.
— Хороший мальчик, — прошептал я с любовью.
Я вышел из кухни, вооруженный нужными инструментами, и направился обратно к своей двери, которая была засыпана снегом.
— Это странно. Как же снег не попал в коридор? Ведь дверь открывалась несколько раз, а ничего не произошло, — сказала Нила, когда я остановился рядом с ней и уставился на дверной проем, наполненный снегом.
— Он застыл, пока дверь была закрыта, хотя не превратился в лед, но этого достаточно, чтобы снег не осел, когда мы выкопаем какое-то пространство.
Нила сглотнула.
— Я не могу поверить, что это происходит. У нас ведь никогда не было столько снега.
Я посмотрел на нее и поднял брови.
— Согласен. У нас никогда не было столько снега. Но в течение недели мы неоднократно получали предупреждения о том, что это будет самая худшая зима за последние пятьдесят лет. Почему ты думаешь, я и все остальные запаслись едой в банках и водой в бутылках в случае отключения электричества или, если было бы опасно ездить за рулем?
Нила пожала плечами.
— Я слышала предупреждения, но думала, что синоптики как обычно ошибаются. Они прогнозируют ясное небо и солнце, а вместо этого у нас затянутое тучами небо и проливной дождь. Но в этот раз они, выходит, оказались правы.
Я покачал головой.
— Ну, что есть, то есть, и по этой причине мы застряли здесь. Поэтому давай изменим нашу ситуацию. Ты стой здесь, а я буду рыть.
Я шагнул вперед, но маленькая рука схватила меня за предплечье.
— Не стоит обращаться со мной как с маленькой, бессильной женщиной, Дарси.
— Ты ненорм… Ой! — я ойкнул, когда Нила схватила меня за мочку уха и скрутила ее.
— Закончи свое предложение. Слабо? — сказала она, сильнее скрутив мочку.
Я закричал:
— Я пошутил, клянусь!
Нила ухмыльнулась и отпустила мое ухо. А я быстро потер его, облегчая боль. Пульсирующая боль все еще давала о себе знать даже тогда, когда я убрал руку. Но жгучей боли не было.
Слава Богу.
Я сосредоточился на Ниле и уставился на нее так серьезно, как только мог.
— Если ты сделаешь так еще раз, то я защекочу тебя до смерти.
Нила моргнула и несколько секунд выглядела шокированной… до тех пор, пока не рассмеялась.
— Вау! — захихикала она. — Всего секунду ты выглядел таким серьезным.
Ни один мускул не дернулся на моем лице.
— Я серьезно.
Нила перестала смеяться и уставилась на меня, не моргая.
— Ох, ну, тогда ладно. Я не буду больше к тебе прикасаться.
Вот и замечательно.
— Хорошо, теперь отойди и позволь мне начать копать туннель. Я не отрицаю твою помощь, а думаю, мы можем делать это посменно. Хорошо?
Я направился в свою комнату и надел на себя побольше теплой одежды, которая согреет меня. Когда я оделся, то вышел в коридор и дал Ниле несколько ложек и вилок. Я держал две ложки, которые должны были помочь мне понемногу разгребать снег. Я кивнул Ниле, но она не отреагировала. Так что, я вздохнул, повернулся к дверному проему и прищурил глаза.
Нужно выбраться.
Я встал на колени и начал чертить контур круга. Затем начал черпать ложкой снег и бросать его в другую сторону. Спустя десять минут я еле-еле сделал первые шаги для фактического формирования туннеля, а нетерпеливая Нила начала злиться позади меня.
— Ты копаешь вечность.
Я перестал копать.
— Твое давление на меня сейчас не очень кстати, Нила.
Сказав это, я снова принялся за работу, а Нила замолчала. Только спустя час она начала жаловаться на холод, и поэтому взяла одеяло из кладовки и завернулась в него. После того, как согрелась, она начала что-то делать в гостиной. Я не спрашивал, что она делает, потому что мне нравилась тишина. Но ее занятие было не особо долгим. Потому что она быстро вернулась ко мне и снова открыла рот.
— Теперь моя очередь. Мне нечего делать. А следить за тем, чтобы свечи не погасли — тупо.
Боже мой, женщина!
У меня уже получился прилично сформированный туннель, а ей прям нужно было жаловаться.
Туннель был шире моего тела, и подходил по длине и ширине, чтобы нам было удобно выползать оттуда. Нила не оценила того факта, что я потратил чуть больше времени на его расширение для ее и, конечно, для своего удобства.
Неблагодарная ведьма.
— Следить за свечами — это очень важная работа! — крикнул я так, чтобы она смогла услышать меня.
Она ударила меня по ноге.
— Тогда иди и занимайся этим, черт подери.
Я уже начал закипать, потому что она вновь ударила меня. Она не могла просто дать мне завершить гребаный туннель, чтобы мы могли выбраться.
— Отлично! — сказал я и начал вылезать из туннеля. Мои плечи то и дело терлись о его стенки, когда я выползал. Я остановился, когда услышал шум, который прозвучал надо мной. Как только я повернул голову в сторону, чтобы посмотреть вверх, то увидел, как снег начинает рушиться вокруг меня.
Холодный снег ударял и жалил как иглы, но хуже того, он придавил меня к полу туннеля. Я попытался пошевелиться, но не смог. Попытался сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, но мне стало тяжело дышать. Этот снег был повсюду.
Черт.
И это совсем не хорошо.
Все произошло как в замедленной съемке.
В одну минуту Дарси кричал на меня из глубины туннеля, а в следующую его тело исчезло под толщей снега, который рухнул на него сверху. Он буквально рухнул на него, и теперь Дарси не двигался.
Совсем.
По крайней мере, секунд двадцать я ничего не делала, но потом пришла в чувства.
— Дарси! — закричала я, отшвырнула одеяло и бросилась к нему.
Я облизала губы и посмотрела вниз на его тело, выпучив глаза, мои конечности дрожали. Мое сердце бешено колотилось в груди. Каждый удар моего пульса становился все громче и громче. Я слышала каждый стук сердца в ушах.
— Дарси! — закричала я, в надежде, что он что-то скажет из-под снега или хотя бы пошевелит конечностями.
Ничего.
Ни звука. Ни удара.
Я действительно начала беспокоиться, а потом мысль о том, что он утонет, пришла на ум. Я имею в виду, снег — это же вода. А он был завален снегом. А это практически означалось, что он находится под водой.
Черт.
Я должна его спасти.
Я уронила свечу на пол и не обратила на нее никакого внимания, когда стеклянная подставка для свеч разбилась, а свеча потухла.
Теперь стало темнее, но все остальные свечи по-прежнему освящали коридор, так что я видела достаточно хорошо.
— Дарси, не волнуйся! — закричала я. — Я вытащу тебя оттуда!
Я упала на колени и стала руками разгребать снег с его тела. Я отбрасывала снег в другую кучу снега, созданную Дарси, когда он рыл туннель справа от меня. Но мне пришлось остановиться, потому что руки замерзли. Я схватила Дарси за ноги и потянула. Я тянула, прилагая всю свою силу, а его идиотское тело едва подвинулось.
— Давай же, двигайся! — вскрикнула я и снова потянула его за ноги.
Я тянула его из последних сил, и слава богу, его тело начало двигаться.
Оно на самом деле задвигалось.
А я сильная!
— Да! — весело крикнула я.
Когда показались его плечи, я схватила его за них и снова потянула. Влажный пол под ним сделал мою задачу намного проще.
— Ты на свободе! — взвизгнула я.
Дарси задыхался от нехватки воздуха, поэтому я перевернула его на спину, чтобы он смог глотнуть столько воздуха, сколько ему требовалось. Его глаза были закрыты, но тело дрожало. Я инстинктивно положила руки на его руки, точнее даже на его бицепсы.
Какие крепкие бицепсы.
Прекрати это.
Я начала тереть очень быстро вверх и вниз, надеясь хоть немного согреть его и успокоить дрожь. Все эти растирания были бесполезны, пока я не подниму и не перемещу его с мокрого пола.
— Дарси, вставай, — сказала я.
Он не пошевелился и не ответил мне.
Это обеспокоило меня.
Я посмотрела на Дарси и обнаружила, что его глаза были все еще закрыты. Я посмотрела на его грудь и увидела, как она то поднимается, то опускается. Он дышит. Этот факт немного расслабил меня.
— Дарси! — громко сказала я, встряхивая его.
— Дарси! — громко крикнул Эйнштейн из кухни.
Я прошипела:
— Заткнись, Эйнштейн!
Глупая никчемная птица.
Я посмотрела на Дарси, когда, мне показалось, что я услышала его смешок. Но я ошиблась, потому что он был неподвижен, а его глаза по-прежнему были закрыты. В любом случае мне нужно было растормошить его, потому что мы застрянем в этом доме, если он не найдет способ починить туннель и не продолжит капать нам путь из этого дома.
С моей стороны это было эгоистично?
— Дарси! — закричала я и сильно потрясла его.
Он застонал, что заставило мой пульс участиться.
— Нила? — прохрипел он.
Да, он жив!
— Да, Дарси, это Нила. Я здесь. Все хорошо, я тебя спасла.
Я была очень горда собой.
— Нила, — выдохнул он снова мое имя и на этот раз последовал кашель.
Я нахмурилась и посмотрела на него.
Почему он кашляет?
— Ты в порядке? — спросила я, искренне переживая за него.
Дарси снова закашлял.
— Я так не думаю. В глазах темнеет.
О, господи.
Темнеет?
Темнеет так, что ничего не видно?
— Не вздумай умереть и оставить меня здесь в одиночестве! — выплюнула я.
Я, возможно, по-прежнему ненавидела его на девяносто процентов, но не хотела, чтобы он умирал. И я не хотела остаться в его доме наедине с Эйнштейном.
— Я… я умираю… Нила.
О, нет.
— Ты не можешь умереть, ты не был под снегом настолько долго, Дарси! — завизжала я и потрясла его за плечи, когда он начал слабеть.