— Оближи его, — попросил Гарри, указав на свой член. — Только очень хорошо… Вот так, — одобрительно похвалил он Луи, пока тот усердно смачивал молодого человека слюной. Стайлс обязательно насладится его ртом, но чуть позже, хотя розовые губы так и манили к себе. Вытащив член из влажного, горячего плена, он приставил его ко входу и вдруг на секунду замер, посмотрев во встревоженные голубые глаза.
— Я люблю тебя, сильнее всего на свете, — прошептал Гарри и медленно вошел внутрь, пытаясь не закрыть глаза от удовольствия. Луи улыбнулся, сморщив нос, притянул его к себе за поясницу, пока солдат полностью не вошел в него, и закинул ему за спину правую ногу, еще раз пожалев, что он такой калека.
Если это их последний день на земле, то это самый замечательный день в их жизни. Луи уж точно запомнит его на несколько воплощений вперед. И каждый раз он будет искать Гарри, чтобы встретиться с ним и провести все отведенное им время вместе.
Юноше было неприятно, он и забыл уже, каково это, когда кто-то плавно покачивает бедрами между его ног. Он уже и не помнил, когда последний раз был с мужчиной, наверное, когда еще учился в университете, и он очень жалел, что не встретил Гарри раньше, совсем при других обстоятельствах. Но сейчас молодой человек был рядом с ним, держал его в своих объятиях, не сдался, когда Томлинсон только и делал, что возводил вокруг себя стены, и не отвернулся от него, когда узнал, что он недееспособен. Наверное, он бы многое отдал, чтобы продлить этот момент.
Гарри уложил Луи на бок, чтобы тому было удобнее лежать, и новая поза принесла с собой новые ощущения. Стайлс опирался на руки около его головы и ритмично двигал бедрами, входя во всю длину. Ему нравилось слышать, как из приоткрытых опухших губ слетали срывавшиеся стоны, как от каждого толчка закатывались голубые глаза. Томлинсон так крепко обнимал его и прижимал к себе, что казалось, будто он хотел стать с ним единым целым. Врач оставлял красные царапины на его спине и глубокие укусы на ключицах и плечах, не стесняясь, потому что знал, что после обработает любую ранку.
— Обними меня, — глухо на выдохе произнес Луи, и Гарри вновь поменял ему позу, уложив обратно на спину. Одной рукой он прижал юношу к себе, а другой подложил подушку ему под поясницу и лег сверху, каждой клеточкой своего тела чувствуя маленькое волнующее тело.
Томлинсону было тяжело, но так Стайлс был к нему максимально близко и входил глубоко. Гарри убрал со лба влажную челку и заглянул в его голубые, отчего-то влажные глаза. Он не хотел, чтобы Луи плакал, поэтому нежно поцеловал его сначала в нижнюю губу, затем мягко обхватил верхнюю и углубил поцелуй, проводя своим языком по его. Пошлые причмокивания от поцелуя, тяжелое, прерывистое дыхание, частые хлопки тел друг о друга. Эти звуки смешались и сводили с ума.
Гарри был уже на грани. Он держался изо всех сил, но не мог противостоять сладким поцелуям Луи, тому, как он прижимался губами к его шее и как тянул его за короткие волосы на макушке, царапая бритый затылок. Он уткнулся носом ему в плечо и стал двигаться резче и глубже, слушая, как срываются с губ Томлинсона рваные стоны. Он обхватил ладонью его член и стал помогать, чтобы они дошли до конца вместе. Юноша открыл рот и едва ли не заплакал, дрожа и извиваясь под тяжестью сильного, горячего, влажного от пота тела. Гарри коснулся его губ своими и просто часто вдыхал и выдыхал, иногда издавая хриплый рык. Они едва ли не пили дыхание друг друга, отсчитывая секунды до непередаваемого наслаждения. Луи сильнее прижал Стайлса к себе, сжав бедра вокруг его талии, и стал толкаться ему в кулак, как вдруг широко распахнул глаза и, впившись пальцами ему в плечи, прогнулся в пояснице и кончил, испачкав спермой ему ладонь.
Молодой человек поднес пальцы ко рту и, заставив Луи смотреть на него, слизал все до капли. Врач так приятно сжимался вокруг него, что Гарри хватило всего пару толчков, чтобы тоже кончить следом за ним.
Он не спешил выходить, просто лег Томлинсону на грудь и пытался восстановить дыхание. Он закрыл глаза, когда юноша поцеловал его в макушку, зарывшись носом во влажные волосы, и положил руку ему на грудь. Под пальцами сильно билось сердце, казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Солдат задрал голову и поцеловал его в подбородок, потом в щеку и уголок губ, затем в скулу и кончик носа. И наконец вышел, но кровать была слишком узкая для двоих человек, поэтому теперь была очередь меняться местами, и Гарри лег на спину, притянув к себе Луи.
Они не разговаривали, просто не осталось сил, а голова была такой легкой и пустой, что приносила только приятный и долгожданный покой.
Стайлс закрыл глаза и улыбнулся, почувствовав мягкие теплые губы и влажный язык.
— Я тоже очень люблю тебя. И я хочу, чтобы этот прекрасный момент не заканчивался, — прошептал ему Луи и еще раз поцеловал.
***
Томлинсону впервые за долгие месяцы не снились кошмары, но он все равно в панике открыл глаза, боясь, что вся прошлая ночь ему только приснилась. Но он просто слишком близко прижался к стенке, а Гарри спал рядом, повернувшись к нему спиной. Луи улыбнулся и вновь лег, притянув солдата к себе, обнимая его со спины, и молодой человек повернулся к нему лицом, тоже положив руку ему на талию.
— Я думал, ты будешь дольше спать, — сонно произнес он и потер глаза.
— Я просто боялся, что, когда открою глаза, тебя не будет, — честно признался Луи.
— Но я все еще здесь. Хотя давно должен был вернуться к себе в часть, — хрипло рассмеялся Гарри.
— Командир убьет тебя.
— Это точно. Но я не планирую так рано умирать. — Томлинсон с интересом поднял одну бровь и посмотрел на него. — Я хотел бы состариться с тобой где-нибудь подальше отсюда в окружении прекрасных внуков, — мечтательно улыбнулся он и обнял Луи.
— Звучит заманчиво, я подумаю над этим.
Гарри поцеловал его в висок и посмотрел на часы. Было около полудня. Если он сейчас же не поторопится, капитан действительно его, не задумываясь, убьет.
— Мне пора, — немного грустно сказал он, но юноша его прекрасно понимал. Он удобнее лег на подушке и стал наблюдать, как солдат одевался. Врач улыбнулся и прикусил нижнюю губу, когда увидел на широкой крепкой спине кровавые царапины.
Гарри встал и потянулся, нагнувшись, чтобы поднять брюки. Он быстро затянул ремень и накинул на плечи рубашку, ловко застегивая пуговицы. Куртку он отнёс в коридор, а потом вернулся в комнату, чтобы надеть носки и ещё раз посидеть на кровати с Луи.
— Я пойду, — прошептал он и поцеловал его в губы. — Надеюсь, теперь тебе будет лучше.
— Конечно, — улыбнулся он. — Кстати, — вдруг схватил он его за руку, не давая встать. — Ты еще вчера хотел мне что-то сказать.
Гарри нахмурился, вспоминая, а потом поджал губы, опустив голову.
— Да, — грустно выдохнул он. — Я хотел сказать, что больше не смогу приходить к тебе. — Луи приподнялся на локте и стал внимательно его слушать. — Наконец прибыли корабли, и мы можем начать эвакуацию. Я пришел попрощаться.
— Эй, — нахмурился Луи и крепко сжал его руку, большим пальцем рисуя на верхней стороне ладони круги. — Я верю в тебя. Ты справишься. И мы обязательно встретимся. Мы вместе дождемся окончания войны.
Томлинсон сел, прикрывшись одеялом, и крепко обнял его, спрятав лицо ему в шею.
— Да, — выдохнул Гарри и погладил по обнаженной спине. — Ты прав, — и он стал оставлять поцелуи на его плече. — Я вернусь.
— Обещаешь?
— Обещаю, я вернусь к тебе.
Луи крепче сжал руки и тут же отпустил его, кусая губы. Он поднял голову, встретился с его зелеными глазами, тепло улыбнувшись, и снял с шеи серебряный крестик, подарив его Гарри. Тот тут же надел его и спрятал под рубашкой, напоследок поцеловав Томлинсона в лоб. Юноша взглядом проводил солдата до коридора, наблюдая, как тот одевается.
— Я люблю тебя, — на прощание сказал ему Стайлс, выпрямляясь и поправляя волосы.
— Я тоже люблю тебя.
Луи услышал, как защелкнулся замок двери, и лег на подушку, закрыв глаза. Он шумно выдохнул, повторяя в голове слова Гарри несмотря ни на что вернуться к нему. Он сдержит обещание, так что нет причин беспокоиться. И все же.
Врач перевернулся на бок и вновь попытался уснуть. Он надеялся, что в госпитале он никому не понадобится.
***
Гарри бежал изо всех сил, стараясь как можно быстрее добраться до части. Он надеялся, что капитан не заметил, что его не было всю ночь и утро, ну или его товарищи постарались его прикрыть. Но чем ближе он подбегал к зданию, тем тревожнее ему становилось.
Он остановился у двери и стал глубоко дышать, пытаясь восстановить дыхание. Стайлс вытер с висков капельки пота и одернул форму. Сейчас или никогда, даже если ему придется выслушать крики командира. Он задержал дыхание и постучал, тут же открыв дверь.
— Виноват. Опоздал. Разрешите войти?
Десяток глаз тут же посмотрели на него, и только взгляд капитана был страшен. Он оторвался от расправленной на столе карты и выпрямился, сложив руки за спиной.
— Где тебя черти носили, Стайлс?
Гарри сглотнул и виновато опустил голову. Он не мог сознаться, что провел эту ночь в объятиях молодого главного врача.
— Будь моя воля, я бы лично поставил тебя к стенке и тут же расстрелял. Но нам нужны люди, — скривился мужчина и размял шею. — Заходи.
Гарри, выдохнув, кивнул и тут же подошел к склонившимся над картой солдатами.
— Горячая ночка была, да, Стайлс? — шепнул ему на ухо рыжий парень, заметив на шее товарища яркие пятна. Молодой человек хмыкнул и поправил ворот формы, слушая, о чем начал говорить командир.
— Наша основная задача — забрать солдат у этого берега, — мужчина провел карандашом линию около пролива, — и переправить их по реке Лис. Единственная проблема — лесной массив Ньеп, через который проходит река, занят немцами. Придется защищать не только свои шкуры, но и товарищей. Нам нужно эвакуировать как можно больше солдат.
Гарри кивнул, как и остальные его товарищи. Он чувствовал, что это будет тяжело, что он вряд ли вернется живым, хотя он не знал, откуда такие мысли, но он обещал Луи вернуться, и он это сделает, несмотря ни на что.
***
Гарри ехал в машине, чувствуя каждую кочку, яму и упавшую ветку. Он закрыл глаза, крепко держа в руках оружие, а в зубах — подаренный врачом крестик, и молился. Он прислушивался к каждому постороннему шороху, каждому выстрелу и усиливавшемуся грохоту взрывавшихся где-то вдалеке бомб. Шум вокруг только усиливался, и вот они выехали на песчаный пляж. Когда-то давно это было тихое и спокойное место, но не сейчас.
Десятки кораблей, он никогда такого не видел, заполнили весь берег. Сверху над ними со свистом пролетали истребители, и Гарри почувствовал, как слегка качнуло грузовик от ударной волны. Где-то рядом взорвалась очередная бомба, расплескав повсюду крупные соленые капли. У фашистов не было цели уничтожить всех до единого, только помешать эвакуации.
Они еще не приехали, но смотреть, как падали замертво другие солдаты, такие же молодые парни, как он, Стайлс не мог. Но он не имел права ослушаться приказа командира, поэтому сидел, сжимая до побеления костяшек кулаки. И все же не выдержал и навел оружие на бежавшего за ними с автоматом вражеского солдата. Он ничего не сможет сделать, если он только не отличный стрелок, в чем Гарри не сомневался, поэтому он сам первый сделал точный выстрел в руку, и немец выронил оружие, а затем пустил точную пулю в лоб. Он никогда не хотел убивать, ему было страшно от того, с каким хладнокровием он это сделал, но ничего не мог изменить. Ты все равно убиваешь, даже если за правое дело. И если первым это не делаешь ты, то будешь лежать в луже собственной крови.
Наконец машина остановилась. Стайлс молча спрыгнул на песок, наблюдая, как мутные волны омывали берег. Рядом встали еще несколько таких же грузовиков. Все, что сейчас от них требовалось, это оперативно усадить солдатов и перевезти их вдоль реки к кораблю союзников, который увезет их подальше.
У таких же молодых парней, как и сам Стайлс, не было оружия. Они еле стояли на ногах, все мокрые, покрытые чем-то черным и липким. Но они все равно высоко держали головы и готовы были зубами вгрызаться в горло противника, если это нужно будет. Многие ребята и мужчины были серьезно ранены, и Гарри жалел, что Луи сейчас не рядом. Он бы обязательно помог ему, но лучше юноше оставаться в тылу, а не лезть в самое пекло сражения.
Песок под ногами дрожал от постоянных взрывов, и, как только машины, заполненные остатками английской армии, тронулись, на место их остановки упала очередная бомба.
Никто никогда не видел, как она взрывается, так близко, хотя они отъехали на приличное расстояние, чтобы почувствовать только силу взрывного толчка. В воздух тут же столбом поднялся песок и вода, на несколько десятков метров в высоту, и резко все осколки полетели вниз. Когда смог начал рассеиваться, вокруг остался только дымящийся кратер и разбросанные повсюду конечности солдат, которые ждали других машин. Теперь же больше некого забирать, разве что только собирать по частям трупы, оплакивать и хоронить их.
Наконец они вновь въехали в лес и даже вздохнули спокойно, надеясь, что теперь все будет относительно спокойно. Слышен был только рев мотора и треск ломавшихся под мощными колесами деревьев.
— Удачно мы отъехали, — услышал Гарри своего товарища и повернулся. — Иначе бы нас так же разорвало.
— Не дождутся. Скорее сами же на своей мине и подорвутся, — сплюнул Стайлс и вновь поцеловал серебряный крестик.
Машина заехала на кочку и подскочила. Всех изрядно встряхнуло, кто-то даже ударился головой. Но все продолжили ехать молча, надеясь, что удача будет на их стороне и они спокойно доедут до пункта назначения.
Грузовик резко встал и не мог проехать ни вперед, ни назад, как бы водитель ни старался. Под колесами брызгами разлетались глина и трава, но они не могли ехать дальше.
— Толкайте ее, — крикнул им водитель, выглянув со своего сидения. Несколько солдат тут же спрыгнули на землю, ногами упершись в землю, а руками — в кузов, но сил пятерых крепких мужчин не хватало, чтобы помочь застрявшему в яме грузовику.
— Пусть останутся только лежачие и тяжело раненые, остальные вылезли, чтобы машина была легче, — опять крикнул водитель, нажимая на газ. Но выходило с трудом.
Покачивающими движениями они старались вытолкнуть грузовик, но глина скользила под ногами, не давая сделать устойчивую опору. Наконец удалось его хоть немного сдвинуть, водитель вновь до конца нажал на педаль газа, и машина поехала.
Солдаты стали забираться обратно внутрь, чтобы не задерживаться, но тут над их головами просвистели пули, задело одного мужчину, и думать и решать времени уже не осталось. Гарри вместе с товарищем подхватил раненого за руки и затащил к ним, как раздался еще один выстрел. Из-за кустов, наводя на них оружие, стали выходить фашисты. Похоже, это они вырыли яму, чтобы поймать их в ловушку. И теперь они были окружены со всех сторон. Бежать было некуда. Либо ты их, либо они тебя, третьего не дано. И Стайлс точно не собирался умирать. Он обещал.
***
Луи не первый раз приходилось срочно делать перевязки раненым солдатам на поле битвы. Его основная задача — среди трупов отыскать живых и оказать им помощь, забрать в госпиталь. Но если кто-то и подавал признаки жизни, то он отчаянно рвался в бой, остальных же погружали в грузовики и отвозили в морг. Там тела будут опознавать, если это возможно, и хоронить либо отправлять на родину.
Томлинсона трясло в темном грузовике, но он наощупь накладывал жгут, чтобы остановить кровотечение. Его руки и одежда были в пятнах крови, он видел это каждый день, но никогда не смог бы к такому привыкнуть. Порой люди умирали у него на руках, и он не мог смириться с тем, что ему не удалось им помочь.
Они свернули на дорогу, проходившую через лес, чтобы быстрее доехать до госпиталя. Страшные картинки побережья все еще стояли перед его глазами. Десятки оглушительных взрывов, от которых звенело в ушах. Казалось, что он до сих пор это слышал. Вода была мутной, в ней среди обломков и грязи плавали трупы солдат. Врач хотел бы это забыть, но даже если пройдет сотня лет, он будет помнить все, как будто это произошло только вчера.