— Сэр, — обратился к нему Малфой. — Вы не будете нас рассаживать?
— Если бы я захотел, я бы это уже сделал, мистер Малфой.
Малфой победно усмехнулся и начал работать в паре с Хлоей.
К концу занятий Снейп наконец-то оторвался от классного журнала и неслышно начал ходить по тесной аудитории. Она едва ли создавала комфортные условия для работы с таким количеством учащихся. Многие из учеников задевали друг друга локтем и тихо переругивались, но зельевар решил не обращать на это внимания.
— Основа должна получиться насыщенного золотистого цвета, — Снейп подошёл к парте Рона и Невилла. — Что это, мистер Уизли?
«Он ко мне откровенно цепляется!», — негодовал Рон.
— Основа антиликантропного зелья, — ответил за друга Невилл.
— Лонгботтом! — Снейп зло сощурился и уставился на Невилла. — Вы повторяете ошибку мисс Грейнджер!
Невилл потупился и опустил голову.
— Основа антиликантропного зелья, — повторил Рон.
Аудитория замерла, всё её внимание было приковано к происходящему.
— Основа антиликантропного зелья имеет ярко-золотистый оттенок, как я уже сказал. А у вас какой, мистер Уизли? — докапывался до гриффиндорца Снейп.
— Ярко-золотистый, — хмуро ответил Рон, зная, что на этом экзекуция не закончится.
И он был прав.
— То, что вы сварили, мистер Уизли — бледно-жёлтого цвета, и не имеет никакого отношения к антиликантропному зелью, — Снейп отошёл от них, скривил губы возле котла Гарри и Джинни, похвалил Малфоя и Хлою (кто бы сомневался, подумало большинство гриффиндорцев). Проходя между других пар слизеринцев, бросал «хорошо» или кивал. Последними, к кому он подошёл, были Гермиона и Кэролин. Он на две секунды задержался над их котлом и пошёл к преподавательскому столу, ничего не сказав.
— Задание на следующее занятие, которое состоится в пятницу…
Снейп не успел продолжить фразу, потому что послышался взрыв, и добрую половину учеников окатило бледно-жёлтой жидкостью.
Зельевар вскочил со стула, на который только что успел присесть.
— Лонгботтом! Как я вижу, вы решили не нарушать традицию и в этом году? Получаете взыскание! Позже сообщу вам где, — он чуть успокоился, глядя на смертельно-бледного Лонгботтома, того и гляди готового грохнуться в обморок. — Все свободны!
Ученики оставляли котлы с основой, запихивая их в шкафчик, предварительно наложив на них заклинание консервации.
— Что-то сегодня он какой-то странный, — сообщил Рон Гарри, выходя из кабинета, — не снял ни одного балла с Гриффиндора.
— Скоро придёт в себя, — пообещал Гарри.
Сзади них шли Гермиона и Кэролин.
— Ну, как тебе наш профессор? — поинтересовалась Гермиона, и Рон с Гарри обернулись к ним.
— Он… суровый, — ответила Кэролин.
— Мягко сказано, — хмыкнул Рон. — Это он ещё не в форме.
Компанию догнали две девушки.
— Мы сегодня отлично поработали, Гарри, — сказала Джинни, обнимая парня за плечи и чмокая в щёку. — С Гриффиндора не снят ни один балл, такое следует отпраздновать!
— Это и странно, — заключил Гарри.
— Кэролин, — девушку окликнула Хлоя, и вся компания разом остановилась.
— Хлоя, привет! Ты отлично поработала, — улыбнулась Кэролин.
— И ты, — слизеринка улыбнулась в ответ, с интересом разглядывая гриффиндорцев.
Кэролин поняла её взгляд и стала представлять ей собравшимся:
— Это мои однокурсники: Гермиона, Рон, Гарри и… Джинни, — перечислила девушка. — А это — Хлоя.
— Мы знакомы уже, — мило улыбнулась Джинни и получила в ответ улыбку от слизеринки.
— Сейчас травология, ты ведь идёшь? — спросила Хлоя у неё.
— Мы все идём, — ответил за Джинни Гарри, но та его перебила:
— Я не иду, буду ходить только на основные занятия и пару курсов.
Джинни поцеловала Гарри в губы, отчего парень густо покраснел, а Хлоя тихо усмехнулась.
***
На травологии Спраут попросила достать тетради, и ученики, рассевшись в теплице где попало и где почище, стали неуклюже карябать перьями план на семестр. Рон, сидевший, как обычно, рядом с Гарри, толкнул его плечом и тихо спросил:
— Малфой тоже решил стать аврором, или чего он тут забыл?
Гарри пожал плечами: травологию посещали многие.
— Он влюбился в новенькую, — продолжил Рон, — всё время на неё пялится, бедная Паркинсон!
— Они никогда серьёзно не встречались, — вторглась в разговор Гермиона.
Рон лишь смерил её недовольным взглядом и замолчал.
Спраут тоже дала ребятам домашнее задание — конспект первых двух глав учебника.
— Это очень «мило» с её стороны — дать нам домашку, — съёрничал Рон, пряча пергамент в сумку. — Нам её хватит вполне уже на сегодня, чтобы не скучать весь вечер…
— Лишь бы полентяйничать, — бросила ему Гермиона, и они вместе с Кэролин направились к выходу из теплицы.
— Она невыносима! — констатировал Рон.
***
На обеде к Невиллу подскочила Луна и передала записку от Снейпа.
— Давай вместе прочитаем, — она обняла Невилла за плечи.
Тот скривился и аккуратно развернул сложенный пополам листок.
— О, нет, — Невилл ещё ниже опустил голову и плечи, — Филч!
— Кажется, у Снейпа, для учеников, Филч — высшая мера наказания, — усмехнулся Рон, слышавший беседу.
— Он опять заставит что-нибудь мыть и отскребать, — вздохнул Невилл.
— А ты как думал? — Рон посмотрел на Невилла, которого ещё крепче обняла Луна. — Садись с нами, Луна.
Лавгуд загадочно улыбнулась и втиснулась между Невиллом и Гермионой. Перед ней сразу же появилась пустая тарелка.
— Почему Джинни сидит за столом Слизерина? — удивилась Гермиона, глядя на Гарри.
Гарри пожал плечами.
— Она мне не нравится последнее время, — хмыкнул Рон, бросив быстрый взгляд на сестру.
***
Хлоя привела с собой на обед Джинни, и они вместе уселись с ней напротив Малфоя и Паркинсон. Последние округлили глаза, да и не только они.
— У нас пополнение? — уточнил Драко, глядя на Хлою.
— Джинни сегодня обедает с нами, — сказала Хлоя тоном, не терпящим возражений.
Драко пожал плечами и съехидничал, глядя на Джинни:
— Должно быть, тебя достал собственный братик?
— Не твоё дело, — ответила Джинни.
Паркинсон решила не комментировать происходящее.
Джинни о чём-то тихо переговаривалась с Хлоей, когда вдруг поймала на себе встревоженный взгляд Гарри, после чего резко отвернулась к своей новоиспечённой подруге, и они снова зашептались.
***
После обеда Гриффиндор отправился на Трансфигурацию.
Джинни появилась в кабинете последней и, заметив, что Гарри сидит с Роном, а Гермиона с новенькой, фыркнула. Она подсела к сидящему без пары Невиллу.
Минерва МакГонагалл появилась в классе незаметно и, завидев её, аудитория сразу же перестала болтать.
— Седьмой курс, — начала профессор, — как вы могли уже предположить, самый сложный. На нём мы будем теоретически проходить новый раздел трансфигурации — анимагию. Тот, кто хочет заняться этим разделом вплотную, прошу записаться на дополнительные занятия прямо сейчас, — МакГонагалл взмахнула палочкой, и в воздухе появился пергамент, который она направила к первой парте первого ряда. — А сейчас мы будем заниматься трансфигурацией сложных многосоставных предметов, таких, как арфа. В этот музыкальный инструмент мы будем превращать свитки. Если вы помните — это материал шестого курса, и я хочу, чтоб вы повторили его. Сначала я прошу одного человека выйти и написать на доске формулы и ступени превращения.
Все как по команде опустили головы. Вверх взметнулась только рука Гермионы Грейнджер, но к доске вызвали Гарри Поттера. Гарри с растерянным видом медленно встал со своего места и пошёл к доске, периодически оглядываясь на Гермиону с мольбой в глазах. Девушка, игнорируя его взгляд, повернулась к Джинни.
— Что с тобой такое происходит? — тихо спросила она.
Джинни усмехнулась и склонилась над пергаментом, ничего не ответив. Длинные рыжие волосы ниспадали прямо на парту и закрыли от Гермионы глаза подруги. Грейнджер отвернулась, пожав плечами, предварительно поймав на себе растерянный взгляд Невилла.
К концу занятия замученный Гарри, которого МакГонагалл заставила работать над своим свитком перед всем классом, наконец-то вспомнил (не без помощи Гермионы) теорию шестого курса. За пять минут до конца занятия замдиректора решила прочесть лекцию в целом о трансфигурации сложносоставных предметов. Как только прозвенел колокол, Джинни первая выбежала из кабинета. Гермиона, увидев это, быстро смахнула все свои вещи в сумку и поспешила за подругой с целью выяснить, что же всё-таки с ней происходит.
— Джинни? — староста поймала подругу за локоть в одном из коридоров.
Та резко обернулась.
— Лучше ничего не спрашивай, Гермиона, — тон девушки был угрожающим.
— Да что случилось? Почему ты так разговариваешь со мной? — недоумевала Гермиона. — Ещё утром всё было хорошо. Опять Гарри?
— И он, и ты, — со злостью ответила Джинни. — Зачем вы общаетесь с новенькой?
— Почему нам нельзя с ней общаться? А ты зачем общаешься с Хлоей? — стала защищаться Гермиона.
— Она клеится к Гарри! — возмутилась Джинни. — И он, кажется, не против!
— Брось, Джин, просто Кэролин хочет подружиться со своими одногруппниками.
— Чем я хуже неё? — крикнула Джинни, и многие ученики стали оглядываться на них. — Она страшная, а он ей улыбается, разговаривает с ней, не обращая на меня внимание! Я намного красивее её и я его девушка!
— Причём тут красота? — не поняла Гермиона.
— Как причём? — опешила Джинни. — Ты ведь уже не маленькая, Гермиона, должна понимать, что парни глазами любят.
Джинни сузила свои светло-карие глаза и победно ухмыльнулась, глядя на озадаченную Гермиону.
Гермиона, конечно, не считала себя красавицей, она никогда по-настоящему не встречалась с молодыми людьми, в отличие от Джинни, и у неё было намного меньше ухажёров, чем у её подруги. Хватило бы двух пальцев, чтобы пересчитать: с Виктором Крамом она всего-навсего танцевала на балу, а с Роном у них было всего несколько поцелуев: на опыт мало смахивает. Но она твёрдо могла сказать, что мужской пол привлекает не только красота, и была готова поспорить в этом с Джинни, возомнившей, что знает о мужчинах всё. Она задавалась не без оснований, подумала Грейнджер, на старших курсах рыжая стала весьма популярна у парней. Джинни злилась, что упускает Гарри, и Гермиона это понимала.
— Красота не имеет большого значения, Джин. Любят не только за красоту.
— Да ну? У тебя так много опыта, чтобы раскидываться такими заявлениями? — с сарказмом спросила Джинни. — Красота — вот, что важно. Сначала парни смотрят на девушку внешне, а потом уже, если она им понравится, стараются узнать её получше с другой стороны… Возразишь? Ты думаешь для них важнее всего ум?
Гермиона закусила губу. В чём-то Джинни была права, но она не могла себе позволить проиграть начавшийся спор. Это было не в ее правилах.
— Ум — не на последнем месте, Джинни.
— Бедная, бедная Гермиона, — Джинни сочувственно улыбнулась. — Ты должна изменить свою точку зрения, иначе останешься навсегда без пары. Ведь Рон ушёл от тебя?
На глаза Гермионы предательски навернулись слёзы.
— Он… он… Это наше общее решение, — выдавила из себя Гермиона.
— Кого ты пытаешься обмануть? — Джинни зло усмехнулась. — Тебе нужно больше внимания уделять своей внешности.
— Когда ты стала такой? — обиженно спросила Гермиона. — И почему общаешься со слизеринцами?
— Кажется, они лучше понимают меня, — ответила Джинни. — Предлагаю пари.
— Пари?
— С твоей стороны — ум, с моей — красота. Проверим на практике?
— Как? — не поняла Гермиона.
— Выберем парней и проверим на них наши теории. Принимаешь?
«Нет! — подумала Гермиона. — Что за бредовая идея?».
Но гордость и уязвлённое самолюбие ответили за неё:
— Да!
Вызов есть вызов, и гриффиндорская всезнайка не боялась сложностей.
— До вечера тогда, — кинула Джинни и быстро упорхнула в соседний коридор.
Гермиона в растерянных чувствах повернула в направлении гостиной Гриффиндора.
***
К вечеру уже многие знали о пари между Гермионой и Джинни. То, что Лаванда была на стороне Джинни, ещё больше подстегнуло Грейнджер выиграть его. Возле камина в гриффиндорской башне кроме самих спорщиц, собрались ещё Гарри, Рон, Кэролин, Лаванда с Парвати и Дин Томас, которые расселись на диваны и пол.
— Мне кажется, вы занимаетесь дурью, — сказал Рон, откупоривая парням бутылки со сливочным пивом, будто собираясь смотреть какое-то представление.
— Раз так, Рон, может, решишь наш спор? — обернулась к нему Гермиона.
Глаза девушки блестели каким-то мистическим огнём, отчего Рон поёжился.
— Ну же, кто из нас прав?
«Должно быть, это камин так отражается в её глазах», — успокоил себя Рон. Глядя на двух рассвирепевших девушек, он решил ответить, что обе правы.
— Умный ход, братец, — забавлялась Джинни. — А ты, Гарри, что думаешь?
— Я согласен с Роном, — для своей безопасности ответил гриффиндорец.
Все дружно засмеялись.
— Ещё бы, — усмехнулась Джинни.
— Не лезьте на рожон, — предупредила Гермиона парней. — Знать бы, что вы на самом деле думаете!
Но как она не старалась гипнотизировать взглядом двух друзей, пытаясь прочесть их мысли, видела лишь глупые улыбки на их лицах.
«Неплохо бы научиться легиллименции», — подумала Гермиона.
— Итак, пять человек, — громко сказала Джинни.
Они решили выбрать пятерых подопытных, чтобы разрешить свой спор.
— Кроме присутствующих, — быстро сказал Дин.
— А то мы не догадались, — съёрничала Джинни.
Все присутствующие парни с облегчением выдохнули. Как хорошо, что участь лабораторных крыс их миновала!
— Как насчёт младшекурсника, однокурсника, двоих преподавателей и…
— Филча! — перебил Джинни Рон, и все присутствующие засмеялись.
Джинни и Гермиона скривились.
— Это уже слишком, — фыркнула Джинни.
— Это интересно! Филч станет самым верным показателем, ведь он ко всем относится одинаково — всех терпеть не может! — защищался Рон, и многие его поддержали.
— Пусть будет Филч, — махнула рукой Гермиона. — Мне всё равно…
— Один есть, — усмехнулся Рон.
— Выбирай младшекурсника, — заявила Джинни Гермионе. — Только не с первого курса.
Гермиона не обратила внимание на её замечание и, немного подумав, сказала:
— Томас Булстроуд, брат Милисенты.
— Ты спятила, Гермиона? — кажется, Рону было всех веселее, он уже опустошил полбутылки и с удовольствием комментировал происходящее.
— Согласна, — подумала Джинни, — всего на два курса младше нас.
— Всего на два? Всего?! — не унимался Рон.
— Да заткнись ты, Рон, — порекомендовала ему Уизли. — Моя очередь. Однокурсник. Хм… Драко Малфой!
На лице Джинни появилась злорадная ухмылка.
Тут уже никто не остался равнодушным. Все дружно заулюлюкали. Гермиона знала, что это проигрышный вариант в её случае. Джинни сегодня сидела за столом Слизерина и, кажется, нашла общий язык с этим хорьком. Но она не могла не принять вызов, и, ничего не сказав, кивнула.
— Самое интересное начнётся сейчас, — хлопнула в ладоши Лаванда. — Преподаватели!
И они с Парвати на пару глупо захихикали. Гермионе даже захотелось бросить в них пустую бутылку из-под сливочного пива Рона.
«Преподаватели, — подумала Гермиона, — кто из преподавателей ценит больше всего умственные способности?.. Пожалуй, большинство, это же преподаватели, а значит, проблем не должно возникнуть. Но больше всего, пожалуй…».
— Профессор Люпин! — выпалила Гермиона.
Джинни сузила глаза:
— Снейп!
Слабонервные тихо вскрикнули, а Рон чуть не свалился с ручки дивана.
— С-снейп? — переспросила Гермиона, благополучно забывшая об этом преподавателе. — Как ты себе это представляешь?
— Разве он не преподаватель? Или ты сдаёшься? — позлорадствовала Джинни над растерянностью Гермионы.
— Нет, конечно! — с жаром воскликнула та.
— Ну, тогда по рукам.