Я впилась поцелуем в его рот, лаская его язык, наслаждаясь драконьим пламенем, охватившим меня. Я гладила его мускулистую грудь, затвердевшие соски.
Дыхание Дрейка стало прерывистым, когда я двинулась вниз, целуя выступавшую ключицу, затем грудь.
Мне мучительно хотелось стиснуть его в объятиях, целовать его, чувствовать его вкус, мое тело напряглось, словно готовясь к прыжку. Но стоять так долго было невозможно.
Я снова поцеловала его в губы, прикусила мочку, затем прорычала ему в ухо:
— В моих фантазиях есть длинная широкая кушетка, где я смогу заняться тобой в более комфортных условиях. Красная бархатная кушетка. С золотой бахромой.
— Вроде этой? — спросил он, хватая меня в объятия и разворачиваясь к длинному широкому красному бархатному дивану, усыпанному шелковыми подушками; в тени поблескивали золотые кисти. Он осторожно положил меня на кушетку, на миг застыл надо мной, пожирая глазами, которые приобрели темно-зеленый оттенок.
— То, что нужно, только ты снизу.
Он принялся шарить по джинсам, расстегивая пояс:
— Ты уверена, Эшлинг? Если мы начнем, то я не смогу остановиться. У драконов в обычае полностью овладевать своими супругами. Ты должна быть уверена, что хочешь именно этого.
Я медленно, чувственно потянулась, как сытая кошка. Это же была просто игра воображения, всего лишь сон, порожденный моим неудовлетворенным влечением к Дрейку. Разумеется, нет ничего плохого в том, чтобы немного заняться здоровым воображаемым сексом.
— Да, уверена.
Если существует мировой рекорд скорости по выпрыгиванию из тесных джинсов, я уверена, что Дрейк его побил. Секунду назад он стоял надо мной, опаляя мое тело зеленым огнем своих глаз; в следующее мгновение он уже лежал на кушетке, обнаженный, горящий от возбуждения.
— Я чую твое желание, — произнес он негромким голосом, который, казалось, ласкал меня. Затем опустил голову, чтобы поцеловать мой живот, ладони его скользнули вверх по моим бедрам, раздвигая их. — Я тоже хочу тебя, ты нужна мне. Ты моя супруга, Эшлинг, но не жди от меня снисхождения, потому что сегодня ночью ты по-настоящему станешь моей.
Меня охватил трепет, но не от страха, а от возбуждения. Дрейк поднял шелковую сорочку, обшитую тонкими кружевами, и принялся целовать мое тело. Его горячие губы прожигали насквозь мою кожу, они двигались все выше, пока он не обнажил мою грудь, и прикосновения его губ, словно клеймо, оставляли следы на моем теле. Язык его коснулся напряженного, ноющего соска, он потянул нежную плоть, слегка прикусив ее. Я изогнулась ему навстречу, забыв обо всем, кроме прикосновений его губ и рук, и мое тело просто истекало от молчаливых слез желания, когда я вонзала ногти в его крепкие мышцы, пытаясь притянуть его ближе, слиться с ним.
— Нет, — прошептал Дрейк, оторвавшись от меня. Я застонала, когда он начал ласкать мою грудь, его губы и руки разжигали мою страсть еще сильнее. — В первый раз я буду заниматься с тобой любовью как с супругой дракона. Потом мы можем делать это, как люди.
Я прижалась к нему, обхватив ногами его тело в отчаянном, безумном порыве:
— Какая разница, как это делать, — я просто хочу, чтобы ты вошел в меня, Дрейк. Хочу тебя сейчас же!
Он поднялся, сжал коленями мои ноги. Я удивленно уставилась на него, пораженная его красотой и мужественностью и озадаченная тем, что он собирается заниматься любовью, обхватив меня ногами. Он просунул под меня руку, приподнял и, раздвинув мне ноги, внезапно впился в меня поцелуем. Мне уже было знакомо его драконье пламя, которое изливалось в меня, когда мы целовались, но жар, порожденный этим интимным поцелуем, заставил меня буквально кричать от наслаждения. Огонь лизал мою чувствительную плоть, пока язык Дрейка скользил и извивался. У меня перехватило дыхание, я содрогалась в его руках. Но прежде чем я успела опомниться, он схватил две большие подушки из золотистого шелка, бросил меня на них лицом вниз и придавил к дивану своим твердым, горячим телом.
— Ты принадлежишь мне, Эшлинг, — произнес он, затем раздвинул мои ноги и вошел в меня, одновременно вцепившись зубами в мое плечо.
Дрейк припечатал меня к дивану, я была беспомощна и не могла пошевелиться под тяжестью его тела. Он двигался внутри меня; эти мощные толчки, казалось, пронзали насквозь. Напряжение, порожденное его первым прикосновением, нарастало; грудь моя, набухшая и чувствительная, терлась о жесткую обивку дивана. Я сделала слабую попытку пошевелиться, но услышала глубокое сердитое рычание и поняла, что Дрейк держит меня за плечо, чтобы не дать ускользнуть. Я не привыкла лежать как бревно, когда дело касается удовольствия, но сейчас я была слишком ошеломлена, чтобы протестовать. Казалось, Дрейк почувствовал сопротивление, потому что движения его стали более резкими, он принялся лизать мою шею и плечи, плоть его двигалась во мне быстрее и интенсивнее, Дрейк придавил меня, расплющил, наполнил собой, заставил перешагнуть границы доступного человеку наслаждения и вступить в царство огненного экстаза.
Когда я приблизилась к оргазму, который, как я знала, будет отличаться от всего, что я испытывала прежде, Дрейк немного перевернул меня на бок, вгрызся в мою ключицу и вошел в меня с такой силой, что подушки полетели на пол. Тело мое едва не разорвалось от жара и экстаза; я не замечала ожогов, которые, казалось, оставались на моей коже от поцелуев Дрейка. Его триумфальный крик прозвучал у меня в ушах, когда мы вместе горели в этом огне; на миг мне почудилось, что мы оба состоим из языков пламени, а не из плоти и крови.
Затем я на какое-то время впала в оцепенение, не уверенная, что хочу возвращаться с вершины безумия, куда Дрейк увлек меня. Однако в конце концов я вспомнила, как дышать, и мой мозг снова начал работать. Я открыла глаза и обнаружила, что лежу на Дрейке. Струйки пота, стекавшие по его груди, и прерывистое дыхание доказывали, что он побывал там же, где и я.
Я прижалась губами к его груди, затем соскользнула на диван, подхватив сорочку, валявшуюся на полу вместе с подушками.
Когда я надевала ее, Дрейк открыл глаза.
— Я действительно никогда не испытывала ничего подобного, — сказала я, наклоняясь и прикусывая его нижнюю губу. — Ты исполнил все самые невероятные фантазии, когда-либо возникавшие у меня. Спасибо, Дрейк.
Его лоб прорезала тонкая морщинка, когда он поднялся с кушетки, невероятно мужественный даже в таком расслабленном состоянии.
— Так всегда будет между нами. Ты моя супруга.
— По-моему, мне хватило на всю оставшуюся жизнь. Теперь понятно, зачем вам бессмертие; если для драконов такой секс — это нормально, будь вы смертными, вы бы поумирали от удовольствия. Мне, конечно, хочется остаться и воплотить еще какую-нибудь фантазию, но нужно дать мозгам отдохнуть, чтобы завтра соображать как следует. Если ты помнишь, мне надо заняться расследованием убийства. Вряд ли ты захочешь дать мне совет по поводу того, как найти убийцу мадам Довиль и человека, нарисовавшего круг.
— Сегодня ночью я ответил на три вопроса, и больше тебе не позволено спрашивать, — ответил Дрейк, притягивая меня к себе.
Я опять растаяла в его объятиях. Наши тела, казалось, были созданы друг для друга. Я чувствовала, что его желание разгорается вновь. Меня опалило пламя дракона, угрожая полностью поглотить, если я поддамся.
Затем Дрейк отстранился, отступив на несколько шагов; мне хотелось последовать за ним и потребовать еще одного сводящего с ума поцелуя, но он скользнул обратно в тень, в углу на мгновение блеснули его изумрудные глаза, а затем он растворился в ночи.
— Посмотри на круг, Эшлинг. В нем ответ, который ты ищешь.
Я проснулась; в ушах еще звучало эхо его мужественного, сексуального голоса, сердце бешено колотилось, словно я только что бегом взобралась на пятый этаж; поцелуи Дрейка еще горели у меня на губах, тело еще дрожало от наслаждения, потайные уголки моего тела еще чувствовали его прикосновения.
— Это был просто сон, — сказала я себе, изо всех сил пытаясь подавить желание вернуть его. — Очень, очень реалистичный эротический сон, но все же сон. И ничего более. Он не имеет никакого отношения к реальности. Это просто порождение твоего воспаленного мозга, занятого мыслями о сексе.
Голос мой прозвучал уверенно и успокаивающе в комнате, залитой серым утренним светом.
— Просто сон, — повторила я и спрятала голову под подушку, надеясь, что прохладная ткань прогонит воображаемое возбуждение.
Проснувшись через два часа, я обнаружила на себе незнакомую ночную сорочку — кремового цвета, с кружевами.
Могу дать небольшой совет тому, кто собирается вызывать демонов: не скупитесь на материалы. Пренебрегая качеством, вы рискуете наткнуться на младшего демона. Так сказать, второсортного.
Но я была вынуждена экономить. Когда на следующее утро я пришла в магазин Амели с инструкциями по вызову демонов, присланными Бет, я отказалась от наиболее дорогих ингредиентов и довольствовалась тем, что, по моему мнению, было не менее мощным, но намного более дешевым. Когда я вывалила покупки на прилавок, Амели озадаченно посмотрела на меня:
— Мел, дистиллированная вода, соль, пепел, компас, медный стержень. Медный? Вы уверены?
Я кивнула. Всем известно, что средневековые люди просто тащились от золота. Но если палочка внешне похожа на золотую, демон не догадается, что это фальшивка.
— Это не пепел мертвеца, — объяснила Амели, показывая мне ярлычок.
— Да, я знаю, но это же все равно пепел.
Она поджала губы, и взгляд ее остановился на бутылке с водой.
— Мне кажется, святая вода более эффективная.
— Но и более дорогая, — возразила я, заглядывая в листок с факсом. — Кстати, у вас не найдется «Книги священной магии Абрамелина Мага»? [11].Свою я оставила дома.
Амели молча взяла с полки небольшой томик и подала мне.
— Спасибо. Теперь все, — сказала я.
Прежде чем перейти к древнему кассовому аппарату, она несколько мгновений смотрела на меня.
— Надеюсь, вы понимаете, что делаете.
— Мы с вами обе понимаем, — прошептала я и улыбнулась во весь рот, отвечая на ее вопросительный взгляд.
Два часа спустя я мелом рисовала на ковре в своем номере круг диаметром примерно метр, позаботившись о том, чтобы оставить в нем разрыв. Я наконец поняла, что имел в виду Дрейк, когда допытывался, замкнут круг или нет.
— Жаль, что я только сейчас добралась до инструкции по вызову демонов, — бормотала я, посыпая круг солью против часовой стрелки. — Может быть, я бы поняла, пользовались тем кругом или нет. Так, хорошо. Все идет как надо. Посмотрим…
Прикусив губу, я принялась читать расплывчатый текст. Я попросила Бет скопировать главу одной книги, в которую заглядывала редко, потому что она являлась сборником рецептов по вызову различных демонов, а до сегодняшнего дня этот предмет представлял для меня чисто теоретический интерес.
— «Добавьте щепотку пепла мертвеца в ложку святой воды, тщательно перемешайте, подогрейте до готовности, охладите в случае необходимости. — Я хихикнула, потом снова углубилась в чтение, постукивая по бумаге кончиками пальцев. — Выведите двенадцать символов одного из князей демонов золотым пером, затем четыре символа демона, которого желаете вызвать, — пеплом ветки, лежавшей на могиле». Хм, придется обойтись медным стержнем для письма по воску и каким-то старым пеплом вместо золотого пера и праха умершего, но думаю, этого будет достаточно. Ну-с, к кому бы обратиться?
Я вытащила книгу, купленную у Амели, и нашла список князей демонов и их слуг, образовывавших легионы. Там были восемь демонов-повелителей (известных также как князья ада), каждый из которых обладал своими сильными и слабыми сторонами. Поскольку я вызывала демона в первый раз, я решила, что лучше будет обратиться к кому-нибудь попроще. Мой глаз зацепился за имя «Амаймон» [12].— он якобы обладал огненным, ядовитым дыханием.
— По-моему, как раз то, что надо для Дрейка, — сказала я, листая страницы в поисках списка подчиненных Амаймона. — Хм. «Эффриим: тот, кто ужасно дрожит». Ну, звучит не очень страшно. Однако надеюсь, что он сможет как следует запугать моего огнедышащего друга.
Я вывела символы демона-повелителя с помощью медного стержня, надеясь, что рисунок сойдет с ковра после мытья с мылом, затем пеплом нарисовала символы демона Эффриима.
— Ну все, представление начинается, — пробормотала я, готовясь замкнуть круг.
В инструкции говорилось, что круг нужно было обязательно замкнуть по науке… то есть кровью. Я взяла иголку из гостиничного швейного набора и уколола кончик пальца, затем соединила линии пятном крови.
В ту секунду, когда кровь капнула на ковер, воздух внутри круга задрожал. У меня при виде этого волосы встали дыбом. Гудение, похожее на звук, издаваемый трансформатором, звучало настолько угрожающе, что я уже собралась стереть меловые линии, чтобы уничтожить сделанное, но вспомнила Дрейка, инспектора Пруста, Бет и даже дядю Дэмиена и поняла, что должна продолжать.
Встав рядом с кругом, я с помощью компаса определила стороны света, чтобы обратиться к каждой из них. Сначала я повернулась лицом на восток. В книге говорилось, что надо изобразить защитный знак, но я понятия не имела, что это такое, поэтому просто сделала жест мира.
— Страж восточных врат, я призываю тебя охранять этот круг. — Повернувшись на юг, я изобразила рукой тот же символ и произнесла нужные слова: — Страж южных врат, я призываю тебя охранять этот круг.
Я повторила то же самое, глядя на север и на запад, закончив словами, которые должны были призвать ко мне демона:
— Заклинаю тебя, Эффриим, именем твоего повелителя Амаймона, называемого также владыкой огня, создателем ядов, явись сейчас передо мной, не порождая шума и не наводя ужаса. Призываю тебя, Эффриим, чтобы ты правдиво ответил на вопросы, которые я хочу задать тебе. Приказываю тебе, Эффриим, подчиняться моей воле и отдаться мне во власть. Подчинись моей руке, моей крови, моему голосу!
В воздухе засверкали голубые искры, раздался треск, затем из круга пошел плотный черный дым, явно ядовитый. Я отползла к окну, задыхаясь и кашляя, Распахнула форточку и высунулась на улицу, чтобы полной грудью вдохнуть чистый воздух. Над головой у меня плыли струйки черного дыма; утренний ветерок, прилетевший с Сены, постепенно уносил их. Я выплюнула остатки адской копоти и, отгоняя черные клубы рукой, обернулась, чтобы посмотреть на своего демона.
В меловом круге сидела черная собака. Большая лохматая черная собака. Из тех, что пускают слюни.
— Собака? — изумленно протянула я, безвольно опустившись на пол у окна. — Я вызвала собаку?
— Я не просто собака! — рявкнуло животное; мелькнул розовый язык. До меня дошло, что слова слетели с его черных губ, и я выпучила глаза. — Ты что, ослепла? Я ньюфаундленд! Мы считаемся королями среди собак!
Собака говорит со мной?!
— Э-э-э… ты ньюф? Ты ньюф-демон? Демон раздраженно фыркнул и полизал лапу.
— Мы предпочитаем, чтобы нас называли ньюфаундлендами, если ты не против.
Я вызвала аристократичного демона-ньюфа? Я покачала головой. Что-то здесь было не так.
— Демон, как твое имя?
— Джим, — грубо ответил он.
Я на секунду прикрыла глаза. Отлично. Я рисковала спасением своей души, чтобы призвать демона, а получила ньюфа по имени Джим.
— Джим? Джим, и все?
— Ну, полностью Эффриим, но я предпочитаю «Джим». Эффриим — как-то не по-мужски звучит.
Я кивнула. Ну а что мне оставалось делать? Спорить с ним?
Джим. У меня появился адский пес по имени Джим. Я глянула на присланные Бет листки. Может, она пропустила какую-то страницу и я чего-то не сделала?
— Убогое место, — заметил Джим, оглядывая номер, и губы его презрительно скривились. — Ты что, нищенка, что ли?
— Это трехзвездочный отель, а что касается моего материального положения… это не твое дело, — рассеянно произнесла я, шурша страницами. Вроде бы я все сделала правильно… только, наверное, зря экономила на ингредиентах. — Ты уверен, что ты демон? Ты слуга князя ада Амаймона?