— Не совсем, — ответил Мерфи и взял свой рюкзак.
Я вышла из джипа и ничком повалилась на землю.
— Что с тобой? — подскочил ко мне Мерфи.
— Ноги затекли.
— Зря мы не остановились и не перекусили по дороге.
— Я и не заметила. — Я потеряла интерес к еде, когда мне стало не о ком заботиться, кроме себя самой.
Мерфи помог мне встать, но не отпустил мою руку.
— Хочешь отдать богу душу, дорогуша?
Он не спускал с меня взгляда серо-голубых глаз. Не будь я настороже, он выведал бы все мои тайны, а среди них были такие, к которым я не хотела возвращаться.
— Ты заговорил стихами? — беззаботно сказала я, высвобождая руку. — Прошу, прекрати.
— Только если ты станешь налегать на еду.
— Я и раньше забывала поесть, и все было нормально. Сама не знаю, как так вышло.
— Это все жара.
— Нет, это не жара. Ты попробуй поживи в Новом Орлеане.
— А по выговору и не скажешь, что ты из Нового Орлеана.
— То есть если ты говоришь так, словно ты откуда-то родом, значит, ты оттуда и есть?
— Твоя правда. Но голод, помноженный на всплеск адреналина от погони со стрельбой, мог привести к головокружению и обмороку.
— Ну теперь-то я буду как огурчик.
— О чем это ты?
— Мы оторвались от преследователей. Так что больше никаких погонь со стрельбой.
— Твои слова да богу в уши, — проворчал Мерфи.
— В каком это смысле?
— Как только сунемся туда, — Мерфи указал на деревья, — откроется сезон охоты.
— Да ты шутишь.
— А ты думаешь, почему никто не согласился стать твоим проводником?
— Потому что никто не знал, где обитает бокор?
Мерфи покачал головой, и блеснувшая в его ухе серьга стала оранжевой в свете заходящего солнца.
— Местные жители лучше всех знают дорогу сюда. Они называют эту гору Montagne sans retour. Невозвратной горой.
— А почему они ее так называют?
— Потому что люди имеют нехорошую привычку пропадать, отправляясь на поиски Мезаро.
Это звучало не очень-то хорошо, но я отказывалась бояться слухов и имен. Тем не менее я с опаской посмотрела на окрашивающиеся черным тени.
— Наверное, нам лучше прекратить произносить это имя.
— Почему?
— Он — бокор, колдун. Когда мы произносим его имя вслух, то позволяем ему видеть и, может быть, слышать нас. Он узнает о нашем приближении задолго до нашего появления.
— Да уж.
— Как еще объяснить исчезновение людей?
— Даже и не знаю. — Мерфи развел руками. — Вдруг это большие злые охранники избавляются от нарушителей?
— Может быть.
Но я сомневалась в этом, ведь как только Мерфи упомянул имя бокора, я ощутила на себе чей-то взгляд. Как там говорится: если вы параноик, это вовсе не значит, что за вами не следят.
Глава 7
Ночь накрыла нас прохладным бархатным покрывалом. Я никогда не спала под открытым небом. Мне и теперь не спалось. Несмотря на изнеможение, забвение никак не наступало.
Мерфи не испытывал подобных трудностей. После того как мы разделили холодные бутерброды и теплую воду — о костре в такую жару и речи быть не могло, — он завернулся в спальный мешок и с тех пор не произнес ни слова. По крайней мере он не храпел.
Я плохо сплю, с тех пор как несколько лет назад потеряла все. Всякий раз, закрывая глаза, я вижу дочь такой, какой видела ее в последний раз.
В гробу. Ни одна мать не должна видеть подобного.
Может, посчитать звезды? Их, вероятно, триллион. Если не вырублюсь со скуки, присваивая им номера, меня уже ничто не усыпит.
Я досчитала до восьмисот десяти, когда шорох листьев заставил меня напрячься и сбиться со счета.
Задержав дыхание, я прислушалась и принялась выжидать. Потом выждала еще немного. Только я начала расслабляться, решив, что ничего не слышала, а если и слышала, то всего лишь змею или грызуна, как звук повторился. В этот раз ближе. Кто-то гораздо крупнее грызуна и намного тяжелее змеи.
Мой нож валялся рядом на земле, а всего в полуметре от меня лежало ружье Мерфи. Еще у него где-то имелся пистолет. Я видела, как мой проводник выудил его из огромного кармана своих мешковатых штанов, после чего мне стало интересно, что еще он в них хранит.
Слишком часто и слишком восторженно я размышляла о содержимом штанов Мерфи. Жаль, что мне довелось увидеть его задницу.
Ну не так уж сильно я жалела. Девушка имеет право помечтать.
Шорох не прекращался. Тихий и осторожный, он исходил с другой стороны лагеря. У меня возникло сильное желание обернуться и посмотреть, вот только я сомневалась, что сумею что-либо разглядеть. На небе тускло сиял серп луны, так что, несмотря на триллион звезд, света было совсем немного.
Тем не менее я перебирала пальцами по земле, пока не накрыла рукой ружье. Потом подтянула его к себе, вздрогнув, когда металл заскреб по грунту.
Спящий красавец так и не проснулся. Тоже мне защитничек.
Другой рукой я осторожно взяла фонарик, который захватила на случай, если бы посреди ночи мне приспичило совершить набег на уличное биде. Однако учитывая раздающийся оттуда шорох, лучше потерпеть до утра.
Я медленно повернула голову, как раз когда в ночи раздался едва различимый грохот. Отдаленный раскат грома? Или рычание находящегося поблизости хищника?
Учитывая количество звезд на ясном ночном небе, я была почти уверена, что попала в беду.
Я включила фонарик. Ярко-желтый луч, заскользив по деревьям и растительности, высветил пару глаз.
— Черт! — воскликнула я и села, неловко вертя в руках ружье. На самом деле я не ожидала кого-либо увидеть!
— Какого?..
Мерфи наконец-то проснулся, но у меня не было времени на объяснения. Кусты зашевелились, тот, кто в них скрывался, припал к земле и, не моргая, подполз ближе. Я выронила фонарик, и яркий свет залил землю.
Последовал стремительный бросок, хрустнули ветки, посыпались камни. Хоть я и понимала, что поступаю глупо, все равно выстрелила.
Хлопок был до неприличия громким, а повисшая после него тишина — еще оглушительнее.
— Какого черта? — Мерфи вырвал у меня ружье.
Я, пошатываясь, встала на ноги. До меня дошло, что стоя проще уберечь горло.
— Там… Там… — Похоже, я только и могла что тыкать пальцем и повторяться.
Мерфи сразу понял, что я хотела сказать, и, вскинув ружье на плечо, повернулся лицом к опасности. Меня поразили его скорость, проворство и смелость, когда он крадучись зашагал к тени деревьев.
Я ожидала, что оттуда вырвется кто-то большой и свирепый. Кто-то до крайности разъяренный моим выстрелом.
Ничего не произошло. Возможно, я пристрелила зверюгу.
Подхватив с земли фонарик, я поспешила вслед за Мерфи.
— Оставайся на месте, — приказал он.
Не послушавшись, я посветила туда, где видела глаза. Мерфи протянул руку и раздвинул листву.
Я взвизгнула. Колеблющийся свет фонарика выхватил из тьмы траву, грязь, деревья и ничего больше.
Мерфи бросил на меня недовольный взгляд.
— Уверена, что тебе не приснился кошмар?
— Я еще не спала, чего не скажешь о тебе.
— Вообще-то ночью полагается спать.
— Ты должен был меня сторожить.
— Не припомню, чтобы охрана входила в договор. Я веду тебя к бокору.
— Ты не сможешь отвести меня к нему, если я умру!
Вообще-то мог бы, но это было бы как-то жутко.
— Я проснулся, — проворчал он.
— После того как я обо всем позаботилась.
Мерфи по-прежнему хмуро глядел в темноту.
— Уверена, что тебе не померещилось?
Я всмотрелась в кромешную тьму, осветила фонариком землю. Ни крови, ни отпечатков лап. Черт. Может, и правда померещилось.
Хотя вряд ли.
— Не стоит стрелять в людей, — сказал Мерфи. — Наживешь неприятности, особенно если попадешь в цель.
— Кто говорил о людях?
— А кто еще мог к нам подкрадываться?
— Кто-то рычащий со сверкающими глазами: желтыми или зелеными — в темноте трудно различить. Примерно вот такого роста. — Я поместила руку на уровне талии.
Мерфи уставился на меня как на сумасшедшую.
— Думаешь, ты видела зверя?
— Не думаю, а знаю. Я не спятила. — За эти дни. — И мне не померещилось.
Покачав головой, он вернулся к спальному мешку, а ружье положил рядом.
Я последовала за ним.
— Не станешь нас охранять?
— От кого?
— Ну… от… — Я нахмурилась.
— Вот именно. — Он подложил сцепленные руки под голову и закрыл глаза.
— Волка?
Его губы дрогнули, но глаза остались закрытыми.
— На Гаити?
Волки обычно обитают в местах с более прохладным климатом. Если только они не оборотни.
Я снова взглянула на деревья. Если бы там находился оборотень, он бросился бы на меня, а не умчался прочь. Такие они весельчаки.
Я повернулась обратно.
— Ягуара?
— Нет.
— Пумы. Леопарда. Койота.
— Не здесь.
— А кто здесь обитает?
Мерфи открыл один глаз.
— Фламинго частенько встречаются.
— Это не фламинго.
А если вдруг он, то очень-очень большой. На самом деле в этом новом мире, который я обнаружила несколько месяцев назад, такое возможно. И все же, неважно до каких огромных размеров вырастали фламинго, они вряд ли умели рычать.
— Кто-нибудь покрытый мехом? — надавила я.
— Почти всех диких животных истребили несколько веков назад, но даже до этого на Гаити не водились крупные млекопитающие.
Все так говорят. А потом смерти, трупы, оборотни.
Взять, к примеру, Новый Орлеан — город, в котором волки вымерли около столетия назад. И на тебе сюрприз. Несколько там все-таки водилось, но только когда всходила луна.
Однако, вопреки расхожей легенде, тамошний оборотень оказался лу-гару и был обречен бегать в волчьем обличье не под полной луной, а под ущербной. Число массовых убийств возросло вдвое, поскольку данная фаза бывает как при растущей, так и при убывающей луне.
По словам Эдварда, оборотни эволюционировали: применяя различную магию, множились, становились сильнее и смертоноснее. Возможно, здешние начали практиковать вуду.
— Ложись спать, — проворчал Мерфи. — Сейчас тут только ты, я и наши спальники.
Мой взгляд приковали возвышавшиеся над нами горы.
Почему-то я в этом сомневалась.
Глава 8
Той ночью мне так и не удалось заснуть. Да и как я могла?
Я улеглась, предварительно пододвинув спальный мешок вплотную к Мерфи. Не потому, что хотела быть к нему поближе. Просто меня внезапно потянуло к его ружью.
Как только солнце выглянуло из-за горизонта, Мерфи проснулся.
— Нужно поторапливаться. — Несмотря на имидж беспечного бездельника, постоянно ошивающегося на пляже, парень отличался изрядным трудолюбием. — Чем раньше затеряемся в горах, тем проще будет оставаться впереди тех, кто нас преследует.
— Я думала, мы от них оторвались.
— Может, да, а может, и нет. Лучше убраться отсюда прежде, чем узнаем наверняка, oui?
— Oui, — ответила я и нахмурилась. — Мне казалось, ты определился с национальностью.
— Так и есть, — произнес он с ирландским акцентом.
Чем дольше я находилась в обществе Мерфи, тем больше любопытства он вызывал, что, вероятно, было не так уж хорошо, учитывая, как долго я воздерживалась. Вместо того чтобы плотно сворачивать спальный мешок и закреплять его на рюкзаке, я наблюдала за движениями Мерфи. Меня завораживали его высокая гибкая фигура и то, как искрилась на солнце серьга и золотились пряди его волос.
Вплетенные в волосы перья во сне спутались, и эта картинка породила в моем воображении сотни других. Мускулистые руки напрягались, пока Мерфи наполнял рюкзак, а длинные проворные пальцы заставляли меня дрожать, несмотря на жаркое утро. Понравилось бы мне, если бы он провел серебряным кольцом, которое носил на большом пальце, по моему телу?
Чертовски понравилось бы.
С трудом оторвавшись от созерцания наклонившегося Девона Мерфи, я занялась делом. Нечего мечтать об этом мужчине. Нечего мечтать о любом мужчине. Секс был частью той жизни, которая осталась позади.
Тогда почему я непрестанно о нем думала?
— Готова? — спросил Мерфи.
Нагрузив рюкзаки, мы отведали изысканные зерновые батончики и запили их восхитительно теплой водой.
— Оставишь его там? — Я кивнула подбородком в сторону джипа.
— Не могу придумать, как взять его с собой.
На мой взгляд, брошенная машина, словно большая стрелка, указывала, куда мы направились.
— Это перекресток, — сказал Мерфи уже серьезнее. — Уверен, ты понимаешь, что это значит.
Я кивнула в знак того, что понимаю.
Перекрестки и кладбища считались средоточием черной магии. Ни один уважающий себя гаитянин и близко не подойдет к этому месту.
Мы с Мерфи безостановочно поднимались по склону. У меня ныли ноги, а из-за тропической жары пот стекал из-под кепки с эмблемой «Нью-Орлеан Сэйнтс» на дорогущие новенькие туристические ботинки.
Почти всю лесистую местность на Гаити расчистили под сельскохозяйственные угодья, которые впоследствии засеивали так часто и нещадно, что почва истощилась. Однако здесь ничто на это не указывало. Чем выше мы поднимались над уровнем моря, тем плотнее росли деревья. Некоторые участки настолько заросли, что Мерфи пришлось прорубать путь мачете.
К полудню я совсем перестала ориентироваться. Солнце могло бы помочь, но сквозь густой полог листвы проникали лишь редкие вспышки света. По моим подсчетам, мы отдалились от утеса на несколько километров.
— Откуда ты знаешь, куда идти? — спросила я.
— Не думаешь же ты, что я подрядился бы в проводники, если бы не знал свое дело?
Я полагала, за деньги Мерфи сделает что угодно. Интересно почему? Он получил образование… где-то. Явно имел склонность к языкам. Если бы снял перья и бусы, мог бы работать в ООН. Ну и почему он здесь?
— А почему бы и нет? — спросил Мерфи.
Ой. Кажется, я высказала последнюю мысль вслух.
— Ты живешь в лачуге над таверной, прорубаешь путь на гору, увиливаешь от кредиторов и уклоняешься от пуль. Ты заслуживаешь большего.
Он глянул через плечо.
— По-моему, и так довольно захватывающе.
— Ищешь острых ощущений?
— Кое-что да, ищу, — пробормотал он.
Во второй половине дня жара, скорость передвижения и на удивление вездесущие джунгли свели разговоры к минимуму. В преддверии сумерек я учуяла запах воды.
Поначалу я подумала, что это сводящий с ума аромат Мерфи в сочетании с моей неутолимой жаждой. Мы пили регулярно, но понемногу. Для такого путешествия воды не напасешься.
Когда я осознала, что запах и правда исходил откуда-то неподалеку, а не от Мерфи… Слава богу. А то я уже начала воображать, как лижу кожу Мерфи и ощущаю вкус кристально-чистой воды. Теперь мне приходилось бороться с желанием толкнуть его на землю и пробежать по его спине.
В последний раз взмахнув мачете, он могучим ударом разрубил лианы, и перед нами открылся уединенный пруд, окруженный папоротниками. Тихо плескалась о берега вода, воздух был напоен влагой, веяло приятной прохладой. Я снова призадумалась, уж не наткнулись ли мы на затерянное место.
Я сделала несколько поспешных шагов к воде. Мерфи выбросил руку вперед, чтобы меня остановить.
— Убери ее или умрешь, — выкрикнула я.
— Там могут водиться змеи.
— У меня живет ручной питон. Змеи не проблема.
Мерфи очень медленно моргнул, чем лишь подчеркнул длину черных ресниц.
— Кто у тебя живет?
Полагаю, непосвященному это показалось странным.
— Я жрица вуду. Мне нужна змея.
— Как скажешь.
Вообще-то, змея мне была не нужна. Я сама захотела ее завести.
Лазаря не назовешь приятным, однако после предательства мужа и смерти дочери все умильное меня раздражало. В то время идея завести змею в качестве компаньона показалась мне удачной. Лазарь был верным и редко писал на ковер.
— Будь осторожна у воды. — Мерфи убрал руку.
— На Гаити не водятся ядовитые змеи.
— Так говорят. — Мерфи не выглядел убежденным.