— А, вот и наша спящая красавица, — прошипела Марго, указывая на Линду. — Как же вы могли? У вас что — нет ни капельки гордости или вам на все наплевать? Вы даже не подумали, что здесь Фэй!
— Сейчас же прекрати! — вмешался Майкл. — Я только что объяснил тебе…
— А я не верю тебе, папа, не верю!
— Это уже твоя проблема! Я не лгал и не обманывал вас.
— Может быть, раньше и не лгал, но с той поры как тебя подцепила эта сука…
Майкл кинулся к дочери, и Линда решила, что он сейчас ударит Марго. К счастью, Майкл только схватил ту за плечи и хорошенько встряхнул.
— А ну-ка сядь! Я тебе скажу кое-что…
— Я не желаю ничего знать! — истерично завопила Марго. — Это не твои слова, ты все повторяешь за этой женщиной. Как же ты можешь с ней спать, вот так прямо здесь, в нашем доме?
Майкл побелел от ярости. Было видно, как ему трудно сдержаться и не заорать на дочь.
— Линда никогда ничего плохого не говорила мне о тебе. Насколько мне известно, вы с ней и виделись-то пару раз. А теперь скажи мне, ты и Бренда выясняли с Линдой отношения? — Марго сосредоточенно молчала, покусывая мизинец. — Дорогая, ты беседовала с этой истеричкой? — повернулся к Линде Майкл.
Линда видела, что его просто трясет от злости. Эта жуткая сцена, участницей и причиной которой она была, разыгрывалась, как в плохом кино. Она посмотрела Майклу в глаза.
— Да, было дело.
— Когда? Скажи мне!
— Послушай, это неважно.
— Неважно? Да как же это можно? Вы там собрались втихаря, все обсудили, решили, а я, выходит, ни при чем? Черт возьми! Я ничего не знаю и, как дурной муж из анекдота, узнаю все последним.
— Папочка, дорогой, у нас все было хорошо, пока эта женщина не появилась в твоей жизни.
— При чем тут Линда? Ты ведешь себя так, как не ведет обычная базарная торговка.
— Пожалуйста, прекратите! Я очень, очень прошу! — закричала Линда, чувствуя, что ей плохо. У нее закружилась голова, и она судорожно схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Майкл и Марго замолчали. — Пожалуйста, Майкл, позволь мне уйти. Я не могу… честное слово не могу… — Она не закончила фразу, потому что ничего уже не соображала.
— Линда, нам надо поговорить, — сказал Майкл, взяв ее за руку. — Марго, ты куда?
Та была уже у двери, и отец бросился за ней, но она выскочила на улицу.
Линда слышала, как он громко звал ее, но по шуму мотора и скрипу гравия на дорожке она поняла — Марго уехала.
Линда хотела подойти к окну, но ноги отказали, и она опустилась на стул.
Я не вынесу этого! — подумала она и уронила голову на руки.
Вдруг чья-то ладошка легла на ее плечо, Линда вздрогнула и обернулась.
Перед ней стояла перепуганная малышка. По ее щекам катились слезы, оставляя влажные следы. Она бросилась на шею Линде, сотрясаясь от рыданий и всхлипывая.
20
Малышка Фэй сидела в доме на ступеньках и ждала. Она слышала, как вернулся отец. Один. Свет не зажегся, и не раздавалось ни звука.
Она понимала, что отцу сейчас очень плохо, раз он опять сидит один в темноте. Как она волновалась за него!
Девочка спустилась на одну ступеньку, пытаясь придумать, что же делать, затаила дыхание, прислушалась. Ну хоть как-то узнать, что там делает отец…
Тишина и темнота. Фэй решила все-таки пойти и посмотреть. Она уже занесла ногу над следующей ступенькой, как вдруг:
— Фэй! — свистящий шепот брата.
Девочка так и подпрыгнула от неожиданности.
— Тсссс! — прошипела она, приложив палец к губам.
— Что происходит?
— Я не знаю. Хочу разведать…
— Это ты плохо придумала, — предостерег ее Брайан, — отец не любит, когда за ним подглядывают.
Но Фэй махнула рукой и тихонько двинулась к двери. Ей все надо выяснить, а то она так разволновалась, что, пожалуй, и не уснет.
Девочка решила проскользнуть в комнату незаметно, чтобы только взглянуть на отца. Важно знать, злится он или печалится. В любом случае беспокоить его нельзя — отцу лучше побыть одному. Конечно, он говорил ей, что можно обращаться к нему когда угодно, если возникнут какие-то проблемы или вопросы, вот как сейчас, например. Она так волнуется, что готова зареветь, но, пока не узнает, что происходит, плакать не решится.
Фэй очень, очень хотелось, чтобы Линда вернулась, она боялась, что та больше не переступит порога их дома. Винить Линду в этом нельзя — от семьи Хэнксов у той только одни неприятности. Сначала ее обижал отец, пока не разобрался и не стал относиться с уважением. А уж Марго… Сестричка так напакостила всем, что и не знаешь, как теперь быть. В общем, только она и Брайан любят Линду с самого начала, а с отцом ничего не знаешь наверняка — то у него одно, то другое. Хорошо бы попросить его ответить на несколько вопросов. Надо же в конце концов разобраться во всей этой путанице.
Девочка встала в дверях комнаты. За окном еще горели рождественские огни, и только они освещали помещение. Отец сидел за столом спиной к ней. Фэй остановилась в нерешительности. А вдруг он плачет, как когда-то плакал по маме? Она не хочет быть свидетелем его печали и слабости, вряд ли отцу это понравится…
Словно почувствовав ее присутствие, Майкл повернулся и увидел силуэт дочки в раскрытых дверях.
— Это ты, птичка? Уже очень поздно, что ты здесь делаешь? — спросил он.
Отец не сердился, но, видно, сейчас хотел побыть один. Нет, она должна задать ему один вопрос. Пусть он ответит, и она сейчас же уйдет.
— Скажи, разве Линда похожа на Барбару?
Барбара для нее всегда была неким существом женского пола, которое активно проявляло интерес к отцу и, как называли это подружки, «бегала» за ним, прибегая к различным уловкам, чтобы добиться его расположения. Фэй знала, что отец пару раз встречался с этой женщиной, но больше не захотел иметь с ней дело. «Недостойна серьезного» — так кто-то отозвался о Барбаре.
— Что-что? — переспросил Майкл.
— Я хочу знать, похожа ли миссис Форд на Барбару?
— Что-то я тебя не понимаю.
Майкл нахмурился. Фэй в темноте не видела этого, но поняла по наступившей паузе, что подобная тишина сопровождается нахмуренными бровями. Значит, она выбрала не тот вопрос и надо было начинать совсем по-другому. Но отступать поздно.
— Ну такая: сегодня есть, а завтра — нет. — Отец молчал. — Майкл… — начала было девочка, но осеклась. С голосом случилось то же, что тогда у Линды: он ее не слушался. В носу защипало — она сейчас заплачет, хотя и силится не допустить этого.
— Иди сюда, маленькая, — позвал отец. Дважды просить не пришлось. Она кинулась к нему бегом. — Дурочка ты моя… — Он посадил ее на колени.
Но ей нужен ответ, а не утешения. Пусть видит, что она плачет.
— Тебе больше не нравится Линда? Ведь она совсем не такая, как Барбара, а ты…
— Не плачь, глупенькая.
— Я не… могу… уже… остановиться…
— Послушай меня. — Майкл отвел мокрые ладошки Фэй от ее заплаканных глаз.
— Ста… стараюсь…
— Я открою тебе один секрет, только дай слово, что успокоишься.
— Секрет?
— Да. Страшную тайну. Мне не просто нравится Линда. Я люблю ее, ты понимаешь? Она мне очень дорога, Фэй, и я хочу, чтобы она жила с нами.
— А Марго? — всхлипнула Фэй.
— Что Марго… Я говорил ей, но она не верит.
— Почему она такая злая?
— Не надо так говорить, у твоей сестры трудный возраст.
— Знаешь, я тоже люблю Линду. — «Как родную мать», чуть было не добавила девочка, но побоялась, что отцу это может быть неприятно. — А она не может жить у нас? — «У нас бы тогда была настоящая семья» — еще одна тайная ее мысль.
— Нет, дорогая, сейчас не получается.
— Почему?
На этот вопрос Фэй не получила ответа. За окном зашуршал гравий, подъехала машина. Майкл вышел на веранду, включил свет. Он рассчитывал, что это вернулась Марго, но оказалось — дядя Пэтрик. Тот вылез из машины и решительно направился к дому.
Майкл взглянул на дочку и показал ей жестом, чтобы она шла к себе в комнату.
Девочка вздохнула. Ей так не хотелось уходить.
— Давай, давай, уже поздно, — поторопил ее отец.
Он не сердился, но ясно: не послушаться нельзя.
Фэй задержалась, насколько это было возможно, надеясь услышать хоть что-нибудь и потом обсудить это с братом наверху. Впервые Брайан интересовался тем, что происходит в семье, забыв на время о своих пластинках и записях.
Дядя Пэтрик вошел в комнату мрачный как туча. Он явно был не в духе.
— Я хочу знать только одно, черт возьми, — устало произнес он, — что тут у вас происходит?
Фэй тихонько, как мышка, поднялась по ступенькам. Странно, но ей хотелось бы знать то же самое.
«Твоя жена виновата в том, что происходит. Твоя настырная, ревнивая Бренда, которая не может пережить моих отношений с Линдой, потому что я не хочу…» Господи, как Майклу хотелось сказать брату именно это. Высказаться раз и навсегда…
Но он не стал этого делать. Ради Линды он старался не выказать гнев, обуздать свой характер. Надо держать себя в руках и не падать духом, когда опускаются руки и ты не знаешь, что делать. А впереди еще ночь, бессонная, одинокая, которую надо пережить, чтобы завтра начать действовать.
А с братом лучше не вступать в открытый конфликт. Ну что он ему скажет — твоя жена бесится, потому что ревнует меня?
Майкл вздохнул и устало сел к столу.
— Хочешь выпить что-нибудь? — спросил он, стараясь не выдавать голосом раздражения.
— Нет. Я пришел сюда не для того, чтобы пить. Я хочу…
— Марго у тебя? — оборвал его Майкл, надеясь, что она у брата.
— Конечно. Где же еще она может быть?
Действительно, где? Дорогая тетушка Бренда всегда готова поддержать ее, подумал Майкл.
— Так что же случилось? — спросил брат, присаживаясь рядом с Майклом. — Девочка застукала вас за этим делом?
— Она так сказала тебе?
— Послушай, дорогой, Марго рыдает у меня дома, а ты приводишь домой женщин. Славно.
— Это Линда.
— Она еще здесь?
— Нет, я отвез ее домой. Я хотел, чтобы Линда осталась, но она не согласилась. Для нее этот скандал был последней каплей.
— Ты думаешь, только для нее?
— Того, на что ты намекаешь, здесь не было. Марго тоже так решила, но это не так.
И твоя женушка так думает и заставляет девочку верить в это. Майкл встал и нервно заходил по кухне. Неожиданно он понял, что надо делать. Брат был на его стороне — оставалось попробовать искоренить зло.
— Майкл, ты куда?
— Я иду за моей дочерью, скажи детям, что я скоро приду. А ты побудь тут, пожалуйста.
Бренда открыла ему дверь, но встала на пороге, словно решая: впускать или нет. Она застыла перед ним в короткой обтягивающей черной юбке, подбоченясь и щуря свои бесстыдные насмешливые глаза. Пауза явно затягивалась.
— Ну? — нараспев произнесла она. — Я не ожидала, что ты сегодня явишься сюда.
— Где Марго?
Майкл рукой отстранил Бренду и вошел в дом. Она с силой захлопнула входную дверь; демонстративно постукивая высокими каблуками и покачивая бедрами, прошла в комнату и встала у камина, с интересом наблюдая за ним. В ее взгляде читалось плохо скрытое торжество. Она отплатила ему за то, что он отверг ее. Бренда, конечно, привлекательная штучка, ничего не скажешь, но в ее красоте есть что-то очень хищное, злое. Попробуй, попадись такой в лапы! Если бы он был полным дураком и клюнул на ее удочку, то сейчас она бы вила из него веревки, а он и пикнуть не смел. Для этой женщины не существует никаких моральных запретов, она словно танк движется к своей цели.
— Майкл, — вкрадчивым голосом начала Бренда, — я не считаю, что тебе надо выяснять отношения с девочкой именно сейчас…
— Помолчи-ка, голубка, и послушай меня. Ты что, думаешь, я не вижу, кто все время подначивает Марго? Ты науськиваешь ее на меня, пытаешься таскать каштаны из огня чужими руками, не так ли, детка?
— При чем тут я? Линда не умеет обращаться с детьми, она сама испортила отношения с Марго, а ты все валишь на меня.
— Ах, так? Значит, Линда виновата? Ну что же, тогда будем разговаривать по-другому. Как ты посмотришь на то, что я поговорю с Пэтриком по душам, так сказать по-братски, и кое-что открою ему? Ты думаешь, мне нечего рассказать ему? Ошибаешься. Хватит вносить смуту в мою семью! Или ты, ласточка, оставишь мою девочку в покое, или я открою глаза твоему мужу, пусть сам делает выводы. Не думаю, что он будет в восторге от твоих похождений.
— Это глупо. Пэтрик тебе не поверит.
— Он поверит Фэй.
Майкл понимал, что, наверное, не стоит вмешивать ребенка в эту историю, он блефовал. Но Бренда не могла не заметить, что малышка в последнее время стала избегать ее, перестала ходить гулять с ней и Марго, не стала обращаться к ней «тетя Бренда». Она словно не замечала тетку, а когда та обращалась к ней, односложно отвечала и отходила в сторону. Совершенно очевидно, что девочка перестала считать Бренду членом семьи.
— Ну так как, милая? Ты заставишь мою дочь вернуться домой или тебе охота остаться без мужа? Вспомни, как пришлось потрудиться, пока ты не подцепила его на крючок!
Бренда побледнела и с такой яростью посмотрела на Майкла, словно готова была разорвать его на куски.
— Какая же ты сволочь, Майкл Хэнкс!
— Ты поумерь-ка свой пыл и направь его на мирные цели, а если не перестанешь вмешиваться в мою личную жизнь, тогда действительно узнаешь, какая я сволочь. Понятно? А теперь я хочу видеть мою дочь. Не заставляй меня ждать, дорогая!
Майкл поразился тому, как быстро появилась дочь. Он явно недооценил влияние тетки на Марго. Одного взгляда на лицо девочки было достаточно, чтобы понять — ее принудили прийти. Марго стояла молча и с неприкрытым раздражением ждала, что скажет отец. Неожиданно он вспомнил Дженет — сейчас Марго как две капли воды походила на свою мать. В характере Дженет тоже была настойчивость и упрямство. Она восстала против своего отца, когда тот не пожелал дать согласие на ее брак с Майклом.
— Ты мне напоминаешь маму, — тихо сказал он дочери.
Та метнула на него холодный взгляд.
— Видно, недостаточно.
Майкл пропустил это мимо ушей.
— Послушай меня и не перебивай, пожалуйста. Ты как-то обвинила меня, что я отношусь к тебе, как к ребенку. Да, я признаю это. Но я поступаю так, потому что ты ведешь себя, как испорченная, избалованная и мстительная девчонка. Ты хотела причинить мне боль, а в результате заставила страдать не только меня, но и брата с сестрой. Первый раз в жизни мне стыдно за тебя…
— Да что ты говоришь! Это ты стыдишься меня? Ну знаешь…
— Да, дорогая, как тебе ни странно это слышать, но ты поняла верно.
— Я ни за что не вернусь домой.
— У тебя есть свой дом, и мы можем решить наши проблемы без посторонних людей, пойми это. То, что происходит между мной и тобой, затрагивает и Брайана, и, особенно, Фэй. Я здесь потому, что они страдают. Я хочу, чтобы ты вернулась домой, и мы семьей все обсудим. Необходимо, чтобы младшие понимали происходящее. Ты открыто скажешь, что тебя не устраивает и почему ты себя так ведешь. А я объясню свои проблемы. — Майкл готов был тащить непокорную девочку домой силой, но поборол свои эмоции и решил предоставить Марго возможность сделать свой выбор. — Я ясно выразился? Ты уже взрослая, а поступок твой по-детски неразумен. Такие вопросы так не решаются, мы ведь не чужие, все должны понять и с уважением отнестись друг к другу.
Майкл видел, что дочь готова уступить. Щеки ее покрылись красными пятнами, она вертела в руках носовой платок, и было видно, что ей не по себе. Майкл боялся сказать что-нибудь лишнее, вспугнуть ее, он понимал, что нужно держать себя в руках, чтобы не натворить новых бед.
— Я не уверена, что, если я вернусь, все будет по-прежнему, — наконец выдавила Марго.
— Может, и так. Вот ты и решай — стоит ли тратить свое время и нервы на то, чтобы мы сходили с ума и не спали ночами. — Майкл боялся настаивать. Он хотел выиграть не напором и насилием, а убеждением. — Если ты возвращаешься, то лучше сделай это прямо сейчас. Фэй места себе не находит, а ей давно пора быть в постели. — Майкл повернулся и вышел, не оглядываясь.