А дальше я сама разберусь!
— А если алкоголик? Судимый? Страшный, зеленющий и заплесневелый, как коряга болотная? — с детским интересом выспрашивала Юлька.
— Девочки, мне совершенно все равно! — повторяла обездоленная провинциалка. — Лишь бы с квартирой…
Но Жанне было далеко не все равно.
* * *
В «Метрополе» Юлька никогда не была, поэтому, заложив руки за спину, оглядывала дневной полупустой зал с младенческим неуемным любопытством.
Чуточку позже ее внимание переключилось на стол, заставленный всевозможными закусками.
Два элегантных седовласых грузина, сидящие в темном уголке, внимательно, со знанием дела, присматривались к Юльке. Но, увидев угрюмое лицо огромного Тарасова, не сулящее ничего хорошего, мгновенно сменили объект наблюдения. Юлька их словно не заметила.
— А как ты будешь пить за мое здоровье? — спросила она. — Ты же за рулем!
— Один глоток, — пробормотал мрачный Тарасов. — Я вообще не люблю… И рестораны тоже…
Только ради тебя!
— Мне нравится эта формулировка! — объявила Юлька, с аппетитом набрасываясь на семгу. — Не хмурься! Ты вообще — золотой муж! Не пьешь, не куришь, все деньги — в дом… Ух ты, какой салатик!
Шик!.. И дочку любишь!
Артем возражать не стал, хотя Настя подобную точку зрения никогда не разделяла.
— Почему ты ничего не ешь? — Синеглазик быстренько и со вкусом опустошила две тарелки.
— Не хочется… — вяло пробурчал Артем, не отрывая от нее глаз. — Можешь съесть и мои порции…
— А зачем же ты тогда заказал на двоих? — укорила экономная Юлька. — Обошлись бы меньшим количеством… Съешь хотя бы вот это! — И она подвинула Артему черную икру — Давай я сделаю тебе большой, отменный бутерброд! Ты здорово обленился и действительно привык есть лишь из моих рук!
Она недалеко ушла от истины. Привык… Прикипел намертво… Он рассматривал увлеченную едой Юлю так, словно встретил ее сегодня утром. На площади Белорусского вокзала… Будь же она благословенна во веки веков!
— Ты знаешь, — сказала Юлька с набитым ртом, — я, вероятно, всю жизнь голодала и теперь словно отъедаюсь за прошедшие годы! Кормежка здесь блеск!
А может, это у меня чисто нервное!
— То есть? — не понял Артем. — Тебя что, дома не кормили? Вроде у вас была далеко не нищая семья…
— Дело не в этом! — махнула рукой Юлька. — Просто там никто никогда не обращал внимания на завтраки и обеды! Считали жратву унижающей человеческое достоинство темой. У нас часто был совершенно пустой холодильник. Но мои дорогие родственники лопали на работе, а что делать было мне? В школе, правда, кормили, но мне всегда не хватало… А когда я вышла замуж, то уже так привыкла к полуголодному существованию, что учиться готовить было лень.
Только вот немного с тобой… Намазался «Нивеей фо мен»? Тоже ради меня? Пахнешь здорово!
Юля взглянула на Артема и замолчала, проворно уничтожая второй крабовый салат.
— Родственники с утра обзвонились! — доложила она через две минуты. — Поздравляли, желали, целовали… Брала трубку даже молодая жена отца и лепетала по-английски: happy birthday to you. Я рассыпалась в благодарностях так усердно и долго, что просто язык опух! Как всегда, спрашивали, когда я к ним вылетаю. Интересовались числом и номером рейса…
Юлька хихикнула. Число тарелок с едой на столе стремительно уменьшалось. Артем любовался бодро и без остановки жующей девчушкой.
— Смотри не объешься! — предупредил он. — Потом будешь жаловаться на живот!
— Не волнуйся! Живи с улыбкой! — успокоила его Юля. — Во всяком случае, к тебе со своим животом я приставать не буду. — И она поставила перед собой горелку с большим антрекотом.
— Ну, кажется, ты наелась надолго… — наконец хладнокровно заметил Тарасов, оглядывая сильно опустевшее возле Юли белоснежное скатертное пространство. — Едем?
— Ты что?! Как это — едем?! — изумленно протянула Юлька. — А мороженое?!
Президент усмехнулся:
— Ах да, прости! Совсем забыл! — и щелкнул в воздухе пальцами, подзывая официанта.
По пути к Юлькиному дому они встретили свадьбу. Юля недовольно исподлобья осмотрела дурацкие ленты и кукол и насупилась.
— Плохая примета! — пробурчала она и достала сигарету.
— Кнопка, — усмехнулся Тарасов, — а ты, оказывается, суеверная! Я не верю в приметы!
— Не веришь — и не надо! — пробормотала Юля, закуривая. — Я и без всяких примет знаю все наперед…
Президент покосился на нее и промолчал.
* * *
Поздно вечером Настя неожиданно опустила ладони ему на плечи. Артем оторвался от чашки кофе и удивленно взглянул на жену Что еще за новый непредвиденный момент обольщения? Вот уж некстати…
— Я тебя редко вижу… — сказала Настя.
Артем хмыкнул: это правда!
— Ты слишком много работаешь…
И это верно…
Продолжения Настя, видимо, придумать не сумела, поэтому замолчала в растерянности. Артем со странным для него самого интересом ждал, как родная жена собирается соблазнять его дальше. И дождался… Буквально вытянул из жены необходимые ему слова.
— Я соскучилась без тебя… — пролепетала Настя и полыхнула, как яркое, предзакатное солнце.
Артем допил кофе. Жена могла бы купить сорт и получше.
— А как поживает твой радикулит? — вежливо справился он.
— Да я уже давно забыла о нем! — радостно сообщила Настя. — Когда это было!
— Видишь, а ты боялась доверить мне свою спину! — заметил Артем. — Неужели тебе нравится быть со мной в постели? Только не ври и не сочиняй опять про свою скуку без меня! Сегодня не первое апреля!
Ты тоскуешь не без меня, а просто потому, что вообще никого нет рядом. Я неодушевленный предмет.
Ты ошиблась во мне когда-то… По молодости, по неопытности, по глупости…
Он пристально взглянул на жену. Она снова залилась румянцем.
— Но… — неуверенно попыталась она возразить.
— Вот пожалуйста, ты сразу начала с «но», хотя обычно им фразу заканчивают! Например: «Я очень люблю Артема Тарасова, но он напоминает мне глыбу январского льда!» Айсберг в океане! Еще одно утро в Арктике, где для разнообразия пьют кофе без кофеина! Настена, дверцу холодильника надолго не открывают! Его надо держать закрытым. А муж, увы, совершенно не похож на зиму, которая потрещит себе морозами, потрещит, да и уйдет благополучно восвояси! Наше кофепитие действительно затянулось!
Он понимал, что это хамство: в конце концов, Настя никакого зла ему никогда не причиняла, но… Им всегда заканчивают фразу.
— У тебя появилась женщина… — утвердительно сказала Настя.
— Появилась, — внезапно для себя охотно согласился Артем. — Ты мыслишь в правильном направлении! Работает в моей фирме. Красотка из какого-то маленького городка. Не помню, как он там прозывается… Кострома или Ульяновск…
А может, Ярославль… Моя первая помощница во всем. Жутко образованная баба и коммерсантша по натуре! С двумя высшими образованиями! Собирается в аспирантуру… Банальный, заурядный служебный роман, растиражированный Рязановым. Да где еще встретить свою нечаянную любовь, если не на службе?..
О привокзальной площади он, конечно, умолчал.
Почему он вдруг назвал Жанну? Не поддается никаким объяснениям… Глупо до крайности… Одна ложь родила другую, такую же бессмысленную и жалкую… Он сам себе был противен. И на глазах превращался в плейбоя. Он изолгался, исподличался… Так что стоит ли идти на попятную?.. Но как же его работа?.. Влиятельный тесть?.. Дочь, в конце концов?!.
Настя отошла в сторону, села на табуретку и задумалась, тупо глядя в стену перед собой. Артем исподлобья наблюдал за ней. Что она теперь будет делать?
Побежит жаловаться отцу? Подаст утром на развод?
Или выцарапает глаза Жанне? А может, сразу и то, и другое, и третье?..
— Пойдем спать, — сказала Настя и встала. — Уже поздно, а тебе рано вставать.
До утра она старательно делала вид, что безмятежно видит красочные сны. Артем заснул по-настоящему лишь тогда, когда прямоугольник окна начал вырисовываться все настойчивее, четко светлея за темными шторами.
* * *
Утром президент явился на работу в невменяемом состоянии. Увидев его лицо, секретарша Тамара забыла поздороваться, Жанна благоразумно безмолвно ретировалась сначала к себе в кабинет, а потом исчезла в неизвестном направлении. Юлька удивилась.
Валентина долго тщетно разыскивала Петрову.
Нужно было утвердить новую рекламу купальников.
— А где Жанна? — наконец спросила она у Юльки.
— Жанна? — спокойно и твердо переспросила, привычно переплетя пальцы за спиной, Юлька. — А Жанны больше нет!
— Да? Вот как? — засмеялась Валентина. — Куда же ты ее дела?
В артистически низком голосе исполнительного директора прозвучали легкие нотки раздражения на Валину непонятливость.
— Убила и съела! Чтобы всем сразу стало хорошо!
С утра жутко есть хотелось! Не успела позавтракать!
Валя снова засмеялась и пошла к себе. Она вообще не слишком понимала Юлькиного отношения к Петровой, на первый взгляд казавшейся не такой уж стервозной. Ну да, леди неприятная, особого расположения к себе не вызывающая, но не более того.
У Юли к первой помощнице чересчур серьезная, глубинная и не очень объяснимая неприязнь.
Президент закрылся в кабинете и не вызывал к себе никого, даже Юльку. Она растерянно бродила по приемной, кусая губы и пытаясь доискаться причины. Вчера все было так хорошо… Он даже не слишком торопился домой… Что же случилось за те несколько часов, которые они не виделись?
— Юлия Леонидовна, «Пальметта» из Екатеринбурга, — испуганно лепетала Тамара, передавая Юле трубку. — А теперь «Милавица» из Белоруссии…
Юля говорила с фирмами, успевала отвечать на звонки по мобильному и напряженно следила за дверью. Наконец она не выдержала, набросала на поднос кое-какой еды и в наглую вломилась в кабинет.
— Почему так рано?! Еще нет двух! — заорал Тарасов. — У тебя до обеда еще масса дел! И у меня тоже!
Секретарша Тамара побелела от ужаса. Юлька ногой ловко захлопнула за собой дверь.
— Не шуми! Девочку до полусмерти испугаешь! — хладнокровно сказала она, переставляя тарелки на стол. — Есть очень хочется, поэтому я немного пораньше…
— Немного?! — Президент выразительно сунул ей под нос часы.
Едва по морде не заехал… С него станется!..
— А секретарша вообще на страхи не имеет морального права! Она обязана белозубо сиять с утра до вечера, превратив улыбку в профессию! Циферблат видишь? Это, по-твоему, немного?!
Монолог дался ему с большим трудом.
— Ну ошибся человек, перепутал… С кем не бывает! — миролюбиво продолжала Юля и намазала большой кусок хлеба маслом. — На пожуй и успокойся!
Чего зря глотку драть! Вот тебе еще колбаса!
У конкурентов серьезные проблемы с растаможкой…
Тарасов взглянул на нее и взял бутерброд:
— А у нас?
Юлька хихикнула:
— У нас все чисто, шеф! Я сама этим занимаюсь!
Дома поругался?
Она понимала: он никогда не уйдет к ней, никогда не бросит жену, дочь, своего дорогостоящего тестя… И ждала этого каждую секунду: когда же он уйдет к ней, когда, наконец, оставит своих жену, дочь, драгоценного тестя?!. Она была слишком молода, чтобы не верить, не ждать и не надеяться.
Артем хлебнул кофе и скривился:
— Что за гадость ты мне суешь раньше времени?
— Это никакая не гадость, — серьезно объяснила Юля. — Я решила поменять сорт кофе. Ну, видно, прокололась чуток…
— У тебя сегодня исключительно экспериментальный день, — буркнул президент. — И что же еще день грядущий мне готовит? То есть мой исполнительный директор?
Юлька подняла на него синие глаза.
— Я люблю тебя… — сказала она и привычно погладила себя по плечу. — У меня, кроме тебя, никого нет…
Юля умница, Юля хорошая, Юля лапочка… Необыкновенно низкий, красивый, артистически поставленный голос… Девочка с площади Белорусского вокзала… Милый синеглазик…
Что он мог ответить?.. Вчера одна, сегодня другая…
Такие разные, но обе такие ему необходимые… Необходимые по-разному… И без обеих ему не выжить…
— Я иногда спрашиваю себя, — медленно сказал Артем, задохнувшись на букве "с", — как же зовут мою жену? И отвечаю сам себе: ее зовут Юлия Леонидовна. А Настя? Настя — это недоразумение… Но связавшее меня на всю жизнь по рукам и ногам…
— Ты сам себя связал! — дерзко заявила Юля.
— Да, видимо, так… А теперь…
— А теперь тебе придется решать! — снова отчаянно выпалила Юлька. — Ты, на мой взгляд, все-таки мужчина! Придумай что-нибудь!
Президент угрюмо смотрел в стол. Да, давно пора разруливать ситуацию… Но как?..
Юлька выхватила из кармана пронзительно заверещавший сотовый.
— Юлия Леонидовна, вас просит «Кристи»… — робко сообщила Тамара. — Дать им номер вашего мобильника?
— Не надо! Они мне потом житья не дадут! Я сейчас подойду к городскому! Попроси минуту подождать!
Юлька сунула телефон в карман и вылетела из кабинета.
— Что с тобой? — с тревогой спросила Валентина. — У тебя опять болит голова?
— Верхнее давление сомкнулось с нижним! — пробормотала Юля. — И стало одним большим общим давлением! Не выдерживаю его тяжести!
Валентина усадила Юлю в кресло и попросила молоденьких менеджеров срочно приготовить кофе и поискать тонометр. Вдруг найдется у кого-нибудь из соседских фирм-арендаторов?
Юлька выпила цитрамон, закрыла глаза и привалилась затылком к спинке кресла. Она не хотела ни думать, ни двигаться, ни работать.
"Домой… — думала Юля. — Только домой… К кисе Бланке… Зарыться в нее носом и забыть обо всем… А потом позвонить маме в Дрезден… Или отцу во Флориду… И сказать, что завтра же вылетаю…
Если сумею купить билет… Или тете Гале в Милан…
Кому же лучше позвонить?.."
Она в который раз запуталась, махнула рукой, попросила Валю ее подменить и поехала домой честно болеть. На самом деле она в своей жизни старалась болеть поменьше и пореже. Но ведь надо когда-то начинать…
Частник никак не ловился, и Юлька с досадой плюнула и потащилась к столбу, равнодушно слабо мерцающему большой буквой "М". В метро она ездила нечасто, к ее услугам была машина президента или такси, и сейчас ей было непривычно и противно втискиваться в дышащую жаром и раздражением толпу. Пахло бомжами и потом. Иногда вдруг доносилось слабое дуновение духов, но тотчас обессиленно таяло в тяжелом вагонном угаре.
Юлька с тоской вспомнила о навязчивой и явно бесполезной ежедневной рекламе дезодорантов, забилась в угол и всю дорогу до дома пыталась уговорить свою голову перестать болеть. Голова слушалась плохо, — наверное, нужно выпить вторую таблетку и лечь спать, отключив все телефоны… Но все ее планы рухнули.
Едва она разделась, вымыла руки и подбросила Бланке «Вискаса», заверещал сотовый. Юля раздраженно, не взглянув на него, нажала клавишу соединения.
— Кнопка, — услышала она родной, низкий, запнувшийся на букве "к" голос. — Кнопка, куда же ты вдруг исчезла? Ни слова мне не сказала… Ты действительно заболела? Это правда? Но ведь я не могу без тебя, ты же знаешь… Меня уже совершенно замучила дама из фирмы «Черемушки». Я оказался не в курсе ее проблем. Петрова куда-то сгинула… У нас что, внезапная эпидемия гриппа? Я жду тебя завтра! Или нет, лучше я приеду… Часа через два… Идет?
— Идет… — сказала Юля, положила мобильник на стол и включила себе чайник, а Бланке — телевизор.
Киса радостно бросилась смотреть криминальные новости. Только мелькнул красивый длинный хвост, уходящий в потолок прямой дымовой стрелой.
Хозяйка неподвижно, изредка поглаживая себя по плечам и ничего не слыша, сидела на кухне. Юля, синеглазик с площади Белорусского вокзала… Умница, хорошая девочка…
12
Настя вызвала такси и поехала с Сашкой к родителям. Она часто туда ездила, чтобы подбросить матери Саньку дня на два-три. Бабушка и дед радовались внучке и раньше втайне надеялись, что эти свободные от ребенка дни необходимы Насте для ее сложного и малопонятного им мужа. Они заблуждались. Ни ей, ни Артему никакие освобождения от ребенка не требовались. Их общие ночи закончились. Тарасов, патологически скучающий без своей Кляксы, оставшись наедине с женой, из последних сил старался скрывать свое раздражение. Настя рядом с мужем ощущала себя одинокой.