— Вроде того, — снова кивнул Эрик.
Крей прикусил губу — так сильно, что на ней проступила кровь.
— Вы сейчас пытаетесь завести ребёнка?
— Уже, по-видимому, нет.
— Но можно же не говорить никому об инфицировании?
— Я… не знаю. А можно?
— Ну, всех выходящих не проверяют, это точно. Меня — ни разу, хотя я пару раз и была близка. Остаются ежегодные осмотры… Которые для беременных будут ещё тщательнее.
Эрик заулыбался:
— Ну так про острый слух можно и не говорить, на осмотрах проверяют только наличие слуха. А больше никаких изменений заметно не было. Я ещё кое-что захватил — есть у меня подозрение, что это за «инфицирование» такое. Я, если хочешь, сам проверю, что ничего другого не изменилось.
— Значит, решено, — кивнула я. — Никому про инфицированность Ани не говорим. Никто никого не кусал. Все слышали?
Я зорко оглядела всех. Кивнули все, хотя кто-то, как Некрида с Зариной, и были недовольны. А вот внимательный взгляд Анкина мне не понравился.
— Что-то не так? — тихонько уточнила я у него.
— Я понимаю твоё решение и поддержу его… Но ты не боишься, что у тебя будут проблемы?
— Проблемы? — удивилась я.
— Ты не сообщишь Высшим об источнике опасности. Ты так можешь даже потерять работу.
Я фыркнула.
— Я в это не верю. Подумай, какая от Ани опасность? А даже если есть — им же всё равно нужно угрохать побольше простых людей, разве нет? И, кроме того, я помню свой рабочий договор. Про инфицированность там ничего не было.
Мы наконец-то добрались до точки. Четвертая. На ней было светло, и мы ослепли — на несколько секунд.
Однако это были очень важные секунды.
Потому что когда я проморгалась, я услышала нежный вкрадчивый голос Анкина:
— А в зомби, любимая, ты веришь?
На нас надвигались плотные ряды страшных созданий, только напоминающих людей — и тех, с кем когда-то делили сухпаек на точке, и ранее мне незнакомых.
Лея завизжала, и острый, пронзительный визг заполнил всё пространство точки, эхом отражаясь от куполообразного потолка и усиливаясь во много раз.
Зарисовка 16. Пуля — дура, а граната — вообще невменяемая…
Анкин, 5 сентября 3340 года
Спросив у Серой про зомби, я задумался сам. Верю ли я в зомби?
Существовало множество популярных фильмов про различные варианты зомби-апокалипсиса.
Где-то заражение зомби было вызвано вирусом, где-то — бактерией, где-то — подобно тому, как плесень делает из обычного сыра изысканный и портит хлеб, спорами проникало в мозги человека и всё тело.
Где-то было предположение, что зомби — это всего лишь новый вид людей.
Но в одном все фильмы сходились.
Если зомби на тебя нападают, нужно или убегать, или нападать. Стоять в ступоре не только бессмысленно, но опасно.
Вот и сейчас, если я и замер, то лишь на долю секунды: оценить обстановку. На нас наползала утробно рычащая огромная волна созданий, когда-то имевших человеческий вид. К сожалению, кого-то из них я знал — и, к ещё большему сожалению, не только я. Синий, весёлая девушка с живыми синими глазами, потерянный товарищ Серой и подруга бывшего разбойника Скита. Из её рта вываливалось что-то гадкое, то ли слюна, то ли её собственное разлагающееся тело. Чудесные рыжие волосы частью остались на голове, а частично обнажали голый череп, а в районе правого виска — нечто, похожее на мозги. Нос провалился, щеки впали. Руки с длинными скрюченными ногтями были направлены к нам, а синие пронзительные глаза, за которые она когда-то и получила своё милое прозвище, превратив его в имя, смотрели с нечеловеческой злобой.
Серая чуть слышно вздохнула, и достала катану. Хороший выбор, девочка, очень хороший. Здесь достаточно пространства, чтобы потанцевать с клинком, а если вспомнить, как ты умеешь это делать — осталось бы только позавидовать противникам, не будь их столь много. К тому же, если верить фильмам, то зомби должны чудесно и даже красочно разлетаться на части.
Вот справа от меня встала Зарина, загородив Некриду. Она размашисто фехтовала, сдерживая поток, то выступая чуть вперёд, то возвращаясь на место в строю. Рисковала она зря: здесь не было места для подвига, только монотонная тяжелая работа. Неудивительно, что она далеко не продвинулась по карьерной лестнице: если она не могла этого понять, офицером ей становиться не стоило. Такие офицеры могли сделать смертельный подвиг из обычной пробежки по пересечённой местности. Об этих людях снимали фильмы, но в реальной жизни от таких офицеров было куда больше вреда, чем пользы.
К тому же, как я вспомнил, у неё было задето плечо. К счастью, левое, но движения всё равно были скованными.
— Зарина! Не высовывайся! — прикрикнул я.
Сам я тем временем задвинул клиентов Серой подальше в коридор. Крею, чтобы нейтрализовать его кипучую деятельность, поручил охранять их. Аню снова стошнило — неудивительно, если бы я не был так занят, я бы тоже захотел опорожнить недавно наполненный желудок.
Скит мотнул головой и достал пистолет. Я кивнул на место позади меня: там его не достанут, но он сможет нам помочь.
Я фехтовал своими длинными клинками мерно и буднично. Так, словно это были не зомби, а только куклы, марсианский полигон. Справа от меня длинным тесаком отбивалась Зарина: она меня послушалась и не нарушала строй. Слева, чуть поодаль, чтобы не задеть меня клинком, танцевала Серая.
Это был действительно удивительный танец. Ленты на её косе расплелись и крутились вокруг неё, завораживая и отвлекая врагов. Там, где успевала, она кратко тыкала своей открывашкой из-под катаны; на её лице играла лёгкая, чуть горькая полуулыбка.
Скит из-за моего плеча прицелился и выстрелил. Мне казалось, он хотел попасть в свою бывшую девушку, но в последнюю минуту его рука дёрнулась и он пробил насквозь голову следующего за ней зомби. Он стрелял ещё и ещё; большинство выстрелов попадали в цель, хотя некоторые и не причиняли вреда.
Мы сражались как могли, но зомби нас теснили. И тогда я достал то, что хранил на крайний случай — который, по-моему, наступил.
— Готовьтесь отступать! — крикнул я и меня мгновенно послушались. Серая, не прерывая танца, кивнула; Скит сделал шаг назад, не прекращая стрелять, ребята в коридоре отступили, освобождая нам место. Зарина сдвинулась тоже ближе к коридору, немного неловко, но всё же достаточно.
— Гранаты! — заорал я и кинул две в самое скопление. Мощные гранаты, армейское вооружение, доставшееся мне по блату — мало у кого из проводников было что-то подобное. Пришло время и для них.
— Уходим! — снова закричал я. Скит юркнул в коридор, Серая тенью проскользнула за ним, Зарина мешкала. Но медлить было нельзя. Я схватил её за первое попавшееся место, чтобы затащить за собой — увы, это оказалось раненое плечо. Она болезненно дёрнулась, освободившись, но кивнула. Я нырнул в коридор, и она отправилась за мной. Мы почти успели. Почти. Прогремело два взрыва — один за другим — и всё стихло. Мимо нас пролетела верхняя половина чьего-то тела, а Зарина истошно завопила. Из её левого плеча хлестала кровь. Руки не было.
Зарисовка 17. Девочка моя синеглазая
Серая, 5 сентября 3340 года
Я смотрела на изуродованное тело и не верила своим глазам. Сзади отдавал чёткие распоряжения Анкин, оказывая необходимый уход Зарине, но я не обращала на них внимания. У него и без меня было полно помощников. А здесь…
Синий, моя близкая подруга, с который мы не раз обсуждали хитрости Лабиринта и политику Высших, с которой мы плавали наперегонки и загорали голышом на скалах, которая пропала несколько месяцев назад — да так и не вернулась, что я списала на непомерное количество интересных коктейлей, мой надёжный товарищ и преданный друг, лежала передо мною и хрипела. Её синие глаза, ещё мгновение назад бывшие дикими и тупыми, теперь отзывались усталостью, болью, и чем-то странным, похожим на надежду или даже облегчение. Откуда-то подскочил Скит и взял её за страшную, покрытую струпьями руку.
— Мы тебя спасём, — прошептала я. — Слышишь?
Синий качнула головой. Мы обе понимали, что это было невозможно. Не здесь, не сейчас. Чудо уже, что она очнулась от этого дикого забытья — но, возможно, здесь повлиял лишь болевой порог и предсмертные судороги.
— Он был прав, — её губы размыкались и смыкались с трудом, и я скорее угадывала слова, чем слышала их или читала по губам. Голова её запрокидывалась, изо рта сочилась кровавая пена, дыхание было хриплым, — но она пыталась говорить, словно то, что она хотела сказать, было намного важнее её смерти.
— Кто? — скорее всего, она бредила — но я делала вид, что ничего не происходит, это просто светская беседа. И я упрямо старалась не смотреть ниже пояса, туда, где заканчивалось её туловище и начиналось развороченное кровавое месиво.
— Он, — повторила она, словно желая объяснить, что не может сказать ничего больше о персонаже, про которого говорит. — Пообещай мне, что если будешь внизу, то ты его выслушаешь. Вы оба, пообещайте.
— Кого? — я взглянула на Скита. Его брови были нахмурены, губы сжаты. Я так и не поняла, осознает ли он, о чём идёт речь.
— Пообещайте, — с нажимом сказала она. Её тело — то, что от него осталось, — дрожало, кожа приобрела ещё более серый, восковой оттенок, а зрачки расширились.
— Обещаю, — прошептала я. Скит кивнул.
В её диких синих глазах на долю секунды промелькнуло удовлетворение, и она, подарив нам жуткую улыбку, чуть слышно прошептала наполовину разложившимися белыми губами: «Спасибо»…
С губ сорвался последний вздох. Её глаза остекленели.
Я закрыла их.
На плечо опустилась рука — я оглянулась. Анкин. Он смотрел на меня сочувствующе и немного печально.
— Как Зарина?
— Руку здесь точно не восстановить, так что до выхода придётся ей походить однорукой. Я подлатал её и дал снотворное. Она спит.
— Спасибо, — горечь наполнила моё сердце. Анкин был тут как раз кстати, в медицине, особенно прикладной, он понимал на порядок лучше. Я старалась просто не допускать ранений, и необходимого опыта набраться было негде. Но сейчас проводником была я, и я поступила просто неправильно, предпочтя последние минуты друга заботе о клиентах.
— Это должна была сделать я, — тихо произнесла я.
— Серая, ты не можешь быть везде. Позволь мне помочь. В конце концов, это из-за меня вы все здесь очутились. Ничего этого бы не было, если бы я не выдернул тебя из отпуска, если бы мы на вас не напали на третьей точке, если бы мы выбрали другую дорогу сейчас — я же мог понять, что этот туннель ведёт к четвёртой точке, и про её дурную славу я помнил. Я просто искупаю малую долю того, что я натворил.
— Неважно. Спасибо.
Завернув за спасительный угол, я осмотрела четвёртую точку. Размётанная гранатами живая масса больше была не опасна: она вяло копошилась по углам, напоминая о недавней агонии подруги. Я никогда к такому не привыкну. Никогда.
За моей спиной встали все, кроме спящей Зарины. Анкин. Скит и Некрида, Лидия с Драйяном, Эрик, Крайя, Крей и Аня, Эрик и Лея, возле ног которой крутился волчок.
— Ну мы и натоптали, — неловко пошутил Скит. Его волчок радостно тявнул.
Мне внезапно захотелось и рассмеяться, и расплакаться — они здесь, и они меня принимают, и не злятся, что я не довела их по крайней мере в целости, и они готовы меня поддержать — и, возможно, будут поддерживать и дальше. И…
— Поможете мне здесь всё прибрать?
Зарисовка 18. После нас хоть…
Анкин, 5 сентября 3340 года
Горели костры. Дым от них тянулся куда-то вверх, исчезая в дымке под самым куполом. В кострах — тела, тела, тела… Сколько их было? Десятки? Сотни?
Мы задержались на несколько часов — но никто не было против. Даже Лея, ребёнок, подтаскивала оторванные конечности поближе к пламени. Хотя Серая её и не просила. Когда же Серая отвела её в сторонку, чтобы поблагодарить, девочка просто кивнула — и сказала несколько ответных слов благодарности. Что её не бросили, что о ней заботятся, что её защищают… На секунду мне показалось, что она хотела что-то добавить: шевельнулись губы, чуть нахмурился лоб. Но через мгновение всё исчезло, и девочка отошла, продолжив уборку.
Когда костры догорали, на точку ворвалась Лучница с клиентом. Лучница пользовалась преимущественно метательными снарядами. Для атак издали она использовала небольшой изящный лук, который поражал бронебойностью, меткостью и скорострельностью. Хотя, скорее, дело было в самой лучнице: как-то она предложила мне попробовать свой лук — мои ножи оказались для меня на порядок удобнее. Впрочем, метательные ножи она тоже использовала — на средних дистанциях и даже при схватке вплотную, фехтуя ими с отчаянной скоростью, успевая метать новые и не подпуская к себе противников слишком близко. Я даже не знал, то ли это прозвище — в честь такого отношения к оружию, среди которого лук она берегла дороже жизни, и своей, и чужой, — то ли это было её настоящее имя, которое и повлияло на её стиль боя и жизни.
Они шагнули из туннеля, готовые к атаке. Стрела в заряженном луке была направлена то на меня, то на Серую, а клиенты — две молоденьких девчушки, симпатичные и смугленькие, — высовывались из-за её спины, одна — с самодельным луком, другая — с метательным ножом. Лучница внимательно осмотрела нас и вздохнула, опустив лук.
— Серая? Анкин? Что здесь было? Наши пути пересеклись с бешеным носорогом — мы почли за лучшее уйти правее. Про эту точку рассказывали всякое…
Серая шагнула к ней и они крепко обнялись.
— Кто-то вроде зомби. Синий тоже здесь была.
— Как, она жива? — обрадовалась Лучница.
— Уже нет, — тихо сказала Серая. — Вы здесь останетесь? Мы и так здесь задержались, убирались, — её голос чуть дрогнул, и Лучница ласково погладила её по плечу.
— Конечно, милая. Вас тут целая толпа. Общие клиенты?
— Вроде того, — не дал я ответить Серой и приблизился к ним, пожав руку Лучнице. — Как там дорога дальше?
— Знаете, — пожала плечами Лучница, — на удивление хорошо. По крайней мере на вход. Разве что бешеный гиппопотам.
— Ты же говорила, носорог? — удивился я.
Лучница хмыкнула:
— Когда на тебя несётся огромная серая туша, с огромной скоростью протискивающаяся в узком туннеле, обычно нет времени рассмотреть, есть у неё рог или нет.
— У него был рог! — возразила девушка с луком.
— И шерсть, — добавила девушка с ножом.
— И высотой метра три! Он сшибал потолок пещеры и устроил даже мини-землетрясение.
— Землетрясение, скорее, устроили мы, — задумчиво произнесла Серая. — А зверь, скорее, был эласмотерий. По простому — Мотя.
— Эласмотерий? — радостно воскликнул Крей. Всё ему неймётся… — А можно на него посмотреть?
Да уж, когда у людей мозги забиты наукой, на мыслительную деятельность места не остаётся. Надо было прерывать это безобразие.
— А как вас зовут, юные воительницы? — улыбнулся я. Девушки правда были хороши: сияющие глаза, русые собранные волосы, обтягивающая одежда. Конечно, они были очень молоды, и поэтому я улыбался им не столько как девушкам — сколько как детям, милым, красивым детям… ну, почти.
— Я Ая.
— А я Ея.
— Очень приятно, мы о вас столько слышали! — хором добавили обе и засмущались.
— Нам пора идти, — спокойно произнесла Серая. — Спасибо за точку. Выход горящего камня и ручей на месте. Может, вам удастся смыть хоть часть этого…
Одной из обязанностью проводников было следить за состоянием точек — по мере возможности, конечно. Поддерживать костры — благо, что выходы горючих камней были на каждой точке, — не мусорить, следить за безопасностью… Так что то, что мы делали для точки было не столько желанием души проститься с погибшими — но и просто прямой обязанностью.
— Это вам спасибо, — вздохнула Лучница. — Не думаю, что мы справились бы сами со всем этим…