Через некоторое время, где-то дней через пять — шесть после её звонка мистеру Фортескью, позвонили Эшли с Алисой.
Доктор Рочестер сидела в столовой клиники, включив на время обеда свой телефон, и просматривала медицинские новости.
Увидев на дисплее имя Эшли, она тут же приняла вызов.
— Алло.
— Алло, Жаклин, добрый день. Как твои дела? — очень доброжелательным, участливым тоном начала женщина.
— Здравствуй, Эшли. Очень рада тебя слышать. Я — нормально, а ты как?
— Я в порядке. В последнее время к тебе невозможно дозвониться. Извини, это не моё дело, но у тебя всё хорошо?
— Да, всё нормально, просто очень много работы, и поэтому постоянно телефон приходится выключать.
— Оу, извини еще раз. Я как-то об этом не подумала. Свою работу я не мыслю без телефона, и по глупости думаю, что это и у всех так. Лам передаёт тебе привет.
— Спасибо, передавай привет и ему. И пусть он поменьше ест всяких острых и солёных кетчупов и соусов с его начинающимся панкреатитом, я это уже говорила, но неплохо бы ему напоминать.
— Да-да, дорогая, я слежу за этим, можешь не сомневаться. Ты собираешься к нам на каникулах? Мы тебя очень ждём.
— Да, я планирую. Я уже пообещала дядюшке, что если мне удастся заполучить хороший график работы перед праздниками, то я вырвусь к вам после Рождества.
— С Чарльзом? Ты с ним уже говорила?
Ни с кем Жаклин еще не говорила об этом, да и не собиралась, потому что сам Чарльз планировал лететь в Париж.
— Он очень занят, Эшли. Вряд ли он будет отдыхать. Не исключено, что ему после праздника придется ехать во Францию.
— Оу, Франция. — Голос её собеседницы сразу же стал мечтательным. — Сама была бы не прочь туда вырваться.
— Да, Франция прекрасна, — тут же согласилась девушка, — но это если отдыхать там. А Чарльз едет на встречу и переговоры — возможно, некоторые французские научные журналы захотят напечатать его статьи.
— Передавай супругу привет и удачи ему на переговорах, — напутственно сказала Эшли.
— Спасибо, передам.
— Жаклин, если ты позволишь, я передам трубку Алисе, она здесь со мной рядом. Она хотела бы перекинуться с тобой словом.
— Да-да, конечно.
— Тогда я с тобой прощаюсь. Пока. И не забывай — мы тебя ждём.
— Не забуду, Эшли. Пока.
— Здравствуй, Жаклин. Как ты? — после мимолётной заминки в телефоне послышался голос Алисы.
— Здравствуй, Алиса. Я нормально, а ты?
— Тоже неплохо. Жаклин, во-первых, я тебе очень благодарна, что ты отметила день рождения моего сына вместе с моими детьми, мне несказанно приятно. Дженни рассказывала, как вы с ней там танцевали и веселились, спасибо тебе большое.
— Не стоит, Алиса, это Александру спасибо, что пригласил, мне было очень приятно, и я отлично повеселилась.
— Как он там себя вёл? Не баловался? — женщина шутила, но шутила той шуткой, в которой имелась только доля шутки.
— Он был паинькой. — «Я так понимаю, рассказам дочери Алиса не доверяет. Видимо, Дженни и Алекс это одна команда. Или банда».
— Вот как?
— Да, он был самым примерным именинником, каких я только видела. Нет, правда, Алиса, всё прошло очень хорошо, все просто веселились и поздравляли, и всё.
— Дженни сказала мне, что Александр был с девушкой.
— Да. Скромная девушка Анна. Она очень тихая и спокойная.
— Ох, как бы я хотела на неё взглянуть. Мой сын не тот, кто будет первую встречную приглашать на свой праздник.
— Ну, может, тебе и представится такая возможность, кто знает.
— Да-да, кто знает. Спасибо тебе, Жаклин — ты меня успокоила.
— Не переживай, Алиса. Вот немного разгрузившись с работой, я планирую пригласить Александр с Анной в гости к нам с Чарльзом.
— Оу, это так мило с твоей стороны, Жаклин. Желаю тебе поскорее освободиться, и приятного вам общения. Ты знаешь, я хотела приехать вместе со своим ребёнком в Оксфорд, когда он отправлялся на учебу, чтобы посмотреть, как он там устроится, где будет учиться, а он меня с собой не взял. Не позволил ехать с ним, и всё. Но я еще не теряю надежды как-нибудь вырваться к вам, навестить своего студента.
— Добро пожаловать, Алиса. Мы с Чарльзом будем очень рады принять тебя у нас. Как только соберёшься, дай знать — ты легко сможешь остановиться у нас, места всем хватит.
— Да наградит тебя Господь, девочка, за твою доброту.
— Пустяки. Не стоит благодарности.
— Ну, не буду тебя больше задерживать. Всего тебе доброго, Жаклин.
— Спасибо, Алиса. До свидания.
— До свидания.
Только нажав на отбой, девушка осознала, что она только что сделала.
«Ну и что это было? Что это на меня нашло?» — Ведь она очень не хотела приглашать Алекса к себе домой. С самого начала не хотела.
Во-первых, она вот как-то совсем не жаждала видеть, так сказать, на одной картинке, в одной «системе координат» Александра и Чарльза одновременно. Оно и при сугубо индивидуальном подходе супруг в глазах своей жены уже очень сильно проигрывал молодому, красивому, уверенному в себе и дерзкому парню, а уж если их поместить в одну и ту же «среду обитания»…
Жаклин очень боялась, что не обладает тем запасом прочности, который бы ей понадобился, чтобы после этого смотреть на своего мужа без сожаления.
Во-вторых, она теперь вообще не хотела совершать какие-либо телодвижения в сторону красавца шотландца, боясь снова очутиться в зоне поначалу просто притяжения, а потом еще и турбулентности. Влюблённая опять… опять хотела попробовать оставить его в покое, смириться, привыкнуть в отношении него к статусу «просто знакомый», и обрести самой и покой, и такой же статус взаимно.
Но, в то же самое время, Жак не очень-то и горела желанием, чтобы эта боль, уже можно сказать, родная боль её покинула. Ударив влюблённую там, в клубе, в район солнечного сплетения и «поселившись» в этом месте, боль, что называется, «прижилась». Девушка уже привыкла к ней, как солдаты привыкают к осколкам, сидящим у них в теле, почти началось «срастание тканей и систем кровообращений». И как бы она её ни беспокоила, какой бы дискомфорт ни причиняла, но без этой горечи Жаклин боялась опять, вопреки всем расставленным точкам над «i» и громким воплям из её черепной коробки, попытаться приблизиться к этому, не имеющему для неё аналогов и ни на что больше не похожему источнику радости и печали одновременно под коротким, но ёмким именем «Александр», тем более, что её не всегда устраивало процентное соотношение этих двух чувств.
Это был тот самый старый, добрый замкнутый круг.
Но.
Но всё дело в том, что она не представляла, как будет смотреть в глаза Алисе, да и Эшли тоже, и что будет им говорить, если затянет ситуацию, и окажется, что их студент вот уже как несколько месяцев в Оксфорде, а они с Чарльзом так и не захотели видеть его у себя в доме. Это смотрелось очень грубо и невежливо с её стороны. Именно поэтому, скорей всего, услужливая психика сейчас и подтолкнула её к этому обещанию, которое девушка должна будет сдержать и отдать долг добрососедству, тем самым дав Алексу шанс сделать то же самое.
Ну да как бы там ни было, дело до этого еще не дошло, а прямо по курсу у неё намечался обещанный подарок для своего «источника печали и радости».
Вообще-то Жаклин очень любила дарить подарки. Она понятия не имела — что это значит, ну вот любила и всё. Обычно она всегда подолгу ломала голову над тем, что подарить тому или иному своему знакомому или знакомой — всем: от дядюшки до Сесилии. И, в конце концов, как правило, ей удавалось придумать что-нибудь оригинальное и неизбитое, что она преподносила в дар с большим желанием и удовольствием.
В случае с Алексом же всё случилось с точностью до наоборот — почти сразу же после того разговора, когда она услышала заветную дату его рождения, мысль о том, что подарить, пришла как-то сама собой, без особых усилий, обычным, тогда еще августовским, днём. А вот на то, чтобы получить удовольствие еще и от процесса, Жаклин сейчас уже рассчитывать не могла никак.
Она нашла подарок незадолго до вечеринки в клубе, ринувшись «на штурм» интернет — поисковиков, потому как конкретно знала: чего хочет, сколько, какого цвета, размера и прочее. Google тогда «держал оборону» дня два — она никак не находила, что придумала. Вернее, что-то отыскивала, но не вот прямо «в яблочко». Но так продолжалось до тех пор, пока круг её поисков ограничивался Лондоном и Англией. Как только она его расширила до масштабов Европы, хоть ей и не очень этого хотелось, удача тут же одарила её улыбкой.
Из Франции.
Из Франции на границе с Бельгией.
Ею была найдена фирма, которая обещала сделать всё так, как хотела заказчица Жаклин Рочестер. Индивидуальный заказ влетел ей в кругленькую сумму, но, учитывая обстоятельства и усилия, потраченные на поиск, Жак было уже не до рачительности.
И вот ей пришла заветная посылка из французского города Лилля. Вскрыв упаковку прямо на почте, англичанка убедилась, что французы марку держат, и даже немного повеселела.
Теперь дело оставалось за малым — нужно позвонить Александру и договориться, где и когда можно вручить ему небольшой подарок.
И поехать.
И вручить.
Всего-навсего.
К звонку девушка готовилась дня полтора — два. Она никак не могла улучить наиболее комфортные и безболезненные настроение и обстановку, при которых могла бы с минимальными для себя последствиями опять почувствовать его самого, услышать его голос, интонации. Ей всё время казалось, что она позвонит, а рядом с Алексом в этот момент обязательно окажется Анна.
От этой мысли пальцы у Жак слабли и отказывались нажимать на экран телефона, и подчинились только тогда, когда тянуть уже невозможно — прошло почти три недели со дня рождения юноши. Пора.
Жаклин улучила момент, когда в свой выходной днём гуляла с Сулой в их дворовом скверике. Погода была пасмурная, сонная и муторная, но, к сожалению, это сказывалось только на темпераменте людей, но никак не фараоновых собак — на хозяйку напало какое-то умиротворение, Сула же носилась по скверику, «приклеившись» носом к земле, как утюгом «утюжа» им все без разбора поверхности, которые попадались ей на пути.
Девушка долго смотрела на строчку в своём телефоне с девятью заветными буквами «Alexander». Мобильник два раза погасал, экономя аккумулятор, и она опять нажимала и опять смотрела. Но, в конце концов, всё-таки решилась. Палец коснулся сенсорного экрана, и вызов пошел. Жаклин приложила телефон к уху и принялась считать гудки, следя глазами за своим щенком. Она дала себе зарок после пятого гудка отключиться.
Александр ответил после четвёртого.
— Алло, — просо сказал он.
— Алло, Алекс? Привет, это Жаклин. Ты можешь сейчас говорить? — затараторила она в смущении, всё время опасаясь, что прервёт парня, когда он или целуется с Анной, или что еще похуже — бедняжке прямо так и рисовались перед глазами все эти картинки.
На том конце отвечать, судя по всему, не спешили — случилась маленькая пауза. Но даже её звонившей хватило, чтобы передумать много-много всякого и разного.
— Жаклин? — наконец отозвался Александр уставшим голосом, но с каким-то таким обнадёживающим облегчением. Юноша слышался действительно измученно, но делать вид, что у него всё нормально, всё-таки пытался. — Джеки… — и опять пауза.
— Да-да, Алекс, это я. Я не вовремя, да? Извини, я потом перезвоню.
— Жак! — гаркнул он тут же. — Жак, подожди. — Голос опять стих. — Почему ты решила, что ты не вовремя?
— У тебя уставший голос. У тебя всё в порядке?
— Да… всё в порядке. Я немного устал… много учёбы. Но это ничего. Дальше, говорят, будет еще хуже. А как у тебя дела?
— Да… я тоже… много работы. Но это неважно, я звоню по другому поводу.
— Говори. — Он явно оживился.
— Да тут в принципе и говорить-то особо нечего, просто у меня готов твой подарок. Подарок к твоему дню рождения. Помнишь, я обещала? Извини что поз…
— Жаклин.
— А.
— Мне не нужно никакого подарка. — Сейчас он заговорил с ней как с маленькой глупенькой девочкой.
И вот тут «девочка» испугалась по-настоящему. Она застыла на месте, и её бросило в жар. А может быть, и в холод — тогда ей было этого не разобрать. Мысли понеслись вскачь. Если бы ей так ответила, допустим, Эшли, или Алиса, или Сесилия, то девушка еще могла подумать, что те скромничают из вежливости и не хотят показаться меркантильными. Но это была не одна из них, это был Александр. Этот мог говорить так только лишь потому, что не хочет её видеть, и всё — занавес.
Юноша, судя по всему, и так очень устал, а тут еще она со своим подарком к уже прошедшему дню рождения.
«Лучше бы я заказала подарок чуть пораньше и вручила бы его в клубе. Ничего у меня не получается с этой лишней… дополнительной встречей».
Но доводить дело до конца всё-таки нужно — выбора не имелось. Жаклин «включила» мозги и набралась наглости — представила, что Александр — это Эшли или Сесилия, что он тоже только лишь скромничает, а отнюдь ни не хочет её видеть. Может, ему даже всё равно, но с этим уже можно жить. И Жаклин жила. Она собрала себя в кулак, набрала побольше воздуха и твёрдо и упрямо сказала:
— Надо. — И, сделав паузу для дальнейшей консолидации, продолжила: — Как это не надо? Я же обещала, помнишь? К тому же я очень люблю дарить подарки.
После того, что ей ответили, звонившая оторопела во второй раз.
— Ну, надо так надо. Как скажешь. Но я бы мог обойтись и без подарка.
До неё начало медленно доходить:
«Так этот засранец, действительно, скромничает?! Значит, вот так вот, да? Это неслыханно! Я тут уже чуть сознание не теряю, думаю, что он вот-вот меня пошлёт, а он всего-навсего скромничает! Ну, Александр МакЛарен… я буду не я…» — влюблённая жутко обрадовалась, что всё так быстро прояснилось, и на радостях готова была просто придушить своего любимого скромника.
— Нет, не мог бы… — и тут она увидела, как Сула уже нашла на земле какую-то гадость и приготовилась её заглотить. — Сула, фу! Нельзя! Брось сейчас же! — девушка немного отстранила телефон от лица, но потом быстро проговорила в трубку: — Алекс, извини — я выгуливаю свою собаку. — Она направилась к хулиганке, которая, уже зная, что её будут ругать и даже могут пристегнуть на поводок, тут же выронила из пасти свою «добычу» и дала дёру вглубь насаждений, чем вообще-то способна принести своей хозяйке кучу нешуточных проблем, если бы не ограждение и небольшие размеры скверика.
— Я не знал, что у тебя есть собака.
— Есть. Сула, стой. Сейчас же остановись!
— Что за порода? Я люблю собак.
— Фараонова собака.
— Оу! Круто! Интересно было бы взглянуть. Покажешь как-нибудь?
— Если она съест здесь хоть одну какую-нибудь гадость, я тебе её отдам. Подарю на следующий же день рождения. — Жаклин слегка засмеялась. — Ну что за несносная девчонка! Нужно будет пройти с ней общий курс дрессировки, такое поведение совершенно никуда не годится. Сула, мы сейчас же идём домой. Ты абсолютно не умеешь себя вести! — но потом она вернулась к разговору. — Ну так вот, о подарке. Мне очень хотелось бы его тебе вручить. Так надо, Алекс. Это можно устроить? Это, собственно, секундное дело. Торжественно клянусь больше пяти минут тебя не задерживать. — Она быстрым шагом всё-таки настигла свою хулиганку, зажав её в укромном уголке сквера, и принялась пристёгивать поводок.
И тогда молодой человек удивил её в третий раз. И на этот раз уже окончательно.
— Приходи ко мне в общежитие. Заодно посмотришь, как я живу, и опишешь в моём досье. — Он явно улыбался и дразнился, но говорил вполне серьёзно.
«Это всё так странно… — Жаклин рукой с поводком поправляла себе волосы после догонялок со своей фараоновой собакой, — подозрительно как-то… ничего не понимаю».
— Эм-м-м… — замялась она вслух, — а в каком общежитии ты живёшь?
— На Марстон роуд. Знаешь, где это?
— Да, конечно… — она еще чуть-чуть потянула время.
— Ну, так что? — терпение её собеседника было уже слегка неполным.