— Думаю, если мы поймем, почему у меня такая необычная палочка, то поймем — почему у Гарри оказалась ее сестра, как сказал Олливандер. И не зови его Гарриком в моем присутствии. Тоже еще, нашел себе друга.
— Олливандера зовут Гаррик. Я уже несколько лет помогаю ему с очень редкими зельями, используемыми для изготовления волшебных палочек. Заметь, рецепты этих зелий являются собственностью его семьи. Ты представляешь уровень доверия?..
— Стоп. Вот то, что нужно. Уровень доверия. Точно. Сев, ты не подвергнешь опасности этот самый уровень доверия со стороны Олливандера, если поинтересуешься, какого драккла он изготовил такую странную палочку? — Том снова помахал своей волшебной палочкой перед глазами.
— Почему ты считаешь ее странной? Не пойму. Но при случае спрошу Гар... Олливандера об этом, — Снейп усмехнулся. Его забавляла необычная ревность Тома ко всем, кто удостаивался доброго отношения и фамильярного обращения от Северуса. Исключением был только Дамблдор. Его имя в разговоре всегда ассоциировалось с не очень приятными, а временами и ужасными поступками, значащимися за этим магом. — Кстати, он сказал, что получил первое перо от Дамблдора, так сказать, в обмен на некоторые сведения. Не секретные, но... Он не уточнял, — Северус неопределенно помахал рукой. — Только вот откуда перо взялось у Альбуса, он не знает.
— Фоукс появился у Дамблдора после того, как я окончил Хогвартс. Где-то в то время, когда его признали Великим волшебником. По крайней мере, раньше я об этом фениксе ничего не знал и не слышал. Как тогда Дамблдор мог принести перо Олливандеру? Либо он скрывал ото всех своего волшебного питомца, либо Фоукс тогда ему еще не принадлежал. Почему мне кажется это таким важным? Северус, ты же знаешь, что интуиция меня очень редко подводит? Поговори при случае с Олливандером. Но только так, чтобы это не выглядело... — Риддл сделал паузу, подбирая слово. — Чтобы он не заметил твоей заинтересованности. Не думаю, что к нашим расследованиям стоит привлекать чье-то внимание. Поговори с ним. Вдруг что-то выяснишь. Следует, пожалуй, узнать, когда он получил второе перо феникса, которое пошло на сердцевину для волшебной палочки Гарри. Все, хватит об этом. Лучше скажи, как тебе понравилось представление с совой, устроенное нашим примерным мальчиком на пару с внуком Абраксаса. Было бы неплохо, если бы они подружились. Воспитанные и разумные друзья Гарри не помешают. Малфои всегда были опорой для нашего движения. Древний и уважаемый магический род. Очень сильный и умеющий отстаивать свои права.
— Ты так считаешь? Я говорю об их вероятной дружбе. Хотя ты, возможно, и прав. Малфой сейчас занимает далеко не последнее место в Министерстве Магии, являясь консультантом в нескольких его отделах. И за последние годы он помог устроиться на теплые местечки нескольким нашим, — Северус увидел скептически приподнятую бровь партнера и поправил сам себя: — бывшим нашим. Может быть, «бывшим». Том, мне сложно сказать, что бродит в головах членов нашего общества. Люциус всегда был честолюбив и жаден до власти. Но вместе с тем, он уважает законы магического мира, истинные его законы, а не придуманные пришлыми недоумками.
— Если предположить, что сын Люциуса хоть немного пошел в него, то это будет весьма полезное знакомство для Гарри. Хитрость и изворотливость не такие уж и плохие качества, как трубит об этом Великий и Светлый. Вспомни. Дамблдор добился заключения в Азкабан некоторых наших сторонников по сфабрикованным делам. После случая с Поттерами в Годриковой Лощине, он так заморочил всем мозги, что и Министерство, и Визенгамот чуть ли не с радостью плясали под его дудку. Для этих стервятников в фиолетовых мантиях, что постоянно заседают в Визенгамоте, было достаточно всего лишь наличия на предплечье нашего знака оповещения для того, чтобы отправить главу древнего рода на пожизненное заключение в Азкабан. Вот тогда-то Люциус и показал пример, подхваченный другими нашими соратниками, попавшими под арест. Он клялся самой Магией, что никогда по собственной воле и без принуждения не согласился бы на то, чтобы ему поставили Темную Метку. Когда магический откат не последовал после его клятвы, заседателям Визенгамота пришлось его отпустить, признав действующим под принуждением. И все потому, что они не хотели верить предыдущим жертвам Дамблдора, твердившим, что на руке у них никакая не Темная Метка, а только лишь древнее средство связи. Люциус клялся в отсутствии того, чего действительно не было. Это все равно, что поклясться, что никогда не был на луне. На Метку он бы не согласился, но на знак оповещения его согласие не вызывало сомнения. Хитер. Он спас жизнь и свободу себе и еще десяткам чистокровных магов. Дамблдор же перехитрил самого себя в вопросе с Темной Меткой. Это ведь была его идея заявить, что я клеймил своих сторонников, — Том бездумно крутил в руках стакан с остатками ароматного виски.
— О, да! Сколько потом домыслов ходило среди обывателей. Вплоть до того, что ты через эту метку мог всех наказывать, а еще отбирал магию у своих соратников, — Снейп, уже давно занявший место в кресле рядом с Томом, расслабляясь, вытянул ноги, довольно вздохнув. — А ведь всего-то нужно было почитать некоторые из твоих научных работ, которые в то время еще были доступны почти в любом книжном магазине. Это сейчас их все изъяли. Министерство передало все, что смогли отыскать, в Отдел тайн.
— Мои работы засекретили. Как думаешь, мне нужно гордиться этим или сокрушаться? — Риддл лукаво посматривал на Северуса.
— Гордиться. Однозначно. И сокрушаться из-за того, что сотни магов не имеют возможности приобщиться к мудрости твоих научных работ. Знак, — Снейп приподнял рукав мантии на левой руке, рассматривая жутковатую картинку. — Его ведь придумал Слизерин, насколько я помню?
— Да. Поэтому и само заклинание составлено и произносится на серпентарго. Он придумал его для связи со своими друзьями, когда исследовал болота на севере от Лондона. Учитывая опасность тех мест, маги предпочитали быть уверенными, что при необходимости они в любой момент смогут позвать друзей на помощь. После своих изысканий Слизерин дезактивировал знак, убрав его с рук колдунов, участвовавших в экспедиции. Именно для таких же целей и мы его применяли, — пожал плечами Том, будто удивляясь, как можно было предполагать что-то другое, глядя на знак? — Дамблдор воспользовался половиной правды, чтобы его ложь не выглядела слишком наглой. Собственно, как и все его теории, используемые для затуманивания умов. Я был единственным, кто среди всех наших сторонников знал серпентарго, поэтому только я мог поставить этот знак на руку всем желающим вступить в круг взаимопомощи.
— Я все еще помню, зачем это было сделано, Том. И все, кто носит этот знак, тоже помнят. Мы им не пользуемся уже много лет, но не забыли, для чего согласились на такую «красоту». Если кому-либо была нужна подмога, он произносил простенькое заклинание, направляя магию через свою волшебную палочку в знак. После чего все остальные, ощутив нагревание картинки, могли прибыть к нему, где бы он не находился, если только туда можно было аппарировать. Знак сам задавал направление перемещения. По крайней мере, он переносил нас в самое наиболее близкое место к нуждающемуся в нашем присутствии. Мы со временем даже научились по самому вызову определять, кому именно нужна помощь. Скорее всего, это было из-за индивидуальности потоков магии у каждого отдельного волшебника, — Северус поправил рукав. — Ты ведь не зря начал этот вечер воспоминаний? Решил рассказать Гарри правду? Готовишься морально? — Снейп очень хорошо знал своего партнера, чтобы заметить, что того что-то сильно гложет.
— Думаю, он уже догадывается. Хотя, как знать? Но Поттеру, определенно, до школы нужно признаться, — Риддл покусывал губу, выдавая свое волнение.
— Он поймет. Том, Гарри умный мальчик и все поймет правильно. Мне тоже немного страшно, но... Ты прав, пока Дамблдор не напичкал его своими сладкими сказками, мы должны ему открыть свою правду. А там уж, какие он сделает выводы — это его дело.
— Ты предлагаешь рассказать и о пророчестве? Я думал только признаться, что я и есть Лорд Волдеморт. А ты...
— Нет! Том, нельзя говорить только часть правды. Тем более — такую часть. Все же Гарри не настолько взрослый и может ошибиться, делая выводы. Мы не будем его настраивать против Альбуса, но он должен знать, кто выпустил Аваду Кедавру, попавшую в него. Дамблдор не собирался его убивать. Но и слова Олливандера о том, что это твоя палочка оставила шрам на лбу Поттера — это ложь, придуманная Альбусом. И Гарри должен об этом знать. А вот как он распорядится этим знанием... — Северус вскочил с места и снова начал вышагивать от одной стены до другой, как это было после их возвращения с Косого Переулка. — Мы должны ему признаться. Гарри гораздо умнее своих сверстников. Он от природы очень сообразительный ребенок. Его магическое ядро уже почти полностью сформировалось. Налицо опережение сверстников в развитии года на три. И с этим не поспоришь. Магия у него достаточно сильная. И благодаря твоим занятиям, он ее очень хорошо контролирует. Согласись, не так, как обычно это получается у его одногодок.
— Откуда мне знать, как это у его одногодок бывает? — Риддл, получив весомую поддержку партнера, уже перестал тревожиться относительно предстоящего признания. Он наблюдал, как Северус уговаривает себя, что он дал правильный совет — рассказать Гарри все, как есть. И это вызывало у Тома добрую улыбку и пробуждало щемящее чувство нежности к любимому, который сейчас носился по гостиной, как одержимый. — Но я готов согласиться, что Гарри исключительно способный подросток. А еще мы его любим, поэтому нам так не по себе перед предстоящим разговором.
— Любим? — Снейп остановился и внимательно присмотрелся к Тому. — Наверное, ты прав. Мы его слишком сильно любим, чтобы теперь просто оттолкнуть от себя. Мы привязались к Гарри, приклеились к нему. Это ведь я...
— Северус, не начинай, — Риддл пружинисто поднялся с кресла и подошел к Снейпу, чтобы обнять его. — Мы справимся. Это я виноват, что ты начал думать о предстоящем разговоре...
Фразу перебило появление Нага. Обычно этот псевдоживой артефакт, приходя с сообщением от Гарри, зависал в голубоватом силовом коконе перед глазами Тома и спокойно дожидался, пока его возьмут в руки, и лишь затем передавал послание. Сегодня было что-то совершенно не так. По поверхности прозрачной сферы, созданной магическим полем, вспыхивали красные искры, а Наг сразу зашипел:
— Цсс-сито ныч-чессе аксс-силум!
— Срочно нужна помощь, — перевел Том, хватая Нага, и, так и не выпуская из объятий Северуса, аппарировал.
Выйдя из аппарации, они оказались возле какой-то железнодорожной станции. Рядом со скромным зданием вокзала тянулись несколько линий путей. Небольшой сквер отделял станцию от жилого массива, где ровными рядами выстроились аккуратные домики, строго охраняющие частную жизнь своих хозяев.
Шум со стороны сквера указал направление, куда следует поспешить. Том на ходу трансфигурировал их одежду в приемлемую для маггловского мира.
Гарри, окруженный тремя подростками лет пятнадцати, стоял спиной к дереву и пытался прикрыть голову руками. Двое из хулиганов лениво награждали его тумаками.
— Поттер, думаешь, если Дадли уехал, то ты теперь можешь шляться, где попало? Мой брат с ним дружит. А Дадли всегда говорил, что ты урод, за которым следует присматривать на всякий случай, — тощий длинный подросток, на голову выше Гарри, держал в руках его сумку и рылся в ней. — Что за черт? Что это за хлам? И как так можно? Здесь столько поместилось, а сумка...
— Смею предположить, что вы роетесь в чужой сумке, — в тихом голосе Снейпа слышался холод, и от него на милю несло опасностью. — Стоять, — Это было сказано двум любителям почесать кулаки.
— Итак, что мы имеем? Три недоросля дружно воспитывают малолетку, — Том окинул насмешливым взглядом замершую неподвижно троицу. — Ну, и что будем с ними делать?
— Можно, я сумку свою заберу? — мазнув рукой по разбитой губе и посмотрев на кровь, после этого оставшуюся на пальцах, почти безразлично спросил Поттер. Он держался насторожено, как и следует ребенку, который еще не знает, не станет ли ситуация еще хуже от вмешательства посторонних взрослых мужчин. Ни взглядом, ни жестом Гарри не дал понять, что он знаком с новоприбывшими.
— Эту? — Том забрал сумку у парня, только что рывшегося в ней. Внимательно осмотрев землю, Риддл понял, что ничего из нее вроде не успели вытащить, и отдал Поттеру. — Еще что-нибудь у тебя взяли?
— Нет. Можно, я домой пойду? — застегнув сумку, предварительно в нее заглянув, поинтересовался Гарри, облизав кровоточащую губу. — Мне лед приложить нужно. Пока синяк не налился.
— А с ними что? — скупо полюбопытствовал Снейп, приподняв бровь.
— Пусть живут. Когда-нибудь им не повезет, и они нарвутся на большие неприятности, — мудро заметил Поттер. — Спасибо вам за помощь.
Гарри, не оглядываясь, направился на Тисовую улицу. Становилось совсем темно, и вдоль дороги начали зажигаться фонари. В их желтом свете особо одиноко выглядела его хрупкая фигурка посреди пустынной улицы.
— И что же нам с вами делать? — Том рассматривал хулиганов, которых удерживали магические невидимые путы.
— Поттер сказал, чтобы вы отпустили нас, — проблеял веснушчатый лопоухий драчун.
— Кто такой Поттер?
— Тот мальчишка, который ушел, — пояснил взявшийся за переговоры парень.
— Ты не понял. Я спросил, кто такой Поттер, чтобы мы его слушались? И если ты считаешь, что мы должны выполнять пожелания того малолетки, то почему сам его не послушался? Или это он попросил, чтобы вы его избили? — Снейп злобно сверкал глазами, что в полутьме выглядело особенно устрашающе.
— Но в чем-то ваш маленький друг, — Том указал на удаляющегося Поттера, — прав. Считайте, что его предупреждение сбылось — вы нарвались.
Откуда в руках Риддла взялся солидный пучок крапивы, даже Снейп не успел заметить, но зато высоко оценил изобретательность Тома, довольно заухмылявшись. Отходив всех троих по задницам и спинам веником из крапивы, предварительно наложив чары проникновения ее жгучих компонентов через одежду и усилив их действие, хулиганов отпустили. Через минуту их и след простыл.
— Идем к Гарри, — Северус прижался к Тому для парной аппарации.
Они подоспели вовремя — Поттер входил в дом. Он был угрюм и расстроен. Поставив сумку на диван, он молча направился в ванную, чтобы умыться. Том и Северус без приглашения вошли следом за ним и так же без церемоний уселись на диван в гостиной, намереваясь дождаться Гарри.
Сколько бы Поттер не сидел в ванной комнате, он понимал, что выходить все равно придется.
— Простите, что вызвал вас. Но я побоялся магией пользоваться. А их было трое, — Гарри стоял в дверях и виновато смотрел на учителя. — В сумке лежала волшебная палочка. Я не хотел, чтобы они ее сломали.
— Иди сюда, присядь, — Том похлопал по дивану между ним и Северусом. Когда Поттер выполнил его просьбу, он продолжил: — Ты все сделал правильно. Нельзя показывать без надобности твои способности. Эти трое были заведомо сильнее тебя физически.
— Посмотри на меня, — потребовал Северус, уже выудив из своих чудесных карманов баночку с ранозаживляющей мазью. — Немного пощиплет, — привычно, как и много раз за последние два года знакомства, предупредил он, смазывая ранку возле губы. — Синяки дома полечим. У меня нет с собой бальзама от гематом. Ты молодец, Гарри. Не кисни. Я научу тебя закрывать сумку так, чтобы туда никто не мог влезть, — пообещал Снейп, поражаясь, что Поттера волновали не побои, а возможность утраты палочки, когда он позвал на помощь.
— Собирай вещи. Нам пора домой. Ты целый день ничего не ел. Этот громила, который тебя сопровождал, сподобился только купить мороженое, и то размазал по мантиям мадам Малкин, — прокомментировал заботу Хагрида о ребенке Риддл, лукаво ухмыляясь.
— Вы уже тогда за мной наблюдали? — смена темы заставила Гарри расцвести в улыбке. Детская психика еще легко справлялась с резкой сменой настроения. — А я думал только после посещения мной аптеки.