— Как зовут? Никак не зовут. Боятся его имени, настолько он был плохим, Гарри. Так вот и говорят — Тот-Которого-Нельзя-Называть. Ух, и злющий он был. Всех вокруг убивал: и магов, и магглов. А где сейчас? Так нигде уже. Ты же его убил тогда.
— Когда?
— Ну, когда маленьким был. Он в тебя заклятие кинул, а оно тебе в лоб попало и вернулось к нему. Вот сам себя, получилось, он и убил. Но считается, что это ты его победил. Других это темное заклинание убивает. Всех убивает, только не тебя, — в глазах Хагрида светилась гордость и что-то еще, очень похожее на фанатизм. Так блестят глаза у ярых болельщиков футбола, Гарри как-то раз пришлось таких увидеть по телевизору. Поттера даже слегка передернуло — вот только фанатов ему не хватало.
— И где похоронили того злого колдуна? — об этом тоже ни слова не было написано ни в одной книжке, и Гарри надеялся узнать что-то новое.
— А нигде. Ничего не осталось от него после того, как ты его убил. Вот. Даже волшебная палочка исчезла. Ты его полностью уничтожил. Молодец, Гарри! Герой! Даже если и не убил, и он где-то прячется, то все равно ты победил его. Дамблдор, вон, тоже сомневается, что он умер. Говорит, что… Эх, ладно. Это — другое.
— Хагрид, ты все так рассказываешь, словно сам там был и все видел собственными глазами, — Поттеру было интересно, откуда такие подробности известны магическому миру, если во всех книжках пишут, что в доме никого не было, кроме его родителей, Темного Лорда и его самого — маленького Гарри.
— Нет, меня там не было. А вот Дамблдор был… Ой. Гарри, ты меня совсем заговорил. Сюда пошли. Нам в Гринготтс надобно, значится. За деньгами, — перед мощной фигурой Хагрида люди расступались. Никому не хотелось попасть под ноги полувеликану, к тому же весьма невнимательному и неловкому, как успел уже заметить Поттер. — Вота. Вишь, какое здание. Это и есть Гринготтс — банк, где волшебники хранят деньги, — огромная ладонь указывала на белое красивое здание, резко выделяющееся на фоне обшарпанных серых домов, в которых лишь первый этаж, занятый различными магазинами и торговыми лавками, мог привлечь внимание обывателя.
— Волшебники хранят свои деньги? — переспросил Гарри. — И чем он нам поможет? Нам же никто чужих денег не даст.
— Почему чужих? Мы твои деньги сейчас у гоблинов возьмем. Ты не пужайся только, Гарри, в банке не люди работают, а гоблины. Это волшебные существа такие, — пояснял Хагрид, уверенно направляясь к золоченой двери в банк. — Да. Существа. Что бы там не говорил… — конец фразы утонул в тихом бормотании, затерявшемся в клочковатой бороде.
— Откуда у меня там деньги? Да постойте вы! — Поттер потянул Хагрида за руку, стараясь совладать со своим суетливым провожатым.
— Папка с мамкой тебе деньги оставили. В этом банке. Пошли уже, Гарри. Нам ведь еще с покупками справляться, — от бесконечных вопросов, на которые нужно было отвечать, у Хагрида начинала болеть голова. Хотя, если поразмыслить, причина могла быть и в некачественном огневиски, подсунутом ему в «Дырявом Котле».
Пройдя в просторный зал Гринготтса, Поттер снова слегка поиспытывал терпение Хагрида. На этот раз не специально. Он замер на несколько минут на месте, с восторгом рассматривая высокий, просто-таки недосягаемый купол потолка, изящные колонны, поддерживающие его, мраморный исключительно чистый, не то, что в пабе, пол и длинные столы, за которыми работало множество гоблинов. Наконец-то смирившись с необходимостью двигаться дальше, Гарри вместе с Хагридом подошел к одному из гоблинов, возле которого не было посетителей.
— Нам это… Мистеру Гарри Поттеру нужно взять деньги из своего сейфа, — заученно протараторил полувеликан, облегченно вздохнув в конце фразы.
Гоблин, сидящий на высоком стульчике, был ростом, пожалуй, пониже Поттера, но самодовольства и заносчивости этому существу было не занимать. Он окинул цепким и чуть насмешливым взглядом сначала Хагрида, а затем присмотрелся и к Гарри. На миг задержал взгляд на знаменитом на весь магический мир шраме, выглядывающем из-под челки, и учтиво спросил:
— А ключ от сейфа мистера Поттера у вас есть?
Вот тут началось то, что Гарри очень заинтересовало. Хагрид сосредоточенно порылся в бездонных карманах своего пиджака и в результате поисков достал оттуда маленький золотой ключик.
— Есть. Это ключ от сейфа мистера Поттера, — стоило только Хагриду протянуть руку с намерением передать найденное гоблину, как Поттер мгновенно среагировал и выхватил ключ из его руки.
— А откуда у вас, мистер, ключ от моего сейфа? — Гарри снова, как и раньше, подозрительно смотрел на Хагрида. Он в ожидании ответа нетерпеливо притопывал ногой и рассерженно сжимал губы.
— Дык. Дамблдор дал. Опекун твой, — простодушный ответ вызвал у Поттера настоящую бурю эмоций.
Как ни готовился Гарри когда-то услышать имя своего опекуна, но прозвучало оно для него все равно неожиданно. Когда-то Риддл признался, что очень не хочет быть тем, кто скажет ему это имя. Такого же мнения придерживался и Снейп, поясняя, что знакомиться необходимо с человеком, а не с его именем. Гарри понимал, что учитель не хотел, чтобы у него сложилось предвзятое мнение об опекуне. Том всегда повторял, что любой вопрос, любое событие и любой поступок следует рассматривать с разных сторон. Поттеру было известно имя Альбуса Дамблдора не только из письма, которое он получил из Хогвартса. В книгах, которые за прошедшие два года прочел Гарри, бывая в гостях в Певерелл-мэноре, неоднократно встречалось имя этого, несомненно, выдающегося мага. И вот теперь стало известно, что именно он является его таинственным опекуном.
— Опекун, значит? А почему он не приходил ко мне? Если он действительно мой опекун?
Гоблин внимательно наблюдал за неожиданно разворачивающейся картиной. От него не укрылись ни растерянность, ни обида, ни злость, на миг появившиеся на лице Поттера.
— Дамблдор — великий волшебник, Гарри. У него много дел. Он директор самой лучшей в мире школы колдовства. Поэтому он послал меня к тебе, — Хагрид растерянно моргал, не понимая, почему вдруг Поттер так ощетинился и стал опять называть его «мистером».
— Ясно. Значит, взять в банке мой ключ у него время было, а проведать меня за столько лет времени не нашлось, — Гарри говорил сам с собой, но так, чтобы его слова были слышны всем. Он протянул ключ гоблину и почтительно склонил голову. — Уважаемый, проверьте, пожалуйста, правда ли это ключ от моего сейфа, если таковой в действительности существует.
— Да, мистер Поттер. Это ключ от сейфа, который мистер Джеймс Поттер завел на имя своего сына Гарри Поттера на следующий же день после его рождения. Первого августа 1980 года, — заверил гоблин, стоило только ему взять в руки маленький золотой ключик. Ему очень польстило уважение в обращении Гарри, поэтому он решил сразу же, не дожидаясь следующих вопросов, пояснить: — Для подтверждения вашего права называться наследником рода Поттер необходимо провести небольшую проверку на родство. Если вы не против, мы можем это сделать прямо сейчас или позже, когда пожелаете. Принятое вами решение не повлияет на возможность взять деньги из личного сейфа, — гоблин указал на ключик, который все еще держал в руках.
— Потом все проверки. Не нужны они пока. Велено было сегодня только деньги взять, — сказал Хагрид, считая, что решение должен принять он, как взрослый, сопровождающий Поттера. К тому же, именно такое указание дал ему Дамблдор — никаких ритуалов.
— Проведем проверку сейчас, уважаемый, — ответил Гарри, раздраженно косясь на Хагрида.
— Но, Гарри! Нам некогда. Нужно только… — начал Хагрид.
— Это не займет много времени, — уточнил гоблин, выразительно глядя на Поттера, словно подбадривая и уговаривая согласиться на проверку родства.
— Это меня проверять будут. Значит, я и решаю, когда это стоит делать. Зачем откладывать на потом? — стоял на своем Гарри, упрямо нахохлившись.
— Но Дамблдор…
— Я решаю, — твердо сказал Поттер, на которого имя опекуна действовало, как мулета на быка.
— Пройдемте в мой кабинет для проведения ритуала, это совсем рядом, — пригласил гоблин, не дожидаясь, пока Хагрид снова вступит в спор.
Он слез с высокого стульчика, на котором сидел за своим рабочим столом, и Гарри увидел, что не ошибся, оценивая рост этого служащего банка. Будучи невысоким и довольно нескладным с виду существом с худым телом, почти лишенным шеи, длинными узловатыми пальцами на руках, удлиненными стопами, судя по размеру башмаков, тем не менее, гоблин гордо, с сознанием собственного достоинства вышагивал впереди их маленькой процессии. И это не казалось смешным или неуместным, а напротив, вызывало уважение.
— Меня зовут Каранякс, — представился гоблин, останавливаясь перед массивной дверью, ведущей во внутренние помещения банка, на что Гарри снова воспитанно склонил голову в полупоклоне. — Я должен предупредить, что для проведения ритуала вместе с вами может пойти опекун или совершеннолетнее лицо, которому вы полностью доверяете. Судя по всему, сопровождающий вас мистер не является опекуном. Поэтому я вынужден спросить — доверяете ли вы ему настолько, чтобы раскрыть тайну своей принадлежности к роду?
— Не доверяю, — не задумываясь, ответил Поттер.
— Как это не доверяешь? — опешил Хагрид. — Меня ж к тебе сам Дамблдор направил.
— Мистер, я сегодня увидел вас впервые. Как я могу вам доверять? — невинный тон вопроса и твердый взгляд Гарри вызвали легкую ухмылку у гоблина. Ему все больше и больше импонировал этот юный маг.
— Но, Дамблдор же… Как же так? — даже растерянный и немного обиженный вид полувеликана не заставили Поттера смягчиться.
— Так я и Дамблдора вашего еще и в глаза не видел, — пожал плечами Гарри. — Мало ли, что вы скажете?
— Дамблдора все знают. Он великий человек, могущественный маг, — опять завел свою песню Хагрид.
— Если вы забыли, мистер, то я вам напомню — я только сегодня и именно от вас узнал о существовании магического мира. Так как я могу знать что-то о вашем великом человеке? Простите, уважаемый Каранякс, — Поттер повернулся к гоблину. — Я не хотел отнимать вашего времени.
— Дык. Мне же приказано глаз с тебя не спускать, — пустил в ход последний аргумент Хагрид. — Чтобы ничего не случилось.
— Мистер Поттер будет в безопасности со мной, — почти злобно ответил гоблин, который был недоволен тем, что кто-то сомневается в способностях и благонадежности работника банка. — Если желаете, можете подождать его здесь. Проверка не займет много времени.
Каранякс жестом пригласил Гарри следовать за ним. Пройдя несколько не очень длинных коридоров и спустившись на пару этажей ниже уровня того зала, где остался Хагрид, они вошли в небольшую комнату, три стены которой занимали необычные шкафы с множеством выдвижных ящичков.
— Присаживайтесь, мистер Поттер, — Каранякс указал на удобное кресло, а сам уселся на высокий стул по другую сторону стола. Переплетя свои длинные пальцы, он, легонько постукивая сомкнутыми руками по столешнице, пристально посмотрел на Гарри, решая, какую линию поведения выбрать при работе с этим юным магом.
— Спасибо, уважаемый Каранякс, за помощь мне. Я еще не знаком с законами этого мира и прошу простить меня, если невольно поступаю не по правилам, — прежде чем занять предложенное место, сказал Гарри.
— Вы весьма удивительный молодой человек, мистер Поттер. Вы приводите меня в легкое замешательство своим поведением. Но мы во всем разберемся, — глаза Каранякса усмехались, выдавая живую заинтересованность гоблина. — Из вашего разговора с провожатым я делаю вывод, что вы жили среди магглов все эти годы, и в магический мир сегодня пришли впервые. Я прав?
— Вы правы, уважаемый.
— Еще вы сказали, что никогда не видели своего магического опекуна, — Каранякс вопросительно смотрел на Поттера.
— И это правда, — кивнул Гарри, печально улыбаясь.
— В таком случае — приступим. Исходя из ваших ответов, я прихожу к выводу, что не зря спрашивал о том, насколько вы доверяете своему провожатому и готовы ли раскрыть ему тайну своей принадлежности к роду. Вы, мистер Поттер, довольно уникальный маг. Но об этом чуть позже. У вас есть личный сейф в нашем банке, что подтверждает наличие зачарованного ключа. Теперь же необходимо подтвердить изменение вашего статуса малолетнего сироты рода Поттер на статус потенциального наследника. Я уверен, что вы — именно тот, за кого себя выдаете. Теперь нужно убедить в этом и Гринготтс, связав вашу личную магию с ним и с Родовыми гобеленами, чтобы на них появились все положенные отметки, если их нет до сих пор. Я потом вам объясню, что это такое. Для начала необходимо провести небольшой ритуал.
Каранякс движением руки, не вставая с места, заставил открыться один из многочисленных ящичков, откуда на стол прилетели: довольно темный, коричневато-серый пергамент, чернильница с пером, каменная чашечка, ритуальный нож, несколько флаконов с зельями и небольшая светящаяся изнутри голубыми всполохами сфера на вычурной металлической подставке. Взяв самый маленький из фиалов, гоблин открутил крышечку на его горловине и вылил содержимое на пергамент. Зелье из следующего фиала он выпил сам, а третий флакон подал Гарри и предложил ему выпить снадобье, пояснив, что таким образом будет создана связь его крови и магии с памятью Гринготтса и его служащих. Поттер не совсем понял, что это такое, но требование выполнил. Риддл ведь его предупреждал о необходимости для каждого мага-наследника прохождения ритуала в банке по достижению одиннадцати лет.
— Дайте мне свою левую руку, мистер Поттер. Правую руку положите на сферу, она подтвердит ваше добровольное участие в ритуале, — гоблин подвинул мерцающий шар поближе к Гарри, протягивающему через стол к нему левую руку. — Очень больно не будет, но если вам неприятно видеть кровь, то смотрите в другую сторону, — предупредил Каранякс, делая небольшой надрез ритуальным ножом на его ладони.
Гарри слишком часто в детстве был избит, и лечить раны ему приходилось самому без посторонней помощи. Так что вид крови его не пугал, и он внимательно следил за всем происходящим. Когда в каменной чаше набралось около четверти унции¹ крови, Каранякс сжал руку Гарри в кулак, охватывая его своими длинными пальцами, тогда как другой рукой взял чашу и немедля вылил кровь на пергамент, произнося непонятные для Поттера слова. Пергамент, казалось, вспыхнул ярко-желтым пламенем, настолько его свечение было интенсивным. Через несколько мгновений яркость света сошла на нет, а на поверхности пергамента стали проступать слова, написанные темно-вишневыми чернилами. Кровью — догадался Гарри.
— Вот и все, мистер Поттер. Вам исполнилось одиннадцать, и Великая Магия уже сказала свое слово, произведя некоторые изменения на Родовых гобеленах. Сейчас мы получим подтверждение для Гринготтса, какие именно магические рода предполагают принять вас наследником. Вы должны понимать, что сейчас речь идет исключительно о ваших родителях, — Каранякс похлопал Гарри по руке, на которой уже не осталось и следа от пореза. — Итак, что мы имеем. Ага. Я так и думал. Да, я не зря ожидал. Все так и есть, — оторвав взгляд от пергамента, он взял перо и, макнув его в чернильницу, поставил на пергаменте свою подпись. Затем торжественно произнес: — Мистер Гарри Джеймс Поттер, магия банка Гринготтс с согласия Великой Магии подтвердила ваше право называться наследником рода Поттер. Ну, это мы и так ожидали, ведь вы последний Поттер золотой ветви, — увидев вопросительный взгляд Гарри, он уточнил: — Главной ветви рода. А вот теперь я оказываюсь в небольшом затруднении, — уже более спокойно сделал отступление Каранякс. — С одной стороны вы одиннадцатилетний ребенок и можете не понять остального в силу своего юного возраста. В таких случаях подобное обсуждается с опекунами. Но некоторые ваши высказывания, в частности о том, что вы до сих пор не знакомы со своим опекуном, заставляют меня все же донести именно до вашего сведения следующую информацию.
Каранякс слез со стула и прошелся по ограниченному пространству комнатки вдоль шкафов. Видно было, что он тщательно подбирает слова для разговора с ребенком, которому необходимо объяснить что-то трудное для понимания детским разумом. Пауза затягивалась.