— До чего же ты рассеянная, Ирроль, — скривилась Валита. — Вечно путаешь наши браслеты! То-то тебя Темная Волчица за это и наказывает дополнительными вызовами. Ладно! Раз пришла, то побудь с княгиней — я к старшей. Кажется, у нас преждевременные роды.
Сердце Ирроль гулко и болезненно бухнуло в груди: ЭТОГО она не ожидала!
Впрочем…
— Да, конечно, — ответила она и активировала браслет-амулет. Все было продумано и на такой случай.
Служанка-охранница тут же замерла, тупо глядя перед собой. А Ирроль поспешила откинуть полог кровати, из-за которого доносились приглушенные стоны.
— Госпожа!.. — испуганно дернулась она, разглядев уже чуть опавший живот и алые простыни. В чувствительные ноздри волчицы ударил запах свежей крови и боли. — Надо!..
— Ничего не надо! — Тут же оборвала ее княгиня. — Мы с тобой проходили это три раза… Потом оживишь эту дуру и почистишь ей память!
— Но никогда не было столько крови… — растерялась Ирроль. Однако Сомианна с неожиданной силой приподнялась на локте, с трудом пережидая волну схваток.
— НЕТ! — Властно приказала княгиня. — У нас все готово. А я хочу быть уверенной, что моему сыну ничего не угрожает!
— Хорошо, — покорно склонила голову Ирроль. — Но я должна предупредить старшую, чтобы нас никто не побеспокоил.
— Да… — Сомианна обессилено упала на подушки. — Да… скажи… ей…
Она уже ничего не чувствовала и не видела, погружаясь в пучину боли. Оборотни в основном рожают без мучений и достаточно быстро. Но в этот раз что-то пошло не так… и слишком рано, и слишком быстро… и слишком кроваво!
Счастье, что спальня княгини оказалась хорошо изолирована. Об этом еще Крэйн побеспокоился, не желая посвящать других в свои отношения с пленницей.
— Ну, что там? — Повернулась на стук в дверь старшая. Ирроль скромно опустила глаза в пол.
— Да глупости одни, — скривила она губы в недовольной гримаске. — Нашей… госпоже возжелалось почитать, а заодно и слегка перекусить. Так что схожу на кухню и лягу потом спать.
— Вот и ладно, — тут же расслабилась старшая. — А ты опять чужой браслет перепутала и прибежала вместо другой девушки? Ничему-то тебя жизнь не учит. А ведь вроде как и чистоплотная и исполнительная.
— Да мне не в тягость, — улыбнулась Ирриль.
— Это пока ты молодая, — сообщила ей старшая, закрывая дверь за спиной девушки. — Не задерживайся…
Но Ирроль уже спешила обратно в спальню княгини. Вот только даже столь краткого отсутствия девушки было достаточно, чтобы ситуация изменилась не в лучшую сторону.
— Боги мои! — Тихонько ахнула Ирроль. — Крови-то сколько!..
Ее госпожа буквально истекала алой влагой, не в силах разродиться.
— Нужно звать целителя, — решила девушка, разворачиваясь к дверям. Но ее госпожа тут же вскинулась на постели, несмотря на раздирающую ее боль.
— НЕТ! — Приказ, прозвучавший в голосе княгини, заставил ее наперсницу замереть на месте.
— Время пришло… — прошептала немеющими губами Сомианна. — Как же быстро оно пришло!.. Арэль… мальчик мой… так рано… Ирри, ты знаешь, что делать!
— Да, моя госпожа! — Девушка сняла с запястья серебряный браслет, протянув его княгине. Та попыталась было взять тонкий ободок, но едва не уронила его от очередной судороги. Однако Сомианна все-таки сумела сомкнуть холодеющие пальцы на теплом от чужой руки металле.
— Арэль… — прижав амулет к губам, прошептала женщина.
…Час спустя словно бы постаревшая Ирроль навсегда закрыла некогда яркие глаза Сомианны Крравитты Миранны. На окровавленной постели рядом с матерью лежало жалкое скрюченное тельце. Несчастный младенец родился уже мертвым, и все попытки Ирроль заставить его дышать не привели ни к чему.
Мальчик… столь долгожданный для Крэйна сын-Защищающий.
Молча задернув у постели теперь уже погребальный полог, Дарующая резко сорвала с шеи замаскированный под простенькое украшение амулет портала…
…Варос растолкал Арэля почти перед рассветом.
— Вставай, — просто сказал старик, доставая из сундука заранее сложенную дорожную суму. Язоррь тем временем суетилась по избе, что-то торопливо дособирая. — Время пришло.
Сон как рукой сняло!
Арэль торопливо вскочил, натягивая на себя одежду. Слишком хорошо юноша знал ЭТИ слова. За свою недолгую жизнь он слышал их уже трижды. И трижды возвращался в дом учителя, когда мама рожала Дарующих. Юноша давно уже готов был покинуть Северный материк. Вот только и Сомианна, и Варос считали, что ему нужно чуть подрасти… дотянуть хотя бы до первого совершеннолетия, чтобы не оказаться слишком уж беспомощным в далеких землях, ибо некого было послать приглядывать за чужим мальчишкой.
— В этот раз действительно все, малыш, — тихо и печально произнес вдруг старик, когда ученик с ожиданием в глазах встал перед ним, полностью готовый. — Твоя мама умерла. Истекла кровью. Вот амулет. Потом выслушаешь… корабль ждет в условленном месте.
И вот тут выдержка Арэля изменила ему. Он знал… всегда знал, что когда-нибудь придет тот час, когда он услышит эти слова! Но одно дело знать, а другое — слышать. Сердце мальчишки предало его разум!
Зарычав, он рванул на выход.
— Стоять, щенок безмозглый! — Рявкнул Варос, оттаскивая бьющегося в истерике парня от двери. — Время дорого! ОНА все эти годы защищала твою жизнь! Не дай пропасть ее трудам.
— Я убью его!.. — простонал Арэль, вырываясь из рук учителя. — Убью Крэйна… Это он довел ЕЕ до смерти! Заставлял рожать своих ублюдков!
— Сил у тебя нет что-то сделать, — отозвалась скрипучим голосом Язоррь, вытирая чистым передником катящиеся по лицу слезы. — Девочка моя… Думаешь, ей легко будет узнать в посмертии, что ты сдох под ножом Крэйна или стал его постельной игрушкой?! Не заставляй нас с Варосом раскаиваться, что воспитали тебя таким идиотом!
— Иди! Я перекинул на себя твою магическую метку, — Варос напоследок крепко обнял воспитанника и подтолкнул его в спину, открывая перед юным Дарующим дверь дома. — Иди… Жаль, что ни я, ни Язоррь и никто другой не сможет с тобой пойти — слишком легко нас отыщет любой маг по слепку ауры. А вот тебя… подростка с неустойчивым, все время изменяющимся рисунком ауры не найти никому. Прощай… и удачи!
— Да иди уже! — Тонко крикнула Язоррь, замахиваясь на мальчишку полотенцем. И Арэль, ни слова не говоря, выскользнул из дома в предрассветный туман.
Глаза жгло неимоверно, но слез не было. Он бежал вниз по тропинке, попутно активируя на пальце простенькое медное колечко, что давным-давно дал ему Варос — спящий портал в заранее оговоренное место на западной оконечности Северного материка. Где Арэля, как и всегда в случае приближающихся родов матери, ждал пиратский парусник. Как-то так получилось, что друг детства Вароса, увлекшись романтикой морских странствий, некогда бежал из дома, угодив в руки Касаткам. И едва не отведал рабского ошейника. К счастью, мальчишку спасли Морские волки — Береговое братство, куда уходили многие, не согласные с законами суши. Именно Морские волки были единственной сдерживающей силой могущественного клана Касаток, не желавшего делиться властью на море.
Освобожденный из плена мальчишка так и остался в Братстве, за века странствий сумев завоевать немалый авторитет у флибустьеров всех морей и океанов. Асси Пегий давно забыл свое полное имя, приняв кличку, привычную в пиратской среде. Но для старого друга он всегда был Ассторром Парраном Сайнерингом. И давным-давно дал свое согласие вытащить наследника Мираннов из западни Большого острова. Именно его парусник, замаскированной без всякой магии под скалу, ждал юношу в потаенной бухте пустынной части Северного материка.
Вывалившись из портала, Арэль кубарем покатился по довольно узкой тропинке, самому себе напоминая неуклюжего щенка. И только сильные руки капитана Асси помогли парню избежать серьезных травм.
- ********!.. — в сердцах выдал старый волк, ставя свою добычу на ноги. — Говорил я Варосу перенастроить портал. А если бы я в гальюн пошел или купался… с мальчиками? Ладно, сегодня опять обошлось. Но, судя по всему, рыбалка мне обломилась. Ждем как всегда или уходим?
Арэль лишь головой помотал, крепко прижимая к груди набитую сумку. Говорить он все еще не мог от навалившегося горя.
— Понятно, — вздохнул капитан и повел вздрагивающего от беззвучных рыданий мальчишку на корабль. Арэль шел, едва переставляя ноги от непонятной усталости, машинально скользя взглядом по темным, окружавшим маленькую бухту скалам, по редким искривленным зимними ветрами соснам, мимо встрепенувшегося караульного у изгиба тропы.
Прямо с берега на корабль, скрытый в молочном мареве зябкого тумана, были переброшены две шаткие доски. Капитан, не глядя под ноги, подхватил Арэля и легко перенес на палубу. Что-то буркнул часовому и втолкнул беглеца в свою каюту. — Побудешь пока у меня… успокоишься.
…Ирроль, как была в окровавленной ночной рубашке, чуть прикрытой пушистой шалью, так и вошла в главную комнату лекарского дома.
— Ушел… — тихо сказала она, незряче глядя куда-то в угол между печью и стеной. Перенесшись в домик лекаря благодаря порталу, наперсница княгини пряталась от глаз Арэля в чулане — только бы не видеть сына госпожи, не отвечать на вопросы вмиг осиротевшего мальчишки. Амулет, сохранивший в себе голос покойной Сомианны, все и сам передаст ее сыну. А она не сможет… не сумеет…
— Ушел, — подтвердила Язоррь, садясь у стола. Старая женщина начала было прибирать разбросанные вещи, но бросила на полпути. — Сохрани его, Одинокий Охотник. И да скроет его от глаз врагов Темная Волчица. Пусть мальчик выживет и найдет себя в этом огромном мире. Мы так и не смогли за все отпущенное нам время придумать, как обезопасить Ари на чужом материке. И отныне все в руках богов.
— Не хорони его раньше времени, старая, — буркнул Варос, выставляя на стол кувшин с зельем. — Парень он упертый и далеко не дурак. Хороший бы князь вышел, если бы не Крэйн… Не передумали?
— Нет, — тут же отозвалась Язоррь. — Мое время давно истекло. Я и жила то лишь ради своей девочки и ее сына. А вот ты… — она повернулась к бледной Ирроль. Но та холодно улыбнулась. — Я первая, на кого подумают. Именно я чаще всего бывала с княгиней. И я слишком много знаю. А пытки… их под силу выдержать только героям. А я далеко не герой. Лучше уж так. Я знала, на что шла. След должен быть оборван.
— Ну, девоньки, тогда за Арэля, — Варос недрогнувшей рукой разлил по стаканам тягучий словно свежий мед напиток. — Да будет дорога милостива к нему!
И махом опрокинул в себя содержимое стакана. Женщины чинно выпили вслед за ним.
— А умеешь ты выпивку варить, старый!.. — как девчонка хихикнула вдруг Язоррь, чувствуя, как по телу идет теплая волна, смывая усталость и тревогу последних лет. — Хорроша, родная!
— Сладко-то как… — пробормотала Ирроль, опуская потяжелевшую голову на сложенные руки. — Вкусно… я сейчас… госпожа… подождите…
…Когда спустя много часов в домик лекаря ворвалась посланная Крэйном стража, то никого из живых не обнаружила. Темная Волчица мягко и безболезненно увела обитателей в свою тихую обитель, милостиво избавив от мучений…
Сколько Арэль просидел в каюте капитана, он и сам не помнил.
Встрепенулся лишь, когда под ногами сильно качнулся пол, а заглядывающее в узкое оконце солнце поднялось слишком высоко, чтобы хорошо освещать крохотное помещение, гордо именуемое капитанской каютой.
— Тряпка… — пробормотал мальчишка онемевшими от рыданий губами. И двумя ладонями ударил себя по щекам, приводя в чувства. Лицо горело разом и от слез и от хлестких ударов. — Тряпка… трус! Ты же всегда это знал!
Больше всего на свете хотелось сесть и тоскливо завыть, выплескивая в волчьей песне накопившуюся тоску вперемешку с отчаянием, что раздирали грудь тупой болью. Но, к сожалению, смена ипостаси была недоступна до первого совершеннолетия. Так что оставались одни слезы, но от их соленой горечи уже тошнило, как и от собственного бессилия.
На столе поверх каких-то карт лежал амулет, донесший до него последние слова Сомианны. Умирая, княгиня просила сына никогда не возвращаться на Северный материк, затаиться и просто жить… жить, не рискуя собой. Слова любви и заботы… Слова безграничной тревоги. Мать отчаянно боялась, что он кинется мстить Крэйну и погибнет, как некогда погиб его отец.
Решительно развязав сумку, Арэль принялся выкладывать на стол вещи, что были в ней. Он знал, что там должно лежать — содержимое сумки было неизменным многие годы, менялся лишь размер одежды по мере роста Арэля. Но насколько подросток помнил, Язоррь еще что-то умудрилась туда напихать.
Так… белье, одежда, сумочка с лекарствами, разные мелочи вроде расчески и набора ниток с иголками. Фляга для воды, маленький котелок, соль, мешочек с сушеным мясом и крупами. Крепкий нож на широком ремне, который Арэль тут же застегнул на своем поясе. Сверху лежал промасленный пакет, бережно завернутый в вышитый снежинками льняной рушник, что успела сунуть Язоррь, а в нем пирожки и жареный оладушник.
И вот это сломило мальчишку окончательно. Слезы вновь брызнули из его глаз при виде последних даров близких. Сочный, промасленный оладушник, который он сам собирал, стал последним напоминанием, что дома у него отныне нет. Как нет и тех, кто защищал его все эти годы — Арэль слишком хорошо знал о клятве Вароса и знал старика, чтобы сомневаться, что тот ее не выполнит.
Бережно завернув оладушник обратно в сверток, подросток, шмыгая носом, решительно полез в полупустую сумку. Там в боковом кармане оказался тугой кошель с золотом, а рядом лежал еще один — с медью и мелкими серебрушками — не дело, если люди задумаются, откуда у мальчишки такое богатство. А на самом дне сумки, завернутое в несколько слоев простого полотна обнаружилось то, что Арэль и искал — плоская, плотно закрытая коробка. Неказистая на вид и тяжелая, она могла открыться лишь от тепла его рук. Никто другой не смог бы этого сделать.
Прикоснувшись к чуть заметной щели, Арэль легко откинул крышку, тут же невольно зажмурившись от брызнувшей прямо в зрачки зеленой радуги. Даже скудного освещения каюты хватило, чтобы оживить бесценные алмазы в короне князей, которую так искал Крэйн. Нагрудная цепь, тоже изукрашенная лучистыми зелеными камнями, покоилась вокруг княжеского обруча на ложе из паутинного шелка. А рядом тяжелое кольцо-печать и перевязанный алым шнурком пергаментный свиток.
Сокровища, семнадцать лет назад вынесенные из дворца внуком Язорри, все эти годы тихо и мирно лежали в сундуке старого лекаря, дожидаясь своего часа. И знали о тайнике лишь Варос со старой нянькой, да позже узнал сам Арэйн, когда подрос. Тот парнишка, что спас коронные драгоценности от Крайна, погиб давным-давно в море, неудачно застигнутый штормом. Так что все концы оказались обрезанными к вящей ярости Валларэса.
Достав свиток, Арэль торопливо сдернул перевязывающий его шелковый шнурок, скрепленный золотой печатью, и развернул темный пергамент. В душе вдруг ожила совсем детская надежда на чудо. Но чуда не было. Строки, вписанные в свиток, отливали глянцевой чернотой — те, на кого они указывали, были мертвы. Прихотливая вязь букв «Сомианна Крравитта Миранна» и рядом другое имя «Дирис Варрит Фиронг-Миранн»… И все тусклое, без малейшего изумрудного просверка. И лишь в самом низу его имя, сияющее живым огнем. Ярким, изумрудным пламенем выведенное — «Арр-Эа-Аль Дирис Миранн».
Вот и все. Больше не на что надеяться.
Выпущенный из рук свиток привычно скрутился в трубку. Руки юноши сами без участия разума вернули на место витой шнур с печатью. И положили документ в коробку. Напоследок, не удержавшись, Арэль провел тонким пальцем по холодным граням короны, пробежал, едва касаясь, по круглым звеньям цепи. Тронул кольцо… и тихо закрыл крышку. Его наследство.
Не время… ПОКА не время.
— Прости, мама, — прошептал он, глотая слезы. — Я не смогу жить, зная, КТО убил всех вас. Я вернусь. Обязательно вернусь. Не знаю, когда и как, но вернусь. Нужно только вырасти и стать сильным. Подождите меня, пожалуйста…