Но вопреки ожиданиям, Крэйн всего лишь почему-то принялся его ощупывать, скользя внимательным взглядом по худому, пока еще нескладному подростку, по его невозбужденному органу, вяло свисающему среди коротких, неожиданно мягких волосков паха. Слегка помял в ладони гладкие яички, небрежно скользнул пальцами по внутренней стороне разведенных бедер. Взял в жесткий захват пальцев подбородок Арэля и повертел туда-сюда, рассматривая. Юноша только и успел, что прикрыл глаза длинными ресницами.
Князь скривился, оттолкнув пленника так, что тот невольно ударился поясницей об край стола.
— Ну, до чего невзрачная внешность! От матери только глаза и достались, — буркнул Крэйн, брезгливо рассматривая Арэля, зябко переступающего ногами со спущенными до колен слишком широкими брюками.
То, что сказанное — ложь — князь и сам понимал. Просто не желал признавать очевидного — юноша был симпатичным, только еще по-детски угловатым, не оформившимся до конца. Конечно, яркой красоты матери ему не досталось, но и Дирис был весьма привлекательным волком. А мальчишка и окрасом и лицом пошел в ненавистного Крэйну соперника, все эти годы напоминая князю о его давней неудаче.
— Ладно… — недовольно буркнул Крэйн. — Подставляй задницу. А потом пойдешь в зал Совета и поможешь Рамиссте разобраться с теми торговцами. И если лорд Астарон будет тобой доволен, то разрешу повидаться с матерью.
Князь слишком хорошо знал, как пасынок и Рамисста ненавидят друг друга. Его личный Посредник не мог простить дальнему родичу намного большей силы, чем у него. И пусть призрачного, но права на княжеский венец. Впрочем, княжеский венец таковым только назывался. Прежние регалии власти Крэйн так и не нашел. Корона, перстень и коронная цепь как в воду канули, вместе с родовым свитком. Как их ни искали, так и не смогли найти. И никакое золото мира не помогло Валларэсу восстановить то, что некогда было подарено роду Миранн самими богами. Да и никто не сумел бы сотворить подобных коронным льдисто-зеленых алмазов, что украшали головной обруч истинных князей. А потому в заново воссозданном венце красовались изумруды… яркие, крупные, дорогие!.. но всего лишь жалкая подделка по сравнению с исчезнувшей святыней.
…С жадным нетерпением проведя костяшками пальцев по узкой спине мальчишки, Крэйн расщедрился на смазку, больше из желания не навредить себе любимому. А потом с удовольствием смял худые ягодицы в ладонях, одновременно толкаясь в жаркую глубину.
Арэль с силой прикусил губу… перетерпеть…быстрее все закончится… пережить встречу с этим отвратным Астароном… а там мама… ее руки… улыбка…
И он молчал, пока князь нетерпеливо проникал в его тело, рыча и дергаясь за спиной, то шумно дыша, то замирая, а то начиная нетерпеливо вдалбливаться, причиняя этим тупую, ставшую уже привычной боль. Кажется, у Крэйна очередной гон, раз он разложил его прямо в кабинете, а не отправился в свой гарем.
Сам Крэйн уже не контролировал собственное тело, короткими толчками подводя себя к экстазу, блаженно закатив глаза и громко взрыкивая. Вот последний удар плоти об плоть, и князь излился в тело Дарующего. Хотя Валларэс и кончил, его член не опал, так и продолжал распирать ноющие мышцы Арэля. А тот, скрывшись за выбившимися из прически прядями, с силой сжимал зубы, в который раз уговаривая себя потерпеть.
Князь же, чуток отдохнув, нехотя покинул тугой жар Дарующего, сожалея, что у того нет течки. Было бы здорово, чтобы «петелька» туго обхватила головку члена Крэйна, утягивая в еще большее удовольствие. Валларэс даже глаза прикрыл, представляя, КАК бы набух его узел, не позволяя Дарующему сорваться с крючка! Полчаса неземного наслаждения! А потом бы Крэйн впился в основание этой воистину цыплячьей шеи, кусая и оставляя свою метку на мелком гаденыше. Обозначая того как свою принадлежность. Это, конечно, не брачная татуировка, но щенок отныне всегда бы знал, что принадлежит более сильному Защищающему. Статус наложника самое то для потомка надменных князей!
— Ладно, можешь сходить к матери, — Крэйн выпрямился, вытаскивая опадающий член из покрасневшего от шлепков зада парня. Брезгливо вытерся платком и натянул штаны. После чего тут же покинул комнату, оставив Арэля полулежать на столе.
Только спустя несколько минут юноша смог распрямиться, по одному расцепляя пальцы, сведенные судорогой ненависти. По ногам неприятно сползала быстро остывающая сперма. И Арэль, подхватив небрежно выброшенный Крэйном платок, обтерся им. Искать воду было некогда, а идти на встречу в выпачканных штанах было… отвратительно. Но идти придется — эта тварь Рамисста еще сподобится ему напакостить и заявить Крэйну, что его пленник ни на что не гож. Тогда о визите к маме придется забыть.
…Но на удивление Арэля княжеский Посредник был в этот раз чем-то озабочен. Лорду Астарону явно было не до молчаливого помощника. И незримо поприсутствовав на встрече (как всегда сидя за плотной ширмой), юноша коротко выдал свое видение этой сделки и быстро отправился к Южной башне. Рамисста лишь скривился многозначительно, уловив на нем запах Крэйна, но, к счастью, ничего не сказал…
В сад вокруг башни его пропустили беспрепятственно — видно Крэйн в кои веки сдержал свое слово. Юноша подошел к небольшой нише, в глубине которой виднелось забранное узорной решеткой высокое окно, сейчас не прикрытое ставней. А за ним Арэля уже ждала мать. За прошедшие годы Сомианна почти не изменилась — что значит для оборотня семнадцать пролетевших лет. Она по-прежнему была прекрасна и юна. Лишь в уголках улыбающихся сыну губ залегли глубокие морщинки. Но Арэлю не с чем было сравнивать — он всегда помнил княгиню именно такой.
— Мама! Как ты? — Он жадно рассматривал женщину за решеткой, ее яркие косы, располневшую фигуру с высоким животом, что не могло скрыть даже свободное платье.
— Со мной все хорошо, — улыбнулась своему любимому ребенку Сомианна. При виде мальчика сердце волчицы опять замерло от боли. Это лицо… с тонкими чертами, что досталось Арэлю от его погибшего отца. Если бы можно было переправить мальчика на Западный материк в семью Дириса!.. Но, к сожалению, кланом Горных волков теперь правил старший брат погибшего, а он ненавидел брата. Дед же Арэля, что был прежним вожаком, пропал без вести сразу после гибели младшего наследника. Говорили, что лорд Варрит Суанол Фиронг, разгневанный действиями Крэйна, отправился во главе отряда мстителей на Северный материк и… исчез. Его не увидели скалы Большого острова, он не вернулся и домой. Так что спустя положенное время над кланом встал его старший сын Гурран Варрит Фиронг.
— Со мной тоже все хорошо, — отвечал Арэль, просовывая сквозь решетку руки и держась за теплые ладони матери. — Недавно лекарь позволил мне самому составлять лекарства…
— На тебе опять ЕГО запах… — с тоской шепнула Сомианна, не поднимая на сына глаз. — Он… опять?..
— Это неизбежно, — чуть помолчав, ответил Арэль, чувствуя, как холодеют от ярости и стыда его скулы. Ничего зазорного не было в том, что Дарующий лег под Защищающего — такое случалось сплошь и рядом. Но для гордого мальчишки его слабость перед Крэйном был хуже клинка под ребра! — Хорошо, что у меня нет течки, а то бы…
— Прости… — покаянно кивнула Сомианна. — Поговорим о другом…
И они болтали обо всем на свете… о том, кокой вкусный оладушник… и что Арэлю нужен новый плащ — из старого он уже вырос, вон, подол едва колени прикрывает… и как бабка Язоррь гонялась с клюкой за чужим козлом, забравшимся в ее огород… Но время текло неумолимо. И настала пора уходить.
В последний раз оглянувшись в сторону незакрытого окна, за которым маячила пленная княгиня, юноша нехотя пошел к выходу из сада. Быстро темнело, и надо было успеть добраться до домика лекаря.
…Скромно простоявшая весь разговор в сторонке молодая Хранящая, неслышно ступая мягкими туфлями, подошла к своей госпоже.
— Пора, моя леди, — бывшая девочка-чернавка, что отдали во дворцовое услужение незадолго до переворота, прикоснулась к рукаву княгини. — Если еще немного промедлите, за вами пришлют стражу.
Хранящая знала, о чем говорила. Лишь она и осталась из прежнего окружения княгини. Только потому, что никто не принимал всерьез бывшего ребенка из самых низших слуг. И только она единственная была преданна той, кому уже не суждено встать во главе клана. Крэйн просчитался и с этой тихой девочкой… так же, как он просчитался со старым Варосом — Ирроль готова была жизнь положить за свою госпожу! А обладая острым умом и воистину лисьей изворотливостью, Хранящая все эти годы оставалась подле Сомианны, помогая той готовить побег сына. Они действовали крайне осторожно — малейшая ошибка, и мальчик будет безжалостно уничтожен.
— Все хорошо, — ровно отозвалась Сомианна, с трудом поднимаясь по пологой лестнице в свои покои. Навстречу уже спешили служанки, приставленные Крэйном к непокорной жене. В другое время княгиня была бы раздосадована видом этих хвостолизок «муженька», но только не теперь. Идти оказалось неожиданно тяжело, хотя раньше она всегда легко носила плод.
Устроившись, наконец, среди подушек, Сомианна разослала кудахчущих вокруг нее шпионок то за заморскими персиками, то за шалью, то еще зачем. И осталась наедине с преданной Ирроль.
— Что будем делать, госпожа? — Тихо спросила бывшая чернавка. — А вдруг вы носите Защищающего? Маги ничего не могут сказать точно…
Шел девятый месяц беременности, и княгиня с ужасом ожидала неизбежно приближающихся родов — браслет-ограничитель, надетый на ее запястье «мужем», не позволял женщине совершить необдуманное. А в преданности прислуги Крэйн был уверен.
— Ты знаешь, что делать… — чуть слышно ответила Сомианна. — Если бы я могла, то покончила с этой ситуацией намного раньше, а не тянула бы время в надежде на чудо. И пусть я ограничена в своих поступках магией, но ведь есть ты…
Ирроль понимающе опустила глаза, стоя у постели княгини словно несгибаемый воин.
— Я бы давно умерла, — тихо повторила княгиня: за дверью спальни уже слышались голоса возвращающихся служанок. — Так просто и так легко уйти из жизни… всего-то и надо, что пронести во дворец яд. Но что тогда станет с моим мальчиком? Крэйн вцепится в него как клещ. И Арэля ожидает моя судьба. Ложиться под насильника и смотреть, как убивают его детей… Но если у меня есть кого защищать, то мой ребенок не потерпит такой жизни — покончит с собой от безысходности. И вместе с ним умрет и наш клан, лишенный своего стержня. Мне так хотелось дотянуть хотя бы до первого совершеннолетия Арэля! Тогда бы я смогла отпустить его в большой мир. И смогла бы отдохнуть сама…
Глава 2
Торговая сделка, что обеспечил клану Рамисста, оставила довольными всех — и купцов и Крэйна. И хотя в последние годы личный Посредник князя стал сдавать, допуская промахи в торговых предвидениях, но в этот раз Астарон явно не оплошал. И процент за услуги перекрыл все издержки заметно истощавшей княжеской казны — потребности Крэйна оказались немаленькими, а на одном шелке и цветном стекле, что изготавливали местные умельцы, много не поимеешь.
Купцы тоже получили свою выгоду — заключался торговый договор между королевством нагов и халифатом Золотых Леопардов. Ради столь крупной сделки на Северный материк телепортом прошли как леопарды, так и наги. Последние впервые за долгие века изоляции высунули чешуйчатые носы в Большой мир, осторожно пытаясь наладить с остальными кланами связь, уничтоженную всеобщей войной почти две тысячи лет назад. Тогда воинственные наги, возомнив себя владыками мира, сплошным потоком хлынули с Запретного материка, огнем и мечом создавая собственную империю, в которой другим расам была уготована участь рабов на алтарях Великого Нага — бога хвостатого народа. Или же участь стать постельной игрушкой, закончив бесславный путь за дальнейшей ненадобностью в котлах этого народа — все наги были в те времена каннибалами. Да и сейчас, как шепчутся, в темных храмах Потаенного материка все еще испускают дух в кольцах нагинь Божественной Свиты рабы и все неугодные Верховным правителям этого народа. Просто чудо, что тогда, почти четыре поколения назад, сил объединившихся кланов Волков, Кошек, Лис и Медведей хватило на то, чтобы вышвырнуть захватчиков со своей территории. Тогда против змеев встали даже Касатки, хотя, будучи пиратами южных морей, охотно торговали со змеями, сбывая им свою добычу.
За ту войну численность нагов значительно поредела. Настолько, что были изданы законы, запрещающие смешанные браки, так как от них рождался кто угодно, но только не наг. Наг, выбравший себе в пару не нага, считался преступником перед богами, королем и народом. И подлежал немедленному уничтожению как изгой, отщепенец и полный извращенец. А учитывая, что влюблялись наги один раз и на всю жизнь и даже после смерти супруга оставались ему верны, не образуя новых пар, не удивительно, что умные правители постарались полностью изолировать немногих выживших в той бойне. И все эти века крайне неохотно шли на контакт, отсиживаясь в своих тропиках. Так… изредка и осторожно приторговывали в немногих открытых для иных рас портах. И вот теперь высунулись вновь.
Не удивительно, что их желание раскрыться вызвало такой ажиотаж. Но первым повезло Золотым Леопардам, чье государство занимало южную оконечность Восточного материка. Именно кошки халифата оказались самыми близкими соседями нагов, не считая Касаток. Но с теми заключать торговый договор решился бы только безумец — Морской народ предпочитал брать силой, а не торговать.
И не удивительно, что ради этой сделки Леопарды задействовали Изумрудных волков, что было полностью одобрено нагами — Посредников эти хвостатые сильно уважали, так как в прошлом не раз имели с ними дело. И, пожалуй, только Посредники и могли беспрепятственно путешествовать по миру, не боясь быть съеденными или обращенными в рабство. Все кланы их боготворили, и все кланы потихоньку мечтали, чтобы Посредник вошел в их семью. Вот только сами Изумрудные волки в силу своей немногочисленности не покидали Большой остров. Так же как их князья всегда правили на СВОЕЙ земле. И никогда не отдавали детей в другие кланы, лишь брали в свой чужаков.
Сидя на возвышении в зале для пиршеств, Крэйн, довольно щуря сытые глаза, рассматривал оживленных гостей. Какой удачный день! Казна вновь полна, а еще ожидается небольшой, но стабильный процент от всех будущих сделок новых партнеров в течение года. Жаль только, что сами наги не остались на пир — для теплолюбивых змеев в этих местах довольно холодно. А ведь на них сбежались посмотреть все купцы, что были в этот день в порту. Да и сами Леопарды, высидев положенное время, чинно удалились, надменно неся свои высокие, гибкие фигуры. Их проводили завистливыми вздохами. Что и говорить — а красивая раса: все как на подбор смуглые, гибкие и золотоволосые. И притом бабники, каких поискать! Кошки, они и есть кошки — могут походя поднять хвост перед любым, легко перепихнуться и так же легко исчезнуть с горизонта.
Крэйн чуть нахмурился — поднося к губам полный кубок: тем более странно, что Леопарды не остались на пир, хотя среди гостей немало прехорошеньких Дарующих. Да и рабов для парадных залов Крэйн выбирал весьма привлекательных.
Шум в зале тем временем нарастал. Слуги и рабы сбивались с ног, разнося все новые и новые блюда. Кто-то провозглашал невнятные здравницы, кто-то на дальнем конце стола уже орал непристойные песни… а вот за княжеским столом темой обсуждения стали Истинные имена нагов. Дескать, если узнать скрытое имя нага, то узнавший приобретает над змеем полную власть. Имя — это душа. Поэтому наги так берегут свои имена, обычно пользуясь Внешним именем.
Кое-кто из присутствующих уже тоскливо жаловался в подпитии, что никакие деньги не помогут открыть столь тщательно скрываемую тайну — а то какие телохранители были бы из хвостатых воинов!