? Жду с нетерпением, мисс Стил. – Я отключаюсь прежде чем она успевает почувствовать мое волнение и радость. Откинувшись в кресле, я смотрю на темнеющий горизонт и запускаю руки в волосы.
Как, черт возьми, я собираюсь справиться с этим делом?
Воскресенье, 15 мая 2011
С Моби, звучащим у меня в ушах, я бегу вниз по Саузвест Саламон Стрит к реке Вилламетт. Сейчас 6:30 утра и я пытаюсь разобраться в своих мыслях. Прошлой ночью я думал о ней. О голубых глазах, хрипловатом голосе... О её предложениях, оканчивающихся на «сэр», когда она споткнулась и упала на колени передо мной. С тех пор как я встретил её, мои сны приятно изменились, перестали быть время от времени случающимися кошмарами. Интересно, какой бы вывод из этого сделал Флинн. Эта мысль приводит меня в замешательство, поэтому я игнорирую её и концентрируюсь на нагрузке своего тела до его пределов, пробегая вдоль берега Вилламетт. Пока мои ноги эхом отдаются по дорожке, солнце прорывается через облака, и это вселяет в меня надежду.
Спустя два часа я бегу трусцой обратно в отель и пробегаю мимо кофейни. Может быть, я должен пригласить её на кофе.
***
— Еще раз спасибо, мистер Грей. — Кетрин выскакивает вперед и пожимает мне руку, а следом за ней фотограф, который смотрит на меня с плохо-скрываемым неодобрением.
Ох, парень…Ты понятия не имеешь.
— Буду ждать вашей статьи, мисс Кавана, — говорю я, кивая ей кратко и вежливо. Я хочу поговорить с Аной. — Вы меня не проводите, мисс Стил? — спрашиваю я, когда уже жду её у двери.
— Конечно. — С удивлением отвечает она.
Воспользуйся случаем, Грей.
Я бормочу какие-то банальности, открывая для неё дверь, чтобы поторопить и создать хоть какое-то расстояние между ней и Родригесом. Пока Тейлор выходит следом за мной, она стоит в коридоре и теребит свои волосы, а затем пальцы.
— Я позвоню тебе, Тейлор. — Говорю я, и, когда он почти не слышит нас, я прошу Ану присоединиться ко мне на кофе, при этом задерживая дыхание и ожидая ее ответа.
Её длинные ресницы дрожат над её глазами.
— Мне надо развести всех по домам. — Сказала она в смятении.
—Тейлор. — Громко зову я, заставив её подпрыгнуть. Должно быть, я заставляю её нервничать, и не знаю, хорошо это или плохо. Она никак не может перестать ерзать. Мысли обо всех способах, которыми бы я мог бы приказать ей прекратить так делать, отвлекают.
—Они живут в университетском городке? — Она кивает, и я прошу Тейлора развести её друзей по домам.
— Ну вот. А теперь вы выпьете со мной кофе?
— Э-э… Мистер Грей, вообще-то…— она остановилась.
Черт. Это значит «нет». Я сейчас проиграю эту сделку. Она смотрит прямо на меня, её глаза такие яркие.
— Послушайте, Тейлору не обязательно их отвозить. Если вы подождете, мы с Кейт поменяемся машинами.
Я ощущаю свое облегчение, и ухмыляюсь.
У меня свидание!
Открывая ей дверь, я позволяю войти обратно в номер, в то время как Тейлор, скрывает свой озадаченный вид.
— Тейлор, ты можешь захватить мой пиджак?
— Конечно, сэр.
Он разворачивается на каблуках, его губы подергиваются, когда она возглавляет коридор. Я прищурено смотрю на него, пока он входит в лифт, а сам прислоняюсь к стене и жду мисс Стил.
Что, черт возьми, я буду ей говорить?
«Не хотели бы вы стать моим сабмиссив?»
Нет. Спокойно, Грей. Давай не будем торопить события.
Тейлор вернулся через пару минут, держа мой пиджак.
— Это все, сэр?
— Да. Спасибо.
Он отдает мне его, и уходит, оставив меня, стоящего, как идиота, в коридоре.
Долго еще Анастейша там будет? Я смотрю на часы. Она, наверное, ведет переговоры об обмене машинами с Кетрин. Или она разговаривает с Родригесом, объясняя ему, что это всего лишь кофе, чтобы задобрить меня и убедить, будто статья получится стоящей. Мои мысли мрачнеют. Может быть, она целует его на прощание.
Черт.
Спустя мгновение она выходит, чему я рад. И не выглядит так, будто только что целовалась.
— Все. — Решительно сказала. — Я готова пить кофе.
Щеки залились краской, и это немного подорвало ее видимость в уверенности.
— Только после вас, мисс Стил.
Я скрываю свой восторг, когда она пошла нога в ногу вместе со мной. Моё любопытство в их отношениях с Кетрин, а именно о совместимости, должно заставить ее немного разговориться. Я спрашиваю, как давно они знают друг друга.
— С первого курса. Она моя близкая подруга. — Её голос полон теплоты. Ана явно преданная. Она проехала весь путь до Сиэтла, чтобы взять у меня интервью, когда Кетрин заболела, и я надеюсь, что мисс Кавана относится к ней с той же верностью и уважением.
У лифтов я нажимаю кнопку вызова, и двери почти сразу же открываются. Парочка в страстных объятиях друг друга растерялась, потому, как их поймали. Мы входим, игнорируя их, но я улавливаю ехидную улыбку Анастейши. Пока мы спускаемся на первый этаж, атмосфера в лифте становится толщиной в несбывшиеся желания. И я не понимаю, исходит ли это от парочки позади нас или от меня.
Да. Я хочу её. Но захочет ли она то, что я хочу ей предложить?
Мне становится легче, когда двери снова открываются, и я беру её за руку, которая оказывается прохладной, а не влажной, как ожидалось. Может быть, я не влияю на неё так, как мне хотелось бы. Эта мысль лишает энтузиазма.
Позади нас мы слышим смущенное хихиканье той пары.
— Что это такое с лифтами? — Бормочу я. Должен признать, что есть что-то невинное и наивное в их хихиканье, это абсолютно очаровательно. Мисс Стил выглядит такой же невинной, как и они, и, когда мы выходим на улицу, я снова спрашиваю себя о своих мотивах.
Она слишком юная. Слишком неопытна, но, черт возьми, мне нравится чувствовать её руку в своей. Она заикается, пока говорит мне свой заказ: чай Английский Завтрак: вода горячая, пакетик вынуть. Это уже что-то новое о ней.
— А кофе?
— Я его не люблю.
— Хорошо, пакетик вынуть. Сахар?
— Нет, спасибо. — Говорит она, смотря вниз на свои пальцы.
— А есть что-нибудь будете?
— Нет, спасибо. — Она качает головой и убирает волосы через плечо, подчеркивая их каштановый цвет при ярком свете.
Я должен ждать в очереди, пока две почтенные женщины за прилавком обмениваются любезностями со всеми своими клиентами. Это раздражает и удерживает меня от моей цели: Анастейши.
— Привет, красавчик, что будешь заказывать? — спрашивает пожилая женщина, подмигивая. Это всего лишь красивое лицо, дорогая.
— Я буду кофе с топленым молоком. Чай Английский Завтрак. Пакетик вынуть. И черничный маффин.
Анастейша может передумать и поесть.
— Вы приехали в Портленд?
— Да.
— На выходные?
— Да.
— Погода сегодня радует.
— Да.
— Надеюсь, вы выберетесь на природу, насладитесь солнцем.
Пожалуйста, перестань болтать со мной и поторопись, черт возьми.
— Да. — Прошипел я сквозь зубы и взглянул на Ану, которая быстро отвела взгляд.
Она наблюдает за мной. Оценивает?
Пузырек надежды разрастается у меня в груди.
— Вот, пожалуйста. — Подмигивает мне женщина и ставит напитки на поднос. — Оплатишь на кассе, голубчик, хорошего дня.
Мне удается ответить ей от всего сердца. — Спасибо.
За столом Ансастейша уставилась на свои пальцы, думая невесть зная о чем.
Может, обо мне?
— Хотите, я угадаю, о чем вы думаете? — спрашиваю я.
Она подпрыгивает и краснеет, в то время как я ставлю чай и кофе на столик. Она сидит молча и подавленно. Почему? Может она не хочет здесь находиться?
— Так о чем же вы думаете? — спрашиваю я снова, а она теребит чайный пакетик.
— Это мой любимый чай. — Говорит она, и я мысленно делаю заметку, что она любит чай Твинингс Инглиш Брекфест. Я смотрю, как она окунает пакетик в чашку. Это утонченное и неряшливое зрелище. Она достает его почти сразу и кладет использованный чайный пакетик на блюдце. Мой рот подергивается от усмешки. Когда она начинает говорить, что ей нравится слабый и черный чай, на мгновение я думаю, что она описывает то, что ей нравится в мужчинах.
Возьми себя в руки, Грей. Она говорит о чае.
Вступления достаточно, время проверить годность этой сделки.
— Он ваш парень?
Её брови сдвигаются, образуя небольшую галочку над носом.
— Кто?
Это хороший ответ.
— Фотограф. Хосе Родригес.
Она смеется. Надо мной.
Надо мной!
И я не знаю, смеется ли она от облегчения или, потому что я смешон. Это раздражает. Я не могу понять её отношения. Я ей нравлюсь или нет? Она говорит, что он просто друг.
Ох, дорогая, он хочет быть кем-то большим, чем просто друг.
— Почему вы решили, что он мой парень? — спрашивает она.
— По тому, как он улыбался вам, а вы - ему. — Ты даже не догадываешься, да? Мальчишка поражен.
— Он почти что член семьи. — Говорит она.
Ладно, значит вожделение не взаимно, и на мгновение мне интересно, понимает ли она, насколько хороша. Она смотрит на то, как я разворачиваю бумагу от маффина, а я ненадолго представляю, как скармливаю ей кусочек за кусочком, сидящую на коленях передо мной. Мысль отвлекает — и возбуждает.
— Не хотите кусочек? — спрашиваю я.
Она качает головой.
— Нет, спасибо. — Её голос колеблется, и она еще раз смотрит на свои руки.
Почему она так нервничает? Может быть из-за меня?
— А тот, которого я видел вчера в магазине? Он тоже не ваш бойфренд?
— Нет. Пол мне просто друг. Я вам вчера сказала. — Она снова хмурится, как будто находится в замешательстве, и скрещивает руки. Ей не нравится, что я спрашиваю её об этих парнях. Я помню, как неудобно ей было, когда мальчишка обнял её, помечая свою территорию.
— Почему вы спрашиваете? — добавляет она.
— Похоже, вы нервничаете в мужском обществе.
Её глаза расширяются. Они действительно красивые, цвета океана на Кабо, самые голубые из всех голубых морей. Я бы отвез ее туда.
Что? Откуда это взялось?
— Я вас боюсь. — Говорит она и смотрит вниз, снова теребя пальцы. С одной стороны она так покорна, а с другой – она провоцирует, бросает вызов.
— Вы должны меня бояться.
Да. Она должна. На свете не так много достаточно храбрых людей, которые могут сказать, что я пугаю их. Она честная, и я говорю ей это — но, когда она отводит глаза, я не знаю, о чем она думает. Это расстраивает. Я ей нравлюсь? Или она терпит эту встречу, для поддержки статьи Кавана? Какая из моих догадок - верна?
— Вы сплошная тайна, мисс Стил.
— Во мне нет ничего таинственного.
— По-моему, вы очень хорошо владеете собой. — Как любой хороший сабмиссив. — Ну, если не считать того, что вы часто краснеете. Хотел бы я знать, почему. — Вот. Это должно спровоцировать ее на ответ. Закидывая маленький кусочек черничного маффина себе в рот, я жду от нее ответа.
— Вы всегда так бесцеремонны?
Я не сказал ничего бесцеремонного, разве нет?
—Я не думал, что это так называется. Я вас обидел?
— Нет.
— Хорошо.
— Но вы очень властный человек.
— Я привык, чтобы мне подчинялись, Анастейша. Во всем.
— Не сомневаюсь. — Бормочет она, а затем спрашивает, почему я не предложил ей называть себя по имени.
Что?
И тут я вспомнил, как она произнесла мое имя в лифте, когда покидала мой офис — и как мое имя звучало, из её умного ротика. Неужели она видит меня насквозь? Она намеренно противится мне? Я говорю ей, что никто не зовет меня Кристианом, не считая моей семьи.