Бабушкино лицо сделалось строгим и недовольным.
— Уходи! Тебе нельзя здесь дольше оставаться! Еще не время!
Она заставила Милу подняться и буквально погнала к калитке, подталкивая в спину.
— Запомни, мой день рождения — девятого августа, а день рождения твоего отца — девятнадцатого сентября! — повторяла и повторяла бабушка.
Девочка снова оказалась в поле, рядом с храмом. Грустно, монотонно звонили колокола. Из распахнутых ворот выходили люди в темных одеждах, с опущенными головами.
Проснувшись светлым рождественским утром, Милочка, в мельчайших подробностях, вспомнила свой удивительный сон.
На праздники мама взяла несколько дней отгулов и восьмого января договорилась о встрече со старой школьной подругой, проживающей неподалеку от Измайловского парка. Миле не хотелось ехать с мамой, но, поддавшись на уговоры, она нехотя согласилась. Поездка в гости действительно оказалась неудачной. Изнывая от скуки, девочка размышляла, для чего маминой знакомой понадобилось приглашать их к себе, после стольких лет молчания. Промучившись пару часов, они распрощались с нудной, меланхоличной Татьяной. Вечерело. Повалил густой, пушистый рождественский снег. Милочка запрокидывала голову, пытаясь на ходу поймать ртом снежинки.
— И зачем только я согласилась?! Надо было сразу отказаться! — сетовала Надежда. — Целый день потеряли!
— Мам, а я ведь предлагала не ехать.
— Конечно, ты у меня всегда лучше знаешь! Пойдем быстрей, а то я замерзла.
Девочка едва успевала за матерью, ругая, про себя, «гадкую тетку». В метро они попали в самый час пик. Поезда приходили из центра переполненными. К тому же на «Измайловской» мало кто выходил. Мама схватила Милу за руку и почти протиснулась в открытые двери, когда навстречу им из вагона, сметая всех на своем пути, ринулся невменяемый гражданин: бледный, с выпученными глазами, в съехавшей набок шапке.
— Позвольте! Позвольте! Товарищи, прошу вас, покиньте вагон! — то и дело выкрикивал он визгливым, срывающимся голосом. Люди удивленно оглядывались на мужчину и улыбались, слушая категоричные призывы чудака.
— Каков наглец! — возмутилась Надежда, вытесненная на платформу попятившимися людьми.
— Придется дожидаться следующего, — мрачно констатировала девочка, провожая взглядом уходящий поезд. Неожиданно, бетонные перекрытия станции содрогнулись от страшного взрыва. Тоннель заполнился едким дымом с запахом гари. Мама инстинктивно прижала Милу к себе, с ужасом вглядываясь в темноту. По перрону забегали взволнованные работники метро. Вскоре объявили, что пассажиров просят воспользоваться наземными транспортными средствами, так как движение поездов временно приостановлено.
На следующий день страна узнала о первом террористическом акте в истории московского метрополитена, произошедшем восьмого января тысяча девятьсот семьдесят седьмого года. [73]Он унес жизни семи человек, тридцать семь получили ранения различной степени тяжести. Позже прогремели взрывы в гастрономе, на улице Дзержинского, [74]и на улице 25 Октября.
Остаток дня девочка слушала новости вместе с мамой, которая, время от времени, потрясенно повторяла:
— Ведь мы чудом спаслись…
Милочка пребывала в глубокой задумчивости. Темный обелиск, ее слезы, колокольный звон, грустные монахи, все сделалось понятным.
После случившегося она не могла больше молчать. Мила решилась рассказать о появлении бабушки и своем сне. Удивительно, но Надежда сразу восприняла слова дочери всерьез, нисколько не усомнившись в их правдивости.
— Милочка, а ты не догадалась, почему бабушка настойчиво просила запомнить дату своего рождения?
— Нет, ведь она родилась на самом деле тридцатого октября?
— В земной жизни. Только бабушка умерла. Ты помнишь, когда?
— В августе…
— Восьмого августа.
— Мама, так девятое…
— Первый день на том свете. Думаю, бабушка весточку нам подала: со смертью жизнь не заканчивается! Значит, говоришь, у отца день рождения девятнадцатого сентября?
— Да.
— Тревожно мне…
Когда Милочка передала предупреждение бабушки о договоре, заключенном обманным путем, мама испытующе взглянула на нее. «Что происходит? — подумала Надежда. — Знает ли дочка про договор? Почему обманом? Уже три раза, как и предсказывала незнакомка, Милочка подвергалась смертельной опасности и, чудесным образом, спасалась. Получается, свою часть договора та женщина выполнила! Интересно, о какой вещи идет речь? Что именно велит мама не отдавать? Ничего не понимаю!»
Наступила весна. Бульвар расцвел, распространяя по округе головокружительные ароматы зелени и сирени. Дивные светлые вечера не давали Надежде покоя. Она тоскливо наблюдала за домоседом Толиком, меняющим прокладку на кране. От ощущения обиды и одиночества на глаза наворачивались злые слезы.
— Какой ты, Толя, неромантичный, скучный! Другие мужья уделяют больше внимания своим женам, а ты… Вот возьму и влюблюсь! — с вызовом заявила женщина.
— Наденька, ты ведешь себя по-детски! — миролюбиво отозвался муж, не собираясь ей уступать.
— Хорошо, сиди дома, старый дед! Я одна пойду, пройдусь!
— Только недолго, — примирительно попросил Анатолий.
— А это как получится! — отрезала Надежда и демонстративно накрасила губы яркой помадой.
Громко хлопнув дверью, она вызвала неповоротливый лифт и, с брезгливым чувством, вошла в его тесную кабину, пропахшую мочой и перегаром. Стараясь не дышать, женщина спустилась вниз и вскоре оказалась на вечерней улице. По Сиреневому бульвару медленно прохаживались парочки.
«Специально просижу здесь до позднего вечера, пусть поволнуется!» — решила Надежда и направилась к скрытой в цветущих кустах лавочке. От маленькой мести сразу сделалось легче. Поглощенная жалостью к себе, она не обратила внимания на чужое присутствие.
— Не правда ли, прекрасный вечер? — обратился к ней женский голос.
Надежда вздрогнула от неожиданности и обернулась.
— Вы?!
— Конечно. Если ты еще не забыла, мы заключили договор, и свою половину я выполнила!
— Скажите, чего вы ожидаете от меня?
— Пока ничего. А в дальнейшем…
«Как же раньше я не догадалась! — осенило женщину. — Небесный крест, Архангел Михаил, чудной мужчина в метро, требующий покинуть тот самый, злосчастный вагон… Ведь мама предупреждала о договоре, заключенном обманом!» Надежда возмущенно взглянула на незнакомку:
— Мне кажется, вы присвоили себе чужие лавры!
— Неужели?! В таком случае кто же тебе помогал?
— Господь.
Лицо колдуньи исказилось от ярости.
— Ах вот оно что! Удалось поговорить с матерью?! Очень интересно, с чьей помощью? Ну, ничего, узнаю! Скорее всего я недооценила твою дочь!
— Не смей ее трогать!
— Наивная! — Незнакомка смерила Надежду уничтожающим взглядом. — Помнишь мое предупреждение по поводу матери? Так вот, лишить тебя жизни было бы слишком просто, забавнее того, кто тебе дорог! — Она довольно рассмеялась. — Прощай, глупышка! Ты представления не имеешь, с кем связалась!
Призрак растворился в воздухе.
Сердце Надежды бешено колотилось, голова раскалывалась от боли. Женщина побрела домой, не решаясь даже предположить, кого имело в виду это исчадие ада.
Прошла весна, и лето, наступила осень.
— Мамочка, проснись! Ты во сне стонешь! — Мила склонилась над спящей матерью.
— Ой, доченька! Я сегодня себя неважно чувствую, сердце весь день щемит.
— А ты лекарство не забыла принять? — озабоченно спросила девочка.
— Не волнуйся, как с работы вернулась, сразу выпила. Сейчас, наверное, уже поздно?
— Десять.
— Где папа?
— Его еще нет.
— Странно! Он никогда так поздно не задерживался…
В дверь позвонили.
— Вот и Толя! — обрадовалась Надежда. — Иди скорее, открывай!
— Мам!
Услышав крик дочери, женщина кинулась к двери.
Перепуганная соседка указывала в сторону лестницы:
— Посмотрите, там, кажется, ваш муж.
На ступеньках, привалившись к стене, сидел Анатолий.
— Толя, Толечка, что с тобой?! — Надежда обхватила его плечи руками. Пустые, безжизненные глаза мужа смотрели в пространство.
Когда тело отца отвезли в морг, Милочка вспомнила о дате, восемнадцатом сентября.
«Как я могла забыть?!» — с отчаянием подумала девочка и вслух произнесла:
— Мама, бабушка ведь нас предупреждала.
— Конечно, — Надежда недобро усмехнулась, — о дне рождения, первом дне на том свете!
От ее слов у Милочки мороз пополз по коже. Она ушла к себе в комнату и горько разрыдалась.
Прошло семь лет. Долговязая, нескладная девочка превратилась в очаровательную девушку с гладкой матовой кожей, миндалевидными зелеными глазами и тяжелыми пепельными волосами, струящимися по плечам и спине.
Сегодня Миле исполнялось двадцать, и она хотела отпраздновать эту торжественную дату в компании друзей. В такой день ей особенно не хватало отцовской любви, поддержки и внимания. Девушка грустно вздохнула.
— Что я слышу! Именинница загрустила! — Мать шутливо нахмурила брови. — Кто посмел расстроить самую любимую девочку на свете?!
Мила весело рассмеялась:
— Никто.
— Вот так-то лучше, — удовлетворенно заметила Надежда и поставила в духовку пироги.
Милочка с детства любила наблюдать за тем, как мама готовит. Особенно ей нравились домашние эклеры, которые, вместе с другими деликатесами, дожидались своего часа в холодильнике.
— Милочка, так кого из ребят ты все-таки пригласила? Я тебя уже спрашивала, но не услышала ответа. Володя будет? Или ты решила с ним порвать?
С деланым безразличием Надежда посмотрела на дочь. Между тем в вопросе угадывался живой интерес. С некоторых пор девушка стала замечать, что мама изо всех сил старалась сблизить ее с Володей.
— Мам, если тебе он нравится, пригласи его сама! — ответила Мила, недовольная навязыванием ухажера.
— Ну почему ты задираешься? Неужели нельзя спокойно ответить? Не придет, твое дело. Я просто поинтересовалась. — Резкий ответ дочери обидел Надежду.
— Мам, в последнее время он на меня действует, как красная тряпка на быка! Раздражает ужасно! Везде волочится! «Люблю, люблю», — передразнила парня Мила. — Слушать тошно!
— Не понимаю, разве плохо, когда тебя любят? К тому же парень он неглупый. Не красавец, конечно, но, по-моему, очень приятный, материально обеспеченный, что тоже немаловажно. Ты не фыркай, не фыркай, — шутливо проворчала Надежда, увидев гримасу на лице дочери. — Хотя, если дело дошло до откровенной неприязни, что ж, тогда вам лучше расстаться.
— Я уже пыталась, но он меня шантажирует! То пугает самоубийством, то грозится уехать воевать в Афганистан.
— Какие глупости! — возмутилась Надежда. — Неужели ты должна только поэтому с ним встречаться?! Я признаюсь тебе, дело прошлое. Володя ведь на коленях руки твоей просил!
— А ты, мама? — развеселилась Мила.
— А что я? — хитро улыбнулась женщина. — Сказала, не мне решать. Если надумаете пожениться, благословлю.
— Ну, ты и конспиратор! До сегодняшнего дня молчала! Почему, мам?
— Я обещала ему.
— Понятно, — ответила девушка. — Знаешь, он ведь сегодня придет.
Надежда, оторвавшись от готовки, удивленно посмотрела на дочь:
— Зачем же ты его позвала?
— Жалко стало.
— Вот наша бабская жалость! Ни к чему хорошему она не приводит!
— Сама знаю! — с досадой воскликнула Мила и тут же поспешила перевести разговор на другую тему.
— Мам, еще придут моя Леля с Сережей, Ира с Олегом, Лена Кононыхина с Игорем, Сергей из «Паруса», со своим приятелем Владом, и две девочки из института.
— Как их зовут?
— Наташа и Надя.
— Хорошо, познакомлюсь заодно с твоими однокурсницами.
— Знаешь, мам, меня его приход напрягает! — пожаловалась Мила.
— Сама пригласила, терпи! Доченька, давай накроем на стол, а то потом суета начнется!
К пяти вечера стали собираться гости. Именинница вспомнила об отсутствующем парне, когда часы пробили шесть. Володя все не появлялся. «Что это с ним? До сих пор не пришел!» — удивилась девушка и тут же отвлеклась на веселый разговор со своей близкой подругой Леной. Мысль об исчезнувшем кавалере посетила ее лишь перед сном.
— Мам, интересно, куда все-таки делся Володя? Странно!
— Разве ты не этого хотела? — усмехнулась мать.
— Хотела-то хотела, но он мое двадцатилетие ни за что бы не пропустил! — задумчиво ответила Мила.
— Может, обиделся? — предположила Надежда.
— Нет, не похоже на Володю! Я совершенно уверена, с ним что-то произошло!
Все последующие дни от парня не было никаких известий. Мила начала всерьез волноваться. Через неделю ей позвонил незнакомый мужчина с просьбой о встрече. Он представился следователем Прохоровым из ОВД «Замоскворечье».
— Я не понимаю, для чего вы меня вызываете? — удивилась девушка.
— Людмила, вы знакомы с Ивлевым Владимиром?
— Да. — Мила похолодела от дурного предчувствия и нерешительно спросила: — Скажите, пожалуйста, с Володей ничего не случилось?
— А что вы имеете в виду? — вопросом на вопрос ответил следователь.
— Ну, — замялась девушка, — он не пострадал?
— Почему он должен пострадать? — опять спросил мужчина.
— Понимаете, Володя пропустил мой день рождения. Он не мог так поступить без веских причин! — убежденно ответила Мила.
— Не волнуйтесь, с ним все в порядке! — успокоил ее следователь. — Людмила, значит, мы договорились? Завтра, в четыре, жду вас у себя. Кабинет двадцатый. Следователь Прохоров Константин Викторович. Запишите адрес…
Месяц назад к нему пришел парень, назвавшийся Владимиром Ивлевым, со странным заявлением, будто некто угрожает ему смертью, если он продолжит встречаться со своей девушкой, Людмилой Теодориди. Константин закурил, пытаясь восстановить в памяти тот разговор…
— Кем вам приходится Людмила, простите, не запомнил фамилию?
— Теодориди. Она моя любимая девушка.
— Понятно, хорошо, что любимая, — протянул следователь. В его интонации послышалась ирония. — Какая необычная фамилия! Если не ошибаюсь, греческая?
— Не ошибаетесь. Фамилия ей досталась от дедушки по отцовской линии.
— Надо же! Значит, ваша невеста наполовину гречанка! — воскликнул с энтузиазмом Константин, то ли восхищаясь данным фактом, то ли насмехаясь над своим визитером. — Давайте уточним, — обратился он к Владимиру, — каким образом вас запугивают?
— Мне кидают в почтовый ящик записки, звонят по телефону.
— А голос? Может быть, есть какие-нибудь особенности? Никого не напоминает?
— Голос мужской, незнакомый.
— Молодой или нет?
— Я бы дал обладателю от тридцати до сорока.
— Владимир, вам не приходила в голову мысль о сопернике, который пытается отвадить вас от девушки? И, судя по всему, ему это прекрасно удается! — Прохоров, подчеркнув последнюю фразу, улыбнулся. — Дело молодое! Как говорится, в любви все средства хороши!
Парень понял, что следователь отнесся к его словам несерьезно, мало того, даже с некоторой долей презрения.
— Нет, не думаю! Записки и звонки не похожи на розыгрыш. И еще, я заметил: с некоторых пор за мной следят.
— Хорошо, тогда давайте подробнее. Сначала закончим с голосом. Какой он: высокий, низкий, хриплый? Возможно, есть какие-нибудь особенности речи? Картавость, например?
— Вспомнил! — закричал обрадованный Владимир. — Мужчина говорил с легким акцентом.
— Уже что-то! Но, скажите, зачем вы понадобились иностранцу? Или он в числе поклонников вашей Милы?
— Нет! Я точно знаю, что нет! — решительно отмел подобное предположение парень.
— На вашем месте я не был бы столь уверен! Молоденькие девушки…
— Только не она!
— Как знаете, дело хозяйское, — развел руками Константин. — Теперь перейдем к слежке. Вы уверены, что за вами следят?