- Я рассказал тем людям, которые помогут тебе понять эту книгу. Клянусь, у меня нет никаких притязаний на твою статью.
Она вздохнула.
- Хорошо. Но то, о чем я пишу, всего лишь гипотеза. Если ты приведешь мне экспертов… Я смогу раскрутить эту идею, но это займет время…
- История о книге? – когда она кивнула, он едва не поморщился. О, Господи! Этой статьей она нарисует на своем лбу огромную жирную метку мишени для Матиаса. Он заставил себя расслабиться. – Хорошо. У тебя есть время до полудня завтрашнего дня поменять ее, так?
- Если только Холли не выложила ее в интернет. Утром она даст мне знать.
- Позвони ей и попроси придержать статью. Ты захочешь это сделать сама, когда поговоришь с моими людьми. Оливия Грей владеет местной галереей искусств и хорошо разбирается в старинных вещах. Она уже встречалась с чем-то похожим.
Сидни оттаяла, в ее глазах загорелись искорки интереса.
- Правда?
Почувствовав новый всплеск вины, он заставил себя кивнуть.
- Я также поговорил с Саймоном Нортамом. Он…
- Саймоном Нортамом? Герцогом Харстгрова?
- Ты его знаешь?
- Конечно, знаю. Кто ж его не знает? Журнал “Hello!” назвал его самым сексуальным холостяком Англии. Он неприлично богат, умен и… он знает об этой книге и может поговорить со мной?
- Да. Старинные книги - его страсть. Они оба могут оценить эту книгу. В твоем присутствии, конечно же, прежде, чем заберут ее. Ты позволишь им это сделать? Они могут прийти сюда или встретиться с тобой в пабе за углом. Я сказал, что позвоню им, если ты захочешь с ними пересечься.
Сидни вздохнула и закусила губу. Этот вид отвлек Кейдена, мужчина прилагал гигантские усилия, чтобы не прильнуть к ней и не поцеловать в эти губы. Поддаться импульсу? Полная катастрофа. Он не хотел сочетаться магическим браком. Сидни была человеком. Она не должна оказаться в гуще магической войны. И если она откликнется на его Клятву, ее жизнь примет его продолжительность. Кто захочет жить несколько веков в опасности с людьми, которые могут ее убить и глазом не моргнув? Ведь она даже не сможет себя защитить. Он что, хочет рискнуть ею и окунуться в безумие как Лукан? Нет и нет.
- Я хочу с ними поговорить. Но никаких фото. Книга должна быть все время у меня на виду. Никто ничего не записывает.
Кейден, несмотря на вновь накатившую боль, кивнул. Хоть это и было ради ее блага, ложь ранила.
- И ты позвонишь Холли?
Сердце пропустило удар. Он сделает все возможное, чтобы статья не была напечатана в газете. Сидни должна оставаться в безопасности.
- Если мне понравится то, что скажут Оливия и Харстгров, я позвоню ей и скажу придержать статью, чтобы я смогла сделать правку. Если я не услышу ничего интересного, история выйдет такой, как есть.
Кейден судорожно вздохнул, надеясь, что сможет выручить им достаточно времени, чтобы взять книгу и как-то убедить журналистку придержать статью. Он должен найти новый способ разыскать Анку, потому что ставить под удар свою рыжеволосую бестию он не хотел.
- Спасибо. Надеюсь, информация Оливии и Герцога будет для тебя полезной.
- Герцога?
- Это прозвище Саймона.
- Саймона? Как близко вы с ним знакомы?
Достаточно, чтобы биться на одной стороне. Достаточно, чтобы вместе терпеть тяготы тренировок Маррока. Из всех членов Братства Судного Дня Герцог нравился ему больше всего. Он не выкрикивал приказы налево и направо, как Маррок. Он не был таким ненормальным, как Айс, или манипулирующим придурком, как Брэм. На него можно было положиться, чего нельзя было сказать о Шоке. Герцог был молчаливым, умным и при надобности жестким. Поднять в воздух несметное количество фунтов веса для него было, как щелкнуть пальцами. Но при этом он не зазнавался.
- Мы встретились несколько недель назад, – ответил он. – Он хороший друг моего брата.
Сидни покачала головой.
- Это нереально. Я благодарю тебя за то, что ты представишь меня Оливии и “Герцогу”. Но несмотря на то, что они скажут, я не смогу назвать имя своего источника.
Кейден конечно хотел бы, чтобы все было наоборот, но он уважал ее чувство преданности.
- Я знаю.
- Если ты хочешь познакомить меня с этими людьми, то зачем пришел сюда один?
Потому что он хотел увидеть ее. Поговорить с ней. Прикоснуться к ней в последний раз.
Ее губы внезапно приоткрылись, и он неожиданно напрягся. Все ведь так просто… Прильнуть к ней, закрыть глаза, прижаться губами к ее жадному ротику и позволить магии и судьбе взять верх. И она будет принадлежать ему, пока смерть не разлучит их.
Но что, если она не хотела такого исхода? Или не хотела жить так долго? Их совместная жизнь будет длиться больше обычных пятидесяти лет. Что, если через пару месяцев, десятилетий или столетий они поймут, что не подходят друг другу? Что, если эта война завтра же разделит их и оставит его погибать от безумия после Террифорза?
- Кейден? – вмешалась Сидни.
Он не мог быть честным с ней полностью, но постарается говорить столько правды, сколько сможет. Он должен уйти, сохранив хотя бы остатки совести.
- Как я уже сказал, я не могу без тебя. Ты невероятная женщина.
Она вздрогнула. Воздух между ними, казалось, можно было резать ножом. Кейден придвинулся ближе, вдохнул ее фруктовый с нотками жасмина аромат. Его завораживали ее глаза цвета шоколада. Нет, нет, нет! Температура его тела, казалось, повысилась на пару градусов - вместе с желанием устроить секс-марафон. Он даже еще не прикоснулся к ней, но уже чувствовал, насколько возбужден. Кейден провел пальцами по щеке, губам Сидни. Ее рот, казалось, был оазисом в пустыне.
- Это плохая идея, – судорожно выдохнула она.
Она тоже была под властью дурмана. И это знание опаляло его кожу.
Кейден провел рукой по плечу женщины и запустил пальцы в ее прическу.
- Останови меня.
Ее дыхание ускорилось.
- Почему ты этого хочешь?
- Я думаю о тебе. Постоянно. Впервые в жизни я не могу себя контролировать. Я не должен этого делать. Я знаю. Но не могу остановиться.
И это было правдой.
Сидни шумно выдохнула.
- Это ужасная затея.
Да, но это не утолило его желания.
Когда она нервно сорвалась с места и ускользнула в столовую, он пошел за ней.
- Я никогда не причиню тебе вреда. Я хотел помочь своему брату, но сам помешался на тебе. Прошу прощения. Но не могу сказать, что не хочу тебя. Это будет наибольшей ложью моей жизни.
Сидни сжала губы и оглянулась через плечо. Эмоции на ее лице говорили о том, что она готова в любую секунду расплакаться.
- Я никогда не чувствовала ничего серьезного по отношению к мужчине. Но меньше чем за неделю ты все перевернул с ног на голову. Отпустить тебя тем утром было одной из наиболее сложных вещей в моей жизни, но я не хотела бороться за то, чего не хотел ты. А теперь ты вернулся сам. Что изменилось?
Даже в сердечных делах она сводила на нет всю романтику и задавала прямые вопросы. Но она задавала те вопросы, которые хотела. Что-то изменилось в нем. Чем больше он думал о Сидни, тем сильнее становились его магические инстинкты. Тем быстрее росла зияющая дыра в его груди. Быстрее разрастался страх никогда не увидеть ее снова. Это не позволит ему уйти.
- То, что я чувствую, очень сложно игнорировать. Бог свидетель, я пытался. Сейчас очень сложный период в моей жизни, но просто оттолкнуть тебя я не могу.
Кейден прильнул ближе, прижав ее спиной к своей груди. Его эрекция удобно устроилась между ее пышными ягодицами. Он сжал зубы, пытаясь остаться в здравом уме. Уровень его энергии, которая весь день спала, в одно мгновение взлетел до небес. К сожалению, то же самое произошло с его потребностью в ней.
- Я не могу с этим бороться, – пробормотал Кейден.
Ее вздох превратился во всхлип.
- Я тоже.
- Знаю, что ты очень умная, амбициозная, жесткая, сострадающая… и очень честная. Я ценю это в тебе.
Он приподнял пальцами ее подбородок и развернул ее лицо к себе. Когда Сидни взглянула на него, Кейден посмотрел в ее глаза, наполненные слезами. Ее щеки покраснели, губы припухли, будто приглашая.
- Я не хочу тебе навредить, – произнесла она. – Но ты сделаешь мне больно, если снова, не оглянувшись, уйдешь завтра утром.
- Я не думаю, что смогу снова уйти. Моя привязанность к тебе берет верх над моей волей.
Господи, если он признает это, тогда почему просто не поцеловать ее? Произнести Клятву было естественным инстинктом, присущим каждому колдуну, произнести и покончить с этим? Он даже не знал слов Клятвы, пока не встретил Сидни. Но сейчас они буквально маячили в его голове.
- Ты действительно хочешь быть здесь? - ее голос дрожал.
Да и нет… но больше да.
- Не думаю, что смогу уйти, даже если ты захочешь вышвырнуть меня отсюда.
В кармане его джинсов зазвенел телефон. Он взглянул на экран и выругался. Герцог.
- Не отвечай, – внезапно попросила Сидни.
Желание затмило его взгляд. Его тело напряглось. Он не должен этого делать. Она заслуживала лучшего. Но ему, скорее всего, больше не выдастся случая прикоснуться к ней, и эта новость убивала МакТавиша.
- Ты уверена?
После небольшой паузы, она судорожно кивнула.
- Я, может быть, завтра пожалею об этом, но ты прав. Я честная и хочу тебя.
Одним нажатием на кнопку он сбросил вызов и положил телефон на стол.
Черт возьми, он так сильно хотел поцеловать Сидни. Эти пухлые розовые губы, которые сейчас были всего в паре сантиметров от его. Такие влажные и соблазнительные. Но ради них обоих он, Кейден, должен устоять. Иначе он произнесет Клятву. Слова были словно выжжены в его голове. “Стань частью меня…”
Он прижался ртом к ее шее. Сидни снова попыталась поцеловать его в губы.
Обманный маневр. Они оба нуждались в передышке, пока ситуация не вышла из-под контроля.
МакТавиш слегка прикусил мочку ее уха. Его дыхание было тяжелым. Женщина поежилась. Ее тело сотрясала мелкая дрожь, когда он прошелся руками по ее плечу, его пальцы взялись за пуговицы ее блузки. Он быстро расстегнул первую, вторую… скользнул рукой под ткань лифчика, обхватывая грудь Сидни. От его прикосновения(,) ее сердцебиение ускорилось в разы. Она прильнула к нему спиной и застонала. Красивая, нежная женщина.
“Как я стану частью тебя…”. Клятва продолжала звучать в его голове.
Кейден постарался выбросить эти слова из мыслей и сосредоточиться на остальных пуговицах. Они расстегивались, открывая шикарный вид на ее кожу, вызывая вздохи и желание. Когда он снял с нее блузку, не смог удержаться от прикосновения к мягкому, покрытому веснушками животу журналистки. Не мешкая, он перешел к ее укрытой кружевом груди.
Сидни откинула голову назад и резко выдохнула. МакТавиш чувствовал ее фруктово-жасминный аромат, который преследовал его целых два дня. Но сейчас все было по-другому. Нотки мускуса. Запах желания. Он мог почувствовать аромат ее возбуждения. Потому что грядет его превращение? Может, он просто был повернут на ней? Не важно. Даже сама мысль об этом заставила кровь прилить к его члену. Он еще крепче прижался к ней, желая заполнить ее собой и быть с ней единым целым.
Сидни подняла руки к своему бюстгальтеру, и Кейден услышал щелчок. Внезапно предмет нижнего белья освободил ее грудь из своих тисков.
Поддев бретельки, мужчина снял бюстгальтер и откинул подальше. Затем МакТавиш обернул свои руки вокруг ее грудей. Маленькие соски обжигали его кожу. “Господи, помоги нам”. Кейдену всегда нравились женщины, но эта… Чувство было намного больше. Не подвластное контролю. Сидни воспламеняла мужчину изнутри, заставляла выходить за рамки. Он восхищался ею.
Мягкие женские руки обернулись вокруг его шеи. Она еще сильнее выгнулась в его объятьях. Слова снова начали мелькать в его мыслях.
“И с этих пор, я обещаю себе и тебе, каждый день, что мы разделим…”.
Он сжал ее соски между пальцами, и женщина закричала от удовольствия. Его тело пробила дрожь. Огонь, бушующий в нем, усилился, практически вырвался из-под контроля. Он хотел – нет, ему нужна была – Сидни. Прямо сейчас.
Опустив руки к ее талии, ее округлым бедрам, он взялся за край ее юбки. Кейден мог просто поднять ткань, но ему нравилось, когда женщина была полностью обнаженной.
Он расстегнул молнию, а затем сбросил юбку с ее бедер. И то, что она носила под ней – черные кружевные маленькие трусики – также присоединилось к ткани.
Теперь журналистка была полностью обнажена. Такая горячая, возбужденная, открытая, уязвимая. Его.
МакТавиш мгновенно сорвал с себя рубашку. Сидни склонила голову, обнажая перед ним свою шею. Он прильнул губами к ее коже, испытывая жажду попробовать ее на вкус.
Он снял джинсы, отбрасывая их и свое нижнее белье в сторону. Он продолжил впитывать в себя вкус ее кожи. Он пытался запомнить ее соблазнительный медовый с нотками соли аромат. Кейден простонал ей в ушко, и она вздрогнула.
- Сидни?
- Да, – выдохнула она, когда его губы проложили влажную дорожку по ее плечу. – Сейчас.
Это все, что Кейдену нужно было слышать.
Обхватив рукой ее ногу, он направил свой изнывающий член во влажное лоно. Узкое, но такое влажное для него. Такое идеальное.
“Я буду честен, добр и искренен”.
Кейден покачал головой, пытаясь выбросить эти уже порядком надоевшие слова, которые буквально вертелись у него на языке. Он должен был просто сохранить память о ее прикосновениях, а не связываться с ней на всю оставшуюся жизнь. Но жаркие тиски Сидни держали его на грани. Вместо того чтобы все прекратить, он вошел глубже, позволяя удовольствию поднять его на опасную высоту.
Дыхание Сидни под ним участилось. Ее тело расслабилось. Аромат ее возбуждения становился все сильнее, и Кейден мог поклясться, что может попробовать его на вкус. Каждое чувство, которым он обладал, провоцировало его поцеловать ее - ее ротик, ее лоно - каждую часть ее тела.
Он боролся с поглощающим его разум желанием. Сжав ногу журналистки в одной руке и обернув другую вокруг своего тела, он пальцами коснулся клитора. Кейден мягко надавил на нежный бутон. Когда он входил в нее глубоко, размеренная ласка одновременно сводила ее с ума.
Спустя несколько минут ее внутренние мышцы напряглись, женские пальчики впились в его запястья. Ее сбивчивое дыхание сменилось всхлипами, а затем стонами. Его тело напряглось, погибая от подаренных ею ощущений. Наполнив ее своим семенем, он разделил с ней не только свое тело, но и душу.
“Если это то, что ты ищешь, прими мою Клятву”.
Слова исчезли из его головы сразу после того, как Сидни забилась в оргазме. Ее тело полностью сдалось на его милость. Господи, он так хотел увидеть ее лицо, ее красивые темные, наполненные удовольствием глаза, когда она достигла пика. Поцеловать ее и сделать своей.
Мысль об этом яркой вывеской мерцала в его голове, постепенно сводя с ума. Желание оказаться внутри нее продолжало затягивать петлю на его горле. Жажда проникала в каждую клетку его тела. Все в Кейдене буквально кричало о неутолимой жажде чувствовать ее, вдыхать ее аромат. Он впитывал в себя ее запах, как будто ему было суждено найти ее среди других. Помнить только о ней.
“С этого момента для меня есть только ты”.
- Это было… – Сидни не закончила свою реплику.
От сердца.
- Да, так и есть, – выдохнул он, боясь озвучить свои мысли.
Теперь, когда пришло время раскрыть карты, он засомневался. Стоит ли ей рассказывать правду и позволять самой решить, как справиться с мыслью о том, что магический мир и война реальны. Или же лучше отпустить ее, попытаться забыть? И прожить остаток жизни без супруги?
Он не думал о таких вещах, когда был глубоко в ней. И тогда, когда он просто держал ее в своих руках, его не посещали такие мысли. Но пришло время столкнуться с реалиями жизни. На столе перед ним завибрировал телефон. Герцог, снова. И, конечно же, с расспросами, где их черти носят.
Не успев перевести дыхание, он с проклятиями отстранился от Сидни и поднял трубку. Кейден не заботился о любезностях.
- Мы будем к десяти.
Не дожидаясь ответа, МакТавиш закончил звонок.