— Из отдела?
— От него, идиот. Ладно, что делать с искрой будем? Доложим?
— Я к ней не пойду, и не проси.
— Я сам доложу.
— Ну, ну. Рискни хвостом.
— Слушай, ты что первый день на службе что ли? Что за истерики?
— Я посмотрю каким ты будешь, когда расскажешь, что упустил искру.
— Да ничего она не сделает.
— Посмотрим.
Эти типы еще долго обсуждали какую-то Киру и Горыныча, а у меня голова разболелась, и очень хотелось чихнуть. Здесь такая пылища кругом, и воняет бензином. Блин, да когда же они свалят, терпеть нет сил? Я зажала нос обоими руками в перчатках. Помогло. Я уже решила, что все. Повезло, когда ноги начали удаляться, но тут позвонил папа, и чертова песня Селены Гомес разнеслась по всей парковочной стоянке. Ну почему, почему я не поставила телефон на беззвучный режим? Идиотка. Трижды идиотка. Я поспешно вылезла и бросилась бежать. Вот только куда я сбегу с больной ногой. Они догнали меня в два счета, окружили, не давая сделать и шага.
— Да не беги ты. Мы не сделаем тебе ничего плохого.
— Сказал мужик с хвостом и метровыми когтями. Росомаха тебе случаем не родственник, нет? — съязвила в ответ. Боже, что я несу? Кажется, мозги совсем отказали.
— Языкастая, хороший знак, — улыбнулся второй. Я едва не скончалась от вида его клыков. Все. Кажется, удача мне изменила и сбежала, предательница.
— Послушай, мы, правда, не причиним вреда. Как тебя зовут?
Я уже мысленно попрощалась с жизнью, посетовала, что Боженька так настойчиво зовет к себе, но тут на площадку вышла семейная пара и еще какой-то дядечка. Не, рано нам еще на небо. Мы еще поживем. С этими мыслями я набрала воздух в легкие и закричала, что есть силы. Эти двое аж подскочили.
— Помогите, грабят, насилуют, убивают, — мои громкие вопли достигли цели. Люди сердобольные оказались. Не прошли мимо, не отвернулись, а направились к нам. А я пнула одного из моих преследователей под коленку и бросилась к людям. Под шумок разборки умудрилась заскочить в лифт и нажать кнопку первого этажа. Все. Хватит. Набегалась. Сейчас забегу в мастерскую, отдышусь и буду на коленях умолять дядечку ювелира починить мой браслет прямо здесь и сейчас.
Умолять не пришлось. И это был не дядечка, а очень даже симпатичный юноша. И аура у него такая светлая, теплая, хорошая. Он за десять минут починил мой замок и пригласил на кофе. Как я могла отказать? К тому же мне надо убедиться, что браслет работает.
Я видела сквозь витрину мастерской, как один из преследователей дежурит на улице. Второй, наверняка обследует торговый центр в поисках меня. И тут мой шарф как нельзя кстати пришелся. Я сняла капюшон, обмоталась шарфом, нацепила очки и взяла под руку моего нового знакомого Володю. Так вдвоем мы и прошли мимо. Я нервничала, но все обошлось. Преследователь обвел нас равнодушным взглядом и повернулся в другую сторону. Фух. Пронесло. Кто бы не подарил мне этот браслет, он прекрасно знал, что делает. И если мне когда-нибудь доведется его встретить, я от всей души его поблагодарю за щедрый, для меня незаменимый подарок.
— Слушай, Эля, а можно я еще раз на твой браслетик взгляну? — попросил Вова, когда мы сели в кафе, за самым дальним столиком. Хоть и пронесло, а подстраховаться не помешает.
— Только я не буду его снимать.
— И не надо. Так даже лучше, — улыбнулся парень и заграбастал мою руку.
— Ты в перчатках.
— Руки очень мерзнут, — нашлась с ответом я.
Парень кивнул, осторожно взял мою руку и повернул браслет.
— Я никогда не видел такого удивительного рисунка. Словно надпись какая.
— Надпись? А вот здесь поподробнее, пожалуйста.
— Да, видишь? — он указал на несколько символов, что-то вроде китайских иероглифов по всей ширине браслета.
— Это похоже на руны.
— Руны? Какая-то мистическая хрень, на которой эльфы разговаривали?
— Скорее друиды.
— Что, ты и прочитать можешь?
— Я узнаю далеко не все. Например, вот эта.
— На птичку похожа.
— Означает, кажется, «сила», а вот эта вроде «мрак» или «ночь». Хочешь, я посмотрю для тебя?
— Думаю, не стоит. Извини, мне пора.
Я засобиралась, Парень тоже.
— Эль, оставь мне свой телефон.
— Прости, но у меня есть парень.
Не знаю, почему я это сказала, ведь нет у меня никого, да и Вова вроде ничего. И все равно обманула.
— Жаль. Красивые девушки всегда оказываются занятыми. Но ты все равно дай. Я погляжу насчет рун.
— Спасибо, — искренне улыбнулась я и назвала цифры. Он тут же набрал мой номер, вот только звонка не прозвучало, зато ему кто-то с моего телефона ответил:
— Эль, ты что за номер дала?
— Кажется, мой телефон. — я пошарила в карманах и поняла, что мобильный остался на парковке. И, кажется, мои преследователи его подобрали, — Черт. Положи, положи трубку.
Вова подчинился, но я уже потащила его к выходу.
— Да что случилось-то?
— Кажется, мой телефон… я его потеряла.
— Так в чем проблема? Если нам отвечают, то кто-то его подобрал. Мы снова позвоним и.
— Не надо. Я, кажется, знаю, где могла его оставить. Тебе ведь мужской голос ответил?
— Твой парень? — виновато спросил он, а я и ухватилась.
— Да.
— У тебя будут неприятности?
— Обойдется.
Вот только как? Не представляю. Телефон оформлен на папу. Если его пробить, то легко будет выйти на меня. Блин, папа. Наверное, без конца мне звонит. А ему мужской голос отвечает, вместо любимой дочки. Он меня убьет или вызовет полицию, это как повезет. А мне в последнее время везет все меньше и меньше.
Видимо, все мои эмоции отразились на лице, потому что Вова еще больше расстроился.
— Он у тебя очень ревнивый, да?
— Очень, — по инерции ответила, лихорадочно соображая, что же делать дальше.
— Хочешь, я поговорю с ним, объясню ситуацию?
Так, надо подумать. Что будет, если эти двое меня найдут? Мне нужна помощь. А главное ответы. Завтра. Завтра я все узнаю. А там решу, что делать дальше. Не может же так быть, что никто мне не сможет помочь.
Я попрощалась с Вовой, забила в его телефон свой домашний номер и вышла с другого хода. Спустилась по лестнице, ведущей к фонтанам, снова натянула капюшон. Несколько раз оглянулась, проверяя, не следит ли кто за мной. Но хвоста не было. К остановке идти было страшно, и я решила прогуляться, к тому же очень давно не была в этом районе. Очень надеялась, что не встречу других типов без аур, но, как оказалось, на этом далеком от центра пути можно встретить кое-что совсем другое.
Глава 14
МЭСИ
Мне не давали покоя слова тех психов. Что я искра. Егор меня так называл, но что самое удивительное, бабушка тоже. Всегда, сколько себя помню, бабушка звала меня искоркой. Совпадение это или.
Нет. Нельзя так думать. Моя бабушка совершенно обычная. Точнее, не совсем обычная, но точно не одна из этих. Она у нас профессор в местном крутом институте, куда простым людям попасть очень сложно. Но все желают. Кажется, там десять человек на место претендуют, а набирают в лучшем случае десяток студентов на группу. Странная система отбора. А еще странно то, что там вход по пропускам, словно это какой-то засекреченный объект. Мы с папой приходили туда однажды. Так нас даже внутрь не пустили. Папа возмущался, но против правил не попрешь. Пришлось нам дожидаться бабушку у ворот.
Я помню, как смотрела на это большое, величественное здание из красного кирпича и мечтала осмотреть его изнутри. Да и бабушка заверила, что когда-нибудь я обязательно буду там учиться.
— А разве там учат на художников? — тогда спросила я в свои неполные десять лет. А бабушка улыбнулась, покрепче завязала мой шарф и сказала:
— Там учат всему, что ты захочешь, родная.
Надо же, я, за своими мыслями, даже не заметила, что дошла до института. МЭСИ — Международный Экспериментальный Специфический Институт. Интересно, а что значит это загадочное слово — специфический? Что за специфика такая? И откуда, черт возьми у здания башни появились? Одна круглая, как обсерватория, а вторая с острым шпилем.
Я минут пять пялилась на это чудо природы, пока меня кто-то не толкнул. Обернулась, но никого не увидела. Показалось что ли? Но не успела снова посмотреть на глухие ворота, как заметила парня примерно моего возраста. Он обернулся ко мне и подмигнул.
«Вот, нахал», — подумала я, а потом не удержалась от удивленного вскрика. Парень исчез, испарился, просочился сквозь ворота на моих глазах. Так. У меня опять глюки. Надо домой возвращаться и поскорее. И опять меня кто-то толкнул. Я снова обернулась к дверям и увидела девушку. Она, в отличие от парня дождалась, когда ворота откроются, но испарилась, едва переступив порог. Вот она здесь, а через секунду даже следа пребывания не осталось. И только когда в третий раз на меня буквально налетел невидимый кто-то, поняла, что это еще одна странность, недоступная и невидимая мне раньше, но бросающаяся в глаза сейчас. Особенно, если на твоих глазах происходит не исчезновение, а магическое появление.
— Привет. Ты чего на путях стоишь? — улыбнулся материализовавшийся парень, все еще держа меня за плечи. Если бы не он, растянулась бы на земле, впрочем, если бы не он, мне бы не хотелось так сильно сейчас пропищать «Мама» и свалиться в обморок.
— Т… т… ты кто? — пискнула я.
— А ты? — парировал парень и улыбнулся.
— Я — Эля.
— А я Федя. Федор то есть. Я здесь учусь.
— А я… нет.
— Ну и зря. У нас здесь круто. Только на путях не стой, а то в следующий раз на тебя налетит кто-то вроде темного или демона, костей не соберешь.
— Мне надо присесть. А лучше прилечь.
— Так давай помогу, — радостно проговорил Федя, взмахнул рукой, что-то произнес на тарабарском, и у меня перед глазами появилась скамейка. Я тут же на нее и села. Ноги не держали. Зато как заорала, когда скамейка взбрыкнула, словно лошадь, скинула меня и поскакала вниз по улице, сбив при этом какого-то парня с собакой. Собака сорвалась с поводка и бросилась с громким лаем за скамейкой — конем. Я думала, больше удивить меня нельзя. Ошиблась. Можно.
— Вот черт. Сейчас сирена завоет. Уши заткни.
— Что?
Федя накрыл уши руками, а я не успела, и по барабанным перепонкам ударил громкий, противный звук сирены. Но не такой, которая звучит при оповещениях, а сопровождающийся женским механическим голосом.
— Внимание, несанкционированное колдовство первой степени. Объект вырвался во внешний мир. Внимание, требуется чистка. Студент Краев минус пятьдесят баллов за нарушение.
— Что? — воскликнул парень, — За что?
— Внимание! Несанкционированное колдовство первой степени. Студент Краев может подать прошение о пересмотре наказания в течение десяти учебных дней.
— Не сомневайся, глупая машина, обязательно подам.
— Внимание, высылаем чистильщиков. Отсчет пять, четыре, три, два, один.
В это время ворота отъехали, и я увидела двух людей в странных костюмах, похожих на скафандры.
— Стой смирно. Сейчас чистильщики время заморозят.
— Что сделают?
Эти типы в скафандрах что-то сотворили с воздухом, с миром. Вот мы стоим, на противоположной стороне улицы тоже стоят люди и пялятся на прыгающую скамейку, которая сделала круг вокруг парка, посбивала словно кегли еще нескольких человек. Еще трое у парка, снимают все это безобразие на телефон, хозяин собаки матерится, а пес, радостно визжит рядом со скамейкой и прыгает почти синхронно с ней. «Подружились уже» пронеслось в моей переполненной всеми этими невероятными событиями голове. А в следующее мгновение, все эти люди застывают. И остаемся только мы с Федькой, и девочка, которая материализовалась перед нами, как предыдущие двое.
— Вы чего на путях стоите? Федька, ты опять накосячил?
— Я случайно, — надулся парень.
— Представляю, что может быть, если ты сделаешь что-то намеренно. Учти, если нас заставят за тобой убирать.
— Не надо, меня и так наказали.
— Сколько содрали?
— Пятьдесят.
— Ух, — просвистела девушка, — Не хило тебя.
— Я эти чертовы баллы полгода копил.
— Сочувствую.
Смысл этого странного разговора от меня ускользнул, как и все происходящее дальше. Типы в костюмах вернулись за ворота, а сирена опять активизировалась.
— Внимание, время на чистку четырнадцать минут пятьдесят восемь секунд.
Из ворот вышли несколько юношей и девушек. Осмотрелись, разделились и пошли к застывшим людям.
— Что они делают?
— Память стирают. И внушают что-то другое, — ответила девушка, — А ты собственно, кто? Я тебя не знаю.
— Я — Эля, — решила представиться. Думала, одного имени, как с Федей будет достаточно, но девушка была более подозрительна и дотошна.
— Что ты здесь делаешь? И почему не застыла вместе со всеми?
— А должна была? — вмешался Федор.
— Ну да. Она человек, не видишь что ли?
— Если бы была человеком, не видела бы нас.
— Логично, но непонятно. Так кто ты говоришь?
— Никто. Я просто мимо шла. Правда.
— Мимо шла, и на наши пути наткнулась, — еще более подозрительно проговорила она.
— Да ладно, Варь. Ты же сама говоришь, если не застыла, значит одна из нас, — вступился за меня Федор.
— Она чужачка. Это дело инквизиции.
— Спятила совсем?! — прошипел он и понизил голос, — Я не собираюсь их звать. Они же психи.
— Еще большие, чем вы? — воскликнула я, не подумав.
Оба замолчали и посмотрели на меня.
— Ты, как хочешь, а мне неприятностей на сегодня хватит. Я не собираюсь оправдываться перед особым отделом. Мне и так объяснительную писать ректору.
— Ладно. Но если меня спросят.
— Понял, понял. Ты все поведаешь в деталях.
— Да, и о тебе тоже, — обернулась девушка ко мне, — Имя как твое?
— Тебе зачем?
— Слышь, не тупи, для инквизиторов.
— Ага, сейчас. Может тебе еще и адрес свой поведать? Я здесь не при чем. Ну, постояла я на ваших путях, так что с того? Ваши проблемы, вы и разбирайтесь.
Я не успела сделать и шага, как эта девица схватила за руку.
— Я не шучу.
— Клешни убери.
— Сама ты… блондинка крашенная.
— Слышь, больная, отцепись. Я ведь на карате ходила.
— И что ты сделаешь, убогая, против мага третьего уровня?
— Да хоть пятого, — хмыкнула я и въехала ей по ноге, прямо под коленку. Она ахнула и убрала руку, — А я предупреждала.
— Стерва, ты мне заплатишь.
— Ага, в другой жизни.
— Нет, прямо сейчас, — отчего-то взбесилась девица, и у нее в руках начало разбухать что-то яркое и светящееся. Я, конечно, примерно представляю, что это. Только это в книжках, исключительно в книжках и существует. Ну, не в жизни же.
— Эй, Варь, ты это… остынь, — попытался заступиться за меня Федор.
— Отвянь, Краев, она всего лишь человек.
Не успела я и слова вставить, как активизировалась сирена.
— Внимание, нарушение сто двадцать пятой статьи всемирного внутреннего кодекса, пункт шестнадцать. Попытка физической угрозы искре. Наказание — исключение.
— Что? — взревела не хуже самой сирены девушка. Светящееся нечто лопнуло в руке, словно мыльный пузырь, обдав нас всех искрами, а ее начало колотить. Вот только мне было ее не жаль. Она меня тут поджарить пыталась или чего похуже сделать. Ведьма чертова.
— Искра, класс. Никогда не видел, — чему-то обрадовался Федор и уставился на меня, как на уникальный алмаз, который обнаружил среди стекляшек. Я сглотнула и очень захотела испариться, исчезнуть, провалиться сквозь землю сию же минуту. И, ёлы-палы, мое желание исполнилось. Я реально провалилась. В коллектор, непостижимым образом оказавшийся подо мной. Но не упала, а мягко спланировала, даже не поцарапавшись.
Поглядела наверх и ущипнула себя за руку.
— Нет, это не правда. Это мне снится, это какой-то бред. Я либо в аду, либо в дурдоме. У меня опухоль мозга. Этого не бывает. НЕ БЫВАЕТ. Крыс, где ты, крыс? Мне здесь страшно, холодно и одиноко. Ой, мама. Кажется, здесь твои сородичи обитают. ААААА!!!!
На меня что-то свалилось. Я завизжала так, что думала, скончаюсь на месте от разрыва сердца. Еще и звуки капающей воды, отражающиеся от каменных стен.