Впрочем, это мстительное чувство владело мной недолго. Стали понятны намеки Ольги, сделанные мне по телефону, — в создавшейся трудной для нее жизненной ситуации она рассчитывает на меня. И, конечно, не в поиске своего пропавшего муженька… Я очень надеялся, что обожаемая мной женщина теперь видит во мне надежную жизненную опору.
С другой стороны, с тех пор, как мы расстались, в моей судьбе ничего не изменилось. Нищим я был, нищим и остался. Но, может быть, Ольга после перенесенной ею катастрофы изменила свои взгляды на жизнь? И ей с милым (подумать только — со мной!) рай даже в съемной квартире?
Все эти мысли взбудоражили мое сознание, и я, ища ответы на свои вопросы, не сводил с Ольги слегка помутненного от разнообразных переживаний взора.
Ну, что ж, пришел я наконец к заключению: если эта женщина и не останется со мной навсегда, то возобновить с ней близкие отношения хоть на какое-то время у меня шансы есть. И ими надо воспользоваться. А что потом?.. Там видно будет.
С этим разобрались, пойдем дальше.
Какой же все-таки ответ моя любовь хочет от меня получить по поводу будто бы их общей со Светланой Васильевной просьбы? Ясно, что Ольге невыгодно, чтобы я всерьез занялся поиском ее муженька. На фига он ей нужен — без бабок и с внешностью, прямо скажем, не ахти какой (в отличие от меня!) Но, может быть, я перед ее свекровью должен продемонстрировать свою готовность вести этот самый поиск, имитировать его?
По-видимому, мое продолжительное раздумье было истолковано Светланой Васильевной совершенно однозначно и самым тривиальным образом.
— Я знаю, что ты стеснен в средствах, а в наше время без денег и шагу не сделаешь, — совершенно неожиданно для меня заявила она. — Вот, возьми, Игорь, — женщина протянула мне две бумажки по сто долларов, — я надеюсь, что эта небольшая сумма поможет тебе в поисках моего бедного мальчика. Эти деньги я нашла в кармане его пиджака, который Максим, уходя, забыл надеть, когда в последний раз гостил у меня дома. Он был тогда совсем не в себе, мой несчастный ребенок.
Тут Светлана Васильевна разразилась рыданиями просто уже беспримерной силы, а я, автоматически приняв от нее две зеленые купюры, сидел и тупо крутил их в руках.
— Игорь! Светлане Васильевне необходимо принести стакан воды! — повелительно произнесла Ольга, и сама поднялась со стула. — Покажи мне, как это можно сделать?
Я встал и пошел вместе с ней на кухню, где Ольга, на полную мощность открыв кран с холодной водой, быстро наполнила стакан, и я едва расслышал ее шепот, заглушаемый шумом от напористой струи:
— Не отказывайся. Пообещай бедной матери, что найдешь Максима, мол, для тебя это дельце плевое. А деньги возьми — нам с тобой они пригодятся.
Боже мой! Она сказала — «нам с тобой!»
Я попытался обнять Ольгу, ладонями ощутить ее тело сквозь надетый на ней легкий сарафан и соединить ее губы с моими, но она ловко и решительно отстранилась и направилась в комнату. Мне ничего не оставалось, как поспешить следом за ней.
Светлана Васильевна, сделав пару глотков воды, действительно успокоилась, а я, спрятав в карман деньги, поклялся себе, что не отнесусь к поиску Макса формально — мне стало по-настоящему жаль его мать.
— А что было еще в пиджаке Максима? — спросил я ее.
Она вся благодарно засветилась и, видимо ожидая этого вопроса, тут же достала из сумочки потрепанную записную книжку:
— Вот. Больше ничего в карманах пиджака не было. Только носовой платок и расческа, но я их оставлю себе. В память о…
Мне показалось, что Светлана Васильевна сейчас вновь разревется, но она, коротко всхлипнув, сумела на этот раз сдержать рыдания.
Тут Ольга тоже раскрыла свою сумочку.
— А вот мобильник Максима. Он оставил телефон дома, наверно, потому, что тот не работал — на счету ноль. Похоже, у Макса не оставалось денег даже на то, чтобы пополнить счет. Так или иначе, этот мобильник зафиксировал все входящие и выходящие звонки, а значит, ты можешь установить тех лиц, с кем в последнее время разговаривал мой муж, — очень серьезно сказала она. — И еще. Я тебе отдам визитную карточку того опера из окружного управления уголовного розыска, который ведет дело Максима. Свяжись с ним, скажи что-нибудь вроде того, что ты — частный детектив и мы со Светланой Васильевной наняли тебя, чтобы помочь в розыске. Может, у тебя получится наконец напрячь ментов, от нас они просто отмахиваются. Я, взяв телефон и визитку — с милицией, впрочем, я, по понятным соображениям, общаться не собирался, — тоже очень серьезно спросил:
— А кто чаще всего бывал у вас дома? Ты можешь назвать имена ближайших друзей Макса?
Ольга покачала головой:
— Муж никогда не приводил домой гостей, и сам не любил ходить в гости. Он с утра до вечера проводил на бирже.
— Какой?
— Кажется, она называется РТС.
— А что же он делал в выходные? Ведь ни одна биржа по воскресным дням не работает.
Ольга кинула на меня короткий недоуменный взгляд: мол, не слишком ли серьезно, паренек, ты взялся за дело, но ответила без запинки:
— Торчал у компьютера. Если по телику был футбол — смотрел футбол. Изредка мы вдвоем ходили в ресторан.
— А кто у вас был на свадьбе? Меня больше интересуют те, кого пригласил Максим.
В наш диалог тут же вмешалась Светлана Васильевна, в руках которой появилось несколько фотографий:
— Вот снимки со свадьбы. Я обо всех присутствующих могу рассказать. Это наши близкие родственники. Они приехали из Перми.
— А где эти родственники сейчас? — поинтересовался я, беря в руки фотографии.
— В Пермь и уехали.
— Не думаю, что они нам помогут в розыске, — задумчиво протянул я.
И тут раздался звонок в дверь. Я понятия не имел, кто это мог быть, но в свете событий последних дней можно было ожидать кого угодно и чего угодно.
— Извините, — буркнул я и направился к двери. Заглянув в «глазок», я обнаружил в коридоре Толяна, державшего в руке фирменный чемоданчик мастера компании «Сименс». Чего его принесло? Отрыв дверь, я негромко произнес: — Зайди попозже, у меня гости.
Но он будто не слышал моей просьбы, а его глаза смотрели куда-то мимо меня.
Я обернулся и увидел за своей спиной Ольгу, а за ней — Светлану Васильевну.
— Нам пора, — сказала моя потерянная и обретенная любовь. — Появятся еще вопросы — звони.
Ее свекровь тоже произнесла на прощание несколько слов:
— Я оставила тебе снимки на столе, там несколько фотографий Максима. Как только что-нибудь узнаешь, хоть самую малость, немедленно сообщи мне. Пожалуйста.
И она будто пронзила меня умоляющим взглядом заплаканных глаз…
— Что это за бикса в сарафанчике? — поинтересовался у меня Толян, когда за Светланой Васильевной и Ольгой закрылась дверь. — Не думаю, что такая тебе по карману.
— Видел бы ты ее полгода назад. — Я мечтательно закатил глаза.
— А эту роскошную телку я как будто действительно где-то видел, — задумчиво произнес приятель. — Так какие у тебя с ней дела?
— Ольга — моя старая знакомая. Просит помочь найти пропавшего мужа. Максимом Крайновым зовут. Ты пару раз ходил со мной на встречу ветеранов чеченской войны — может, и знаешь его? А может, и Ольгу ты именно там видел.
— Похоже на то. — В комнате он обратил внимание на разложенные на столе фотографии. — Так это и есть муж твоей Ольги. — Толян взял в руки фото, где Максим был запечатлен со своей супругой. — И его я где-то видел. А чем он занимается? Или занимался?
— «Занимался»? Что-то ты мрачновато настроен. Крайнов, по не подтвержденным данным, спекулировал на РТС. Ты не мог бы мне оказать в этом деле кое-какую помощь?
— Что ты от меня хочешь?
Я показал на лежавшие на столе, рядом с фотографиями, записную книжку и мобильник:
— Установить, что за личности скрываются за номерами телефонов. У твоих знакомых в команде Угрюмого наверняка есть такие возможности.
Толян лениво перелистал книжку и пощелкал кнопками мобильника:
— Это можно, но придется заплатить, а номеров много. Я лучше дам тебе для начала наводку. Отработай ее, а если ничего не выйдет, то займемся твоими телефонами.
— А ну-ка, давай свою наводку! — Я был заинтригован.
— Так вот, у Угрюмого есть один пацан, Цикля его погоняло. Он как раз с РТС связан. И, по-моему, — он еще раз взял в руки фото с Крайновым, — именно с Циклей я этого парня как-то видел.
— И давно? — взволновался я.
Толян пожал плечами:
— Ну, может, пару недель назад. Давай я звякну Цикле, устрою тебе стрелку с ним.
— Идет. Только как можно быстрее. А чего ты не на работе?
— Я сегодня езжу по вызовам. Уже отышачил. И у меня новость: опять мочканули одного из боевиков Коха.
— И опять Угрюмый ни при чем? — усмехнулся я.
— Зря смеешься. Я с Никишей, помощником Угрюмого, разговаривал — они там все сами не свои. Никиша совсем уж чудное базарит: будто это люди Долинского мочат пацанов Коха.
— А на хрена?
— Вот именно. Когда-то, еще в девяностых, Кох действительно сотрудничал с Вельтманом, а Угрюмый — с Долинским. Но сейчас у обоих олигархов и заводы, и нефтепромыслы. Они имеют вполне законные миллиарды. К чему им теперь какие-то блатари? Для собственного компромата?
— Но этот Никиша, наверно, имеет за пазухой какие-то фактики?
— Он мне газетку по теме дал почитать. Я ознакомился с ней, но что-то не вполне усек, при чем тут Долинский. — Толян вынул из чемоданчика «Криминальный вестник». — На, вникни по-скорому.
Я быстренько пробежал глазами статью.
— Да этот киллер валит быков Коха, будто каких-то лохов! — изумился я. — И из них никто ни разу не дернулся, и даже ствол не достал!
— А как дернешься, когда на тебя пушка наставлена! На тебя бы я посмотрел в такой ситуации. А волыны пацаны вряд ли имели. Таскать их с собой куда ни попадя — только ментам зазря подставляться. Ребята ж не на деле были — просто оттягивались, только и всего. А что ты мыслишь насчет Долинского с Вельтманом? Не врублюсь я, что за намеки.
— Суть в том, что некие, пусть непрямые, связи между олигархами и криминальными авторитетами все равно остались. И Долинский знает, что Вельтман все еще связан с Кохом, и Вельтман в курсе того, что Долинский находится в контакте с Угрюмым. И вот Долинский ссорится с Вельтманом и делает ему предупреждение, подсылая киллера к одному из пацанов Коха. Но Вельтман в штаны не наложил, а сделал симметричный ход. А что? Очень на то похоже.
Толян надолго задумался и наконец выдал:
— В таком разе надо тем более навестить Долинского. Он обычно торчит у себя на дальней фазенде, на Волге. Поедешь туда со мной в выходные?
— Ну, если дело того требует… А что иначе, чем через Долинского, того киллера, которого по телику показывали, не найти? — осторожно попытался я прощупать ситуацию.
— Никиша сказал: они положились в этом деле на ментов. Проплатили кому надо, и теперь мусора каждый дом в Матвеевке прочесывают.
Я невольно передернулся и прислушался, нет ли шагов в коридоре.
— Но я на них не очень надеюсь, — продолжал Толян. — Да и причем тут менты, когда у меня к тому пареньку личный счет. Мне надо кончить его своими руками, — кровожадно добавил он.
Я решил, что есть прямой смысл заступиться за его будущую жертву:
— Но ведь он всего лишь исполнитель! Мочить-то надо заказчиков — Коха и Вельтмана.
— Мне до них не добраться, — махнул рукой мой приятель. — Да и с заказчиками вопрос темный. По-всякому, не они лично убивали. Мне нужен именно киллер!
Закончив речь этой, уже можно сказать, исторической фразой, и дав мне телефон Цикли, Толян удалился.
И что мне теперь оставалось делать?
Пребывать в мечтаниях об Ольге и готовиться к встрече с ней?
Немедленно звонить Цикле и забивать стрелку с ним?
Забившись в шкаф с пистолетом в руке (ох, и дорого я продам свою жизнь!), прислушиваться к шагам в коридоре в ожидании бандитов или ментов?
Трястись от страха под впечатлением от угроз безбашенной Эммы, которая в собственной косметичке носит не парфюм и помаду, а девятимиллиметровый пистолет?
Или мучиться в ожидании — какую гадость мне изобретет на сто тысяч баксов неведомый шантажист?
Но звонок в дверь избавил меня от долгих раздумий и переживаний.
Ясно, что это не Ольга и не Цикля. А значит, грозящую мне опасность я должен встретить, как подобает мужчине — лицом к лицу и во всеоружии.
Я даже не думал смотреть в «глазок» — резко открыв дверь, я приставил пистолет ко лбу неизвестного злодея.
И обнаружил, что злодей этот — сосед Леха.
— Вот, — сказал он, суя мне пятидесятирублевую купюру в лицо, поскольку глаза его были от ужаса зажмурены, и Леха тыкал рукой, как слепой, пытающийся определить внешность собеседника по осязанию.
— Извини, издержки профессии охранника. Кругом, понимаешь, на тебя сплошные покушения.
— Ну так я, пожалуй, пойду с богом, — едва слышно проблеял Леха, очень медленно пятясь назад и не спуская слегка приоткрывшихся глаз с моего пистолета.
А действительно, я так и забыл убрать ствол от его лба. И, когда наконец я это сделал, сосед очень быстро оказался в свой квартире. И мне почему-то подумалось, что он больше никогда не станет просить у меня в долг.
Ну вот наконец телефонный звонок от вымогателя — больше просто некому!
— Спустись к своему почтовому ящику. Там кое-что для тебя есть.
* * *
Андрею Константиновичу Артюхову минуло тридцать лет, а он еще не стал миллиардером. Да что там миллиардером — он и миллионером-то пока стал! На его счетах в банке покоились всего-то жалкие двести штук зелеными.
Долинскому он служил относительно честно. Ну если удавалось перехватить пять — десять тысяч Андрей это аккуратно делал. А что оставалось? Он имел лишь объедки да кости со стола хозяина. Долинский сделал миллиарды на его, Андрея, творческой смекалке и умении потом реализовать разработанный все тем же Артюховым план в жизнь.
Зарплату олигарх положил просто смехотворную. Десять тысяч долларов в месяц! Да разве на нее можно прожить?! Скопить на старость!? Воспитать детей и содержать семью?! Правда, семьи и детей у Андрея не было — зато любовниц сколько! Только одни они способны пустить Артюхова по миру!
Понятно, что Андрей служил Долинскому не за зарплату. По крайней мере, не за нее одну. Конечная цель — прибрать миллиарды Долинского к своим рукам. Самый простой путь — жениться на его дочери. Самый простой, но оказалось, не самый короткий.
Правда, с ней он целый год крутил роман. Но тогда она была совсем юной девушкой и в ней еще все соки играли.
С тех пор многое изменилось. Для начала Ирина просто перестала с ним спать. Потом у нее возникла хандра чуть ли не на два года. Затем придурковатый местный знахарь дал ей какое-то снадобье, и Ирину понесло во все тяжкие. Дома она ночует редко, занимается некими темными делами. Зачем-то купила себе микроавтобус «Мерседес», затем — мотоцикл.
И внезапно Андрея Константиновича пробила идея: если есть яд, который влил ей придурковатый лекарь, то должно быть и противоядие, причем у того же лекаря. А то девка совсем от рук отбилась.
Но только Артюхов собрался воплотить в жизнь посетившую его идею, то есть нанести визит Дерябину, как его вызвал к себе босс.
— Где наконец Ирина!! — прямо с порога заорал он. — Разве не ты, сукин сын, отвечаешь за ее безопасность!? И не вздумай мне более талдычить, что она тебе неподотчетна! Шашни с ней разводить — так она тебе подотчетна. — Здесь олигарх взял паузу, но его секретарь не решался вставить хоть слово. — У тебя сорок восемь часов. Если к тому времени Ирина не появится в особняке, можешь считать себя уволенным. Впрочем, это еще мягко сказано — имей в виду: я очень люблю свою единственную дочь. Это всё! Можешь идти.
Предусмотрительный и редко накладывающий в штаны, секретарь указал на важный нюанс:
— А если она сама не захочет?..