- Как Вы? Где болит? – я боялся, что у него может быть сломана спина.
- Дерек…тошнит, забери меня домой, – прошептал он обескровленными губами.
За это его «Дерек», я готов был для него Эльдорадо отыскать, а не только забрать домой.
- Боже, как же так, Даркнесс обычно такая покладистая, – сказал мистер Торнфильд, внимательно разглядывая юношу, которого я аккуратно поднимал с земли.
Его замечание должно было быть извинением и звучать с сочувствием, но таковым не было.
«Покладистая!»
Тебя бы по жопе хлестнуть, вот мы и посмотрели бы, какой ты покладистый!
Отказавшись от услуг врача, который отирался поблизости, я занес Джерома в коляску, не слушая причитаний доктора Соресби о том, что «мисс» скорей всего нельзя транспортировать. Отъехав от поместья Торнфильда на приличное расстояние, я распорол на Джее жакет и корсет, чтобы дать ему больше воздуха. Мое чудо сделало глубокий вдох и уже через пять минут порозовело и открыло глаза. Он прижался ко мне крепче и тихо сказал:
- Дерек, мне страшно.
- Почему?
- Барон, – Джером взглянул на меня глаза своими большими, темными и сейчас испуганными глазами, – он о чем-то подозревает.
- Я знаю, – ответил я, вспоминая взгляд светловолосого мужчины, которым он проводил нас, – но я не позволю ему причинить тебе вред.
- Обещаешь?
- Обещаю, Джей, обещаю.
У Джерома оказалось небольшое сотрясение мозга и многочисленные ушибы мягких тканей, а так он легко отделался. Все то время, что ему был показан постельный режим, я проводил с ним, и мы общались, скованно, но общались. Джей так и не вернулся к старому «ирландец» и «О‘Нелли», продолжая звать меня Дерек, а я, в свою очередь, обращался к нему по имени – Джей.
Через неделю к Джею напросился с визитом лорд Бингли, а потом стал заявляться чуть ли не каждый день. Джером с радостью принимал того в гости, шутил сам, смеялся над его шутками, которые были весьма остроумными, что доводило меня до белого каления. Я усердно искал в нем недостатки, но не находил.
Одним словом меня, охватывала черная меланхолия.
Спустя две недели таких визитов, Джей и Бингли прогуливались по скверу недалеко от особняка, он был абсолютно пуст и кроме них двоих, да еще верного Цербера, то есть меня, никого не было. Стоял конец октября, было солнечно, но прохладно.
- Нет, Роберт, корабль назывался «Бигль» [2], я Вам точно говорю, – спорил Джей.
- А я уверен, что «Хантер».
- Роберт, Вы шутите, да? – рассмеялся мой подопечный.
- Нет, я абсолютно серьезно.
- Я докажу, что Вы не правы, – заявил Джером. – Дерек, не могли бы Вы принести нам книгу, которая лежит на столе в библиотеке?
Я вздернул брови, прищурился, оценивающе оглядел темноволосого лорда. Бингли стушевался под моим взглядом.
- Пожалуйста, – попросил мой мелкий бес, очень мило улыбаясь.
Разве я мог отказать, хотя точно знал, что корабль назывался «Бигль».
Когда я вернулся с книгой в руках, то не обнаружил парочку на прежнем месте. Поискав как следует, я нашел их на скамейке, скрытой каким-то монументом… Я успел увидеть только то, как они упали назад из-за излишнего энтузиазма лорда, который тот проявил, целуя Гаденыша.
Джей
Ой, ну какой же я дурак, и как только не догадался, что Роберт все подстроил, чтобы остаться со мной наедине? Когда мы сели на скамейку, то лорд стал недвусмысленно признаваться в своих чувствах, а мне было смешно, и я старался не расхохотаться, чтобы не обидеть его. Но ТАКОГО натиска я от него не ожидал! Я растерялся, когда скромный, милый Роберт сграбастал меня и принялся остервенело целовать, а когда мы по этой причине свалились назад, взметнув мои юбки кверху, я не сдержался и рассмеялся, сквозь слезы, потому что в зад впилась сетка турнюра. Роберт удивленно и виновато уставился на меня, а я плакал от смеха и боли в заду.
- Мистер Роберт, не могли бы Вы встать и поднять мисс Джей на ноги, – услышали мы над головой сдержанный голос Дерека.
Бингли зарделся как маков цвет, поспешно извинился и протянул мне руку, поднимая с земли. Затем смущенно откланялся и ретировался. Когда Роберт не мог больше меня услышать, я снова рассмеялся.
- Вы находите это забавным? – голос Дерека был странным, но я не принял тогда это во внимание.
- Весьма.
Дерек
Все мысли крутились вокруг Гаденыша. Настойчиво поселились в голове и не собирались покидать облюбованное ими пристанище. Вместе с назойливыми образами раскрасневшегося после поцелуя Джея во мне зрела злость, чьи семена, упав на благодатную почву, уже щекотали мне ноздри взошедшими колосьями.
Я не умею плакать…
Маленький лживый сучонок, поиграть тебе захотелось со взрослым дядей, да? Опыта набраться? А Бингли будешь потом сам совращать с пути праведного? Может, и замуж за него выйдешь?
Нет уж, со мной такие фокусы не пройдут. Будет так, как я хочу…
Я настолько погрузился в собственные размышления, что не заметил, как в комнату вошел посторонний. А пришел я в себя только, когда свет от камина заслонила тень.
Тонкая фигура, закутанная в халат, собранные на затылке длинные волосы, черные пряди, скопившие в себе отблески огня…
И глаза – черные, глубокие, напряженные…
Вспорхнули белые, тонкие кисти, и халат упал к обнаженным ступням…
Я был растерян и удивлен настолько, что меня хватило только на то, чтобы проследить взглядом от стройных тонких лодыжек до ярких губ…
- Божжжееее, – я откинулся головой на спинку кресла и прикрыл глаза.
Это выше моих сил, я не смогу сдержать себя.
Приподняв ресницы, я обреченно наблюдал, как он медленно и нерешительно идет ко мне. Неуверен в своем желании или боится, что я его оттолкну?
Не бойся, я разрешу твои сомнения, мой маленький прекрасный Гаденыш. Не оттолкну, и раз уж ты сам пришел, то уже не уйдешь, не получив того, зачем явился ко мне…
Я потянулся вперед и прикоснулся ладонью к гладкой горячей коже на бедре. Джей замер, только плоть стала наливаться желанием…
Улыбка сама растянула мои губы: значит, боялся, что прогоню.
Нет, не прогоню, но все будет по-моему!
Джером шумно втянул воздух ртом, когда я резко обнял его за талию и рывком усадил к себе на колени. Он ухватился за спинку кресла, протянув руки по обе стороны от меня, и прикрыл глаза.
- Нет, смотри на меня! – потребовал я, слегка сжимая в руке его волосы на затылке.
Джей распахнул испуганные глаза и посмотрел на меня в упор. Не знаю, что он там увидел, но на его лице отразился страх, тонкие черные брови взлетели вверх, и Гаденыш попытался вырваться.
- Тссс, – прошептал я, глядя ему в глаза, продолжая удерживать его за талию одной рукой, а другой вытаскивать шпильки из густых волос. – Сам пришел – теперь улизнуть не получится.
Джей был сильно возбужден, я чувствовал, как горячая и немного влажная головка упирается в мой живот. Юноша облизал пересохшие губы, его руки скользнули мне на плечи, потом пальцы зарылись в волосах, и он склонился ко мне для поцелуя.
- Нет, – сказал я твердо, потянув его голову за мягкие пряди назад.
Как бы мне не хотелось прикоснуться к его губам, но я не могу позволить себе такую слабость. Пока нет. Его нужно наказать…
На тонком лице отразилось изумление и непонимание.
- Почему? – его голос был очень тихим, и сейчас юноша казался хрупким и беззащитным, а вовсе не роковым соблазнителем.
Мне тут же захотелось послать свои принципы к черту и заласкать его до бессознательного состояния, чтобы он понял, как нужен мне, как я хочу, чтобы кроме меня для него не существовало других. Никого – ни мужчин, ни женщин. Мне никогда так не хотелось занять собой чьи-то сердце и мысли без остатка и владеть ими безраздельно. Чтобы там – только я…
- Помнишь, – произнес я холодно, пряча свои желания глубоко внутрь и запирая под тяжелый навесной замок, – когда ты выследил меня и обнаружил с Жоржем? Ты сказал тогда, что мои поцелуи тебе противны?
Я дождался, когда на его лице отразилось понимание, и когда глаза Джея злобно прищурились, подхватил Гаденыша под ягодицы и встал с кресла.
- Отпусти меня! – прошипел мой любимый змей, вцепившись в мои плечи отнюдь не ласково.
- Прошу простить меня, моя госпожа, но я не могу выполнить Ваш приказ, – звонкая пощечина была мне ответом.
От удара кровь застучала в висках и сжала в кулак желания и так уже давно затвердевший член. Я двумя шагами подошел к кровати и бросил на неё свою брыкающуюся ношу. Снимая рубашку, я не разрывал зрительного контакта с Джем. Гаденыш раздувал узкие ноздри, разметавшись на моем ложе.
Картина мне открылась весьма соблазнительная: тонкий, обнаженный Джером с распущенными волосами и с неослабевающим возбуждением.
- Я передумал, – заявило чудо. – Ты насиловать меня, что ли вздумал?
Демонстративно окинув его фигуру более чем красноречивым взглядом, я задержал его на вставшем члене Джея.
- Нельзя изнасиловать желающего, – ответил я, скидывая рубашку.
Черные глаза жадно заскользили по моему оголившемуся торсу, и Джером забыл на время, что хотел уйти. Но, когда я стал расстегивать пуговицы на брюках, Гаденыш подобрался, сел на колени и начал пятиться назад, не сводя с меня настороженного взгляда сквозь черные, длинные пряди, упавшие на лицо.
Какой дикий вид…
Я снял туфли одними ногами, чтобы не терять из поля зрения Джея и стянул брюки, а затем и белье. У Джерома было достаточно времени для побега, но он не сделал больше ни одного движения в сторону двери. Всё его внимание было приковано к моему телу.
- Иди сюда, – указал я пальцем место на край кровати вблизи от себя.
- Нет, – для пущей убедительности он покачал головой, подтверждая собственный отказ.
- Джей, это не серьезно, – сказал я и забрался на кровать с ногами, собираясь сам подползти к нему. – Ты сам пришел, сам разделся. Я не заставлял тебя.
С каждой произнесенной фразой я подбирался к нему все ближе.
- Я передумал, имею право, мое же тело! – выпалил он, напряженно наблюдая за моими перемещениями.
Право?! Хм, это исключено…
Гаденыш слез с кровати и попытался проскользнуть к двери. Только я быстрее.
Соскочив, я перехватил обнаженного мальчишку поперек талии и снова кинул на постель, но теперь уже пригвоздил его к ней собственным телом.
- Куда это ты голышом собрался?
- Слезь с меня, гад! – громко шептал он.
- И не подумаю, ты теперь моя законная добыча, – ухмыльнулся я в ответ на его возмущение.
- Ты что, только вчера с дерева спустился, дикарь?! Варвар, отпусти! Оооохх!!!!!
Последний возглас он издал, когда я обхватил его твердый ствол пальцами.
Мои ласки были резкими и грубыми, потому что я задался целью проучить и наказать Джерома. Я кусал его, ставил на нежной коже засосы, сжимал до синяков и видел, что Джей потерял способность мыслить, потому что я умело чередовал боль и наслаждение.
Все попытки юноши ласкать меня в ответ были пресечены, иначе я забыл бы свою роль карателя.
Перевернув на живот оглушенного моими ласками Гаденыша, я поднял его на четвереньки, при этом широко разведя бедра. Я не собирался церемониться с ним, и был полон решимости овладеть Джеромом без смазки – пусть узнает все «прелести» однополой любви.
Поскольку травмировать его не входило в мои планы, то я принялся расслаблять сжавшееся колечко языком. Добившись некоторой расслабленности и прослушав при этом серию приглушенных стонов, плюнул на ладонь, размазал слюну по своему члену и толкнулся в еще влажную дырочку.
- Мммм, не надо! – простонал Джером, вскидываясь на постели и пытаясь отдалиться от меня.
Я живо намотал на кулак черные, мягкие пряди и рывком притянул его к себе, поставив на колени. Джей зашипел сквозь зубы и схватился рукой за мой кулак с зажатыми в нем волосами.
- Ты ЭТОГО хотел, – шепнул я в аккуратное ушко, и потом лизнул хрупкую раковину. – И я дам тебе шанс почувствовать ВСЕ, что можно испытать, переспав с мужчиной.
- Скотииинааа! – снова прошипел он. – Выйди из меня, больно!
Я проигнорировал его просьбу, и, прижав к себе одной рукой, а другой зажав рот, вошел до конца, до самого основания.
Джей вскрикнул, выгнулся в пояснице, попытался вырваться из моих объятий, стал отталкивать мои бедра руками, царапая кожу ягодиц. Но я сильнее…
- Тссс, сейчас все пройдет.
Мне пришлось убрать руку от губ юноши, чтобы отвлечь от боли удовольствием.
- Ненавижу тебя, – всхлипнул он, откидываясь мне на плечо головой, когда я снова стал нежить его плоть в своей ладони.
Как же я хотел услышать от него совершенно другие слова….
- Я знаю, – ответил я и сделал первое движение.
Джей
Я не мог больше ждать, когда он ко мне придет среди ночи. Мои сны были наполнены им, мои мысли были наполнены им, моя жизнь была наполнена им. Я знал, что если он захочет, то не смогу сказать ему нет, он доказал уже это два раза… Поэтому я решил не мучиться и сделать первый шаг на встречу.
Я был уверен в своем желании, когда шел к нему в комнату, не сомневался и тогда, когда сбрасывал халат. Мое сердце радостно подскочило, поняв, что меня не оттолкнут и не прогонят…
Но когда Дерек приказал смотреть ему в глаза, я растерял всю свою решительность, потому что в них был приговор мне. Я понял, что ирландец не настроен на нужный мне лад, точнее, настроен то он был в физическом плане, но не в эмоциональном. И я уже тогда знал, что не получу от него взаимных признаний и нежности, а мне хотелось именно этого…
Мне было отказано даже в поцелуях, он мстил и не скрывал этого. Дерек хотел, чтобы я знал, как он ко мне относится… Дал понять, что я для него никто…
Но улизнуть мне не дали.
Я чувствовал себя бабочкой в паутине: хотел уйти, но вид обнаженного Дерека спеленал меня по рукам и ногам.
Сильное, хорошо развитое тело щеголяло мышцами. Глядя на него, я осознал свою тщедушность. На его рельефной груди ни одного волоска, кажется, они сбежали все вниз, под плоский живот, спускаясь буро-красной полосой от пупка к паху, где рассыпались мелкими завитками.
Вот бы пальцы туда запустить, промелькнула шаловливая мысль.
Но я снова струсил, когда увидел, что О‘Нелли крадется ко мне по кровати. Большая хищная кошка. Глаза блестят, красно-рыжие спирали разметались по плечам и спине, обрамляя сосредоточенное лицо охотника.
Он меня поймал… и мир перестал существовать, потому что был погребен под его телом.
То, что было дальше, помню как во сне, наполненном болью, острым наслаждением, тихими шорохами и вздохами.
Я даже не понял сначала, чего мне ждать, когда ирландец перевернул меня на живот и поставил на четвереньки. Мысли вышиб напрочь его горячий язык, скользящий между моих ягодиц.
Резкая боль отрезвила, но он не стал прислушиваться к моим мольбам, вошел грубо и резко. Я не смог подавить крик от рвущей боли. Но этот чертов рыжий Ангел замер во мне и стал возвращать мне утерянное возбуждение рукой. И вот тогда мне стало хорошо. Жгучая боль ушла на дальний план, уступив место потрясающему чувству наполнености.
- Ненавижу, – простонал я, откинув голову на его плечо.
- Знаю, – услышал я тихий, сквозящий горечью ответ, и Дерек сделал первое движение.
Сначала он медленно раскачивал бедрами, осторожно двигаясь во мне. Постепенно движения стали приобретать ритм и скорость. Мое дыхание стало сбиваться, сердце, казалось, гонит кровь в ритм толчкам, пронзающим мое тело, новые ощущения поглотили меня с головой. Я чувствовал, как поддаются мышцы, и мне уже было мало этих движений, я ждал чего-то большего и яркого.
Я крутанул бедрами, надеясь, что Дерек сможет задеть во мне ту чувствительную точку, которую я обнаружил сам.
Он смог…
Я стонал и закусывал губы, притягивал ирландца ближе, цепляясь пальцами за его бедра. Гладил сильные руки держащие меня.
Первая капелька пота скатилась из-под волос по шее. Горячий, влажный язык проследил её путь, обдав кожу жаром.